Тайны утерянных камней

– Она едет к нам, – сообщила Люси.

– Иби? – спросила Джесс, слушая ее вполуха.

Она отложила ножницы, взяла влажную тряпочку и принялась стирать пыль с маленьких листочков. Бонсаи явно чувствовали себя не лучшим образом: кроны у них потускнели, и каждое утро Джесс собирала со стола и пола по горсти опавших листков. Ей было больно наблюдать, как они медленно умирают из-за ее незнания и неумелости. Она потерла тряпочкой один из потускневших листиков. Это маленькое растение подарил Шансу какой-то новый друг. Джесс даже не знала, кто именно. В школе у него было вроде бы полно друзей, но дома он как-то обособлялся от них, довольствуясь тем, что играл в своем «форте» под лестницей, читал книжки и пек вместе с Джесс печенье. От этого воспоминания у нее больно кольнуло в груди. В последний раз они пекли вместе печенье на его день рождения. И в ту же ночь он погиб.

В ее горле словно что-то застряло, и Джесс с трудом сглотнула.

– Болеют они, что ли? – предположила Люси, подойдя к ней вплотную, так что ее длинная черная юбка качнулась у самых ног Джесс.

Она глубоко вдохнула: ей нравилось, как пахло от Люси – чудесной смесью ароматов лаванды и апельсиновой цедры, так умиротворяюще действующей на Джесс.

– Я вот думаю: может, это из-за здешней высоты? – предположила она.

Люси выставила длинный белый палец и коснулась им тонкого стволика бонсая Шанса.

– Что произошло с этим деревцем?

Джесс сильно прикусила нижнюю губу. Она поймала себя на том, что частенько делится с Люси обрывками воспоминаний – иногда о Шансе, а иной раз о себе самой, не вдаваясь в подробности. До сих пор Люси ни разу не спрашивала у Джесс о сыне больше, нежели та сама желала рассказать, и Джесс подозревала, что Люси таким образом давала ей свободное пространство, пока она не будет готова открыть кому-то душу. И Джесс все больше привязывалась душой к Люси и к ее манере общения.

– То, что произошло с этим деревцем, – целиком моя вина. Я совершенно далека от растительного мира и до встречи с мистером Кимом даже не представляла, что бонсаю нужен такой щепетильный уход.

Люси ничего на это не ответила, и некоторое время они стояли рядом в молчании, созерцая несчастный бонсай.

– Он принадлежал твоему сыну? – тихо спросила Люси.

Джесс напряглась, во рту у нее разом пересохло. Она крепко обхватила себя руками, пытаясь вытолкнуть глухую тоску, тяжестью наполнившую ее нутро, точно песком.

– Я обнаружила его после того, как все случилось… – Голос сорвался, и Джесс на мгновение умолкла. Потом, кашлянув, заговорила дальше: – Оно стояло в кухне на столе, рядом с нашим праздничным овсяным печеньем с изюмом. Изящное маленькое деревце, под которым была поставлена поздравительная открытка. Кто-то любовно смастерил ее из розового цветного картона, украсив его клеем с блестками и разноцветными наклейками. – Джесс тихонько рассмеялась, но смех получился надорванным и грустным. Она провела пальцем под глазами и продолжила пристально смотреть на растение, потому что знала: стоит ей встретиться взглядом с Люси, и она расплачется.

– Оно было от друга, – произнесла Люси.

– Думаю, да, – кивнула Джесс.

– А имя там было указано?

Джесс оказалась захвачена врасплох. Странный вопрос, казавшийся глубоко личным и в то же время несущественным.

– Хм… Н-нет, открытка не была подписана. Просто картинка с двумя человечками и радугой.

Неожиданно Люси взяла Джесс под руку и тяжело приникла к ней, так, будто почувствовав неимоверную усталость.

– Да-да, все сходится, – произнесла Люси, но слова ее прозвучали как-то искаженно.

Джесс тут же вернулась в роль сиделки, с облегчением закончив этот тяжелый разговор и вместе с тем изрядно встревожившись за старушку.

– Я думаю, вам лучше присесть. Хорошо?

Она бережно провела Люси по коридору в ее спальню, к глубокому кожаному креслу. Старушка послушно в него села, но тут же цепко стиснула руки Джесс между ладонями, ловя ее взгляд своими необычными голубыми глазами.

– Она уже скоро приедет, – порывисто сообщила Люси. – И будет очень голодна.

Джесс осторожно высвободила свои руки из неожиданно крепкой хватки старушечьих рук и погладила Люси по предплечью:

– Я приготовлю бутерброды с огурцами и ростками фасоли, как она любит. – После того как в первые дни знакомства Джесс подала Иби сэндвичи с беконом, листовым салатом и помидором, она быстро уяснила, что та, сколько себя помнит, вегетарианка. – Может, вы немного отдохнете до ее приезда? Я принесу вам какой-нибудь кроссворд.

Глубокие морщины на лице Люси заметно расслабились. Согласно кивнув, она откинулась на спинку кресла. Джесс облегченно выдохнула, поняв, что старушку отпустило. Она подтянула на голове хвост и решила не откладывая записать Люси к врачу. Необходимо все же выяснить, отчего у нее случаются такие внезапные приступы.

* * *

В итоге Люси, заметно обессиленная, все же легла в постель, а поскольку Иби так и не показалась, Джесс решила пока перемыть оставшуюся с завтрака посуду. Она сложила тарелки, столовое серебро и также сковородку в раковину, выдавила немного жидкого средства и открыла кран. Когда пена поднялась выше самой посуды, Джесс с удовольствием погрузила руки в горячую воду.

Люси уже два раза за сегодня интересовалась, заглядывала ли Джесс в календарь, притом что было еще довольно раннее утро. На второй раз Джесс терпеливо ответила старухе, что в календаре нет никаких заметок.

– Может, у Иби на сегодня иные планы? – осторожно предположила она.

Люси воззрилась на нее так, будто у Джесс вдруг выросла вторая голова:

– Ну, разумеется, у Иби другие планы на сегодня.

Джесс в ответ лишь улыбнулась и покачала головой.

Сзади по локтям прошелся легкий холодок, как будто кто-то оставил дверь открытой. Джесс вытянула руки из воды, брызгая мыльной пеной по столешнице. Может, она забыла закрыть дверь, когда утром выносила мусор? Джесс повернулась спиной к раковине… и похолодела. Ее словно обдало каким-то нехорошим предчувствием. И она старательно пыталась от него отделаться, подходя к календарю все ближе.

Окошко, еще недавно пустовавшее, теперь было заполнено убористым почерком Люси. Джесс заморгала. За последний час старуха и близко к кухне не показывалась. Когда же могла Люси это написать? Джесс тряхнула головой: должно быть, она просто смотрела до этого не в тот квадратик – и, вглядевшись получше, прочитала:

«В 10:00 в дверь позвонят».

Она взяла со шкафчика мобильник, посмотрела, сколько времени – было 9:59, – и положила телефон на прежнее место. Прежде чем экран погас, время на нем изменилось на 10:00.

И тишину большого дома прорезал долгий и пронзительный звонок.

Женщина подскочила на месте, прижав ладонь к груди и часто задышав. Господи, какая же она все-таки стала нервная! Взяв себя в руки, Джесс опустила засученные было рукава и направилась в прихожую. Внутренняя дверь оказалась чуточку приоткрытой. Джесс нахмурилась. Надо не забывать ее закрывать поплотнее, иначе Люси разорится на счетах за отопление.

Джесс вышла на закрытую веранду и обеими ладонями взялась за ручку тяжелой наружной двери. На неотапливаемой веранде дыхание стыло в воздухе, а кожу покалывало от неожиданного холода. На дворе стоял май, однако, живя у Люси, женщина быстро поняла, что здесь, в предгорье, весенняя оттепель наступает, следуя какому-то собственному графику. Сквозь цветное витражное окно Джесс разглядела очертания небольшой фигурки, стоящей по другую сторону входной двери. Она заколебалась, вспомнив вдруг про мальчика из магазина.

«Не глупи, – велела она себе. – Тот мальчишка тебя вовсе не преследует».

Джесс открыла дверь – и тихо ахнула. Там стояла Стар, та бездомная девочка-подросток, которая выглядела в точности как и вчера, – разве что темные круги под глазами стали еще заметнее. Запущенные волосы ниспадали с головы облаком спутанных прядей, грязными клочьями выбивающимися на лицо, а одежда на ней казалась не чем иным, как несколькими слоями нестираного, отвратно сидящего тряпья, давно уж отслужившего свой век.

Джесс смягчилась. Девочка держалась храбро – вскинув подбородок и жестко скрестив руки у груди, – но Джесс все же заметила, как в мимолетной складке между бровями мелькнуло опасение.

Что она делает в Пайн-Лейке?

– Здравствуй, Стар, – сказала Джесс, удивленно вскинув брови. – Какой сюрприз! Никак не ожидала тебя увидеть.

Стар покрепче сжала в руке записку.

– Меня Люси пригласила, – сказала она из-под пряди волос.