Прими мою печаль

– Наверное, потому что Холли постоянно на меня жаловалась, – резко ответил он.

– Сколько раз Холли от вас уходила? – Бри поставила локти на стол и подалась вперед. Мэтт видел: она специально вторгается в личное пространство Оуэна, чтобы оказать на него дополнительное давление. В ответ тот отодвинул свой стул назад, пытаясь восстановить расстояние, и перевел взгляд в сторону.

– Не знаю. Я не считал.

Но Бри не собиралась так просто дать ему уйти от вопроса.

– Больше пяти раз? Десяти?

– Больше пяти раз, меньше десяти.

В глазах Оуэна разгорался гнев. Они с Бри уставились друг на друга, и Мэтт решил вмешаться, чтобы прервать эту игру в гляделки.

– Ваш брак всегда был таким непростым?

– Нет, – голос Оуэна смягчился, словно он припомнил хорошие времена. – Поначалу все было замечательно. Мы женаты уже пять лет, но ругаться начали только когда ее мама заболела.

– Вы когда-нибудь обсуждали развод? – Бри занесла над блокнотом ручку.

– Нет! Никогда, – Оуэн запустил руку в волосы. – Мы оба всегда знали, что дело не в нас. Это просто временное. Как только ситуация с мамой разрешится, все придет в норму, – голос у него был слабым, и он неотрывно глядел на тыльную сторону своих ладоней.

Так что, как только мать Холли умрет, все станет распрекрасно? И они чудесным образом забудут о всех своих ссорах? Лично Мэтт в этом сомневался. И судя по неуверенному тону Оуэна, сомневался и он.

Он бессильно откинулся на спинку стула.

– Да и все это уже неважно. Холли больше нет. Поверить не могу, – он потер глаза. – Я не должен был на нее кричать. Я должен был быть более терпеливым. Более понимающим. Но прошлого не вернуть, да?

И он тихо заплакал.

– Мы можем позвонить кому-нибудь и попросить приехать? Может, семье или другу? – спросила Бри.

Оуэн вытер глаза.

– Мой брат уже выехал. Он скоро приедет.

– И мне нужно узнать, как связаться с сестрой Холли и ее работодателем, – попросила Бри.

– Ее сестру зовут Шеннон Фелпс, – Оуэн нашел свой телефон и продиктовал номер Шеннон и «Беккет Констракшен».

Бри все записала и захлопнула блокнот.

– Мы вам позвоним, когда судмедэксперт закончит с официальным опознанием.

Она ушла наверх по лестнице и вскоре вернулась, неся в руках пакеты для улик. Внутри лежала круглая металлическая щетка для волос и розовая пластиковая зубная щетка.

– Это ее вещи? – уточнила она у Оуэна. Тот кивнул.

На этом они ушли, оставив его в одиночестве смотреть на фотографию Холли и плакать, дожидаясь своего брата.

Оказавшись на улице, Бри остановилась на тротуаре и принялась что-то искать в телефоне. Мэтт оглянулся на дом.

– Как-то жестоко, что ему придется пройти через все это снова, когда личность Холли официально подтвердят.

– Да, – коротко согласилась Бри.

– Что дальше?

– Я написала письмо доктору Джонс. Сказала, что Оуэн опознал обручальное кольцо своей жены и сообщила имя доктора, у которого она лечилась, – Бри в последний раз щелкнула по экрану и убрала телефон в карман. – Потом мы отвезем щетки в морг, а потом поедем домой и немного поспим. Делать что-то сейчас бессмысленно. Продолжим, когда судмедэкспертиза установит причину смерти.

Глава пятая

Бри размеренно бежала по проселочной дороге, а дыхание светлым облачком вырывалось из ее легких. Приближающаяся заря уже окрасила серый горизонт в желтоватый цвет. По правую руку был луг, укрытый утренним туманом: жить ему осталось недолго, первые же солнечные лучи развеют его прочь.

Бри бежала, яростно стуча пятками по тротуару, пока легкие не загорелись огнем. До дома оставался какой-то километр, но Бри пришлось замедлиться. Она перешла на шаг, все еще ощущая колющую боль в боку, и расстегнула куртку, позволяя холодному воздуху остудить ее разгоряченное тело.

Дом еще спал, только на кухне светились окна. Лучшая подруга и бывшая напарница, Дана Романо, уже встала, а значит, по возвращению Бри ждет чашка кофе. Дана ушла в отставку и переехала в Грейс-Холлоу вместе с Бри, чтобы помочь ей с воспитанием шестнадцатилетнего племянника и шестилетней племянницы.

Бри убыстрила шаг, и к тому времени, как она легкой трусцой добежала до дома, ее пульс уже вернулся в норму.

Оказавшись за дверью, она скинула кроссовки и поставила их на коврик для обуви, а куртку повесила на крючок у двери. Затем она наконец отправилась на кухню, влекомая великолепным запахом долгожданного кофеина.

– Доброе утро, – Дана стояла у кухонного стола и что-то химичила с дорогущей кофе-машиной, которую привезла с собой из Филадельфии. Дана всегда была жаворонком, поэтому в половину шестого утра она была уже полностью одета, ее светлые с проседью коротко стриженные волосы – уложены в стильную прическу, а губы – подведены ярко-малиновой помадой. – Как твоя пробежка?

– Неплохо, только холодно, – Бри растерла замерзшие ладони.

– Пройдет пара месяцев, и ты уже будешь ныть, что тебе слишком жарко, – Дана присыпала капучино какао-порошком и вручила чашку Бри. – Двойная порция.

Она ухватила горячую чашку обеими руками и отпила глоток, предвкушая ударную дозу кофеина.

– Не буду, если мне не придется так рано выходить на пробежку. Вставать еще до захода солнца – это не для меня, – но сегодня Бри просто нужно было сбросить пар, накопившейся после вчерашнего. Она отпила еще один большой глоток капучино. – Спасибо за кофе.

– Всегда пожалуйста, – Дана влила вспененное молоко в свою чашку. – Ого. Да ты бледная как смерть.

– Ночью Кайла снова просыпалась, – к счастью, Бри удалось успокоить ее и уговорить лечь спать в собственной кровати.

– Ух. Я думала, у нее это уже в прошлом.

– Они вчера в школе делали открытки ко Дню матери, – затаившаяся боль разгорелась с новой силой.

– Черт. Бедняжка.

– Да уж, – Бри вздохнула. – Было бы просто замечательно, если бы меня предупредили. Я бы хоть ее подготовила.

Дана кивнула.

– Она неплохо со всем справляется. Небольшие откаты – это абсолютно нормально.

– Знаю. Но каждый раз это разбивает мне сердце. Вчера я должна была быть дома, должна была уложить ее спать. Но меня тут не было, и теперь Кайла не может спокойно спать.