Искусительная маленькая воровка

– Разве? – игриво удивляюсь я.

– Уверен.

Складывая руки перед собой, улыбаюсь и наклоняю голову.

– Как ты думаешь, чем мне согреть душу этим великолепным утром?

Он передает мне мой телефон, прежде чем выпрямиться и сцепить руки за спиной.

– Приятной книгой, конечно. Возможно, «Инвестиции, управление и фидуциарные услуги».

– Неужели я настолько предсказуема?

– Скорее сосредоточена. Как будто вы настраиваетесь в нее погрузиться.

Я тихо смеюсь.

– Отличная догадка, но сегодня утром я окунусь в жизнь чрезвычайно избалованной особы королевского рода.

– Ах да, приглашения в Академию будут разосланы уже через несколько месяцев. И необходимо узнать претендентов лучше, чем они сами себя знают.

– Именно так.

Он улыбается и кланяется, мы расходимся в разные стороны.

С улыбкой направляюсь в свое крыло.

По малолетству мне казалось, что дом слишком большой, что комнаты расположены слишком далеко друг от друга, однако сделать отдельные крылья было единственным решением, которое смог придумать архитектор, чтобы организовать жизнь верхушки клана тех времен, еще до нас, – роза ветров и все такое, у каждого свое собственное мини-королевство в виде этого самого крыла. Пусть, мол, управляют всем этим, пусть допускают в свою вотчину тех, кому доверяют, и не допускают всех остальных.

Звучит прекрасно, но я считаю, нашим предшественникам повезло, что все это не обернулось против них самих. Только мужчина мог бы предположить, что создавать дистанцию между теми, кто, как задумывалось, должен быть одной командой, – хорошая идея, что отдельные апартаменты устранят ревность или желание подняться выше. Этого не произошло, и все те, кто был до нас, доказали это.

Только когда Дельта, Бронкс и я поселились здесь, все изменилось.

Мы – первое поколение наследниц, которым суждено править, а это значит, что ни у одной из нас нет братьев, которые могли бы со временем занять места в Союзе Грейсон.

Мы – это будущее.

Мой отец – самый могущественный, одного его имени достаточно, чтобы заставить человека обмочить штаны, но идентифицировать себя как члена Союза – это заявить без слов, что обидеть одного – значит обидеть всех. Так что, если кто-то захочет отравить Роклин Ревено ядом, пострадают и семьи моих подруг. С другой стороны, это мера предосторожности. Нерушимый союз, о котором знает каждая мелкая рыбешка в криминальном мире.

Бронкс, Дельта и я такие же надежные и прочные, как наши корсеты, которые мы надеваем на торжественные мероприятия. В Академии Грейсон Элит нет ни одного рекорда, который мы бы не побили за эти два года, установив свой личный. Нас не зря называют девочками-вундеркиндами, но за спиной некоторые осмеливаются называть нас слабачками. Чрезмерно амбициозные придурки, стремящиеся занять место наших семей в иерархии, верят, что теперешнее влияние клана умрет, если управление перейдет в наши руки.

Они ошибаются.

Однако слабое звено все-таки есть – моя сестра. Она не справилась с той ролью, которую изначально назначил ей отец. Не то чтобы это было большим шоком, учитывая обстоятельства, – но я бы никогда не поступила так, как она.

Когда потребуется лидер, который еще выше поднимет фамилию Ревено, я выйду вперед с гордостью… и с полуприцепом, нагруженным всевозможными боеприпасами. Особенно секретными. К счастью, мы с девочками ничего не скрываем друг от друга – причина номер один, по которой жить с ними здесь, в поместье, мне нравится.

– Принцесса Грейсон не одета как полагается. Не знала, что такое допустимо. Меня не было три месяца, и вот пожалуйста.

Льдинки, твердые и острые, вдруг наполняют мою кровь, а самая большая вонзается мне в спину.

Помяни дьявола – вот и он…

Мой мозг посылает сигнал телу, заставляя его дрожать, но я, в конце концов, гребаный гений, и этот жалкий рефлекс пресекается еще до того, как успевает сработать.

Я не доставлю ей удовольствия вывести меня из себя. Не после того, что она сделала, и уж точно не после того, что она пытается сделать сейчас.

С грацией истинной Грейсон я поворачиваюсь, сопротивляясь желанию стиснуть зубы при виде зеркального отражения передо мной. Мне следовало бы вырвать ей язык за то, что она смеется, хотя свои ядовитые слова произнесла несмелым тоном.

Таким же плоским, как и ее грудь, если уместно такое сравнение.

– Что ты несешь? – говорю я. – Нет и никогда не было никаких правил в отношении пижам и вообще того, как мы одеваемся в нашем собственном доме в свободное время.

Я могла бы разгуливать по дому голышом, если б захотела, и никто бы и глазом не моргнул. Персонал сделал бы вид, что это совершенно нормально.

Моя сестра имеет наглость изображать сожаление: опускает глаза.

Она всегда была покорной.

Покорность равна подчинению.

Покориться – значит сдаться, а сдаваться нельзя. Не элите клана, и уж точно не дочерям Райо Ревено.

Мы должны быть сильными. Властными. Выше всех.

Мой взгляд скользит поверх ее головы, и я вижу отца.

Инстинктивно я выпрямляюсь.

Широкие и ровные плечи, твердый подбородок, глаза острые, а губы сложены в идеальную дугу.

Никогда не показывай никому своих тревог, дочка. Усвоить это урок не заняло много времени. Но моя сестра, похоже, усвоить так и не смогла.

– Как приятно это видеть, – само его присутствие немного пугает; выражение лица мягкое, но обманчивое. – Обе мои девочки здесь, вместе, как и должно быть.

– А как насчет сложившихся обстоятельств? – улыбаюсь я. Широко и фальшиво. – Это тебе тоже приятно, или ты все еще притворяешься, что она не…

– Не сейчас, Роклин. – Голос отца убийственно спокоен, но в его глазах пылает предупреждение.

– С нетерпением жду приглашения на разговор в своем онлайн-календаре.

Я никогда не была сильна в предупреждениях.

Отец смотрит на меня, ничего не говоря, но я слишком хорошо знаю его, так что ничего говорить и не надо.

Он хочет, чтобы я молчала про сестру. Не отнимала у сестры защиту, которую обеспечивает близость ко всем нам. И он хочет, чтобы я просто сказала «да».

Черт возьми, нет.