Приют «Парадиз»

– Ха-ха-ха! – тут уже не удержался Крис. – Да ладно, хакер. Вечно ты всё усложняешь. Мне, кстати, турбокофе понравился.

– Вот и пейте свой турбокофе! – не сдавалась девчонка.

Было видно, что парни заскучали, пока их спутница внимательно слушала новости, как будто от неё уже что-то зависело. Крис подмигнул Тому и как бы невзначай предложил:

– Ну может, тогда на «Антигравитацию» сходим? Тем более тут уже ничего интересного не скажут.

Парни знали, на что давить. «Антигравитация» была любимым аттракционом их подруги. Виктория колебалась буквально несколько секунд:

– Так и быть, уговорили.

Аттракцион находился в конце парка. Спустя пять минут, вся троица уже переодевалась в специальные комбинезоны. Виктории достался зелёный, что очень шло к её рыжим волосам. У Криса оказался красный, а Тому повезло меньше всех: его комбинезон был, почти не отличим от цвета его волос, что делало его похожим на бледную поганку. Стеклянная полусфера аттракциона возвышалась метров на пятнадцать вверх, а вместо пола был батут. Ребята зашли внутрь и начали развлекаться. Прыгая вверх с батута, можно было изменять степень гравитации с помощью нарукавного пульта управления комбинезоном. Крис и Вика уже плавали в середине полусферы, как в невесомости, а Том поставил регулятор на минимум, и его вытолкнуло к стеклянному потолку.

– Смотрите ребята! Я антипод, – крикнул он сверху и, встав вверх ногами на стеклянную поверхность, начал расхаживать по потолку.

– Всё-таки хорошо, что мы турбокофе не пошли пить, – заметил Крис, поймав Викторию за руку.

– Это уж точно, – согласилась она.

Компания ещё минут пятнадцать дурачилась. Они гонялись друг за другом на разной высоте, ходили по стенам и просто кувыркались. Как обычно, из аттракциона все вышли в хорошем настроении, особенно Виктория.

– Видели, как я по потолку ходил, – гордо продекламировал Том.

– Подумаешь! Я тоже так умею, – Крис встал на руки и пошёл ногами вверх.

– Я знаю, ты специально так делаешь, чтобы под юбку заглядывать, – ехидно заметил Том. – К тому же у тебя вроде палец болел?

Виктория прыснула со смеху в руку и схватила клетчатый подол.

Крис свалился на спину, а его лицо начало краснеть. Он встал, отряхнулся и возмущённо ответил:

– Да что ты выдумываешь!

Виктория взяла обоих друзей под руки и поставила точку в споре:

– Ладно, вы оба молодцы. Темнеть начинает, побежали в центр парка, там сейчас представление будет!

Все трое ринулись обратно в центральную зону парка. Там как раз начиналось световое представление. Народу набилось много. Друзья побросали гравидиски, подняли Викторию на парапет, а потом и сами залезли наверх. В тёмном небе над парком закружились дроны. Из каждого дрона выстрелил сноп света, все эти вспышки переплелись в единое целое, образовав некое подобие светового экрана. Изображение на экране было настольно чётким и реалистичным, что казалось, будто вечернее небо расступилось и открыло окно в таинственный мир. На экране появилась чайка, сопровождая свой полёт характерным криком. Описав пару кругов в небе, она села на мачту старинного парусного судна, которое только что отдало швартовы. Ликующий народ на пристани провожал моряков, махая им платками и головными уборами. Парусник уходил в море, оставляя в сердцах провожавших его людей надежду на счастливое возвращение. Чайка снова крикнула пару раз, и вот уже силуэт парусника растворился за линией горизонта, где его настигла ночь, а вместе с ней и шторм. Стихия бросала корабль в морскую пучину, но он отчаянно пробивался сквозь волны и ветер, натужно скрипя мачтами, звеня порванными парусами и повинуясь твёрдой воле капитана и его команды. Затем наступило утро, и парусник продолжил свой путь в далёкие земли, навстречу неизвестности и новым открытиям. В этом послании к выпускникам читался некий глубинный смысл: юношей и девушек ждали не простые времена и только целеустремлённость и твёрдость духа проведут их, как и парусник, сквозь все перипетии судьбы.

Представление завершилось, и народ начал потихоньку расходиться. Уже совсем стемнело. День прошёл просто замечательно, но друзьям никак не хотелось, чтобы он кончался. Ещё целый час из парковых аллей были слышны их споры, смех и рассуждения. Кто знает, что будет завтра? И пока было сегодня, Крис, Том и даже Виктория не хотели думать о том, что будет завтра. Троица беззаботно вышагивала по вечерним аллеям в сопровождении парковых фонарей, неизбежно покидая прошлое и приближаясь к будущему. Знай они, какие испытания готовит им это будущее, то возможно они более серьёзно отнеслись бы ко многим вещам уже сегодня. Но, к сожалению, а может быть и к счастью, никому не дано возможности заглянуть в грядущее.

2

Год 2119, 3 августа.

Тучек уже минут десять лежал в специальном ложе индуктора воспоминаний. Он пытался думать о чём-то отвлечённом, но мысли сами невольно возвращались к тому, ради чего он здесь находился. Он уже много раз проходил эту процедуру, но всякий раз возвращался к вопросу: «А правильно ли я сделал?» Был ли он ещё тем же самым человеком, что и раньше или стал уже совершенно иным? Ответ, казалось, был где-то рядом, но всё время ускользал от него. Что-то пронзительно щемящее звало его туда, назад в то время, когда он был безмерно счастлив, а с другой стороны, что-то рациональное холодное крепко держало его здесь и сейчас. Возможно, это была зрелость, пришедшая с возрастом, но Тучеку почему-то иногда казалось, как будто он прикован к дереву и никакие силы не могут его оторвать от могучего ствола. А дерево всё сильнее опутывает его ветвями, покрывает корой, и он уже совсем обессиленный и почти одеревеневший теряет самого себя и вместе с собой, – тот маленький огонёк, который ещё теплится внутри.

Крис посмотрел на белый матовый потолок, пытаясь отыскать на нём хоть какой-нибудь изъян, но тщетно – потолок был безупречен. Тогда он почему-то вдруг вспомнил школьный выпускной вечер, Тома, Викторию и улыбнулся. С тех пор прошло двадцать лет. Двадцать долгих лет, за которые много чего произошло. Ему вдруг страстно захотелось увидеть своих друзей, ведь они не встречались уже довольно давно. Профессор Босковиц задумчиво возился перед пультом управления, искоса поглядывая на монитор.

– Сейчас, сейчас… – Босковиц посмотрел на табло с часами. – Мы сегодня с вами припозднились. Ещё буквально пара минут, и начнём.

– Ничего страшного, я всё равно раньше не успел бы, весь день был занят. Скажите профессор, а преступников такой же процедуре подвергают? – спросил Тучек, который уже начал скучать.

– В общем и целом – да. Индуктор воспоминаний позволяет очистить некоторые участки человеческой памяти от нежелательных воспоминаний. Человек тем самым ни в коем случае не теряет свои личностные характеристики, но при этом перестаёт страдать, забывая о всём плохом, – профессор оседлал любимого конька.

– А если преступник совсем и не страдал из-за того, что он совершал?

– Тогда перестают страдать другие, ну вы же понимаете, – философски ответил профессор.

– Я слышал, что иногда воспоминания возвращаются к человеку, прошедшему процедуру. Так может быть, воспоминания не стираются, а просто блокируются. Тогда возможно существует механизм снятия такой блокировки, – Тучек продолжал допытываться.

– По статистике элиминация воспоминаний достигает девяноста восьми процентов. Поверьте, это очень высокий процент, но иногда происходит какой-то сбой и тогда возможен феномен отката, – Босковиц оторвался от монитора. – Мы с коллегами до сих пор не пришли к единому мнению по поводу таких случаев, но… по крайней мере, существует теория, что воспоминания или их часть каким-то образом копируются и хранятся в другой части головного мозга, нормально не предназначенной для этого. А вот в какой? На этот вопрос, к сожалению, ответа пока нет. Но у нас-то с вами другая задача… – профессор вопросительно посмотрел на пациента, что он делал уже не раз.

Крис понял, что Босковиц как будто ждёт от него очередного подтверждения выбранного курса лечения.

– Профессор, мы много раз об этом говорили. Я не могу. Просто не могу… и не хочу забыть её, – ответил Тучек.

– Хорошо, хорошо! Я просто хотел убедиться, что мы всё делаем правильно. Итак, ещё раз напомню вам суть наших с вами экспериментов. В вашем случае мы имеем возрастную регрессию, то есть состояние, когда вы переживаете, некоторые события из прошлого, как будто это происходит сейчас. Мы стараемся изменить синаптические связи нейронов таким образом, чтобы ваш мозг перестал воспринимать некоторые воспоминания, как опасность, активируя тем самым нервную и гормональную системы. Таким образом, вы всё помните, но вы больше не подвергаетесь эмоциональному срыву. Более того, вы сами можете контролировать приоритет для воспоминаний. Приятные воспоминания остаются, так сказать, в ближней памяти, а неприятные помещаются глубоко в дальние ячейки памяти. Так… кстати, вы принимаете психотранквилизатор, который я вам прописал? И как ваше самочувствие сейчас? – Профессор опять посмотрел на монитор. – Мы с вами не виделись… ага, вот – полгода.

– Да принимаю. Самочувствие в целом нормальное. Тот сон мне больше не снится, но есть ощущение какой-то пустоты что ли, апатии.

– Ну, друг мой! Вспомните себя, когда вы в первый раз пришли ко мне пять лет назад. На вас невозможно было смотреть: совершенно измождённый физически и морально. И посмотрите сейчас? Одно дело стереть воспоминания, а другое поддерживать их в том состоянии, о котором я только что говорил, – Босковиц с укоризной посмотрел на Тучека.

– Я всё понимаю, профессор. Вы, безусловно, проделали колоссальную работу, и я благодарен вам за это.

– Ну что вы! Без вашего терпения и самообладания у нас бы ничего не получилось, – профессор, кажется, закончил приготовления. – Ну что же! Приступим?

– Я готов, – как обычно ответил Крис и закрыл глаза…

Год 2107, 16 декабря.

Пятница – день, кому-то сулящий отдых от опостылевшей работы, а кому-то дающий шанс, тот самый шанс, который никак упустить нельзя. Деловая встреча с потенциальным заказчиком прошла успешно. Переговорная комната отеля «Алкиной» служила для этой цели как нельзя лучше. Крис Тучек, стажёр одного из таблоидов, вышел из переговорной с чувством полного удовлетворения. Это было его первое серьёзное поручение, и справился он с ним блестяще (по крайней мере, так ему самому казалось). Ему вдруг захотелось глотнуть свежего воздуха, а заодно и похвалиться перед боссом. Он почему-то сразу подумал о крыше отеля и направился к скоростному лифту, по пути связавшись с редакцией. Голос Ронинсона, на удивление был не слишком довольным: «Тучек, какого дьявола ты там наплёл? – В смысле? – В прямом смысле! Зачем ты сказал, что мы тщательно во всём разберёмся? Нам нужен материал-сенсация, а не расследование. – Так разве детектив не должен заниматься расследованием подобных случаев? – К счастью ты не детектив, а стажёр и чем тебе заниматься, решаю я! Ты не понимаешь, киноиндустрия – это осиное гнездо. – Но заказчик готов прилично заплатить. – Вот только по этой причине ты до сих пор работаешь на меня. Ладно, ты это заварил, тебе и разгребать. Жду результатов».

Тучек, однако, воспринял слова редактора, как некий сигнал к действию. Теперь ему предстояло заняться ещё и первым в его жизни расследованием скандала в одной кинокомпании. Ходили слухи, что роль в их последнем фильме, вместо звезды экрана, скоропостижно скончавшейся, сыграл двойник-андроид. Но информация об этом просочилась только после съёмок фильма. Подозрения усилились, когда выяснилось, что всё время съёмок дива была не доступна, как и её агенты. Остальные актёры, связанные контрактами, упорно отнекивались, а кинокомпания наотрез всё отрицала. Это дело было окутано сплошной пеленой интриг и тайн, которые теперь предстояло распутывать Тучеку. Заказчиком выступила гильдия киноактёров, которые видели угрозу для себя в такой практике, поскольку сам фильм имел оглушительный успех. Зрительский ажиотаж, как раз и подогретый слухами, был скорее результатом некоего любопытства. Многие зрители, равно как и актёры на самом деле были не в восторге тем, что теперь им предстоит наслаждаться игрой андроидов, а не людей.

Народу в лифте было немало, но по мере приближения его к верхним этажам, в кабине никого не осталось, и на крышу Тучек вышел в гордом одиночестве. Снаружи шёл снег, редкий, но пушистый. Тучек втиснулся в куртку и сразу увидел её, в конце площадки у ограждения крыши. Она стояла в накинутом на плечи белом полупальто, подняв ладони кверху и запрокинув голову назад. Её длинные белокурые волосы струились по плечам и ниспадали на спину. Крис сделал несколько робких шагов и остановился несколько позади, боясь её потревожить. Он представил её закрытые глаза, счастливую улыбку, и она показалась ему ангелом. Молодой человек был так впечатлён девушкой, что даже сердце его забилось чаще, и тут он понял, что нестерпимо хочет увидеть её лицо. Осторожно, словно охотник, он обошёл её по дуге и встал сбоку. Её глаза действительно были закрыты, и с этой стороны она выглядела ещё прекрасней. Так продолжалось, наверное, пару минут, пока она, видимо почувствовав присутствие кого-то ещё, не открыла глаза. Она повернула голову в сторону Тучека и улыбнулась. Её улыбка была совершенно искренней, даже немного наивной, а на ресницах лежали снежинки. Серые глаза с любопытством уставились на молодого человека, как будто что-то хотели спросить. Крис ещё пять минут назад весь такой уверенный в себе, сейчас стоял в полной растерянности.

– Я люблю сюда приходить, особенно в такую погоду, – произнесла девушка.

Погода действительно была не плохая, хотя и прохладная. Но здесь на крыше всё воспринималась по-другому, нежели внизу. Нижние ярусы города искусственно кондиционировались, и снег таял, не успев долететь донизу. Здесь же всё было покрыто тонким белым одеялом снега, который манил своей девственной чистотой, и который хотелось потрогать. Она взяла пригоршню снега в руку и подбросила его вверх. Снежинки рассыпались, и, покружившись в хороводе, стали медленно опускаться. Они вплетались в её волосы, словно бриллианты, и прилипали к ресницам, превращая девушку в сказочного персонажа. Это было настоящее волшебство.

Тучек нелепо покрутил рукой, изобразив непонятный ему самому жест. У него пересохло в горле, он сглотнул и тут же закашлялся.

– Ивона, – представилась девушка и протянула влажную от снега руку.

– Хм, хм… – молодой человек пожал руку. – Тучек я… Крис Тучек…

Девушка засмеялась звонким смехом, и Тучек понял, что серьёзно влип. Возникшее чувство было настолько сильным и непонятным до беспокойства, что парень продолжал стоять, словно зачарованный. Похоже, что Тучек тоже произвёл на девушку впечатление своей монументальной позой.