Ангел в моей постели

Виктория торопливо натягивала перчатки.

– В вашей карете никто и не разглядит, что я мертва.

– Но мы все же привяжем вашу лошадь к задку кареты. – Неллис хотел помочь Виктории надеть накидку, но она вырвала ее у него из рук. – – Подбодритесь, Виктория. – Он засмеялся и продолжал мечтательным тоном: – Я могу оказаться вам полезен еще до того, как все это кончится. Мы можем стать не только союзниками, но и друзьями. Верно, Стиллингз?

Виктория подошла к шерифу.

– Проследи, чтобы она поехала в Роуз-Брайер, – приказал Неллис Стиллингзу и обратился к Виктории: – Это был мой любимый чай с небольшой примесью мяты. – Он расхохотался.

– Держитесь подальше от Неллиса Манро, – заговорил шериф, когда карета тронулась.

Виктория, кутаясь в накидку, смотрела в окно. Уже смеркалось. Целый час она молча сидела рядом с шерифом, и ощущение тревоги, преследовавшее ее с тех пор, как она в этот день покинула Роуз-Брайер, охватило ее с удесятеренной силой, когда вдали показался знакомый холм.

Неллис, не отличавшийся умом, сумел внушить ей, что она слаба, что заблуждается, полагаясь на свою способность разбираться в людях, и, в частности, в нем самом. А также в бескорыстии Дэвида, да и ее собственном тоже.

Отец Виктории точно так же манипулировал ею, подавляя ее волю. Только так он мог ее сломить. Ей следовало выхватить нож и оскопить Неллиса, навсегда сбить с него спесь. Виктория в ярости сжала кулаки.

Повернув голову, она увидела, что Стиллингз с беспокойством наблюдает за ней.

– Почему ты служишь ему?

– Потому что служу, – улыбнулся он в ответ. – Приношу извинения, но вы плохо меня знаете, миледи.

Виктория прищурила глаза, пытаясь разглядеть в темноте его лицо.

– Ты его боишься.

Шериф с нескрываемым восхищением смотрел на нее.

– Энни не понравилось бы, если бы я свернул вам шею, миледи.

– Ты убил бы меня по приказу Неллиса?

Карета замедлила ход и остановилась. Шериф открыл дверцу и вылез из кареты.

– Выходите, миледи.

Не обращая внимания на протянутую руку, она вышла и, пройдя мимо группы изумленных мужчин, толпившихся у ворот, направилась к дому. Будь Дэвид в данный момент на холме, наверняка увидел бы карету. Тревожное предчувствие охватило Викторию. Ей не хотелось встречаться с ним прямо сейчас, пока она немного не успокоится после того, что услышала от Неллиса. Не хотелось спрашивать его, почему он сегодня увез ее сына в то самое время, когда назначил тайную встречу с кем-то из министерства иностранных дел.

– А что делать с лошадью, док? – крикнул Стиллингз ей вслед, в голосе его звучал гнев.

Виктория повернулась, чтобы сказать ему, что он может убираться ко всем чертям, но тут рядом с ней появился Рокуэлл.

– Я заберу эту чертову лошадь, – заявил он, – поскольку она моя.

– Мистер Рокуэлл? – Виктория схватила его за плечо. – Натаниел вернулся?

– Он с отцом. Кто-то поехал искать Донелли, сказать, чтобы он возвращался, – сказал Рокуэлл, беря узду у одного из своих людей. – Надеюсь, вы получили удовольствие от небольшой прогулки, миледи. Она стоила нам массу времени и труда.

– Вы бы знали, если бы он не вернулся, если бы что-то случилось? – Неллис намекнул, что жизнь Дэвида в опасности. А с ним находится ее сын. – Вы бы знали? Не так ли?

Он посмотрел на ее пальцы, вцепившиеся в его рукав.

– Что произошло между вами и мистером Манро?

Она отдернула руку, повернулась и пошла к дому. Мистер Рокуэлл окликнул ее, но она не остановилась. Дверь была распахнута.

В холле появилась Бетани.

– Виктория! – Глаза девушки были полны слез. – Мы беспокоились о тебе.

– Я сама могу о себе позаботиться, Бетани. – Она не ожидала, что ее голос прозвучит так резко, потому что очень обрадовалась, увидев девушку. – Пожалуйста... – Виктория коснулась щеки Бетани, – иди домой, к сэру Генри.

Виктория поднялась на третий этаж и побежала к своей комнате.

Глава 19

Виктория лежала в постели и, подперев щеку рукой, пристально смотрела на затухающий в камине огонь. Наступила полночь. А Дэвид все не возвращался. Обед на подносе, который поставила миссис Гибсон на маленький столик, оставался нетронутым. К ней постучалась Бетани, но Виктория была не в силах с ней говорить и зарылась в подушку, тщетно пытаясь заснуть. Разговор с Неллисом не шел из головы. Она забылась беспокойным сном, и ей привиделась закутанная в плащ фигура.

Она стояла на кладбище среди клубящегося тумана, глядя поверх могильных плит на церковь. На шее висел медальон матери.

«Если что-нибудь случится с Чедвиком, я, как наследник сэра Генри, стану опекуном мальчика и Бетани».

«Ты можешь сделать первый шаг вместе со мной, Мэг».

«Вы позволили себе увлечься этим профессиональным шпионом? Дважды?»

Но Дэвид являлся Виктории в ее снах, ангел в ее постели, не выпускал из объятий и клялся любить в здравии и болезни, пока смерть не разлучит их.

Фигура в плаще, следовавшая за ней, растворилась в тени. Виктория открыла глаза, однако ей казалось, что она бежит сквозь густой черный туман. Но она не была Викторией. Она была Мэг Фаради. Она слышала три гудка парохода. Огонь охватил машинное отделение, пассажиры в панике выбегали на палубу. Крики. Детский плач. Люди рвались к спасательным шлюпкам. Но Мэг пыталась вернуться к трапу. Ее не пропускали. Кто-то ударил ее в плечо, и она полетела в воду, и в ту же минуту взорвалось машинное отделение. В памяти возникали неясные фигуры на фоне бушующего огня, запах пропитанной нефтью морской воды. Судно шло ко дну. Мэг ухватилась за обломки, оказалась на поверхности моря и натолкнулась на плывущий бочонок. Она умоляла Бога не дать ей утонуть вместе с ребенком, обещая Ему свою душу, только бы Он не отнял у нее жизнь.

Насколько она помнила, это была первая в ее жизни молитва. И когда она снова пришла в себя, светило солнце. Она осталась жива.

«Мэ-эгги? Где ты?»

Сон, так похожий на явь, заставил ее резко подняться и сесть, она слышала, как стучит сердце. Так ее называл только отец. Хватая ртом воздух, она приходила в себя. Рассудок медленно возвращался к ней. Ее постель была пуста. Путаясь в одеялах, она бессильно откинулась на подушки. Это был всего лишь сон. Слава Богу.

Дрожащими руками Виктория нащупала в темноте настольные часы на столике у кровати. Камин угасал. В комнате было холодно. Накануне она приняла всего несколько капель снотворного, чтобы расслабить затекшие мышцы. Она ничего не ела, и от снотворного ей стало плохо. Мысли путались. Часы показывали четыре. Это все, что Виктории удалось разглядеть в темноте.

Она сбросила одеяла, плеснула в лицо холодной водой. Как была, босиком, надела халат, затянула пояс. Комната Натаниела была пуста. Значит, Дэвид еще не вернулся. Поколебавшись, Виктория направилась в фехтовальный зал и зажгла развешанные на стенах масляные лампы.

Сняв со стены палку, она повертела ее в руках и, преодолевая боль в боку, приступила к упражнениям.

Неллис получил вчера удовольствие от своей шутки с чаем. Он наслаждался, рассказывая ей о Дэвиде и видя ее растерянность и смущение.

Двигаясь по залу, Виктория не почувствовала уверенности в себе, не обрела душевного равновесия. Не этого ли добивался Неллис? Когда она пересекала зал, ей хотелось вонзить эту дурацкую палку в сердце Дэвида.

Отведя ногу в сторону, она взмахнула палкой и застыла на месте.