Мое имя знает море…

Мы сели на скамейку и принялись за мороженое. Девушка расположилась рядом, пригнулась, спрятавшись за широкую спину продавщицы, и стала быстро поглощать эскимо.

Лерка ткнула меня в бок, показав глазами на девушку, а я улыбнулась. Тут до меня дошло, с кем меня спутала проводница: именно с этой поедательницей мороженого. Девушка была чуть выше меня, но тоже в черной футболке и джинсовых шортах. Тоже русые волосы до лопаток. Лицо, конечно, немного отличалось: у девушки глаза были побольше, а нос и губы тоньше, чем у меня. Еще, пожалуй, в груди она была попышнее, чем я.

– Ох, девчонки, какое блаженство! – воскликнула девушка. – Вы меня спасли. Тетя не разрешает мне покупать эскимо в шоколаде.

– Ваша тетя – проводница? – спросила я.

– Ага. Она и есть. Тетя Люба. Везет меня к другой тете. Житья мне от них нету.

Мы смущенно промолчали.

– А вы куда едете? – поинтересовалась девушка.

– В лагерь, – ответила я.

– Ааа… везет вам. А я пахать еду.

– Пахать? – удивилась я.

– Да, у другой моей тетки кафешка в Севастополе, вот меня и отправила мама на заработки. У тамошней тети вообще-то есть сын, но он весной в армию ушел. А кому-то надо помогать в кафе. Сначала мою старшую сеструху отправили, да она сбежала в Ялту. Потом меня снарядили. Знала бы я сразу, на что подписываюсь, отказалась бы. Финка только перед моим отъездом позвонила, рассказала мне, как ее там мучили, продыху не давали.

– Финка? – переспросила Лера.

– Финка – сестра моя. Вообще-то ее зовут Жозефина.

– Красивое имя, – сказала я.

– Ага, – усмехнулась девушка. – Особенно с фамилией прикольно сочетается: Жозефина Пенькова. Мама у нас еще та шутница. Говорит, у девочек должны быть красивые имена. Меня, кстати, зовут Марианной.

– Очень приятно, – отозвалась я. – Майя.

– Лера, – проговорила моя подруга с набитым ртом, не отрываясь от эскимо.

– Ну, а дома у нас еще Клеопатра на горшке сидит и Афродита слюни пускает. И все Пеньковы.

Лерка фыркнула и стала кашлять, чтобы скрыть смех. У меня получилось сохранить лицо.

– Только когда родился долгожданный сын у мамы, папа на редкость оказался дома и пошел сам его записал Иваном. Мама хотела Кристианом назвать, но папа сказал, что не позволит испортить сыну жизнь таким именем. Жаль, папы не было рядом, когда мама нас называла.

– Марианна – очень даже неплохое имя, – возразила я.

– Ну, в принципе, да, мне больше всех повезло, – согласилась Марианна. – Я обычно Машей представляюсь, а тетя Люба меня Муркой зовет.

– Мурка! – тут же услышали мы окрик со стороны вагона.

Марианна встала и помахала в том направлении. Потом вышла на видно место, подняла руки и покрутилась на месте, показывая, что у нее в руках ничего запретного нет.

– А почему тебе мороженое-то не разрешают? – подала голос Лера.

– Ой, да у нее много странностей. Чтобы жизнь мне испортить. Мало мне. Хорошо вам, будете в лагере отдыхать, есть по расписанию, купаться, развлекаться.

Нам стало неловко.

– Но не весь же день ты будешь работать? Может, будут тебя отпускать на море? – спросила я.

– Не знаю, Финка сказала, что тетка там – просто зверь. Живет на северной стороне, в Бартеньевке, ездит рано утром на южную в кафе. Возвращается поздно вечером. И никакого права на отдых. Я эту тетку, честно говоря, последний раз видела лет восемь назад, вообще не помню ее. Да и она меня вряд ли помнит. Почему я должна работать на родню, с которой не вижусь?..

Тут поезд зашипел, и мы поспешили к вагону.

– Ладно, девчонки, спасибо, пока! – прокричала Марианна и заскочила в соседний вагон.

– За что это «спасибо»? – подозрительно спросила нашу новую знакомую проводница.

Мы с Леркой поспешили заскочить в свой вагон, что-то промычав в ответ.

– Вот жесть, мороженое не разрешают покупать, – проговорила Лерка.

– Да уж… – вздохнула я.

Глава 3

Когда поезд поехал, я рассказала подруге о том, как меня вытащила из очереди за мороженым тетя Марианны. Лерка похихикала, потом задумалась и согласилась, что сходство меня и нашей новой знакомой, действительно, имеется.

Мы попили чай, поделились друг с другом планами на предстоящий отдых и постепенно забыли об этой истории на станции и о Марианне.

Поезд вновь разогнался, и многих стало клонить в сон. Лерка уснула на своей верхней полке, я тоже задремала.

Разбудило меня то, что меня трясли за плечо.

– Майя, – услышала я голос, и не сразу поняла, чей он.

– А? – спросонок спросила я.

– У тебя тоналка есть какая-нибудь?

– Что? – все еще не понимая, пробормотала я.

– Тональный крем, мне очень нужно. Или, может, у Леры есть?

Я со вздохом открыла глаза, села на своей полке, потянулась и вскрикнула. Передо мной было опухшее лицо в каких-то красных пятнах.

– Да не кричи ты так, – шепотом сказала гостья из соседнего вагона, – сейчас всех перебудишь, и меня отсюда выгонят.

«Марианна», – вспомнила я имя новой знакомой.

– Боже, что у тебя с лицом? – не смогла сдержаться я от некорректного замечания.

– Аллергия. На шоколад, – зло ответила Марианна, – я думала, что она уже прошла, целый год шоколад не ела. У многих же проходит с возрастом. А у меня вот такая подстава.