Тринадцатая карта

Выйдя из кладовки, они вернулись на кухню.

Мэтт фотографировал ручку задней двери.

– А где Вайолет? – спросила Ханна.

– Пока еще едет, – сказал он, опуская фотоаппарат. – Утренние пробки.

Сама мысль о том, что Вайолет способна приехать отдельно от Мэтта, просто не укладывалась у Бернарда в голове. Криминалисты почти всегда прибывали на место преступления вместе.

– Хорошо, что хоть ты достаточно быстро добрался, – сказал он.

– Я объехал утреннюю пробку по Эсперанса-драйв, – пустился в объяснения Мэтт. – Увидел, что на Клейтон-роуд все намертво встало, так что свернул направо на Шестую улицу, и…

– Знаешь, что мне говорила моя мама? – перебила его Ханна.

– И что же?

– Никогда никому не рассказывай о своих мечтах и об излюбленных маршрутах. Всем это до лампочки.

Мэтт ухмыльнулся Бернарду, который улыбнулся ему в ответ.

– Буду иметь в виду, – сказал он.

– Кто-нибудь уже нашел какие-нибудь документы? – спросил Бернард. – Это действительно Жаклин Мьюн?

Мэтт покачал головой.

– Пока что нет. В сумочке никаких документов. – Он мотнул головой на матерчатую сумочку с цветочным узором, висящую на одном из стульев. – Но кошелек внутри, и наличные в нем на месте.

– Ладно, – кивнул Бернард. – Есть какие-то признаки взлома?

– Никаких, но убийца ушел через заднюю дверь, – ответил Мэтт.

– Откуда ты это знаешь?

Эксперт отвернулся от раковины, держа в одной руке пакет для улик, а в другой пинцет.

– Посмотри на дверную ручку. На ней кровавый мазок. И ни одного пальцевого отпечатка. Думаю, убийца использовал какую-то тряпку, чтобы открыть дверь.

– Кровавый мазок? Кровь жертвы?

– Пока не знаю, детектив. Наверное.

Подойдя к двери, Бернард осмотрел дверную ручку.

И действительно, на правой стороне ее виднелась четкая коричневая отметина. Засохшая кровь.

– Давай теперь проверим гостиную, – обратился он к Ханне.

Гостиная выглядела уютно, вся мебель здесь была выдержана в теплых коричневых и красных тонах. На противоположных концах ее, по обе стороны от светло-коричневого кофейного столика, стояли удобные на вид кресло и диван, оба одинакового вишневого оттенка. «В точности как сейчас на кухне, – подумал Бернард. – Коричневое с красным».

Но, в отличие от окровавленного кухонного пола, эти цвета здесь выглядели совершенно естественно, придавая комнате приветливый, гостеприимный вид. Здесь было чисто, как и во всем остальном доме. Большое окно в одной из стен впускало солнечные лучи, заливающие комнату беззаботным игривым светом погожего весеннего утра.

Бросалось в глаза отсутствие лишь одного предмета – телевизора. На миг Бернард задумался, не было ли это все-таки попыткой ограбления, случайно закончившегося убийством, – но нет. Кресло и диван были направлены к столику, словно это и был главный центр гостиной. Бернард быстро пересек ее и заглянул в спальню – крошечную комнатку, почти полностью занятую двуспальной кроватью. Телевизора там тоже не оказалось.

Вернувшись в гостиную, он подошел к небольшому комоду в углу комнаты.

Иногда снаружи все выглядело аккуратно и опрятно, а хаос просто скрывался внутри шкафов и выдвижных ящиков. Собственный дом Бернарда был как раз таким – вещи просто наваливались кучей в первый попавшийся шкаф. Он выдвинул верхний ящик комода. Нет, здесь все было не так. Внутри ящика не обнаружилось никакого беспорядка – здесь аккуратно пристроились лишь несколько деревянных шкатулок и матерчатый мешочек.

Бернард откинул крышку одной из шкатулок. Внутри лицевой стороной вверх лежала колода карт Таро, на верхней из них красовалось большое солнце.

– Здесь карты Таро, – объявил он.

– Это меня не удивляет, – сказала Ханна, присоединяясь к нему. – Это определенно в ее стиле.

Бернард ничего на это не сказал, ощутив укол раздражения. Вот уж никогда не подумаешь, что есть люди, в стиле которых держать дома колоду карт Таро. Он был почти уверен, что у Кармен, его жены, тоже где-то завалялась такая же.

Ханна взяла мешочек и ослабила завязывающий его шнурок. Заглянула внутрь.

– Косточки, – сообщила она. – Совсем маленькие.

Бернард тоже заглянул в мешочек. Крошечные осколки костей были едва различимы на фоне темной ткани. Он взял его у Ханны и высыпал содержимое на стол. Кроме косточек, здесь нашлись зуб, ключ, птичья лапка, несколько ракушек и какая-то иностранная монета.

– Когда-нибудь видела что-то подобное? – спросил он у Ханны. Та лишь покачала головой, осторожно перебирая высыпанные на стол предметы пальцами в перчатках.

Через входную дверь шагнули двое мужчин с носилками.

– Где убитая? – спросил один из них.

– Вон там. – Ханна указала в сторону кухни.

Бернард собрал мелкие предметы обратно в мешочек, затянул шнурок и убрал обратно в комод. Потом открыл нижний ящик. Внутри лежали несколько фотоальбомов. Бернард пролистал один из них. На первой странице обнаружилась фотография женщины средних лет, обнимающей девчонку-подростка в каком-то парке. Обе улыбались. В женщине Бернард сразу опознал убитую, хотя на фотографии она была лет на двадцать моложе. Детектив долго смотрел на снимок, а потом вздохнул. Теперь на руках у него еще и дочь, оставшаяся без матери, и, скорее всего, именно ему предстоит сообщить ей эту печальную весть…

– Самое время поговорить с человеком, который вызвал полицию, – сказал он.

Глава 2

Сквозь сухие каштановые волосы Дженны Террел проглядывали седовато-черные корни. Ее пухлая физиономия, сидящая на толстой шее, носила маску деланой озабоченности – столь же насквозь фальшивую, как и цвет ее волос.

– С миссис Мьюн все в порядке? – спросила она, проводя Бернарда и Ханну в свою гостиную. Посреди большого дивана восседал маленький белый пудель, с интересом разглядывая их. При виде Бернарда он так плотоядно облизнулся, что тот вдруг ощутил замешательство, хотя даже и сам не понял почему.

– Не могли бы вы сообщить нам, что побудило вас вызвать полицию, миссис Террел? – спросила Ханна, присаживаясь рядом с собакой.

– Ну, я услышала пару очень громких хлопков неподалеку. Вроде откуда-то из дома миссис Мьюн. Я позвонила ей…

– У вас есть номер ее телефона? – перебил ее Бернард, все еще стоя. Собака вроде как ничуть не собиралась подвинуться и позволить ему сесть.

– Да, конечно. Она так и не ответила. Поэтому я и позвонила в полицию. – Дженна опустилась на крепкий деревянный стул возле дивана.