Пропавшая сестра

– Теперь, кстати, – продолжала она, – открыли золото в Австралии. Значит, не надо ездить за золотом за океан. Много диггеров вернулось обратно домой. Многие собираются вернуться. Я уверена, что вместе с ними скоро вернется и мистер Лири. Это правда, он сделал маленькую ошибку для своих лет, но он в этом не так виноват. Он вернется к своей жене, и мы будем еще счастливее, чем раньше.

– Мать! Я вижу, что вы отказываетесь ехать со мною в Англию?

– Роланд, мой сын, – сказала она нежным и ласковым голосом, с глубоким волнением, – как ты можешь убеждать меня уехать отсюда, когда я каждый день ожидаю возвращения своего мужа? Подожди немного, пока он приедет, и тогда мы все вместе поедем в Англию.

Разубеждать ее дальше было бы безумием. На нее не действовали никакие резоны, никакие факты. Она слепо верила в мистера Лири. Сообщить же ей о печальном конце последнего я не решился.

Марта рассказала мне много про безумную любовь матери к мистеру Лири. Для него она готова была пожертвовать своей жизнью и даже счастьем своих детей. Когда она отыскала Лири в Сиднее, тот согласился жить с нею, когда узнал, что у нее есть деньги, вырученные от продажи дома. Он оставался до тех пор, пока не пропил все эти деньги до последнего шиллинга.

– Сколько дней нам приходилось сидеть впроголодь, – говорила Марта, – потому только, что нужно было беречь деньги для мистера Лири! О! Я надеюсь, что мы никогда больше не увидим его.

– Вы никогда больше не увидите его, – сказал я, – он ушел туда, куда наша бедная мать не может больше следовать за ним: он умер. Марта была здоровой, непосредственной натурой. Услышав это известие, она воскликнула:

– Вот слава-то Богу! Нет! Нет! – продолжала она, как бы раскаиваясь в том, что сказала. – Я думала сказать не это; только, если он умер, то это будет хорошо для матери: он уже не будет больше мучить ее. Я рассказал сестре подробно все о смерти мистера Лири. Она согласилась, что если рассказать все это матери, то ее бедный ум не выдержит такого потрясения.

– Я никогда не слыхивала, – сказала Марта, – чтобы какая-нибудь женщина в мире любила человека так, как наша мать любит мистера Лири. Я убеждена, Роланд, что ее убьет то, что ты передал мне о смерти Лири, если она об этом узнает.

Тогда мы с сестрою решили постепенно подготавливать мать к известию о том, что Лири нет больше на свете. Конечно же, то, какой смертью он умер, мы решили от нее скрыть. Но увы! Случилась непредвиденная вещь, которая полностью разбила все наши планы.

В «Сиднейской газете», которую ежедневно читала мать, появилась корреспонденция из Калифорнии, где обстоятельно описывался суд над Лири, а затем его казнь. Эту корреспонденцию прочитала мать. Бедный ее рассудок не выдержал: она сошла с ума. Организм ее тоже был совершенно расшатан. Она недолго прохворала, и через несколько дней умерла.

Ее смерть, помимо глубокого горя, навела меня на мрачные мысли. Я вспомнил о печальном конце Ричарда Гайнена. Мой старый друг Бурный Джек также погиб жестокой смертью вскоре после нашей встречи. А теперь, после того, как я нашел мою бедную мать, я потерял навсегда и ее… Как это все странно и как это тяжело.

23. ИЗВЕСТИЯ О ЛЕОНОРЕ

Похоронив мать, мы с Мартой стали рассуждать о том, как быть дальше. Я желал вернуться в Ливерпуль и, конечно, взять с собой мою сестру. Я предполагал сделать это в самом непродолжительном времени.

– Я очень огорчена, что тебе не нравится в Австралии, – сказала мне Марта. – Я уверена, что если ты поживешь здесь немного подольше, то сам не захочешь уехать.

– Не думай этого, – ответил я, – я приехал сюда только с намерением разыскать вас и затем отправиться на родину. Теперь нас больше ничего не удерживает.

– Роланд, милый брат, – сказала Марта и заплакала. – Зачем ты хочешь бросить меня?

– Я вовсе не желаю бросать тебя, Марта, – сказал я. – Напротив я желаю уехать вместе с тобой. Я теперь не бездомный авантюрист. Если бы я не мог устроиться более или менее прилично и доставить тебе безбедное существование, я не предлагал бы тебе ехать со мною.

– Роланд, Роланд, – воскликнула она, – не оставляй меня. Ты, может быть, единственный близкий мне человек на всем свете. Ты не оставишь меня!

– Успокойся, Марта, – сказал я. Объясни, как мне понимать тебя? Я приглашаю тебя ехать вместе со мною в Ливерпуль, и в ответ на это приглашение ты начинаешь плакать и просишь не покидать тебя. Скажи, наконец, желаешь ты ехать со мною в Ливерпуль? Если не желаешь, то объясни мне причины.

– Я не желаю ехать в Ливерпуль, – ответила она. – Я не желаю покидать Сидней. Я прожила здесь несколько лет. Это моя вторая родина, и я не хочу и не могу оставить ее, Роланд!

Несмотря на все мои попытки, я не мог добиться откровенного объяснения, почему Марта не желает покинуть Сидней, и начал подозревать, что у моей сестры такие же препятствия, какие были и у моей бедной умершей матери.

Я решил пока подождать и посмотреть, что будет дальше. Оставлять же в Австралии сестру я не хотел, несмотря на страстное желание поскорее увидеться с Леонорой, которую отделял от меня океан.

Я очень часто ходил на пристань, когда приходили из Англии корабли, надеясь встретить кого-нибудь из старых знакомых.

Однажды я был приятно удивлен. Я встретил Мейсена, который служил на «Леоноре» у капитана Хайленда Мейсен, как помнит читатель, помог мне разоблачить мистера Адкинса.

Мейсен, со своей стороны, тоже очень обрадовался мне. Мы зашли в гостиницу и принялись вспоминать старину и пересказывать друг другу события, случившиеся с нами после нашего последнего свидания.

– Вы помните миссис Хайленд и ее дочь? – неожиданно спросил Мейсен во время своего рассказа. – Впрочем, что же я спрашиваю? Конечно, помните, ведь дом капитана Хайленда был вашим родным домом.

– Конечно, – ответил я. – Я никогда не забуду их. После этого я, естественно, попросил рассказать все, что он знает о них.

Миссис Хайленд теперь живет в Лондоне, – продолжал моряк. – Она живет у своей дочери, которая вышла замуж.

– Что? Леонора Хайленд вышла замуж! – вскричал я.

– Да. Разве вы не слышали об этом? Она вышла замуж за капитана корабля, торгующего с Австралией. После свадьбы они поселились в Лондоне.

– Правда ли это? Не ошибаетесь ли вы? – спросил я дрожащим голосом.

– Да, это правда, – ответил Мейсен. – Но что с вами? Вам, кажется, неприятно продолжать разговор об этом?

– О, ничего, ничего. Только почему вы так уверены, что она вышла замуж? – спросил я, пытаясь казаться хладнокровным.

– Я сам слышал это. Кроме того я ее видел в доме капитана в Лондоне, куда я заходил по делу.

– Но уверены ли вы, что та особа, которую вы видели, есть Леонора, дочь капитана Хайленда?

– Конечно. Как я мог ошибаться? Вы знаете, что я бывал в доме капитана Хайленда много раз, не говоря уже о той сцене, когда мы были вместе с вами и разоблачали клевету Адкинса. Я не мог ошибиться; я говорил с нею в то время, когда был в ее доме в Лондоне. Она вышла замуж около двух лет тому назад за капитана австралийского корабля. Он человек довольно пожилой и скорее годился бы ей в отцы.

Теперь не оставалось уже никаких сомнений.

Как мрачен для меня сделался свет!

Я оставил все свои мечты о возвращении в Ливерпуль. Я ничего не сказал моей сестре о перемене моих планов. Горе мое было слишком велико. Я решил отправиться опять на золотые прииски, надеясь, что тяжелый труд и наполненная различными опасностями жизнь рудокопа хоть отчасти заглушал те страдания, которые независимо терзали мое сердце. Я бросил намерение отправиться в Америку, а решил остаться в Австралии, чтобы не очень отдаляться от моей сестры.

Простившись с сестрою, которая сильно была опечалена разлукой со мной, я через двадцать четыре часа после разговора с Мейсоном выехал из Сиднея в Мельбурн.

24. НА БЕРЕГАХ ЗОЛОТОНОСНЫХ РЕК

В Мельбурне я пробыл очень короткое время, запасся там всем необходимым и отправился на прииски. Условия работы на приисках в Австралии оказались гораздо тяжелее, чем в Калифорнии. Чтобы добывать золотую руду, приходилось рыть очень глубокие шахты. Золотая руда обыкновенно находилась на так называемых криках. Крик – высохший глубокий ручей. В период дождей крики быстро наполнялись водой и обращались в белые реки, но потом также быстро и высыхали.

Я работал на различных приисках и зарабатывал очень хорошо. В Каллао, городке, лежащем близ приисков, я познакомился с двумя джентльменами – Вэном и Канноном, которые убедили меня принять участие вместе с ними в охотничьей экспедиции на Ярру-Ярру, к одному знакомому скваттеру.

Мы были уже недалеко от цели нашего путешествия, как во время одной ночной стоянки пропал наш вьючный мул с багажом. Вэн и Каннон отправились на розыски пропавшего мула, а я остался их ждать. Но проходил час за часом, а мои спутники все не возвращались. Я теперь уже раскаивался, что остался их ждать. Дело в том, что дом скваттера должен был находиться не более как в пяти милях от нашей стоянки. Очень возможно, что мои спутники были уже там и ждали меня. От скуки и досады я пошел немного прогуляться.

Я вышел на какую-то тропинку, которая привела меня на берег реки. Это была Ярра-Ярра. Весь ее берег был покрыт богатой растительностью. День был очень жаркий, и я почувствовал большое облегчение, когда укрылся в тени от жарких лучей солнца.

Я не желал приходить к скваттеру один, без Каннона, так как не был с ним знаком.

На берегу реки я почувствовал себя необыкновенно приятно. Передо мной протекали серебристые струи Ярры-Ярры. Мягкий ветер время от времени нежно обвевал мое лицо. Я задумался.

Противный ослиный крик вывел меня из задумчивости. Животное было недалеко, и, следовательно, я был очень близко от жилья скваттера. Я медленно стал пробираться вперед через кустарники. Вдруг пронзительный женский голос заставил меня вздрогнуть. Голос раздавался с берега реки, из-за кустов. Я быстро пошел вперед, пробираясь через кусты, и вышел на открытый берег реки.

Я увидел молодую девушку, готовившуюся броситься в реку. Мое внезапное появление заставило ее переменить намерение. Обернувшись ко мне и указывая на реку, она тем же отчаянным голосом крикнула: