Прими мою печаль

– Мы можем войти? – спросила Бри.

Шеннон только кивнула с напряженным лицом: кажется, сейчас она вообще не могла говорить. Она просто повернулась и махнула им рукой, призывая идти следом.

Бри с Мэттом оказались в коридоре с деревянным паркетом, который вскоре вывел их в бело-серую кухню, оформленную в современном стиле. Там Шеннон поставила собаку на пол и замерла посреди кухни, словно не зная, что ей делать дальше.

На столе стояла одинокая чашка, из которой свисал хвостик чайного пакетика.

– Мы очень сочувствуем вашей потере, – сказала Бри. Шеннон отрывисто кивнула. – Нам бы хотелось задать вам пару вопросов, – продолжила Бри.

Собака, замершая у ног Шеннон, вдруг зарычала, с ненавистью глядя на Бри своими черными глазками-бусинками.

Вообще-то она сильно боялась собак, но эта мелочь и пяти килограммов-то не весила, так что Бри смола это проигнорировать.

– Простите, – Шеннон опустилась на стул. – Ему не нравятся чужие люди. Он никогда не кусается, только лает.

Пес повернулся и настороженно приблизился к Мэтту. Принюхался. А затем по какой-то совершенно необъяснимой для Бри причине он немного расслабился и даже дернул хвостом, словно раздумывал, не пришло ли время им завилять.

Мэтт присел на корточки и протянул ему руку.

– Кто хороший мальчик? – протянул Мэтт высоким голосом – на него он переходил каждый раз, когда общался с собаками. И, естественно, пес тут же смягчился и подошел поближе, позволяя себя почесать.

– Ого. Обычно он не подходит к людям, – теперь во взгляде Шеннон сквозило восхищение.

– Он просто знает, что я люблю собак, – Мэтт потрепал дворняжку по ушам и выпрямился.

Бри кивнула ему на стул, стоящий напротив Шеннон. Он кивнул, поняв, чего она хочет: Мэтт должен был вести разговор сам. То, как быстро он поладил с собакой, явно помогло ему войти в контакт с Шеннон, и теперь она доверяет ему больше, чем доверяет Бри.

Тем временем она осмотрела комнату, пока взгляд ее не остановился на рамках с фотографиями, которые выстроились на полке в стройный ряд. На большинстве из них была собака Шеннон, но один снимок все же привлек внимание Бри. Шеннон и Холли, совсем еще маленькие – одной, наверное, около восьми, другой около десяти. Они стояли рядом, плечом к плечу, похожие, как две капли воды. Каждая девочка сжимала в одной ладони бейсбольный мяч, а в другой – биту, хоть и держали они их в противоположных руках, словно отражались в зеркале.

Шеннон обхватила чашку обеими ладонями.

– Я не поверила Оуэну, когда он позвонил прошлой ночью, – сказала она, глядя на Мэтта. – Он сказал, что Холли совершила самоубийство. Что она прыгнула с моста.

– У Холли была депрессия? – спросил Мэтт. – У нее были какие-то причины совершить самоубийство?

– Мы обе грустили из-за мамы. У нее рак, четвертая стадия. Плюс… – теперь дыхание Шеннон вырывалось из груди какими-то дрожащими вздохами. Она ненадолго замолчала и прижала ладонь к груди, пытаясь успокоиться. – На том же самом месте умер наш папа.

Бри застыла, вся превратившись в слух. Это могло оказаться не просто совпадением.

– Когда это случилось? – спросил Мэтт.

Шеннон кивнула, и голос ее смягчился.

– Автомобильная катастрофа. Мы с Холли тогда учились в старшей школе. Я до сих пор помню, как в нашу дверь постучался полицейский и рассказал все это маме… Когда папа съезжал вниз с холма, машину занесло. Он слетел с обрыва как раз там, где начиналось ограждение. Мама от этого так и не оправилась.

– Мне жаль, что вам пришлось такое пережить, – сказал Мэтт.

– Спасибо, – Шеннон сморгнула слезы.

– Я сочувствую вашим потерям, – Бри набрала в грудь воздуха, мысленно проклиная Оскара за то, что он сказал Оуэну про самоубийство. Оуэн донес эту ложную версию до Шеннон, и теперь именно Бри придется все исправлять. – У меня есть новости. Ваша сестра не совершала самоубийства.

В глазах Шеннон отразился искренний шок.

– О чем вы?

Если и существовал способ смягчить это известие, Бри о нем не знала.

– Ее убили.

Шеннон застыла каменным изваянием.

– Что? Как?

– Сейчас мы пытаемся понять, как она провела свой последний день, – сказала Бри. – Мы надеемся, что вы сможете помочь.

– Но ведь Оуэн сказал… – непонимающе произнесла Шеннон. Бри кивнула.

– Прошлым вечером самоубийство казалось возможной версией, но сегодня судмедэкспертиза установила другую причину смерти.

– Поверить не могу, – Шеннон прикусила палец и совершенно ушла в себя. Бри пришлось продолжить.

– По словам Оуэна, он считал, что Холли провела выходные с вами.

В уголках губ Шеннон залегла горькая складка.

– Она обычно приходила ко мне после каждой их сильной ссоры. Я каждый раз говорила ей не возвращаться назад, но она никогда не слушала.

– Вы знаете, почему она возвращалась? – спросила Бри.

– Сказала, что любит его, – Шеннон вздохнула. – У них весьма бурные отношения… Были весьма бурные отношения. Они либо превозносили друг друга до небес, либо смертельно ругались. Золотой середины у них не было, – она перевела взгляд в сторону. – Прошлой ночью я была в таком шоке, что не могла трезво мыслить. Я весь день думала, что это какая-то ложь. А теперь в моей голове все крутится голос Оуэна. Он был таким спокойным.

Бри подождала на случай, если она захочет продолжить, но Шеннон молчала.

– Как думаете, что это может значить?

Шеннон подняла взгляд. Ее мокрые глаза горели от злости.

– Может быть, это он ее убил.

– У вас есть причины полагать, что он мог ее убить? – спросила Бри. Шеннон дернула плечом.

– Не специально. Может, случайно. Когда они ругались, они ругались по-настоящему. Никаких тебе спокойных, разумных аргументов. Они устраивали настоящие дикие сцены, – ее глаза сузились. – А однажды я слышала, как Оуэн сказал, что он не позволит ей от него уйти. Я не говорю, что он способен на хладнокровное убийство, нет, у него просто дурной нрав. Впрочем, как и у Холли.

Мэтт слегка подался вперед.

– Он когда-нибудь был агрессивен к вашей сестре?

Шеннон задумчиво поджала губы.