Вынужденная посадка

– Полагаю, да, сэр. Мистер Морэй должен знать точно.

– Наверняка; неплохая, кстати, мысль – спросить его об этом лично, – еле слышно произнес Лейстер. Он настолько устал, что уже не говорил, а мямлил. – Если у вас появится хотя бы примерное представление, что за погода ожидается на ближайшие несколько недель, можно будет решить, какие временные укрытия ставить для экипажа и колонистов. А любая информация о периоде вращения планеты, ну, и прочее в том же роде, может оказаться полезной для Экспедиционного Корпуса. И… доктор Ловат… подыщите какого-нибудь зоолога… и ботаника… желательно, из числа колонистов – и пошлите их с Мак-Араном. На всякий случай; вдруг пищевой синтезатор все-таки не выдержит. Пусть они проведут полевые испытания и возьмут образцы.

– Я бы предложила послать еще и бактериолога, – сказала доктор Ловат. – Если, конечно, найдется свободный.

– Хорошая мысль. Мак-Аран, постарайтесь не слишком ослаблять ремонтные бригады, но возьмите с собой всех, кого считаете нужным. Еще какие-нибудь соображения есть на этот счет?

– Я бы хотел взять врача – или хотя бы медсестру, – произнес Мак-Аран, – а то вдруг кто-то провалится в трещину или попадется на зуб какому-нибудь местному Tyrannosaurus Rex…

– Или подхватит какую-нибудь жуткую местную болезнь, – закончила доктор Ловат. – Я могла бы и сама об этом подумать.

– Хорошо – если главврач разрешит кого-нибудь отпустить, – согласился Лейстер. – Да вот еще что. С вами пойдет офицер Дель-Рей.

– Зачем, позвольте поинтересоваться? – спросил Мак-Аран, несколько удивленный. – Нет, я, конечно, ничего не имею лично против мисс Дель-Рей, но для женщины, по-моему, это будет тяжеловато. Тут ведь не Земля, и в горах нет ни одного подъемника.

– Капитан, – произнесла Камилла негромко и хрипловато («Интересно, – подумал Рафаэль, – это от горя и усталости, или таков ее нормальный голос?»), – похоже, что Мак-Аран еще не знает самого худшего. Что вам вообще известно о катастрофе и ее причинах, Мак-Аран?

– Ничего, кроме обычных домыслов, – пожал тот плечами. – Помню только, что завыла сирена, я перебрался в спасательный отсек… так называемый «спасательный», – горько добавил он, вспомнив изувеченное тело Дженни, – а в следующее мгновение меня уже вытаскивали из отсека и спускали по трапу. Точка.

– Тогда слушайте. Мы понятия не имеем, где находимся. Мы не знаем, что это за солнце. Мы даже примерно не представляем, в какое звездное скопление угодили. Мы сбились с курса из-за гравитационного шторма – так это обычно называется, а в тонкости я сейчас вдаваться не хочу. При первом же ударе шторма отказало почти все астронавигационное оборудование – нам ничего не оставалось, кроме как засечь ближайшую систему с пригодной для жизни планетой и как можно быстрее садиться. Теперь мне надо провести кое-какие астрономические наблюдения, если получится, засечь известные звезды – спектроскопом, например. Тогда, может быть, мне удастся триангуляцией определить наше положение в галактическом рукаве и хотя бы частично перепрограммировать астронавигационный компьютер. Астрономические наблюдения проще вести на такой высоте, где воздух разрежен. Даже если я не сумею забраться на самую вершину этого ближайшего пика, каждая лишняя тысяча футов высоты увеличивает точность измерений. – Девушка говорила очень серьезно, и Мак-Арану пришло в голову, что она придерживается такой профессионально-дидактической манеры, чтобы в голосе не прорвались истеричные нотки. – Так что, если вы не возражаете против моего участия в экспедиции… я достаточно сильна, проходила спецподготовку и не боюсь каких-то особенных тягот. Я бы послала своего помощника, но он в госпитале с ожогом тридцати процентов поверхности тела, так что если он и выздоровеет – а это пока не факт – то еще долго никуда не сможет выбираться. Боюсь, никто здесь лучше меня не разбирается в астрогации и галактографии, так что я предпочла бы довериться собственным измерениям, нежели чьим-то чужим.

Мак-Аран пожал плечами. Он никогда не был сторонником половой сегрегации, и если девушка считает, что выдержит экспедиционные тяготы – наверное, так оно и есть.

– Хорошо, – сказал он, – дело ваше. Нам потребуется провизии дня, по меньшей мере, на четыре, так что если у вас тяжелые приборы, лучше заранее договориться, чтобы кто-то их понес; у каждого и так наверняка будет куча всякого своего оборудования, – он покосился на тоненькую, пропитавшуюся потом хлопковую рубашку и грубовато добавил: – Только оденьтесь потеплее, черт побери; схватите еще пневмонию.

Девушка удивленно замерла, потом глаза ее сердито вспыхнули; но Мак-Аран уже развернулся к капитану.

– Когда нам отправляться? Завтра?

– Нет; слишком многим из нас давно не удавалось толком выспаться, – отозвался Лейстер, очнувшись от секундной дремоты. – Про себя я уж не говорю – но ведь полэкипажа в таком же состоянии. Сегодня вечером я отдам приказ всем спать – кроме, разве что, наряда дежурных. Завтра утром все, за исключением ремонтников, освобождаются от работы – чтобы могли пойти на заупокойную мессу; потом всякая там инвентаризация, разбор завалов в грузовом отсеке… Так что, пожалуй, лучше бы вам отправиться дня через два, через три. Еще не придумали, кого хотите взять с собой из медслужбы?

– Можно Юэна Росса – если главврач его отпустит?

– Не возражаю, – отозвался Лейстер и на мгновение обмяк на стуле, очевидно, отключившись.

– Спасибо, сэр, – негромко произнес Мак-Аран и развернулся уходить. Невесомым, как перышко, прикосновением Камилла Дель-Рей тронула его за локоть.

– Не смейте осуждать его, – хрипловато, с гневной дрожью в голосе прошептала она. – Он начал принимать стимуляторы еще за два дня до аварии и до сих пор на ногах – это в его-то возрасте! Я позабочусь, чтобы он поспал не меньше суток – даже если для этого придется усыпить весь лагерь!

– …вовсе не спал, – твердо произнес, встрепенувшись, Лейстер. – Еще вопросы есть? Мак-Аран? Ловат?

– Нет, сэр, – вежливо отозвался Мак-Аран и тихо выскользнул из купола, бросив напоследок взгляд на снова погрузившегося в дремоту Лейстера. Первый помощник капитана Камилла Дель-Рей замерла над ним, как – на ум пришел неожиданный образ, и Мак-Аран вздрогнул – как свирепая тигрица-мать над тигренком. Или над старым львом? И какая ему, Мак-Арану, собственно, разница?

2

Почти все пассажирские отсеки корабля были залиты пеной из пожарных автоматов, поэтому капитан Лейстер приказал выдать участникам горной экспедиции теплые непромокаемые комбинезоны, используемые обычно экипажем при исследовании незнакомых планет. Им было сказано приготовиться к выходу на рассвете; и – на рассвете они уже были готовы, пристраивая на плечах рюкзаки с провизией, научным оборудованием и на скорую руку изготовленным походным снаряжением. Мак-Аран дожидался, пока Камилла Дель-Рей давала последние наставления вахтенному.

– Вот время заката и восхода – настолько точно, насколько это вообще возможно измерить в наших условиях; а вот точный азимут на восход. Не исключено, что нам еще придется замерить местный полдень. Но каждый вечер, на закате, включайте в этом направлении самый мощный корабельный прожектор и держите включенным ровно десять минут. Это поможет нам не сбиться с курса, а заодно поточнее установить, где тут восток и запад. Я уже объяснила, как брать полуденные азимутальные отсчеты…

Она обернулась и увидела Мак-Арана.

– Я вас задерживаю? – хладнокровно поинтересовалась она. – Прошу прощения, но вы же понимаете, как важно правильно взять отсчет…

– Трудно не согласиться, – отозвался Мак-Аран, – но зачем у меня об этом спрашивать? Вы же старшая по званию во всей нашей экспедиции, не так ли, мадам?

– Ах, так вот что вас беспокоит! – Она изящно вздернула бровь. – Вообще-то, ничего подобного. Только на мостике. Капитан Лейстер поставил во главе экспедиции вас, и, поверьте, меня это вполне устраивает, Не исключено, что в альпинизме я понимаю не больше, чем вы в астрогации – или даже меньше. Я выросла в колонии на Альфе, а там, как прекрасно известно, сплошные пустыни.

Мак-Аран ощутил значительное облегчение – и одновременно некое капризное раздражение. Черт побери, эта дамочка больно уж восприимчива! Да, конечно, это сведет возможные трения к минимуму, если ему не придется каждый раз просить ее как старшего офицера отдать тот или иной приказ – или выдвинуть предложение. Но факт оставался фактом: каким-то образом ей удалось заставить его почувствовать себя назойливым и неумелым идиотом!

– Ладно, – сказал он, – отправляемся, как только вы будете готовы. У нас впереди весьма дальняя дорога – и по довольно пересеченной местности. В общем, раньше сядем – раньше выйдем.

Он отвернулся и критическим взглядом окинул остальных участников экспедиции. Юэн Росс навьючил на себя большую часть астрономического оборудования Камиллы Дель-Рей, поскольку, по его словам, аптечка почти ничего не весила. Ему вполголоса говорила что-то Хедер Стюарт в неотличимом от остальных теплом форменном комбинезоне; наверно, это любовь, криво усмехнулся Мак-Аран, если девушка приходит помахать тебе на прощание ручкой в такую смертельную рань. У коренастой Джудит Ловат через плечо висела связка небольших контейнеров для образцов. Остальных двоих Мак-Аран видел впервые и решил сначала познакомиться, а потом уж дать команду выдвигаться.

– Кажется, мы встречались еще на корабле, – произнес Рафаэль, – но не уверен, что я вас знаю. Вы…

– Марко Забал. Ксеноботаник, – представился высокий горбоносый мужчина лет тридцати-сорока. – Меня просила помочь доктор Ловат. В горах я не новичок – вырос в Басконии, ходил в Гималаи…

– Очень рад, – произнес Мак-Аран. Они обменялись рукопожатием. Удачно, что в составе экспедиции есть еще кто-то с горным опытом. – А вы?

– Льюис Мак-Леод. Зоолог и ветеринар.

– Из экипажа или колонист?

– Колонист. – На лице Мак-Леода мелькнула улыбка. Он был невысок, полноват и с очень светлой кожей. – И предупреждаю заранее: никакого альпинистского опыта. Но я из горной Шотландии, а у нас до сих пор приходится немало побегать на своих двоих – причем вертикальная составляющая рельефа гораздо ощутимей, чем горизонтальная.

– Что ж, и на том спасибо, – произнес Мак-Аран. – Теперь, когда все в сборе… Юэн, прощайся с девушкой, и двинулись.

Хедер отбросила капюшон и негромко рассмеялась; девушка невысокая и весьма изящного сложения – в комбинезоне, который был ей великоват, она казалась совсем хрупкой.

– Ну хватит, Рэйф. Я иду с вами. Я же микробиолог и буду собирать образцы для доктора Ловат.

– Но… – Мак-Аран в замешательстве нахмурился. Он мог понять, зачем с ними должна идти Камилла – в своем деле она разбиралась лучше, чем любой мужчина. Теперь понятно, почему доктор Ловат выглядит такой озабоченной. – Я же специально просил подобрать для этой экспедиции мужчин, и покрепче, – проговорил он. – Местность впереди чертовски пересеченная. – Ожидая встретить поддержку, он перевел взгляд на Юэна, но тот только рассмеялся.

– Я что, должен процитировать Билль о правах? «Любое ущемление права на труд вследствие расовых, религиозных или половых предубеждений является противозаконным…»

– О Господи, только выслушивать четвертую статью мне тут не хватало, – пробормотал Мак-Аран. – Если Хедер так уж хочется сносить до дыр башмачки, а ты не против, то я и подавно не стану возражать, – он не мог отделаться от подозрения, что все это подстроено Юэном. Ничего себе начало! А он-то уже размечтался, несмотря на столь серьезную цель экспедиции, полазать по неисследованной горе – и тут, вот-те на, выясняется, что он должен тащить с собой не только астрогаторшу (которая, хотя бы, явно в неплохой физической форме), но плюс доктора Ловат (которая, пусть еще далеко не в преклонных годах, но все же не так молода и энергична, как хотелось бы) и Хедер – вообще, судя по всему, тепличный цветок.

– Ладно, двинулись, – произнес он, надеясь, что прозвучало это не слишком мрачно.

Походный порядок был организован следующим образом: впереди шел сам Мак-Аран, сразу за ним – доктор Ловат и Хедер с Юэном (чтобы сразу стало понятно, не слишком ли высокий темп он задал), затем Камилла и Мак-Леод, а замыкающим двигался имеющий горный опыт Марко Забал. Только они отошли от корабля и миновали скопление на скорую руку возведенных домиков, как из-за холмов на горизонте стало подниматься огромное красное солнце, словно воспаленный и налитый кровью гигантский глаз. В долине, где упал корабль, густой стеной стоял утренний туман, но вот экспедиция направилась вверх по склону, и туман стал редеть, рассеиваться, а Мак-Аран невольно ощутил духовный подъем. Не такой это уж, все-таки, пустяк – возглавлять исследовательскую экспедицию (может быть, единственную на сотни лет вперед) на совершенно новой планете.

Они шли молча; им было на что посмотреть. Выбравшись на гребень долины, Мак-Аран остановился и подождал, пока остальные его нагонят.

– У меня нет почти никакого опыта с чужими планетами, – произнес он, – но вот что я скажу. Не забредайте в незнакомый кустарник, смотрите, куда идете, и… надеюсь, мне не надо предупреждать, что ни в коем случае нельзя ничего ни пить, ни есть, пока доктор Ловат не даст «добро». Вы двое специалисты, – он кивнул Забалу и Мак-Леоду, – можете что-нибудь добавить?

– Только общее пожелание: вести себя как можно осторожней, – отозвался Мак-Леод. – Откуда мы знаем, может, вся эта планета кишит ядовитыми змеями и рептилиями… впрочем, комбинезоны предохранят нас практически от любых невидимых опасностей. На самый крайний случай, у меня есть пистолет – вдруг нападет динозавр или какой-нибудь крупный хищник – но всегда лучше бежать, чем поднимать стрельбу. Не будем забывать, наша задача – предварительное обследование, так что не стоит слишком увлекаться классифицированием или сбором образцов; об этом позаботится следующая экспедиция.

– Если она будет, следующая экспедиция, – пробормотала Камилла. Сказано это было себе под нос, но Рафаэль услышал и недовольно покосился на нее. Вслух же только сказал: