Из забвения в предательство

– Нет, спасибо. Мое дело было передать. Всего доброго, – мужчина развернулся и ушел.

Я закрыла дверь, села за стол и вскрыла письмо. Читая его, у меня наворачивались слезы.

Дорогая дочка. Сегодня ты стала очень большой девочкой. Чтобы ты не делала, папа всегда гордится тобой. Прости, что меня не будет рядом. Я знаю, тебя будут окружать прекрасные люди, среди которых не будет меня. Но, дочка, не переживай. Я навсегда в твоем сердце и в твоих воспоминаниях.

Твой отец ничего не смог для тебя сделать, и за это прости. Я старался заменить тебе мать, которую ты так давно не видела, но, видимо, у меня не получилось, раз ты до сих пор грустишь из-за её ухода.

– Я больше не грущу, папа, – сквозь слезы прошептала я и продолжила читать:

Я не хочу видеть твои страдания. Какой родитель хотел бы видеть их? Твоя улыбка всегда освещала мой маленький мир, и я старался делать всё для этого.

Разбавляя всю эту грусть, я хотел сообщить тебе, что смог купить сад, в котором ты играла в детстве. Возобнови его и продолжай играть, не волнуясь о жизни. То место приносило смех и улыбку. Я надеюсь, этот сад станет для тебя местом свободы и воспоминаний.

Я жил и дышал ради тебя, но мое время подходит к концу. Прости, что не увижу как ты растешь. Прости за всё. Папа всегда любил тебя и будет любить тебя даже после смерти.

Для моей дочери с любовь,

Папа

Я уткнулась в письмо, вдохнула его слабопахнущий парфюм и заплакала. Только никого не было рядом, чтобы утешить меня. Внутри меня всё было разбито. Он купил сад для меня. Сад, в котором мы создавали воспоминания. Сад был нашим миром, в котором не было Алисии, его семьи, ненависти и грусти. Там были только мы вдвоем.

– Папа… – прошептала я и прижала письмо к сердцу. Там так болело. – Папочка…

Я не знаю сколько плакала, но, встав, я зашла в свою комнату и положила письмо в шкатулку с нашими фотографиями.

– Ты сделал для меня всё, папа. Ты стал моей опорой, моей семьей. О чем я еще могу просить? – поцеловав шкатулку, я положила её на место.

На следующий день я отправилась в наше место воспоминаний. Оно было сильно запущено и выглядело как в фильмах ужасов: всё в побегах, засохших деревьях и цветах, полно сорняков и других неизвестных мне растениях, которых раньше тут точно не было.

Все деньги данные Горденом я потратила на восстановление сада. Спустя несколько недель сад принял свой прежний вид, который я никогда не забуду. Также я поставила небольшой памятник моему отцу: он в одежде садовника сидит и поливает свои любимые гортензии с широкой счастливой улыбкой на лице.

– Надеюсь, тебе здесь понравится, папочка, – сказала я, блуждая взглядом по саду. – Осталось еще одно дело.

Я решилась поехать к Скотту и сообщила о своем решении Челси. Она обрадовалась и вечером того же дня организовала вылет на Аляску. Летела я долго, но оно того стоило.

Меня высадили рядом с домом моего бывшего соседа. С заднего двора были слышны звуки топора, разделывающего деревья. Пройдя на задний двор, я увидела Скотта.

– Надо было мне сказать, что прекрасно рубишь дрова. Я бы дома поставила камин.

Он медленно повернулся ко мне с недоверием на лице.

– Не надо было есть те грибы, – прошептал он.

– Какие еще грибы? – я улыбнулась. – Может, зайдем в дом? Мне очень холодно. Мои ноги замерзли.

– Да, конечно.

Парень провел меня в дом, снял куртку и сапоги и прошел на кухню. Я также сняла с себя всё и прошла в гостиную.

– Горячий шоколад, – объявил он и сел на диван. – Присаживайся.

Я послушно села и отпила немного моего любимого напитка (после апельсинового сока, конечно).

Мы немного рассказали друг другу о том, как нам жилось, и я решила поговорить о главном.

– Скотт, когда ты ушел, я была разочарована.

Он виновато опустил голову.

– Я не думал, что ты меня простишь, и решил уйти до того, как меня прогонят.

– Понимаешь, я всегда хотела тебе сказать, что ты меня обидел. Я хотела выслушать тебя не для того, чтобы выгнать. Я хотела услышать тебя, а потом решать. Да, я бы попросила тебя уйти из моего дома, но я бы с радостью помогла бы тебе найти другой дом. Мы бы общались, и когда-нибудь я бы отпустила эту ситуацию. Но ты ушел, не отвечал на мои звонки и сообщения. И вот мы здесь.

Он сжал губы.

– Я не смел надеяться на такое. Ты повела себя слегка агрессивно, когда всё узнала, и я просто испугался того, что может произойти.

Я покачала головой и улыбнулась. Скотт посмотрел мне в глаза с мольбой и грустью.

– Мы могли бы познакомиться заново. Я бы хотела узнать тебя не только как Скотта Уолкера, парня-проститутку, – он усмехнулся, – но и как Оливера Стилла, мистера Мимимишность, – я вспомнила прозвище данное ему моей подругой Андреа.

– «Мистера Мимимишность»? – переспросил Скотт. – У меня есть такое прозвище?

– Допустим есть, – загадочно ответила я.

– Я с удовольствием соглашусь на твое предложение, Джессика. Прошло столько недель, но я уже успел соскучиться по тебе… и сплетням, которые ты приносила в дом, – маленькая улыбка появилась на его губах. – Они как Скотту, так и Оливеру, очень нравятся.

– Вот и информация об Оливере Стилле. Продам её таблоидам. Они любят твое дерьмо.

Мы радостно рассмеялись, встали и крепко обнялись. Вот и камень с души упал.

Ах, мое доброе сердце, иногда ты меня не бесишь!

Эпилог

Знаете, приятно иметь много друзей теперь еще и из разных штатов! Давайте, сделаем маленькие выводы из данной части моей жизни:

А) С Оливером-Скоттом мы возобновили нашу дружбу. Мы шли медленными шагами, возвращаясь к прежним временам;

Б) Моя жизнь продолжала бросать меня из крайности в крайности (она меня уже достала, если честно), но, как сказал мой отец, меня окружают прекрасные люди, поддерживающие меня на каждом шагу;

В) Не доверяй каждому как себе. Проверяй их, узнавай их. Не кидайся на них с ножом, а попробуй… вести себя менее… агрессивно? Ладно, я в этом тоже не уверена;

Г) Не страдай по ненужным гнилым людям. Оказывается, это пустая трата времени;

Д) Воспринимай все как одну большую шутку (по-другому в нашем мире не выжить);

Е) Когда пьешь текилу, не стоит запивать её пивом: боль в голове и печени обеспечены (проверено).