Из забвения в предательство

Протяжный вдох и выдох Скотта.

– Давай, Джесс.

Он хочет бутылку? Ладно! Я выпиваю все до последней капли и вручаю ему бутылку. Смеюсь, видя его ошарашенное лицо.

– Ты же просил бутылку, а не содержимое в ней!

На этих словах отхожу от него и иду в свою комнату.

Глава 2

Трель будильника вытаскивает меня из похмельного сна. Отключаю его и продолжаю спать, но шум воды, стук в дверь, сигналы машин, крики детей и взрослых не дают мне заснуть.

Продолжай спать. Ты же хочешь этого? Сон, сон, сон.

Фу, чем это так воняет? Горелым?

Вдруг я слышу:

– Джесс, а где огнетушитель?

Огнетушитель? О, нет! Если он опять пытается изображать из себя Гордона Рамзи, я прибью его этой же сковородкой!

Вскакиваю с постели, забыв о похмелье. Похмелье не забывает обо мне! Голова кружится, во рту ощущение не из лучших и все болит. Открываю дверь, готовая на него накричать, но он стоит и улыбается:

– Наконец-то, ты проснулась! А кто в университет пойдет?

Черт! Почему он не может будить, как все нормальные люди?

– Почему ты не как все? – спрашиваю его. У Скотта очень красивые глаза, словно линзы, но смотрят на меня, как всегда, нежно, с… любовью.

– Потому что, если я буду как все, я себе не буду нравиться и буду чувствовать себя обычным. А быть обычным – это отстой, – он закатил глаза и драматично вздохнул.

Я удивленно моргнула. Нихрена себе самооценка. Сжимая переносицу, спрашиваю:

– Почему пахнет горелым?

– Я пытался яйцо сварить. Оказалось, что я забыл налить воду. Представляешь!

– Господи, почему он такой тупой? Я пойду одеваться, а ты, – показываю на него пальцем, – только не подходи к кухне! У нас нет таких денег на ремонт!

– А твой трастовый фонд? – недоуменно смотрит на меня.

– Милый, он для учебы.

– Хорошо. Во-первых, я не тупой, а очень умный. Во-вторых, выходи быстрее, я голоден! – мычит он.

Захлопываю дверь перед его наглым лицом. Иду в ванную, но прежде смотрю на себя в зеркало. Волнистые рыжие волосы, зеленые глаза, один бюстгальтер и шорты, благодаря которым видны мои татуировки и пирсинг на пупке. Стоп! Я в таком виде выходила к Скотту?

Как я оказалась в таком виде? Я же была одета!

А ты не думала о Скотте?

Я мычу от досады.

– Детка, у тебя поселилась корова? – не сдерживая смеха, произносит Скотт, который за дверью.

– Какого хера ты подслушиваешь?

– Какого хера ты материшься? – парирует он.

Почему этот сероглазый и темноволосый парень такой кретин? Зачем я его приняла в дом? История такова: прошло три месяца со смерти отца. Ночью постучали в дверь. Я открыла и увидела парня с одной татуировкой (сейчас они прибавились, и появилось кольцо в губе), серыми почти белыми глаза, милой улыбкой, коричневыми волосами с короткой челкой и багажной сумкой. Он спросил, можно ли у меня пожить. Я хлопнула дверью. Снова стук, снова он и снова хлопок. И так еще два раза. Потом приехала полиция. Они сказали, что это новенький полицейский округа Батлер, и ему негде жить, потому что выселили из предыдущей квартиры. А кто хочет проблемы с законом? Никто. С тех пор мы живем вдвоем. Уже прошло два года. Мне 20, а этому оболтусу 22. Он уволился с той работы, и сейчас он работает юристом на дому и в корпорации, а я – дармоедом. Мне даже нравиться моя работа.

Я учусь в университете Слиппери Рок, в который сейчас опаздываю.

Еще немного дома и мисс Смит тебя убьет и закопает в её огороде.

Ты уверена?

Она так говорила в прошлый раз. Она сказала, что не потерпит 11-го опоздания. Из-за этого бегом в душ.

***

Искупавшись и одевшись, выхожу в люди. Скотт что-то взбивает. Он готовит? Подбегаю к нему, выставив руки вперед. Такое ощущение, как будто я его от суицида спасаю.

– Скотт, милый, это не конец света. Просто положи всё на место и иди ко мне, – спокойно говорю я.

Он поднимает глаза и медленно произносит:

– Сейчас я разогреваю сковородку и выливаю содержимое миски туда.

– Стой! – бегу к нему, отбираю миску, выключаю плиту и протяжно вздыхаю. – Позавтракай фруктами. Я опаздываю.

Обнимаю его и иду в свою комнату забрать рюкзак. Комната у меня простая. Она находится напротив кухни, а комната Скотта наверху. Всего лишь шкаф для одежды, ванная комната, стол и кресло для работы, комод, односпальная кровать, разная техника и окно. За окном есть лестница, ведущая на крышу. Комната выполнена в светлых тонах. Моя выполнена в светло-сером, а комната Скотти – в темно-синем.

Посмотрев на фотографию семьи, выхожу из комнаты. Подхожу к входной двери, не успев открыть, меня резко поворачивают, захлопывают дверь и прижимают спиной к ней.

– Я закажу пиццу на обед. Ты хочешь что-то еще? – шепчет Скотт в пару сантиметров от моих губ.

– Нет, но ты…

– Но я… – он становится еще ближе.

– Слишком близко, – пищу я.

Он вздыхает, бьет ладонью по двери и отходит.

А я… я просто вылетаю, как пуля, бегу к мотоциклу, сажусь, завожу мотор и отъезжаю. В голове все ещё прокручивается этот эпизод.