Запретное пламя

– Она не выпускает меня, – раздраженно ответила Кэтлин. – Она говорит, что это вызо­вет неприятности.

Рэйф глубоко вздохнул.

– Боюсь, она права, Кэти. На прошлой не­деле войска уничтожили деревню Арапахо, и сейчас обстановка накалена до предела. Тебе лучше не показываться им на глаза.

– Что ты собираешься делать?

– Один из воинов отмечает день рождения своего первенца сына. Меня пригласили на праздник, как гостя Шинте Галеска.

– А что делать мне?

– Оставайся здесь и сиди тихо. Я вернусь, как только мне удастся улизнуть оттуда.

Кэтлин посмотрела на Летний Ветер.

– А что будет делать она?

– Сидеть с женщинами.

Кэтлин печально поникла головой. Ей здесь не нравилось, она хотела домой. Не сказав ни слова, она повернулась, вошла в вигвам и усе­лась на пушистой бизоньей шкуре. Она ни за что не хотела смириться с тем, что осталась одна, и была до смерти напугана. В вигваме все было чужим и незнакомым: и запахи, и обстановка. Земля под шкурой была твердой. С улицы донеслись смех, пение и ритмичный стук барабана. Она слышала незнакомые голоса. Заскучав, Кэтлин встала и выглянула нару­жу, желая посмотреть, что из себя представля­ет индейский праздник.

Она сразу увидела Рэйфа. Он сидел рядом с Шинте Галеска, кивая ему при разговоре.

Барабанный бой изменился, один из индей­цев встал и вышел в центр круга. Сбросив с себя шкуру, он начал плясать вокруг костра. Она не понимала слов, но у нее создалось впе­чатление, что индеец рассказывает о том, как он сражался и убил трех вражеских воинов.

Кэтлин была удивлена, когда через несколь­ко минут встал Рэйф. Он не сказал ни слова, но ей не составило труда понять его действия. Понятными движениями и жестами он расска­зал об охоте лакота на бизона, как его лошадь провалилась в нору степного койота, и как она умерла под копытами стада. Он едва уцелел, а потом на себе нес большую бизониху, убитую единственной, но меткой стрелой.

Смотреть на него было одно удовольствие. Оде­тый только в брюки и мокасины, он заставлял ее затаить дыхание. Оранжевое пламя отбрасывало тени на смуглую кожу и иссиня-черные волосы, и от этого казалось, что все происходит во сне. Или в ночном кошмаре. В его волосах торчало орлиное перо, лицо раскрашено, на правом пред­плечье поблескивает медный браслет. Рэйф ничем не отличался от индейцев. Он был среди сво­их. Она смотрела, как танцуют другие мужчи­ны, все по-разному, поднимая пыль, а барабаны бьют все быстрее и быстрее.

Танцоры испускали возгласы и воинствен­ные крики, и зрители отвечали им тем же.

Женщины танцевали более мягко. Среди них Кэтлин увидела Летний Ветер, и ее сердце наполнилось отчаянием. Девушка взяла у кого-то платье из оленьей кожи и красивую накид­ку, очень идущую ей. Она распустила длинные черные волосы и разделила их на прямой про­бор. В ушах покачивались огромные сережки, а шею украшало ожерелье из ракушек. Часть ее волос была выкрашена в ярко-красный цвет. Выглядела она как дикарка, но при этом каза­лась страстной и очень, очень красивой.

Барабан перестал бить, а когда начал снова, женщины выстроились в большой круг. Они медленно раскачивались из стороны в сторо­ну, а когда барабан утих, каждая из женщин подошла к мужчине, которого выбрала, и хлоп­нула его по руке.

Летний Ветер пошла прямо к Рэйфу, и ког­да хлопнула его по руке, он встал на ноги и вышел за ней в круг. Теперь мужчины и жен­щины стояли лицом друг к другу. Стук бара­бана возобновился, и начались танцы. Люди в парах не дотрагивались друг до друга, двига­ясь вправо, влево, вперед и назад, но в их дви­жениях чувствовался любовный призыв и ожи­дание встречи.

Кэтлин встала, чтобы лучше видеть, и в этот момент Летний Ветер улыбнулась Рэйфу. Ее глаза горели от возбуждения, и вся она лучи­лась от счастья.

Кэтлин больше не могла смотреть на это. Задернув полог, она откинулась на шкуру би­зона, чувствуя боль в сердце.

Она еще не спала, когда Рэйф и Летний Ветер часом позже вошли в вигвам вместе с Шинте Галеска и его женой.

Летний Ветер и Радуга обменялись несколь­кими словами, а потом Летний Ветер залезла под кучу шкур с левой стороны жилья. Кэт­лин чуть не задохнулась от гнева, когда Рэйф полез туда за ней.

Не в силах вынести мысль, что ее муж спит с другой женщиной, Кэтлин подумала, что этот маскарад зашел слишком далеко.

Она посмотрела на Рэйфа и увидела, как он покачал головой, предупреждая, чтобы она не устраивала сцену. Чувствуя себя несчастной, Кэтлин спрятала лицо, стараясь не слышать шепота Шинте Галеска и его жены, устраива­ющихся на ночь.

Она слышала, как Летний Ветер что-то про­шептала Рэйфу на языке лакота, и как он, по-ви­димому, велел ей замолчать. Наступила тишина. Но Кэтлин еще долго не могла заснуть.

Кто-то тряс ее за плечо, и она тихо застона­ла, когда открыла глаза. Все тело казалось де­ревянным и болело после почти бессонной ночи.

– Просыпайся, – сказал Рэйф.

– Что такое? – с тревогой спросила Кэтлин.

– Ничего. Шинте Галеска просит меня по­ехать вместе с ним на охоту.

– Ты не поедешь! – крикнула Кэтлин, испу­гавшись, что останется одна с индейцами.

– Надо ехать, Кэти. Это большая честь, что меня пригласили, и нет причин отказывать.

– А я не причина?

– Помни, что здесь ты рабыня. Не волнуй­ся, Летний Ветер присмотрит за тобой.

– Да, конечно, присмотрит, – саркастиче­ски пробормотала Кэтлин.

– Кэти… – он приложил палец к ее губам, когда увидел, что она собирается спорить с ним.

– Послушай меня, – настойчиво сказал он, понизив голос. – Я не хочу вызывать подозре­ния у Шинте Галеска. Лакота изгнали меня. Это как смертный приговор, Кэти. Единствен­ная причина, почему я до сих пор жив, – это то, что я убил Горбатого Медведя в честном бою, но все равно я убил индейца, факт остает­ся фактом. Если Шинте Галеска узнает, что я сделал, последствия могут быть самыми ужас­ными. У него горячий нрав. Я знаю, что тебе тяжело, но меня не будет всего один день, в крайнем случае – два дня. Пожалуйста, поверь мне, Кэти.

– Я верю. Но если здесь мы в опасности, то не разумнее было бы ехать отсюда прямо сей­час?

Рэйф вздохнул:

– Я пообещал Летнему Ветру, что мы проведем несколько дней с чеинн, если она будет хорошо себя вести.

– Она что, угрожает тебе?

– В некотором роде. Ей было плохо с Би­чом, и она снова хочет побыть со своими. Кто знает, может, она решится остаться здесь.

– Как она может остаться? Ведь предпо­лагается, что вы с ней женаты.

– Мы разведемся.

– Я не знала, что у индейцев есть развод.

– Есть, и им развестись легче, чем белым.

– Правда?

– Да. Если женщина хочет развестись с му­жем, она просто возвращается к своим родите­лям. В нашем случае Летний Ветер могла бы остаться с Шинте Галеска и объявить, что наш брак распался.

– А ты можешь сделать то же самое?

– Для мужчин это немного по-другому. Если он устает от своей жены или решает, что она ему не подходит, он ждет до следующих тан­цев и объявляет, что бросает свою жену, и ее может взять любой, кто хочет.