Ночные тени

Синяя мигалка

Полицейская машина с синей мигалкой выехала ему навстречу. Стремительный BMW, не включая сирену, пролетел по гладкому покрытию шоссе, словно призрак. Едва появившись, призрак тут же исчез. «Куда это?» – подумал он, но сразу прибавил шагу, вновь погрузившись в воспоминания.

Приходилось внимательно смотреть под ноги. Ночью подморозило. Всюду, где днем текли струйки талой воды, образовались наледи. Тусклый лунный свет не давал разглядеть опасные места. Тягучие облака затрудняли и без того плохую видимость. Он знал, что еще не меньше часа придется шагать по пустынному в ночные часы кантональному шоссе, идущему через лес, до ближайшей деревни.

Прошло тридцать лет с тех пор, как он принял участие в новом открытии лесного дома. Соседка переоборудовала старый дом на оживленной в ту пору трассе между Цугом и Цюрихом в хороший ресторан с отменной кухней. Она с головой ушла в работу, чтобы справиться с утратой обоих сыновей. Первый умер, сев на иглу, второй вскоре насмерть разбился в Португалии на дельтаплане, врезавшись в скалу. Однако затея с рестораном оказалась нерентабельной. Едва преодолев первоначальные трудности, хозяйка почувствовала упадок сил. Ее депрессия опустилась на лесной дом, словно ночная тень.

Эти воспоминания сыграли свою роль, когда один из клиентов предложил продолжить отличный, но несколько перенасыщенный алкоголем ужин совместным вечером в загородном клубе, который уже несколько лет находился в бывшем лесном ресторане.

Он догадывался, что его там ожидает. Легко одетые дамы поинтересуются сначала именем, потом знаком зодиака. Они будут восхищаться изяществом его рук. Предложат исполнить персонально для него сольный танец на блестящем шесте. К десятку немецких слов добавится пяток русских, в ход пойдут кое-какие английские выражения, этого хватит, чтобы объясниться друг с другом. Странное законодательство позволяло девушкам с Украины легально заниматься проституцией под видом танцовщиц.

Клиент был здесь, судя по всему, постоянным гостем. Громкие приветствия даже заглушили музыку. Лучшая из многочисленных красавиц с радостью бросилась ему на шею. Обращало на себя внимание глубокое, доходящее до талии декольте ее черного платья. Остальные дамы сгруппировались чуть поодаль от обоих гостей, ожидая приглашения. Других гостей не было. Тем не менее или именно по этой причине все девушки сияли от радости, будто им выпал большой выигрыш в лотерее. Даже маленькая румынка в платье с блестками, стоявшая за стойкой бара, расцвела, согретая общим радостным возбуждением.

Дамы получили шампанское, мужчины белое вино и сигары. Имело ли заведение лицензию в качестве ночного клуба? Или же санитарный надзор вообще не интересовался танцовщицами, потому что им вскоре предстояло вернуться на родину? Пока клиент обнимался со своей дамой, адвокат попытался описать для себя происходящее в стиле военного корреспондента.

«Мы находимся в оазисе свободы, где не действуют полицейские регламенты и который является частью подпольной эротической сети, обосновавшейся в Зильском лесу».

От этой мысли у него появилось почти благодушное настроение, но тут произошло нечто смутившее его. Два крепких парня в небрежных спортивных костюмах, выскочив из служебного помещения, бросились к ним. Он оторопел от неожиданности, в голове замелькали кадры из фильма Тарантино. Сальма Хайек, обвитая бело-желтым питоном, танцует под малагенью; и тут начинается кровавое побоище, на которое жадно, как зомби, глазеют девицы.

Но никакого побоища не началось. Оба парня принялись дружески обнимать гостя, радостно похлопывать его по плечу. А длинноволосая блондинка, воспользовавшись замешательством адвоката, положила голые ноги ему на колени и поинтересовалась его знаком зодиака. Когда блондинка проявила настойчивость – она хотела подняться к себе в комнату, только не одна, а вместе с ним, – адвокат вежливо, но решительно откланялся. Такси ему ждать не захотелось, прогулка по ночному Зильскому лесу показалась ему более привлекательной.

Он отправился в путь еще под хмельком, но свежий воздух, морозец, холодивший лоб, оказали благотворное воздействие. С каждым шагом алкоголь все больше выветривался из головы. Уже на полпути ему встретились еще две машины – серый полицейский автомобиль и «скорая помощь»; они пронеслись мимо, оставив его одного среди мертвой тишины. «Вероятно, дорожно-транспортное происшествие с тяжелыми последствиями», – подумал он. Но мысли его обратились к далекому прошлому.

Знакомство с клиентом состоялось воскресным днем в саду у друзей. Он подъехал в черном открытом родстере. Его спутница походила на фотомодель, одета дорого, туалет под стать роскошному авто. Знакомство было, как говорится, шапочным. Он едва запомнил имена этой супружеской пары, но позднее начал сравнивать обоих с Ромео и Джульеттой.

Спустя две недели ему сообщили, что они арестованы; супруг решил нанять его адвокатом. Так началось дело, которое обернулось самым долгим в его адвокатской практике сроком предварительного заключения для подопечного и вторым по тяжести поражением в судебном процессе.

Клиента обвинили в связях с гангстерским семейным кланом, который занимался наркоторговлей. Глава клана был отцом жены; он находился в бегах и среди прочего подозревался в убийстве, совершенном в пригороде Цюриха.

Сравнение с Ромео и Джульеттой возникло при первом посещение клиента в камере предварительного заключения. Клан принял Ромео неохотно, однако не только прелестная, но и энергичная Джульетта сумела переубедить отца. Дела, побочно связанные с наркобизнесом, вовлекли обоих супругов в финансовые потоки клана, что обеспечивало им хорошую жизнь. Ромео, отказавшись от карьеры профессионального футболиста, не искал ей замену, а Джульетта целиком посвятила себя материнству, что окончательно примирило их с семьей.

Спустя четыре с половиной года после ареста, верховный суд приговорил Ромео к шести годам лишения свободы. Это можно было считать успехом защиты, ибо суд первой инстанции настаивал на двенадцати годах тюрьмы. На самом деле Ромео стал жертвой фатального конфликта интересов, поэтому защита посоветовала ему отказываться от дачи любых показаний, и он, несмотря на сильнейшее давление, сумел проявить стойкость. Однако нежелание сотрудничать со следствием обходится дорого.

Благодаря многомесячной прослушке телефонных разговоров следственные органы узнали о внутрисемейных размолвках. Следствие рассчитывало существенное укрепить признательными показаниями, которые надеялось получить от Ромео, позицию обвинения против клана. Но тот не захотел выступать против своей новой семьи, с которой его связывал теперь еще и ребенок. Последствия могли оказаться для Ромео гораздо более тяжелыми, чем любой тюремный срок.

Следственные органы не желали принимать это во внимание. Прокурор привел в действие все доступные ему рычаги, чтобы надавить на строптивого свидетеля. Когда обещания всяческих поблажек не помогли, Ромео была приписана ключевая роль в отмывании денег. Он превратился в главного казначея клана. Одновременно его объявили участником «организованной преступной группы», чтобы придать больше значимости этому уголовному делу и усилить впечатление на судью, принимающего решение о содержании под стражей.

Так прокуратуре удалось оправдать столь долгий срок предварительного заключения, хотя Ромео, родившийся и выросший в Швейцарии, при объективном рассмотрении дела мог бы давно выйти на свободу. Но и внутри органов юстиции есть свои «оазисы», где закон не действует. В случае с Ромео следовало бы говорить о принуждении свидетеля к даче показаний.

Несмотря на несправедливо долгий срок заключения, Ромео проявил моральную выдержку. Когда расстроенный адвокат принес ему очередной отказ в изменении меры пресечения, в том числе от федерального суда, то именно Ромео в маленьком помещении для свиданий успокаивал своего отчаявшегося защитника. С этим прокуратура ничего не могла поделать. Как только через тюремное начальство выяснялось, что обвиняемый вполне неплохо, даже очень хорошо устроился, его тут же перевозили в другую тюрьму, при этом он сразу терял все заработанные послабления режима.

Выйдя из заключения, Ромео вполне мог бы написать подробный путеводитель по всем следственным тюрьмам кантона.

Джульетте же, напротив, пошли навстречу, и поданное ее адвокатом прошение об изменении меры пресечения было удовлетворено в кратчайшие сроки. Женщина-судья, отдав приоритет благополучию ребенка, потребовала выпустить мать на свободу. То, что мать на время длительного заключения своего мужа, рассталась с ним – это уже особая история, но и она не сломила Ромео.

На подходе к Лангнау, как он вспоминал позднее, посветлело. Лес вскоре закончился. Он ждал, что мимо проедет «скорая помощь» в сторону городской больницы, но не дождался. Может, в клубе что-то произошло? Он достал мобильник, где хранился номер Ромео. Трижды прозвучал сигнал вызова, потом раздался чей-то голос: «Мозер, кантональная полиция».

Отель Z?richberg, гостиничный номер, www.zuerichberg.ch.

Love Tracker[1 - Мобильное приложение для обнаружения и предотвращения супружеской измены. – Здесь и далее прим. перев.]

Она была в ванной комнате, он лежал на спине. Его не слишком интересовало, что она там делает. За эрекцию он не беспокоился. До сих пор все так или иначе получалось, а если нет, он не станет драматизировать. Скорее, она распереживается. Женщины всегда принимают все на свой счет. Даже если она ни при чем. Ведь ему нравятся ее светлые волосы, коротка стрижка, полные ягодицы.

Его никогда не привлекали расхожие стандарты женской красоты, в них была какая-то принудительность, террор, прежде всего со стороны самих женщин. Он любил отвисшие груди, даже худые и длинные. Порой западал на женщин с мальчишескими фигурами и маленькими грудками. Особенно возбуждали его полные мамочки с пышным бюстом, пухлым животиком и большими половыми губами. Но о своих пристрастиях он никому не мог рассказать. Женщин неприятно задевает, когда кто-то желает того, чего они не могут дать сами.

Мужчины не лучше. Для них существует только собственный идеал красоты в зависимости от того, чем они располагают в своей постели. Они не терпимы даже к иному цвету кожи. Он же, напротив, любил чужие ароматы. Идти под душ после любовного акта было для него мукой, ибо утрачивался только что пережитый интим. Он мог бы не мыться целый день, пока аромат возлюбленной не улетучится сам собой. Еще эротичней казалось ему носить на себе любовные секреции сразу двух женщин, не подозревающих друг о друге. Такое случалось нечасто, но память о подобных эскападах он хранил как заветное сокровище. Ученые, исследующие феномен счастья, вряд ли получили бы от него внятное объяснение, но такие виды счастья не бывают общедоступными.

Похоже, ей хочется еще понежиться под теплым душем. А может, она тянет время или даже вовсе не хочет секса с ним.

Ему вспомнилось купание голышом в озере. Лунная ночь на Тюрлерзе, плывущие темные облака создают причудливую игру теней. Нет, не блондинка, другая женщина с длинными черными волосами была тогда предметом его желаний. Позднее он женится на ней, а тогда уговорил тайком от ее друга на ночное купание. Жаркой летней ночью они уехали за город. В голову пришла шальная мысль: hot and cool или наоборот, женщин это особенно заводит.

Одежду они оставили в машине. Голые и босые пошли к воде. Ему тоже стало не по себе. Было не видно, куда ступает нога, влажная земля проминалась при каждом шаге. Из прибрежных зарослей доносились разнообразные звуки, кваканье, шорохи. Казалось, его собственная настороженность передалась и природе. Из леса ухнул филин. На ее маленькой груди высветились отблески луны. Он нежно прикоснулся к ее телу. Мурашки на ее коже пробудили в нем чувство защитника. В воду они зашли неглубоко. Увидев испуганные глаза, он взял ее за руку и отвел к машине.

Он не стал к ней приставать. За тогдашнее спасение из лесной чащи она оставалась ему благодарной всю жизнь, а обманутое доверие только все испортило бы.

– Ты нальешь мне шампанского? – Блондинка вышла из ванной.

Она хорошо обо всем позаботилась, захватив из магазина деликатесов ветчину, дыню, виноград, финики и инжир: «На тот случай, милый, если тебе понадобится подкрепиться!»

Шампанское им предоставил отель, а еще чудесный вид на Цюрихское озеро до самых Гларнских Альп.

Она лежит рядом. Ему особенно нравится гладко выбритая зона бикини. Голым блондинкам это очень идет, для брюнеток – дело вкуса. Он ершит ее короткую стрижку. Ощущение такое, будто трогаешь собственный «ежик». Он называет это андрогинным чувством. Когда любишь самозабвенно, то любишь самого себя. Он положил ей руку на бедро, и тут зазвучал его мобильник.

Это был сигнал особого мобильного приложения. Он означал, что машина жены тронулась с места. Во время последней поездки на Виргинские острова, куда он летел через Париж, у него пропал багаж, из-за чего три дня на Тортоле оказались подпорчены, однако ему удалось поднять себе настроение. По возвращении домой жена, посочувствовав из-за потери багажа, подарила ему небольшой трекер: «С его помощью всегда можно отследить местонахождение багажа».

У него тогда шевельнулось подозрение, не является ли трекер «данайским даром», но он вежливо поблагодарил жену за сочувствие, тем более что обычно ее не слишком интересовали подробности его личной жизни. Несколько дней он хранил оранжево-черную коробочку в своем офисе, перекладывая ее то на левую сторону письменного стола, то на правую. Не найдя подходящего места, сунул трекер под запасное колесо черного «порше», принадлежавшего жене.

Они чокнулись шампанским так, как это делается, когда хочется завести друг друга. Шипучка льется, бьет в голову. Он всегда стремится к хорошему менеджменту даже в любви. Конечно, можно все пустить на самотек. Но опыт подсказывал, что не стоит полагаться на слепую удачу. Каждая женщина отличается от других, да и она сама не всегда одинакова. Он и в себе порой чувствует такую же переменчивость настроений; собственная активность или пассивность нередко зависит от партнерши.

Лучше всего было бы предоставить дело какому-либо великому итальянскому режиссеру, который, руководствуясь своей интуицией, давал бы указания к любовной игре.

Тут вновь раздался сигнал мобильника, сообщавший о приближении объекта. Неужели жена узнала, что он сейчас находится в этом отеле? А что, если она вдруг появится на пороге?

Блондинка застыла в недоумении; вместо того чтобы целовать ее, он растерянно пялится на мобильник.

– Ты сейчас на работе или здесь со мной? – спрашивает она с легким раздражением. – А может, у тебя назначено еще одно свидание?

Схватив бутылку шампанского, он наполняет ее бокал.

Мобильник молчит, но он знает: если машина жены заехала в подземный гараж, то там нет связи. Он представил себе, как жена в эту минуту выходит из машины.

Если бы трекер находился сейчас в дамской сумочке, он видел бы сейчас на дисплее, как жена – словно чемодан на ленте транспортера – движется к нему. Что делать? Вскочить с кровати или накинуть простыню на блондинку и на себя? Запер ли он за собой дверь в этой старой, хотя и хорошо отремонтированной гостинице? Надежно ли защелкнулся замок? Может, в руке у нее его маленький «вальтер»?

Он вскакивает, чтобы предупредить неожиданную атаку.

Осторожно приоткрыв дверь, через щелку выглядывает в коридор. Перед соседним номером стоит жена, он сразу узнает ее фигуру. Она его не видит, дверь номера открывает молодой человек. Жена падает в его объятия.

Альбрехт Дюрер (1471–1528). Руки молящегося (ок. 1508, 29,1 ? 19,7 см. Музей Альбертина, Вена).