Подмоченная репутация

– Ну… – Нэш закинул ногу на ногу. На нем были безупречные темно-синие брюки от Армани. – Пока пресса и публика судачат о вас, пока ваш бывший муж подкармливает их ложными слухами, полагаю, вам не удастся это игнорировать. Вы когда-нибудь делали публичные заявления о том, что сообщения вашего бывшего мужа – ложь? – спросил он. – Насколько мне известно, вы не опровергали слухи о том, будто сошли с ума… и некоторые другие.

Лицо ее вспыхнуло, когда она поймала на себе его взгляд – еще более пристальный, чем прежде.

– Вы имеете в виду недавний оскорбительный намек насчет моей сексуальности? Думаете, кто-нибудь поверил в этот вульгарный бред?

Нэш промолчал. И хотя щеки Фреи слегка порозовели, он решил, что причина тому скорее гнев, чем смущение. «Молодец! – подумал он. – Если эта женщина все еще находит в себе силы бороться после того, что сделал ее муж, значит, она добьется успеха».

Хотя, честно говоря, Нэш все еще не мог понять, почему она позволила такому ничтожеству, как Фрезер, распоряжаться своей жизнью и своей карьерой. Как люди заблуждаются, когда дело касается личных отношений… Они более тщательно выбирают себе машину или дом, чем спутника жизни!

Решив оставить эти мысли при себе, Нэш приступил к делу. Он не сомневался в том, что в его силах восстановить репутацию Фреи. Он уже помог многим людям. Но он возьмется за дело лишь при одном условии: отныне она должна вести себя безупречно.

– Ну, я уверен, вам не надо объяснять: пресса может легко манипулировать людьми, заставляя их поверить во что угодно. – Нэш слегка пожал широкими плечами, обтянутыми прекрасно сшитым пиджаком. – Я считаю, прежде всего вы должны положить конец этому «вульгарному бреду», как вы точно выразились. Для этого вам надо спокойно, но твердо опровергнуть каждое слово, сказанное вашим бывшим супругом.

– Нэш прав, Фрея. – Оливер своей большой ладонью сжал ее хрупкую руку. – Джеймсу сошли с рук грязные делишки, но это не может так продолжаться! Если ты не думаешь о себе, подумай о своей бедной матери, Фрея! Что ей пришлось пережить! – Черные глаза Оливера гневно сверкнули, когда он взглянул на Нэша. – У моей сестры произошел нервный срыв из-за того, что случилось, – пояснил он. – Она невинно пострадала! И где справедливость? У Джеймса Фрезера нет совести, нет никаких моральных принципов! Он нисколько не раскаивается из-за того, что причинил такой вред нашей семье, и продолжает творить все, что хочет! Даже пресса на его стороне! Он очернил репутацию Фреи, опустошил ее счета, постоянно лгал в суде. Один известный журналист с готовностью обеспечил Фрезера безжалостным адвокатом из Америки, желающим сделать себе имя на этом разводе. И даже после этого Фрезер не остановился, а продолжает ей вредить!

Комната, казалось, слегка покачнулась, хотя Фрея чувствовала себя хорошо. Но когда она услышала об этих ужасных, почти невероятных событиях из уст своего дяди, ей захотелось спрятаться где-нибудь на необитаемом острове и оставаться там, пока ее все не забудут, до конца своей жизни… «И почему я была так слепа, почему сразу не разглядела истинную сущность Джеймса? – вновь задала она себе мучительный вопрос. – Почему так легко поверила его лжи?» И снова ей пришлось признаться самой себе, что в ее падении был виноват не только бывший муж. Некоторая часть вины лежит и на ней. Если бы она сама не убедила себя в том, что чувства Джеймса были искренними… Но она так отчаянно хотела любви!..

– Итак… – Откашлявшись, Нэш ослабил узел своего шелкового галстука и быстро взглянул на часы. – Полагаю, мой друг, лишь твоя племянница может решить, что ей следует делать дальше. Если вы хотите, чтобы я помог вам, мисс Карпентер, я вам помогу. Но с одним условием: вы должны согласиться повиноваться мне, и беспрекословно! – Взглянув на Фрею, он увидел тоску в ее темно-карих глазах, и теплая волна сочувствия накрыла его. «У нее нет выбора. Ей придется пройти через ад, – подумал он. – Хотя, судя по ее виду, она и сейчас в аду…» – Мисс Карпентер?..

– Это заявление для прессы, которое вы предлагаете мне сделать… Вы поможете мне написать его?

В ее темных глазах мелькнула нерешительность, и Нэш выпрямился в кресле. Он почувствовал удовлетворение, что эта женщина готова положиться на него.

– Конечно. Если вы решили воспользоваться моими услугами, мисс Карпентер, обещаю вам – я сделаю все, что в моих силах.

– Тогда я согласна. – Подняв руку, она убрала шелковистые локоны, упавшие ей на лоб, и вид у нее был такой же серьезный, как и в тот вечер, когда Нэш впервые увидел ее. Кажется, она собиралась с силами мужественно встретить то, что ожидало ее впереди, и, трепеща, готовилась снова отдать свою жизнь на растерзание журналистам.

Оливер перегнулся через стол и пожал руку Нэшу:

– Спасибо тебе, мой друг. Я знаю тебя не так давно, но верю – ты человек благородный и честный. Фрее необходима поддержка такого человека. Эта ситуация убивает ее.

– Что вы говорите, дядя Оливер! Вы знаете, это не так! – Вскочив, Фрея взглянула сначала на Оливера, затем на Нэша. – Мистер Тейлор-Грант, мне хотелось бы прояснить с самого начала – в моей жизни за последние два года произошло несколько тяжелых событий, одно из них, самое незначительное, – пара сломанных костей в автомобильной аварии, но я не нахожусь в таких обстоятельствах, которые «убивают меня». А если бы и находилась… Я не нуждаюсь в поддержке, как выражается дядя. Я гораздо сильнее, чем выгляжу, и если я смогла выжить, пройдя через все это и не лишившись рассудка, то смогу жить и дальше без всякой посторонней помощи!

– Ну, я, как и ваш дядя, надеюсь, что вам больше не придется пережить нечто подобное, мисс Карпентер. Когда вы сделаете заявление прессе, мы быстро поможем вам восстановить ваше доброе имя и снова заняться карьерой.

Мужчина, сидевший перед ней, так уверенно произнес эти слова, что впервые за много лет что-то дрогнуло внутри нее: сердце стало таять, освобождаясь от корки льда, и в душе вспыхнула искра надежды.

Когда дядя предложил ей встретиться со своим другом, известным специалистом по связям с общественностью, она решила, что это ничему не поможет. Но теперь, лично встретившись с Нэшем Тейлор-Грантом, она почувствовала в нем силу и надежность, в которых так нуждается всякий, кто попал в беду…

Откинувшись на спинку кресла, она разгладила свою юбку. Ей хотелось уцепиться за краешек той надежды, которая уже мелькнула перед ней. Снова взглянув на сильное и красивое лицо Нэша, она встретила взгляд его голубых глаз, в которых сверкнуло такое пламя, что Фрея с изумлением ощутила всплеск желания, подобного которому до сих пор не испытывала.

– Если вы действительно можете все это сделать… – слегка пожав плечами, произнесла Фрея, вдруг испугавшись, что он понял, какое воздействие оказал на нее его пристальный и жгучий взгляд. – То я буду вам очень признательна, мистер Тейлор-Грант.

– Зовите меня просто Нэш. Если мы собираемся вместе работать, условности нам будут просто мешать. Согласны?

Глава 2

Отменив все встречи, запланированные на вечер, Нэш вернулся домой, чтобы сосредоточенно поработать в тишине. Необходимо изменить общественное мнение в пользу Фреи Карпентер, а для этого надо действовать быстро. Откровенно говоря, ее слишком говорливый бывший муж долго имел преимущество. Настала пора восстановить равновесие. Просмотрев несколько фильмов с участием Фреи, Нэш пришел к выводу, что она – блестящая актриса, и было бы несправедливо лишить публику удовольствия видеть ее.

Ее дядя был его другом, и Нэш очень хотел ей помочь. Кстати, узнав о том, что Фрея – племянница Оливера Бомарше, он испытал шок. Оливер за все время их знакомства ни разу не упоминал о том, что у него есть знаменитая племянница.

Прикусив кончик шариковой ручки, Нэш нагнулся вперед, внимательно вглядевшись в цветное фото, лежавшее на его столе. Эти темные с поволокой глаза будто околдовывали его. Любой мужчина мог забыть обо всем, когда заглядывал в них слишком глубоко… Экзотический разрез этих глаз делал их незабываемыми. И когда они появлялись на большом экране, разве кто-то мог устоять против них? На фотографии, лежавшей перед ним, Фрея улыбалась, но во всем ее облике ощущались ранимость и чувствительность, которые мог не заметить только слепой. Есть лица и люди, которые ничем не запоминаются, но Фрея точно к ним не относилась. Женщина, в которой сквозила такая изысканная чувственность, создана, чтобы кружить голову. Надо же было случиться, чтобы ей так не повезло в личной жизни.

С явной неохотой отложив в сторону фотографию, Нэш стал читать об истории ее скандального развода, а также последние статьи в гламурных журналах, в которых обсуждалась ее личная жизнь, и читал их более внимательно, чем ученый, знакомящийся с результатами самого скрупулезного исследования…

В комнате было холодно, на улице шел мелкий дождь, но Фрею не волновало ни то ни другое. И почему это должно ее волновать, когда небо и так уже обрушилось на нее? Наступил вечер, снаружи потемнело, но Фрея, забившись в угол когда-то роскошного дивана, не могла встать, чтобы включить свет. У нее не было сил. Поджав ноги под длинную широкую юбку, которую носила с мешковатым свитером, она обхватила колени холодными руками. Ей бы хотелось сжаться в комок, накрыться одеялом с головой, но Фрея была слишком утомлена даже для этого. В руках у нее был любимый роман – тайное средство, которое она использовала, когда наступали тяжелые времена, – но строчки расплывались перед глазами. Мысли ее были заняты совсем другим.

А что, если она сделала большую ошибку, согласившись сделать заявление для прессы, как предложил ей Нэш? А что, если это привлечет к ней еще больше нежелательного внимания? Даже сейчас вокруг дома рыскали два-три фоторепортера, надеясь увидеть ее.

Вернувшись к мысли о том, что ей необходимо сделать публичное заявление, Фрея громко застонала. А если ее слова неправильно истолкуют? Или она начнет путаться, и тогда все решат, что она действительно не в себе, как и утверждал Джеймс?..

Наверное, она – та яркая звезда, что блеснула, но очень быстро погасла, перейдя в разряд «бывших». Уткнувшись подбородком в колени, Фрея крепко зажмурилась и пожелала, чтобы окружающий мир исчез. Но, как бы она этого ни желала, мир не мог исчезнуть. Он по-прежнему окружал ее, пусть и лишенный красок, когда она снова открыла глаза.

Дядя искренне хотел ей помочь. Она знала это. Он верил в нее даже тогда, когда никто не верил. Он хотел, чтобы она снова снималась и не зарывала в землю талант, которым наградил ее Бог. Но, несмотря на свое вчерашнее смелое заявление о том, что она не сломлена и не нуждается ни в чьей помощи, сегодня Фрея совершенно упала духом. Ее терзал страх и жалость к себе. Она хотела только одного: спрятаться от всех.

Раздался звонок в дверь, эхом разнесшийся по тихому дому, и Фрея, подняв голову, в панике откинула волосы с побледневшего лица. Спустив ноги с дивана, она внезапно пошатнулась. Холод, проникший в комнату, и ужас, сковавший сердце, заставили дрожать все ее тело. В последнее время к ней могли прийти только дядя и мать: у Фреи больше не было ни агента, ни менеджера, а большинство «друзей» куда-то исчезли после того, как бывший муж публично опозорил ее. Но дядя и мать всегда звонили ей, предупреждая о своем приходе. Ужаснувшись при мысли о том, что это может быть очередной продажный репортер, надеющийся застать ее врасплох, – а подобное случалось слишком часто, – Фрея осторожно прошла по покрытому ковровой дорожкой коридору, тихо ступая босыми ногами, и прищурилась, вглядываясь в высокую широкоплечую фигуру, маячившую за темной стеклянной дверью.

На секунду она замерла, охваченная страхом.

Когда, наконец, Фрея смогла пошевелиться, она поспешила обратно в гостиную, осторожно подошла к окну, приподняла жалюзи и взглянула вниз. При виде мужчины, стоящего на широких ступеньках, с мокрыми от дождя волосами, в дорогом черном кашемировом пальто, ее сердце подскочило куда-то к горлу.

«Нэш! Вероятно, дядя достаточно доверял ему, чтобы дать мой адрес, – подумала она, – но почему он предварительно не позвонил мне?» Оттолкнув от себя жалюзи, словно они вдруг превратились во что-то неприятное, Фрея нервно разгладила помятую юбку. Пытаясь справиться с ужасом, охватившим ее при мысли о том, что ей снова придется с кем-то разговаривать, она сделала глубокий вздох. Боже! Неужели ей суждено прятаться от мира в своем доме всю оставшуюся жизнь? Но ведь дом – это убежище, а не тюрьма!

Губы ее пересохли, во рту возникло ощущение, что туда набилась пыль. Запустив пальцы в свои вьющиеся черные волосы, Фрея приняла решение. У нее нет выбора, она должна с ним поговорить. Вчера она согласилась сделать заявление для прессы, поэтому не может сказать ему сейчас, что передумала. Если она попросит его уйти, он подумает, что она – ненадежный человек и ей нельзя доверять.

Неохотно открыв дверь, Фрея поправила мешковатый бежевый свитер, скрывавший ее фигуру, и встретила пристальный взгляд голубых глаз.

– Вы не предупредили меня о вашем приходе, – укоризненно произнесла она. И хотя эти слова формально свидетельствовали о том, что она владеет ситуацией, мужество покинуло ее, когда она взглянула на своего гостя.

– Да… Прошу прощения, – нахмурился Нэш, но без явного раскаяния. – Я был неподалеку и решил зайти. Мне нужно, чтобы вы разъяснили кое-что, и тогда мы вместе сможем составить заявление. Разрешите войти?

Не в силах придумать подходящей причины, чтобы отказать Тейлор-Гранту, Фрея прижалась к стене, пропуская его вперед, затем торопливо закрыла за ним дверь, предварительно быстро окинув взглядом улицу, проверяя, не следит ли кто за ним или за ней.

Но, почувствовав будоражащий запах его одеколона, она моментально забыла обо всех опасностях. Внизу живота сладко заныло, во рту мгновенно пересохло.

Это от нервов, сказала себе Фрея.

– Пройдем в гостиную, – предложила она, стараясь держаться подальше от гостя.

Нэш последовал за ней, гадая, зачем она нацепила такую просторную и бесформенную одежду. Заметив темные круги вокруг ее потрясающе красивых глаз, он почувствовал смутную тревогу.

Оказавшись в гостиной, он встревожился еще больше. Здесь было холодно – почти как на улице. Все светильники были выключены, хотя вечерние тени грозили вот-вот затопить последние остатки дневного света. Мебели, кроме плюшевого желтого дивана, стоящего в центре комнаты, и такого же желтого кресла с высокой спинкой и с красной подушкой, он не увидел; никаких элементов уюта и комфорта в доме не было. Нэш еще больше встревожился.

– Ты не замерзла? – спросил он.

Фрея вздрогнула, словно очнувшись от глубокого сна. Маленькая морщинка появилась у нее между бровей.

– Нет, не замерзла… Но если тебе холодно, я включу обогреватель.