Грязная любовь

Я кивнула.

Я его удивила. Это дало мне возможность отойти от него и направиться к тому месту, где лежал мой плащ.

– Элли, подожди.

Я повернулась, уже просунув в рукав одну руку.

Он остановился рядом.

– Я не хочу, чтобы ты уходила. Побудь со мной немного.

– Мой наряд не вполне подходит для «Пачиси».[5 - «Пачиси» или «Двадцать пять» – американская адаптация традиционной индийской игры «Чаупар». В России в начале XX в. была известна под названием «Не сердись, дружок».]

Я надела плащ полностью и стала застегивать молнию.

– Ты в самом деле уходишь.

– В самом деле, Дэн.

– Нет.

Я повернулась, чтобы взглянуть на него.

– Большинство мужиков ошалели бы от счастья, если бы посреди ночи к ним заявилась почти голая баба, сделала бы им потрясный минет и, ни слова не говоря, снова растворилась в ночи.

– Я не большинство.

– Тебе не понравилось? – Я скрыла свою неуверенность за кашлем и отвела взгляд. Щеки у меня запылали. Уже выйдя из роли соблазнительницы, я почувствовала себя идиоткой.

Он зашел мне за спину, положил руку на плечо и привлек к груди.

– У меня нет слов, чтобы сказать, как мне понравилось, – прошептал он мне на ухо. – Я просто не хочу, чтобы ты уходила прямо сейчас.

Я вздрогнула, почувствовав его дыхание. Когда спустя секунду его губы коснулись моей кожи, я закусила губу. Мне нравились ощущения, которые он во мне будил. И я не хотела уходить. Я хотела почувствовать его руки на своем теле.

Я никогда не позволяла тому, что было в прошлом, помешать мне испытывать удовольствие, которое могло подарить мне мое тело. Меня и так уже лишили многого, но это я отобрать у себя не позволю.

– На самом деле ты ведь не хочешь уходить, правда?

Он обхватил меня руками. Его ладони заскользили по гладкому винилу, нащупали и обхватили мои груди. Я не чувствовала ничего, кроме веса его ладоней, – испытывать более сильные ощущения мешала ткань. Однако в следующий момент он расстегнул молнию, и прохладный воздух вновь ласково коснулся моей уже повлажневшей от пота кожи, хотя я совсем недавно застегнула плащ.

Теперь его пальцы уже скользили по моей коже, и, когда единственным препятствием между его руками и грудью оставалось прозрачное кружево, уже ничто не могло помешать моим соскам затвердеть. Дэн водил ртом по моей шее, и я откинулась на него. Грудь у него была широкой, кожа, где я его касалась, теплой. Он без всякой спешки водил по моему телу руками. Когда он просунул пальцы сквозь кружевную резинку моих трусиков, мои бедра сами вжались в его тело.

– Ты так хорошо пахнешь.

Я вздохнула и повернула голову. Он целовал мою шею, совершая круговые движения пальцами одной руки между моих бедер, а пальцами другой перекатывая сосок. Я дрожала от двойственных ощущений, которые вызывали его ласки. Должно быть почувствовав это, Дэн опустил голову и мягко куснул меня за плечо. Я застонала.

– Я уже люблю этот звук, – прошептал он, целуя оставленную его зубами отметину. – У тебя самый сексуальный голос. Все, что выходит из твоего рта, звучит так, как будто этот звук подсластили.

Я моргнула и повернула голову, чтобы взглянуть на него.

– Что?

Дэн улыбнулся:

– Так, болтал. Проверял, слушаешь ли ты.

У меня не нашлось ответа. Большинство комплиментов так и продолжают вводить меня в ступор. Я знаю свои сильные стороны. Думаю, в случае с остальными людьми дело обстоит так же. Все остальные слова либо лесть, либо неискренность.

Дэн смотрел на меня, не прекращая неторопливых ласк.

– Тебе и это не нравится?

Я накрыла его руку своей, останавливая его движения, и, несмотря на то, что хотела отстраниться от его рук, осталась стоять неподвижно.

– Тебе не надо этого делать.

– Делать что? – Он коснулся моей груди большим пальцем. – Этого?

– Нет. Говорить то, что ты недавно сказал. В этом нет необходимости.

Его лицо стало задумчивым. Он слегка меня повернул, чтобы нам было удобнее смотреть друг на друга.

– А если я хочу?

Я слегка покачала головой:

– Зачем? Я уже здесь. Совсем скоро ты получишь то, что хочешь.

Он нахмурился и отпустил меня.

– Думаешь, это единственная причина, по которой я говорю подобные слова? – осведомился он, скрестив руки на обнаженной груди.

Мы смотрели друг на друга и оба – нахмурившись. Я выпрямилась и поправила упавшую мне на плечо бретельку бюстгальтера. Под его взглядом, которым он окинул меня с головы до ног, мои щеки запылали. Уже не от похоти. Наконец его глаза снова встретились с моими.

– Элли, если тебе не нравится слышать такие слова, то я не буду говорить ничего подобного, – пообещал он. – А что касается «возьми мой член в рот»? Ты не возражаешь?

Я чуть улыбнулась:

– Не возражаю.

– То есть примерно так же, как и в случае с туалетной кабинкой, где ты позволила мне себя трахнуть, но отказалась пойти со мной на свидание.