Мой невыносимый босс

– Я же сказал, просто Макс, – кажется, минералка сделала свое дело, раз мой шеф снова в состоянии обучать меня офисному этикету по своей версии.

Как бы это объяснить ему, что такая манера общения не совсем то, что нужно?

– У нас есть небольшая проблема.

– Так, – насторожился он.

Судя по предыдущей проблеме, которую я ему озвучила, он ожидал очередной катастрофы.

– Ваша манера разговаривать по телефону… своеобразна, – подобрала я относительно необидное слово. – Если у нас в приемной будут сидеть эти самые, как вы выражаетесь, чертовы снобы, их это может… – я снова задумалась, подбирая нужное слово, – несколько шокировать.

– А ты молодец, шаришь, – на этот раз Максим Геннадьевич хлопнул меня по плечу.

Я поморщилась. Конечно, перейти из категории «секретарша, которую можно хлопнуть по попе» в разряд «друг и товарищ, которого можно хлопнуть по плечу», – это уже почетно. Но я бы предпочла обосноваться в категории «человек, которого вообще не надо трогать руками».

Но осторожно обсудить с новым боссом эту тему я не успела, он уже торопливо говорил в трубку:

– Иваныч, давай пришли-ка ко мне ребят и срочно! Надо сделать в моем кабинете звукоизоляцию, прям как в психушках. Чтоб даже если убивать там кого-нибудь, в приемной слышно не было.

Я застыла с открытым ртом.

Когда он закончил эту беседу, я робко вставила:

– Вообще-то, я имела в виду, что следует несколько изменить лексикон…

И вот тут Максим Геннадьевич глянул на меня так, что я поняла: буквально в одну секунду с невиданных высот я рухнула в его глазах ниже плинтуса.

– Так, пигалица! – он не повысил голос, но сомнений не оставалось: меня отчитывают. – Ты, конечно, в своих бумажках, минералочках нормально разбираешься – тут слов нет. Но в серьезные вопросы ты не лезь, потому как не шаришь в них ничего. Если я с прорабами да начальниками строительства другим языком буду разговаривать, они мне и к третьему тысячелетию ничего не построят. Слыхала про Вавилонскую башню?

– Безусловно, – ответила я.

– Ну, так вот. Знаешь, в чем мораль этой басни?

Вообще-то, как выпускница филфака, я могу со стопроцентной уверенностью заявить, что это не басня. Но вот как выпускница Алевтининого заведения, знаю, что делать этого не стоит.

– И в чем же? – спросила я подчеркнуто вежливо.

– Все участники строительства должны говорить на одном языке. И в наших реалиях этот язык – матерный. И если ты такая нежная ромашечка, что при тебе крепкое слово не скажи, ступай обратно к своей Алевтине. А минералку я и сам куплю! – рявкнул он напоследок.

Я улыбнулась самой приветливой из своих улыбок.

– Поняла, – «Максим Геннадьевич» – хотела добавить я, но решила, что не стоит. Если он еще раз восемь предложит называть его просто Максом, то точно уверится в том, что я тупая и не могу запомнить таких элементарных вещей. – Спасибо, что разъяснили. Для меня это направление бизнеса пока новое. Я вам очень благодарна, что вы вводите меня в курс дела.

Он посмотрел на меня с подозрением, словно пытался понять, не сарказм ли это. Впрочем, вряд ли он употреблял слово «сарказм», наверняка там было что-нибудь покрепче.

– Иди работай, – буркнул он в результате. – Понадобишься – позову.

Я вышла из кабинета, прикрыла за собой дверь и с гневом прошептала под нос: «Козел!». И сама себе удивилась: ровное и безэмоциональное отношение к шефу – это основа нашей работы. Великая Алевтина завещала относиться к начальству как дзен-буддист к миру – никак.

Но сейчас у меня внутри все клокотало. Я пришла в это жуткое место, начала делать из него не вертеп, а приличный офис (ночами вон не сплю!). И вместо благодарности мне вот это?! Я достала из холодильника бутылку минералки. Кажется, кое-кому неплохо бы остыть.

Но не успела я сделать глоток, как селектор пискнул:

– Катерина, ну-ка зайди! – бросил шеф и отключился.

Ага, не прошло и десяти минут – уже понадобилась. Неужели минералка кончилась? Мне пришлось на несколько секунд задержаться перед дверью, чтобы не войти в кабинет начальника с перекошенным от злости лицом.

Всего на несколько секунд.

– Слушаю вас, – с милой улыбкой сообщила я.

– Иди сюда, – позвал он меня к столу. – Посмотри, что эти написали.

Глава 5

У босса было такое лицо, будто ему не электронное письмо прислали, а живую кобру. Или громко тикающую коробку с тортом и с наилучшими пожеланиями.

Вот это да!

Я с неподдельным интересом заглянула в письмо. Даже любопытно стало: чем можно так смутить совершенно непроницаемого Максима Геннадьевича, который бесстрашно с матерным глаголом наперевес выйдет против любого прораба.

Вряд ли его потенциальные клиенты по-простому, по-русски объяснили ему, куда идти после десятидневной задержки с ответом. Во-первых, не те люди, а во-вторых, он бы это как-нибудь пережил. Чай не ромашка!

Я пробежалась глазами по строчкам и стала кое-что понимать. Вместо того чтобы послать его туда, куда обычно посылают, они наоборот – пригласили его на уикенд в загородный клуб. В программе – заезд, торжественный ужин, затем – ночёвка, а с утра – презентация новой уникальной концепции гостиничного бизнеса. Трудно сказать, что в гостиничном бизнесе можно придумать нового и уникального, но, насколько я поняла из первых двух писем, эти ребята планируют построить несколько десятков гостиничных комплексов и ищут исполнителя, который мог бы это потянуть. И судя по озвученным ценам, для моего нового босса это и правда – сделка века.

– И что теперь делать? – Максим Геннадьевич выглядел как-то неоправданно растерянным.

– Да что особенного делать, – пожала плечами я. – Ехать да и всё. Тут же написано: свяжитесь с нашим секретарем, чтобы подтвердить участие, а также сообщите, будете вы один или с супругой. Я сейчас свяжусь и все улажу. В корпоративную почту я могу войти и со своего компьютера…

Я уже собиралась заняться своей непосредственной работой, когда шеф меня окликнул:

– Эй, куда пошла? Стой!

Я остановилась.

– Ты вообще представляешь специфику работы в строительстве?

Я замерла, не зная, что сказать. Конечно, я видела, как за окном работают краны и растут дома. Слышала, как на чем свет стоит ругают криворуких строителей, которые устанавливают батареи в стенах, причем таким удивительным образом, что греют они в основном внешнюю сторону… но в принципе, свои познания о строительстве я в основном черпала из искрометных роликов про Равшана и Джумшута. Причем, судя по результатам, на которые я то и дело натыкалась, заходя в гости к знакомым, все как-то так и происходит: кривые стены, вентиляция, которая ведет не туда или не оттуда. Но точно ли об этом спрашивал меня Максим Геннадьевич, я не знала.

– Понимаешь ли, Катя… строительство – дело тонкое

– Как Восток? – брякнула я

Он бросил на меня недовольный взгляд.

– Этому вашему Востоку до нашего строительства – год в тренажерном зале, на одних овощах. Дело в том, что мы работаем с материалами. А материалы – это такая штука, которая может иметь разную цену. В любой сфере от отчетности зависит многое, а здесь от отчетности зависит все. Потому что если стороны где-то как-то не договорятся и засунут в отчеты что надо и что не надо, построить ничего не получится, а платить придется много… А если они договорятся плохо… – он поежился. Кажется, о таком варианте развития событий ему даже думать не хотелось. – В общем, договариваться надо хорошо.

Я кивнула.