Непридуманные истории Мавридики и её друзей

– Вааась, Вася, а ну посмотри, это я, Галя, жена твоя, ну?

– Не помню, – говорит Вася, – не помню.

– Кума, кума, – в коридоре затопали, приоткрылась дверь и заглянул мужик в кепке, – кума, здорово.

– Ой, здравствуй, кум.

– Ну чего, не пришёл в себя, – шёпотом спрашивает мужчина.

Галя качает головой, зажимая рот носовым платком.

– Ой, кум, не знаю, не знаю, – мотает она головой, – не знаю… Молчит, в точку смотрит, только и талдычит одно и то же, не помню и всё…

– Я, это, Галь, – поглядывая на Василия, говорит кум, – долото у меня Василий брал, и это, вилы с тремя рожками, ага…

– Ой, бери там, – махнула Галя рукой и пошла обратно к мужу. – Вася, Васенька, а может это…?

– Я не знаю, – сказал Василий и вздохнул.

– А вот я сейчас окрошечки, ага-ага, холодненькой, на кваску, сейчас-сейчас, мой хороший. Ну что же ты? Сейчас.

Галина бегает, суетится, в дом опять заглянул кум.

– Кума, я это, дрель там у Василия свою заберу, и рубанок… и… лопату…

– Да забирай ты, не до тебя…

– Кума, и это… я бензопилу… новую, мне кум обещал отдать…

– Кто это? – поднимает глаза Василий.

– Вася, Васенька, – это же кум… Толик.

– Не помню, – и, вздохнув опять, уставился в стол.

Кум на цыпочках развернулся и пошёл…

– Стой… Женщина, которая говорит, что жена моя… Кто это?

– Да кум же, кум Толик Петров, ну…

Кум стоял, втянув голову в плечи.

– Не помню, – вздохнул Василий, – пусть положит на место…

– Что положит, Васенька?

– Всё, что взял, положит… Вдруг я не разрешал ничего… пусть положит.

– Васенька! Васенька!

– Мамка, – плачет Викуся, – а вдруг папка правду говорит, не верю я, чтобы он пилу новую разрешил брать.

– Да как же… ты, цыть, мелкая…

– Папочка, – плачет Вика…

– Положи, сказал, принеси всё, я вспомню. Если твоё – тогда заберёшь.

– Тьфу ты, не помнит ничего, а всё равно, от жлобяра. Ну зачем ему теперь всё это, а? Ну ведь не помнит ничего… Вот жук…

Василий же опять сидит и смотрит в стол.

Пришёл врач, Игорь Сергеевич.

– Ну что? Галина Павловна, есть изменения?

– Нет, – плачет Галя, – сегодня хоть заговорил.

– Заговорил? Интересненько, и что он сказал? Вспомнил, что с ним произошло?

– Нет, – и Галя рассказала про кума, инструменты и бензопилу…

– Да? Интереееесно. Так и сказал прям, что вдруг не разрешал?

– Да!

– Ну что я вам скажу, обычно при травме головы или сотрясении память должна вернутся быстро.

– Травмы нет? – спросил доктор, – Нет, – ответил сам себе. – Ну вот, будем, значит, ждать. Вернётся память, и сам всё расскажет нам Василий Михайлович.

Вечером плачущая Галя переодевала Василия, безвольно опускающего и поднимающего руки.

– А я где сплю? – спрашивает Василий.

– Как где, Вася, – Галя вдруг натыкается на умоляющий взгляд Викуси, – как где, Вася, – говорит она более бодрым голосом, – так в комнате, со мной, я же твоя жена…

На второй день Василий немного повеселел, но ещё ничего не помнил. Он ходил по двору с Викой за ручку и, показывая на некоторые вещи, спрашивал:

– А это что?

– Папочка, это же мотоцикл!

– Мо-то-цииикл, – говорит Василий, растягивая слова.

– А это?

– А это трактор, папочка…