Преступление капитана Артура

Клерибелль внимательно просмотрела список новоприбывших в Брайтон.

– Нет,? – сказала она.? – Они еще не прибыли. В гостинице «Корабль» остановился только какой-то майор Гранвиль с женой. Это очень хорошенькое имя, не так ли, Артур?

– Какое? – спросил он рассеянно, не оборачиваясь к жене.

– Гранвиль Варней.

– О да! Не правда ли, что это миленькое имя?… Майор служил в индийской армии.

– Вы знаете его?

– Очень хорошо, он служил в одном полку со мной… Я прикажу заложить лошадей. Наденьте вашу шляпку, Клерибелль. Я повезу вас в Меркем-Вуд. Во время прогулки я сделаю вам одно предложение.

– Предложение?

– Да… Или, вернее выразиться: я хочу испросить у вас одну милость… Идите же и наденьте вашу шляпку, как доброе и послушное дитя, которым вы всегда были. А вы, Руперт, ступайте за вашей фуражкой, я же пойду в конюшню.

Он вышел из библиотеки самоуверенной походкой кавалерийского офицера, но в передней он потребовал стакан воды и выпил его залпом. Слуга, подавший ему воду, был просто поражен его расстроенным видом.

– Не подать ли вам немного водки, сэр? – спросил он с беспокойством.

– Да, Ричард. Я пойду за буфет, и вы мне подадите там рюмочку вина.

Сидя перед столом, уставленным всевозможной серебряной и хрустальной посудой, капитан Вальдзингам упал в обморок, беспомощно откинув свою бледную голову на плечо эконома. Употребили все силы, чтобы разжать ему рот и влить несколько капель французской водки, и уже пошли было за миссис Вальдзингам, когда капитан открыл глаза и проговорил:

– Ради бога, не говорите ни слова вашей госпоже о том, что случилось со мной!.. У меня часто бывали подобные припадки в Индии. Мы, военные, ведем чрезвычайно беспокойную жизнь, вследствие чего делаемся слабыми и нервными, как капризные женщины.

Он вышел из буфетной, не дожидаясь ответа, и, вернувшись в библиотеку, поднял газету с пола.

– Майор Гранвиль Варней и миссис Гранвиль Варней,? – пробормотал он,? – находятся отсюда всего в двадцати милях. Они услышат обо мне – и приедут сюда дразнить меня, унижать, свести меня с ума и сгубить окончательно… Они напомнят мне про адский договор, заключенный со мной, будут требовать исполнения этого договора… Безумный я, безумный!.. Я должен был предвидеть, что мне не убежать от ужасного прошлого. Я имею много общего с тем старым браконьером, который вечно прячется, но все не в состоянии скрыться от глаз людей,? – говорил капитан, расхаживая порывисто по комнате.? – Какое клеймо на нас обоих! – продолжал он, смеясь.? – И как нас легко узнать!.. Да, этот человек служит мне вместо зеркала!.. Я похож на него: курю по целым дням, шатаюсь и скрываюсь… Однако не могу ли я сбить их с дороги посредством какой-нибудь искусной комбинации?… Клянусь небом, это возможно, если оно захочет содействовать мне в этом!

Он еще не успел произнести этих слов, как вошла Клерибелль, ведя за руку сына. Лицо ее улыбалось под соломенной шляпкой. На плечах была прозрачная накидка с кружевной отделкой.

– Клерибелль,? – начал капитан, когда они уселись в фаэтон, на запятках которого стояли два грума,? – вы сегодня так очаровательны, что я не могу считать вас способной отказать мне в милости, которой я хочу просить у вас.

– Ну, так высказывайте же вашу просьбу, Артур,? – ответила она весело.

– Мне бы хотелось провести с вами эту осень за границей,? – сказал он, смотря на нее с беспокойством.

– За границей?… Хорошо!.. В Париже?

– Дальше Парижа.

– Дальше Парижа?!. В Италии?… В Германии?

– Нет, ни в одной из этих стран… Я хочу заставить вас предпринять настоящее художническое путешествие, Клерибелль, хотя я и не артист… Я хочу увести вас в пустыню, довести до Геркулесовых столбов. Согласны вы на это?

– Но туда же не ездит, как кажется, никто,? – заметила она.

– А зачем женам ехать туда, где все бывают, Клерибелль? Нам нет необходимости отправиться в Баден, чтобы видеть лондонских лавочников, разоряющихся за рулеткой, или в Неаполь, или Флоренцию, чтобы слушать болтовню туристов с «путеводителем Муррая» в руках. Нет, Клерибелль, я хочу похитить вас у общества… Хотите ли следовать за мной?… Если вы любили меня когда-нибудь, то скажите «да»,? – добавил он с какой-то ненормальной энергией.? – Скажите же «да», моя возлюбленная, и дайте мне возможность бежать с вами из этой проклятой страны!

Мы уже говорили, что Клерибелль как будто боялась капитана, и потому она ответила согласием на это предложение, как исполнила его просьбу – поехать к косогору, без всякого протеста.

– Да, Артур,? – произнесла она.? – Я отправляюсь с вами… А все же мне кажется, что вы слегка помешаны.

– Я уже говорил вам, что в этом нечего сомневаться. Но вы кроткое, доброе, прелестное создание и сделали меня счастливейшим из смертных. Закурите мне сигару, и вы увидите, как ловко я обогну этот угол дороги, чтобы въехать в чащу леса.

Богатая вдова баронета была самой покорной женой бедному офицеру: она позволяла ему курить в своей парадной гостиной, сама закуривала ему сигары во время дороги. Если бы она была в состоянии любить еще кого-нибудь, кроме своего сына, то она полюбила бы от души этого красивого, увлекающегося, безумного офицера, который некогда ухаживал за ней так смело, но она боялась его припадков меланхолии и иногда подолгу изучала изменяющееся выражение его мрачного лица, когда он сидел погруженный в размышления и теребя усы.

На этот раз капитан был в хорошем расположении духа. Въехал в лес, все вышли из экипажа, и один из грумов понес корзину, наполненную цыплятами, абрикосами и двумя бутылками рейнского вина.

Клерибелль и Руперт были в восхищении от этого маленького пикника. Капитан сам расставлял все на скатерти, разостланной по густой траве под старым деревом. Затем он уселся верхом на одном из толстых, узловатых корней и, куря сигару, с улыбкой на губах любовался женой и мальчиком.

– Как вы прелестны, моя Клерибелль! – сказал он.? – Сэр Руперт, украсьте волосы вашей матери дубовыми листьями. Нет, нет, не так! Сделайте гирлянду, баронет… Моя белокурая возлюбленная, вас можно принять за доброго гения этой местности!.. Какой же я счастливец, Клерибелль, обладая женой с волосами, напоминающими цветом янтарь моих трубок, и согласную ехать со мной на поиски Геркулесовых столбов!.. Вы купили меня, миссис Вальдзингам, точно так, как вас купил сэр Режинальд Лисль. Это своего рода закон возмездия, как выражаются наши соседи. Вы платите за мое платье, мои сигары, за вино, которое я пью, платите и лакею, услугами которого я пользуюсь… На вас же будут лежать расходы путешествия, которое я предпринимаю, чтобы избегнуть своих воображаемых демонов.

Был уже седьмой час, когда поехали обратно в замок. Рахиль Арнольд отворила ворота парка, между тем как ее белокурый мальчик, цеплявшийся за складки ее платья, пристально смотрел на другого мальчика, тоже белокурого, который сидел на фаэтоне между мистером и миссис Вальдзингам. Жильберт стоял, облокотившись на решетку своего садика, и курил свою грязную глиняную трубку. Он едва пошевельнулся, чтобы снять свою изорванную шапку, когда экипаж проехал мимо. Он был, по обыкновению, непричесан, небрит, неопрятен и мигал усиленно кошачьими глазами. Тень его ложилась прямо под копыта лошадей, бежавших крупной рысью.

Капитан с женой обсуждали проект путешествия весь вечер. Решено было ехать как можно скорее, так как нетерпению капитана не было границ. Он готов был ехать хоть сейчас же. Они брали с собой сэра Руперта и двоих слуг. Чтобы не терять лишнего времени, хотели ехать в Лондон на курьерском поезде. Нужно было покинуть Англию немедленно, а закупить все необходимое к дороге предполагалось во Франции, через которую им приходилось ехать.

– Каким красивым кажется мне сегодня наш дом, Артур!? – сказала миссис Вальдзингам, когда муж высадил ее из фаэтона и они вошли в переднюю, уставленную экзотическими цветами.? – Я бы желала, чтобы вы свыклись с английской жизнью.

– Я этого и хотел, Клерибелль… Да, дом очень хорош. И меня можно считать за второго Каина, если я способен бежать из этого рая.

Они еще не вышли из передней, когда лакей подал им серебряный поднос, на котором лежали две визитные карточки: мужская и женская.

– Что это? – спросил капитан рассеянно.? – Положите их в корзинку для визитных карточек, миссис Вальдзингам.

– Но эти господа здесь, капитан. Они желали дождаться вашего возвращения и теперь рассматривают картины в столовой.

– Картины!

Капитан снял шляпу и вытер лоб носовым платком.

– Что это за люди, Клерибелль? – спросил он жену, которая рассматривала карточки.

– Это поистине странное совпадение, Артур! Это те самые, имена которых мы прочитали в списке новоприбывших в Брайтон, – ваши индийские друзья: майор Варней с женой.

В это мгновение дверь столовой отворилась, и из нее показалось смеющееся лицо.

– А вот он и есть, милый наш товарищ! – воскликнул этот человек веселым тоном.? – Наконец-то я опять нашел вас, старую лисицу!.. Видите, Артур, я отыскал вас!.. Что, старый друг?… Что, старая, хитрая лисица?!. Что, дорогой товарищ, что?

При этих словах майор Гранвиль разразился самым веселым неудержимым хохотом. Он кинулся к своему «дорогому товарищу», к «старой лисице» и несколько раз крепко пожал ему обе руки. Нельзя было сомневаться, что это свидание доставляло ему величайшую радость. В порыве этой радости он как безумный повторял все одни и те же фразы. Это был высокий и сильный мужчина со свежим, румяным лицом. Голубые глаза его, которые то закрывались, то снова открывались, имели почти ослепительный блеск. У него были чрезвычайно белые и блестящие зубы, розовые губы и прекрасный цвет лица; каштанового цвета усы и густые волосы, обрамлявшие его лоб, были с золотым оттенком. Общее впечатление, производимое его лицом, было, если можно так выразиться, ослепительное: на него нельзя было долго смотреть, как и на солнце. Он был в широком, домашнем костюме, который шел ему, на нем было пальто с бархатными отворотами, жилет лимонного цвета; галстук был повязан как можно небрежнее, на часовой цепочке красовалось множество брелоков, а руки были покрыты перстнями. Он сверкал и блистал с головы до ног, и казалось, что он распространяет вокруг себя какое-то сияние.

«Старая лисица», бледная и угрюмая, оказала ему очень холодный прием и представила его миссис Вальдзингам. Майор был в восхищении.

– А я и не слышал, что этот старый повеса женился,? – сказал он.? – Верите ли, сударыня: этот дорогой Артур скрыл это радостное событие от своих калькуттских друзей! От друзей, которые любят его так искренне и имеют тысячу причин рассчитывать на его взаимность. Я узнал о его браке только случайно – сегодня утром, в брайтонской гостинице «Корабль». Рассказать вам, Артур, как это случилось? Миссис Варней вздумалось прокатиться, я начал было уверять ее, что в окрестностях Брайтона нет ничего такого достопримечательного, чего бы мы уже не видели; но миссис Варней настояла-таки на своем, и я спросил слугу гостиницы, есть ли поблизости какой-нибудь замок, который стоило бы осмотреть. Слуга назвал Лисльвуд-Парк. «Хорошо. Что это за Лисльвуд-Парк?» – «Резиденция сэра Руперта Лисля».? – «Хорошо. Мы отправимся взглянуть на сэра Руперта Лисля…» Нам и в голову не приходило, что сэр Руперт Лисль был еще очень молодым джентльменом, бегающим в бархатной курточке. Прекрасно, явившись сюда, мы просим показать нам замок, нам отвечают, что его не показывают никому. «Что? Никому?» – воскликнули мы печально. «Никому! – повторяют ваши слуги.? – Капитан Вальдзингам имеет на это особые причины…» Капитан Вальдзингам!.. Представьте себе мое удивление, когда я услышал это имя, дорогой друг! Ведь во время вашего пребывания в Калькутте вы и не думали быть владельцем Лисльвуд-Парка, как помнится. Представьте себе мою радость, мое счастье при известии о счастье моего друга!.. Ну, дай еще раз руку, старая лисица!

– Не разыгрывайте роль сумасшедшего, майор,? – ответил сухо капитан на эти излияния.