белизна бёдер, она, как пашня весной.
Я, как пахарь, но очень грубый,
из тебя сына вынес на свет голубой.
Словно пещера, я был одинок.
Шарахались птицы лавой слепой,
мгла застывала во мне, как комок.
Тебя сотворил я лёгкой рукой.
Это расплата, любовь мне награда,
тело из кожи и женского молока.
Груди как чаши, у глаз нет взгляда
и голос грустный, и розы лобка!
Милое тело, я весь в твоей благодати,
жаждой ненасытной, смутной тропой,
наслаждаюсь тобой на мягкой кровати,
неутолимой усталостью, болью слепой!
Признание
Твой облик, будто бы с холста,
сошел классической походкой,
неведома твоя немая нагота
и нежность бывает кроткой.
Твоя веселая улыбка, не шутя,
несет безмерность твоей власти,
а смех, как у малого дитя,
восторг царит от радости и сласти.
Я обнимаю твой портрет
и мысленно вхожу в него игриво,
на свете женщин просто нет,
кому бы так, писал я горделиво.
Скажи, в чем правда у любви?
Что говорят об этом розы?
И звуки чувства, до ре ми?
Уж точно, не в постельной позе.
Когда полюбишь, то поймешь,
что её не забыть никогда,
если счастье свое вдруг найдешь,
то останешься с ним навсегда.
Ты просто уникальна
и в облике твоем,
любовь маниакальная,
господствует во всем.
Буду любить тебя бесконечно,
пока континенты с мест не сойдут
и океан не иссохнет беспечно,
а рыбы нам Сулико не споют.
Я буду в паутине световой
по миру тленному скитаться,
жить там, где воздух голубой,
свободой жизни наслаждаться.
Нет, трагедий не вернуть,
а землю где-нибудь да обрету,