Мужчина, которого нельзя забыть

Лара готова была поклясться, что от ее слов у него затряслись губы. Какое-то время Габриель просто стоял, молча глядя под ноги. Она искренне думала, что еще немного, и он так же молча уйдет – на этот раз навсегда.

Однако после долгой паузы он поднял голову и нарочито грубым голосом произнес:

– Знаешь, что двигало мной, когда я тебя целовал? Похоть. Если не веришь, посмотрись в зеркало. Маленькая девочка, которую я когда-то знал, превратилась в красивую, сексуальную женщину. Никто в мире не осудит меня, если я затащу тебя в постель.

– Если ты думаешь, что мне это льстит…

Не дав ей договорить, он резко направился в ее сторону. Лара не сделала ни шагу. Он мог как угодно разыгрывать роль бессердечного искусителя, но эта игра не поколеблет ее убеждений. Нет, Габриель не был таким, каким хотел казаться – избалованным пижоном с повадками плейбоя.

– Я не собирался тебе льстить, дорогая.

Подойдя к ней, он коснулся ладонью ее щеки. Жар и холод одновременно разлились по телу Лары. В чем его нельзя обвинить – так это в предсказуемости. Да, он непредсказуем, и непредсказуемость эта пугала.

Шон когда-то сказал, что девушки вьются возле Габриеля как пчелы не только потому, что он хорош собой. Главное, что он воплощает образ эдакого «плохого парня», от которого женский пол всегда сходил с ума. Теперь Лара понимала – и в этом брат был прав. Но до сегодняшнего дня она не думала, что Габриель может быть опасен. И все же он никогда не захочет сделать больно ни ей, ни кому бы то ни было – ее уверенность в этом была непоколебима.

Лара чувствовала тепло его дыхания. Оно разливалось по ней, как глоток самого крепкого бренди. Она чувствовала слабость и головокружение, удивляясь, как вообще еще стоит на ногах.

– Ради нас обоих, – вдруг произнес Габриель, – прошу, скорее пошли меня ко всем чертям, чтобы я больше никогда не ступил на порог твоего дома. – Его губы сжались в тонкую линию.

Как будто, выгнав его, она поставит точку во всей этой истории.

– Нет, Габриель, – вполголоса сказала Лара. – Я сделаю это, только если ты и впрямь решишь причинить мне боль. Называй это слабостью или глупостью, но я не выгоню тебя. Мы оба на эмоциях от понесенной утраты. Поэтому давай отложим все на потом и закончим обед. Тем более что на десерт есть свежие фрукты.

Ситуация явно была накалена, Лара спокойно убрала его руку от своей щеки и направилась к столику. Однако это спокойствие тоже было только игрой. Сердце в ее груди билось, как колокол. Сев за столик, она посмотрела на него. Габриель стоял на том же месте, испепеляя ее взглядом.

– Нет, Лара, я не останусь. Спасибо за обед, но с десертом я пас. – Габриель пожал плечами. – Несмотря ни на что, знай – я желаю тебе счастья. Честно. Уверен, ты разобьешь много мужских сердец. Если еще не разбила.

Едва он закончил говорить, из дверей в сад выскочил Барни. Пробудившись от сна после прогулки, он стремительно подбежал к Габриелю, принялся прыгать на него и вилять хвостом, словно тот был его лучшим другом.

Лара была готова расцеловать пса, потому что его появление подействовало на Габриеля магически. Он нагнулся и принялся гладить Барни как ни в чем не бывало.

– По-моему, ты ему нравишься, – улыбнулась Лара. – Уж кто-кто, а Барни тебя просто так не отпустит.

– А ты? – спросил Габриель. – Ты отпустишь меня так просто?

Даже через газон, разделяющий их, она увидела бриллиантовый блеск в его глазах. Его взгляд как будто выжигал дыру в ее душе. Лара облизнула губы, внезапно ставшие сухими.

– Наверно, нет, – призналась она. – В отношении друзей я такая же, как Барни. Никого не отпущу, пока не надоем. К моменту твоего возвращения в Нью-Йорк тебя, вероятно, будет тошнить от одной мысли обо мне.

– Ты думаешь? – Габриель встал, подняв резвящегося пса на руки. Загадочная улыбка на его лице не давала Ларе сосредоточиться.

– Все-таки попробуй фрукты, – предложила она, стараясь говорить спокойным тоном.

– Искушение во плоти, вот ты кто, – томно протянул Габриель.

– Значит, из меня получился бы хороший менеджер по продажам.

Прижимая Барни к своей крепкой груди, Габриель улыбнулся:

– Дорогая, мне ты смогла бы продать самую бесполезную в мире безделушку. Я попросту не смог бы тебе отказать. Видишь, какую власть надо мной ты имеешь?

Он даже не догадывался, но то, что он называл «властью», на самом деле было куда более глубоким и трепетным чувством.

Глава 4

Обычно, прощаясь с женщинами, Габриель не давал им ни малейшей надежды на повторную встречу. Однако сейчас, глядя в карие глаза Лары, он понимал, что не сможет использовать привычную технику. Ему было не все равно, что Лара будет думать о нем после его ухода. И за это он злился на себя, на весь мир и на судьбу, что спутала ему все карты.

Осознав свое нежелание расставаться с Ларой, Габриель решил дать событиям развиваться самостоятельно. Так, после встречи с поверенным дяди он мог заехать за ней, показать ей дом, что перейдет ему по наследству. В любом случае будет лучше, если он приедет туда не один. Габриель не знал, как отреагирует, когда вновь вернется в этот дом. После поездки они могли бы вновь прогуляться с Барни, а вечером поужинать вместе.

Услышав согласие на свое предложение, Габриель попрощался с Ларой и отправился в гостиницу. Он не помнил, когда последний раз пребывал в столь приподнятом настроении. Как объяснить, что спустя столько лет между ними вспыхнула искра? Может, за этим кроется естественное желание человека «закончить начатое»? Габриель уже знал, что не вернется в Нью-Йорк, пока не найдет ответ на этот вопрос.

– Расскажи, как прошла встреча, – первым делом попросила Лара.

* * *

В просторном салоне машины, нанятой Габриелем в Англии, она чувствовала себя неуверенно. Лара сидела рядом с ним, благоухала новыми духами и была невероятно привлекательна – в коротком летнем платье розового цвета она выглядела куда очаровательнее, чем поп-певицы из телевизора. Наконец-то хоть что-то могло отвлечь его от гнетущих мыслей.

Утром Габриель узнал, что в завещании дяди имеется приписка. Казалось, каждый день поездки на родину ставит крест на всех его недавних планах. Неужели призраки прошлого никогда не оставят его? Тяжело вздохнув, он свернул на дорогу, ведущую за город. Габриель хорошо помнил этот маршрут – мальчишкой он так часто ездил туда. И так редко с удовольствием.

Габриель долго не мог подобрать слова для ответа. Но в какой-то момент, словно собравшись с мыслями, произнес:

– Все прошло так, как и должно было. Хоть и не так, как я хотел… – Он выдержал паузу. – Мы уже подъезжаем. Мне нужно проверить кое-что в доме. Если хочешь, можешь побродить со мной. Потом сделаем кофейную паузу. Надеюсь, служанка дяди нас встретит. Я предупредил ее, что мы приедем. – На подъезде к узкой, усаженной соснами дорожной аллее Габриель нахмурился. – Ее зовут Джэнет Муллан. Впервые мы встретились у дяди на похоронах. Она показалась мне довольно милой. Говорливая, неунывающая старушка. Одному богу известно, как она могла так долго работать у моего молчуна-дяди. Собеседник из него был никакой, это правда.