Глушь

– Мне просто интересно, вот и все. Просто поддерживаю разговор.

Говард на мгновение встретился с ним взглядом, а потом снова перевел глаза на свои руки, которые он продолжал греть у огня.

– Не думаю, что смогу все это объяснить, – сказал он наконец. – Я предпочел бы не вдаваться в подробности и не говорить об этом.

– Конечно, – согласился Бен, прежде чем снова повернуться и посмотреть на повозку. – Но…

Его голос затих. Он хотел спросить еще раз, но знал, что не получит ответа. Его гость, казалось, хотел уйти от этого разговора. Он еще немного понаблюдал за повозкой, а потом обернулся и посмотрел на его спину. Если этот человек не хочет об этом говорить, то содержимое повозки, может быть, даже более ценное, чем можно предположить.

– Мне нужно выйти на улицу и кое-что проверить, – внезапно сказал Бен.

– Я могу тебе помочь.

– Нет! В этом нет необходимости! – почти вскрикнул Бен, взмахнув рукой. – Оставайся здесь!

Говард, все еще сидевший на корточках перед очагом, нахмурился.

– Я имею ввиду, – уже спокойно продолжил Бен, – что тебе надо согреться. Да, тебе нужно согреться. Я только на минутку и мне не нужна никакая помощь. Я просто должен пойти и проверить кое-что, чем занимался до твоего появления. Это очень важно.

– Понимаю.

– Жди меня здесь, я скоро вернусь. – Бен подошел к двери и несильно распахнул ее, после чего обернулся и посмотрел на Говарда. – Ты останешься у огня? Обещаешь?

– Я не отойду от огня пока не согреюсь полностью, – ответил Говард.

– Это очень хорошо, – облегченно сказал Бен, хотя и чувствовал себя немного неуверенно. Он не хотел вызывать подозрений. – Просто оставайся здесь. Ты обещаешь, значит, должен выполнить. Я скоро вернусь.

С этими словами он вышел на улицу и закрыл за собой дверь. Говард, сидя на корточках у камина, продолжал греть руки, но в какой-то момент бросил взгляд на стул, стоявший рядом, и заметил под ним небольшую деревянную коробку. Протянув руку, он поднял ее в недоумении и с интересом обнаружил на ее задней стороне круглое отверстие, обшитое грубой воловьей кожей. Имя Аманды Рич было нацарапано неровным почерком прямо над отверстием. Лицо Говарда исказилось в гримасе.

– Извращенец, – пробормотал он, швырнув коробку обратно под стул, встал на ноги и посмотрел на дверь.

Глава 4

Торопливо пробираясь по снегу и не обращая внимания на мороз, ветер и снег, Бен, добравшись до повозки, пригнулся, а затем оглянулся, чтобы удостовериться в том, что Говард не следует за ним. Убедившись, что гость по-прежнему находится в хижине, он обошел повозку и попытался отстегнуть один из ремней, удерживающих груз. Он рассчитывал на то, что сможет быстро взглянуть на содержимое повозки, и, убедившись, что там золото, вернуться в дом и пристрелить этого огромного старика прежде, чем тот успеет встать на ноги и развернуться. Однако Бену было очень трудно справиться с туго затянутыми ремнями и в какой-то момент ему стало казаться, что он никогда не сможет их развязать, одновременно с этим думая о несметных богатствах, которые были под простынями совсем рядом, в нескольких дюймах от него. Вот она, его удача – под этими проклятыми покрывалами! Он так и не нашел золото в этих богом забытых местах. Каждый день он выходил на рассвете со своими сковородками и кастрюлями следуя маршрутам, которые были начертаны на карте человеком в баре; каждый вечер он возвращался в хижину, не имея ничего, чем можно было бы похвастаться хотя бы перед самим собой… Но теперь он понял, что удача пришла к нему совсем не оттуда, откуда он ждал ее! Бен с трудом сдерживал волнение, пытаясь откинуть простынь и добраться до своей добычи.

– Давай же, – бормотал он себе под нос, чувствуя, что его пальцы немеют от холода. – Давай же, будь ты проклят, развязывайся…

Но его попытки были по-прежнему тщетны. Кидая тревожные взгляды в сторону хижины, Бен прикинул, что старик, должно быть, все еще греет руки, как и обещал, и решил, что у него есть еще немного времени. Наконец ему удалось развязать один из ремней, и он быстро принялся за следующий. Со вторым ремнем он справился гораздо быстрее, ветер тут же подхватил простынь и отбросил ее в сторону.

– Что за…

Пораженный, Бен отступил назад, увидев две застывшие обнаженные человеческие фигуры: мужчина и женщина, которые лежали практически в объятиях друг друга. Их кожа была бледная, покрытая инеем, а в волосах блестели кристаллики льда. Мужчина лежал на левом боку, повернувшись, лицом к женщине, его правая рука лежала на ее бедре, будто приобнимая и прижимая женщину к себе, в то время как она, лежа на спине, смотрела мертвыми широко раскрытыми глазами в небо. Бен набрался храбрости, подошел ближе и перегнул голову через борт повозки, пытаясь получше рассмотреть лицо женщины. Судя по ее гримасе, она умерла в агонии. Бен застыл в онемении, хотя ему ужасно хотелось спросить, все ли с ней в порядке, на тот случай, если она все еще в сознании.

– Теперь доволен? – раздался за спиной голос Говарда.

Бен отшатнулся и чуть не упал от неожиданности. Он развернулся и с ужасом посмотрел на своего гостя.

– Кажется, я сказал, что не хочу говорить об этом, – продолжал Говард, схватил простынь и, борясь с ветром, стал натягивать ее обратно. – Я был бы вам очень признателен, мистер Агли, если бы вы уважали мое мнение.

– Я ничего не сделал, – только и смог пробормотать Бен, наблюдая за действиями Говарда. – Простынь просто сдуло ветром.

Тот, в свою очередь, бросил на него полный глубокого презрения взгляд и принялся яростно затягивать ремни. Он был явно раздосадован поступком хозяина хижины.

– Если тебе так интересно, – строго сказал Говард, закончив свое занятие. – Нет, я их не убивал. И нет, я их не знал. И нет, я не украл эти тела. У меня есть документы, подписанные шерифом Форестауна, которые подтверждают законность моей покупки и дают мне абсолютное право перевозить их куда угодно. Они – мои. Мне не нужно ни перед кем объясняться, для чего я купил их и куда везу.

В то время как Говард рассказывал все это Бену, тот смотрел на него с нарастающим чувством ужаса. Тела снова были скрыты от его глаз, но Бен со страхом переводил взгляд со своего гостя на окутывающую их простынь. Говард еще что-то сердито пробормотал себе под нос и достал бутылку бурбона с кормы повозки. Несколько минут они оба стояли молча, глядя на простыни, которые колыхались под все усиливающимся штормовым ветром.

– Ну что ж, – сказал наконец Говард, поежившись от мороза. – Надеюсь, теперь вы поняли, мистер Агли, почему я избегал разговоров об этом. Вы позволите мне ничего не объяснять вам?

Не дождавшись ответа, он поплелся по снегу обратно к хижине, оставив застывшего от ужаса Бена все еще стоять рядом с тележкой и смотреть на покрывала. Когда он закрыл за собой дверь глаза Бена слегка расширились. Даже несмотря на то, что тела были скрыты от его взгляда, он все еще видел их. Он толком и не слышал, что сейчас говорил ему Говард… Он ожидал найти что-нибудь ценное, что-нибудь, что можно было бы продать. Он уже начал мечтать о том, как вернется в свой родной город и кинет пригоршней золотых монет в глупое и уродливое лицо Ричарда Рича. Он так явно нарисовал в своей голове эту сцену… Теперь она исчезла.

Зачем этот человек тащит повозку с трупами через эти дикие места??? Трупы ничего не стоят, это Бен знал наверняка, если только за их головы не назначена награда. Он был совершенно уверен, что за эти две замерзшие головы не полагается никакой награды. Совершенно очевидно, что это были два никчемных, никому не нужных трупа. Даже мясник не купит их. Повозка, вероятно, стоила больше, чем тела, да и та была сломана. Пытаясь найти этому хоть какое-то логическое объяснение и не находя его, Бен начал злиться. Медленно сжимая кулаки, он посмотрел на хижину и прошептал: