Комната ужасов

– Кто ты есть-то, кстати? – спросил он черный большой силуэт. – Сними ты к черту эту идиотскую маску!

– Извини Харри, нельзя. Неужто не узнал Человека в Железной Маске?

– Пацан в дурацкой шляпе, вот и все.

– Ну, не вешай нос, Харри. У меня для тебя кое-что есть. – Джейми вытащил из кармана плоскую фляжку. – Ты же знаешь, я не пью на работе, – ворчал Харри, откручивая пробку. Джейми наблюдал, как волосатое адамово яблоко дернулось три, четыре раза.

– Недурно. – Харри вытер губы тыльной стороной ладони. – Бренди?

– Коньяк.

Фляжка запрокинулась снова.

– Только под конец странный вкус. Горечь какая-то.

– Это от барбитуратов, наверное, – предположил Джейми.

– Барби. Что?

Джейми поймал его, как только он начал оседать. В сложенном виде Харри очень хорошо поместился в багажном отделении.

Автобус потихоньку заполнялся. Джейми ждал, неудобно скрючившись в кустах. Хэнк с Лягушонком тащили ящик с двадцатью четырьмя бутылками. У Джейми сперло дыханье. Если они решат положить его в багажник?.. К его облегчению, ящик взяли в автобус.

Ноги свело. Джейми перегнулся вперед. Надо было прихватить бумажные носовые платки. Из-под тяжелого шлема тек пот. Одно стекло опустилось, из окна выплыла бутылка. Там и сям вспыхивали спички. Прекрасно. Со спиртом и наркотиками, растекающимися по венам, они не такие наблюдательные. Но где, черт возьми, Стикс с командой? Джейми качался на каблуках, восстанавливая кровообращение в щиколотках.

«Дьявол! Инструменты! Они же, наверное, положат инструменты в багажник? Христос Всемилостивейший!» – В кишках у Джейми что-то начало плавиться. Что же делать? Все как перед глазами: открывают багажное отделение – там Харри – паника – полиция – обратно домой – там обнаруживают все приготовления. Сможет Оно защитить его? Захочет ли?

Большая темная тень и три поменьше. Приближаются к автобусу. Это – группа, наверняка! Джейми упал на четвереньки. Теплая желчь обожгла горло, набила рот, протекла между губами. Джейми выдрал клок травы вытереть лицо.

Кто-то пинком открыл аварийный выход. Группа взобралась. Все, что у них было – две продолговатые черные коробки и два чехла с гитарами. Они передали их внутрь. Хвала Господу за прогресс в электрических инструментах!

Дверь закрылась. Джейми встал на ноги, его трясло. Опустив голову, спотыкаясь, вышел он из кустов и поднялся в автобус, на водительское место. Повернул облезлый рычажок, двери с шипеньем закрылись. Он наблюдал раньше за Харри, как он это делает. Ключ. Стартер. Передача. Автобус выехал навстречу Хеллоуину. – Да это ж дом этого, идиота ненормального, Джейми! – проревел Хэнк с заднего сиденья, как только автобус замер. Он стоял и смотрел в сторону группы.

– Эй, Стикс! Это дом твоего дружка. Так бы сразу и сказал. Это чего, «голубая вечеринка», что ли? С «дурью», а?

Лягушонок хихикнул, увидев усмешку Хэнка. Дружок Стикса, Монк, встал в рост, голову пришлось пригнуть. – Никаких претензий, дружище, – прибавил Хэнк поспешно, – дело вкуса, дело вкуса.

Хэнк пробивал себе дорогу к переднему выходу. – Тащи пиво, Лягушонок, – скомандовал он через плечо. Гравий заскрипел под направляющейся к дому растянувшейся процессией подростков.

– Дверь открыта, – заметил Хэнк, – можно, наверное, заходить.

Огромный холл был полон неясных теней. Свечи, большие, толстые, были укреплены собственным оплывшим воском на поднимающихся вверх перилах. Хэнк подергал дверь библиотеки.

– Закрыто! – крикнул он. – Надо, наверное, туда, где свечи.

Поднимаясь, он облизывал пальцы и тушил свечи. Еще одна тень ожила, маячила над его сгорбившимся телом. Хэнк подавил дрожь.

– Темнота – друг молодежи, так, девки? – сказал он, свечи, однако, больше не гасил.

Хэнк отошел в сторону, давая дорогу нагруженному пивом Лягушонку. Через чулан и в Комнату. Стены мягко, подвижно мерцали, возвращая сияние сотне крохотных язычков пламени.

– Жуть! – сказала Вероника прерывающимся голосом. – Настоящая жуть!

Пират с повязкой на глазу положил руку ей на бедро. Она рассеянно стряхнула с себя руку.

– Если я и наряжена кошкой, – бросила она через плечо, – то не для того, чтобы меня тут всякий оглаживал.

Позади Хэнка с компанией начала скапливаться пробка. Каждый вновь входящий разряженный подросток застывал в дверях Комнаты. Задняя правая стена ее была закрыта по всей ширине пурпурным занавесом. Два складчатых зеленых пятна прорывались сквозь велюр. Электрического освещения не было. Два щитка с розетками показывали, куда включать инструменты, две большие колонки уже стояли на месте. На кирпичном камине, обшитом свинцовым листом, была большая каминная полка. На ней стояли три замысловатых серебряных канделябра, каждый с полдюжиной оплывающих свечей. Две стены были уставлены стульями – защита змеящихся силовых кабелей. Еще было шесть маленьких столиков с подсвечником на каждом. Длинный буфет прикрыт черным крепом, из-под которого многообещающе выглядывали хрустальные приборы для пунша. Между ними теснились вазы поменьше, с закуской, и рядок корявых самокруток. Еще три канделябра подсвечивали мерцающие ряды бокалов.

Вероника взяла косячок и, склонившись, прикурила от канделябра. Она глубоко затянулась, подержала в себе и тонкими струйками выпустила дым из ноздрей. – У-у. Вещь!

Толпа распалась и уселась за столы.

– А ханка? – проворчал Хэнк.

– Попробуй пунш, – посоветовала Вероника пропавшим голосом. Хэнк скинул теплоткань и зачерпнул самым большим стаканом, какой здесь увидел.

– Недурно, – снизошел он. – Хоть и не пиво. – Он потянул за руку девушку из своего гарема. – Попробуй-ка. Начнем вечеринку!

Музыканты уже подключились, взяли несколько пробных аккордов. Ковбойша в куртке с бахромой и миниюбке потянула за утолок занавеса за группой. Стикс тут же повернулся.

– Не трогать! – приказал он. – Строжайшие инструкции от Джейми. Большой сюрприз. В полночь.

Девушка пожала плечами и, уходя, упала в объятия футболиста с номером «шестьдесят девять».

Сладкий дымок вился в пламени свечек. Бокалы звякали. Группа начала. По этому сигналу черная тень вышла через низкий проход из Комнаты наружу и вернулась к автобусу.

Джейми гнал с той скоростью, которая возможна, чтобы доехать до стоянки целым. Он выволок коматозного Харри из багажника и поднял его на водительское сиденье. На не пришедшего в сознание мужчину была вылита, а отчасти влита внутрь бутылка дешевого вина. На вечеринку Джейми вернулся на «лебароне».

Когда он проскользнул в Комнату, было полдвенадцатого. Никто не откомментировал то событие, что юноша в черном плаще убрал пустые чаши для пунша. Когда он вернул их на место, содержимое было уже несколько отличным от старого. Вечеринка, подпитываемая алкоголем и амфитаминами, принимала вид неистовой. С приближением ночи пришло время изменить общее настроение. В водку с клюквой были теперь замешаны пара десятков таблеток ЛСД и пригоршня успокаивающих. После «травки» мучит жажда. Не успел он поставить чаши, как стаканы уже наполнились. Никто не затруднял себя ковшиками. Джейми подмешал две пригоршни таблеток и капсул в фасолевую подливку. Гейша с размазанной помадой и Человек-Паук уже начали выковыривать оттуда черные.

Джейми смотрел в прием через смотровые щелки маски. Не метнулась там тень, снаружи? Он не был уверен. Все это изобилие теплых тел, горячей крови, здесь, внутри, оно должно Его привлечь. Неужели это страх перед тем местом, где Его держали столько взаперти, не дает Ему войти, забыть осторожность? Неужели Оно не может преодолеть страх? Должно! Джейми знал силу Его страсти, жажды крови. Все, что требуется от Джейми, – достаточно ее подогреть. Оно схватит наживку. Он сейчас начнет помешивать суп из ужаса. Оно о таком и не мечтало! Без пяти двенадцать! Джейми окинул взглядом комнату. Страсть. Еще завуалированная, но она есть, это точно. Музыка медленная. Парочки замысловато сцепились, качаются, трутся. Бедра напряженные, наползают. Дракула лижет тонкую шейку Цыганки, под юбкой его руки ощупывают, массируют ее ягодицы.

Челюсти Хэнка сжаты, глаза горят. Ищет, кого бы задеть. Страсть и ярость. Балерина сидит в углу, на свинцовом полу. Ее головка покоится на плече Привидения. Косметика запачкала его простыню. Страсть, ярость, печаль. Джейми пошуровал половником в пунше, поскреб дно, чтобы растворить остатки барбитуратов. Он передал смесь юноше в картонной коробке, раскрашенной под телевизор.

– Спасибо, парень. Ты кто? – Он впился глазами в щелки тяжелого, выкрашенного в черное, закрывающего все лицо шлема.

– Человек в Железной Маске.

– Ну да. А кто ты? Не трудновато пить в этой штуке? На вид и впрямь тяжелая.

Джейми увильнул от него, подошел к группе.

– Ну и барабан, – обратился он к Стиксу.

– Современный, Джейми, радость моя. Ты ведь Джейми?

– Он, и только он.