Сердце шипов

Меня облепили бабочки. Они прилетели ко мне со всех сторон, цеплялись к платью, к волосам, даже щеку мне пощекотала бабочка, пытаясь туда приземлиться.

Брианна широко улыбнулась, к моему большому облегчению.

– Отлично, – похвалила она. – Не совсем то, что я от тебя хотела, но достаточно близко. А теперь прогони бабочек, не напугав их.

Что бы их привлекло в саду феи? Ну, они слетелись ко мне, когда я призвала магию. Может, они питаются ею?

Осторожно, стараясь не потревожить бабочек, я перевернула правую руку ладонью вверх. Чтобы открыть дверь, я вытолкнула силу из руки, но сейчас нужно было действовать мягче. Поэтому я выманивала силу, постепенно ее перемещала, пока она не потекла сама собой, и я собрала ее в ладони нежно сияющей золотистой лужицей.

Бабочки немедленно вспорхнули с платья и волос и опустились мне на руку. Пока все шло хорошо. Бабочки теснились, стараясь подобраться поближе к ладони.

Я подняла руку и представила маленький теплый сгусток силы шариком, легким как пушинка, а потом – как ветерок уносит его в сад.

И он улетел! Оторвался от ладони и улетел прочь, и бабочки вспорхнули за ним радостно трепещущим разноцветным облаком.

Я уговорила шарик опуститься на куст чего-то похожего на розы и повернулась к Брианне, чтобы узнать, что она думает.

Она, склонив голову, наблюдала, как бабочки упиваются моей магией.

– Интересно. Не то решение, к которому бы пришла я.

– Неправильно? – Я забеспокоилась.

– Нет, вовсе нет. Просто не так, как поступила бы фея.

Мне стало неловко и немного тревожно.

– А как бы сделала фея? – спросила я, надеясь, что в моем вопросе достаточно ясно прозвучало смирение и стремление учиться. Потому что передо мной была не просто фея, а та самая, которая взяла королевскую семью под крыло, и я совсем не хотела ее разочаровать.

И снова, к моему большому облегчению, она улыбнулась.

– Зависит от феи. Темная бы просто-напросто обратила их в пыль. Кто-то вроде Домны заставил бы их ощутить ее раздражение, и они упорхнули бы сами. Однако никто из фей не стал бы отдавать им частичку магии полакомиться, потому как при любой возможности мы ее стараемся сохранять.

– О… – Я задумалась.

– Для нас магия – пища, как и для тех бабочек, – пояснила Брианна. – Или, скорее, мы питаемся энергией, которая преобразуется в магию.

– А еду нельзя выбрасывать, – со всей серьезностью сказала я.

Брианна опять улыбнулась.

– Так покажи мне, как бы ты отправила бабочек восвояси, не пугая их и не растрачивая магию впустую.

Пока я размышляла, несколько бабочек, упустивших шанс попировать, с надеждой вернулись ко мне. Бедняжки. Я всем сердцем хотела их накормить, но должна была выполнить задание.

Тут меня осенило: я же наверняка испускаю некий волшебный аромат, приманиваю бабочек, как цветы в моем собственном саду. Поэтому я снова сосредоточилась и спрятала магию, словно цветок, что складывает лепестки на ночь. Когда я открыла глаза, бабочки уже улетали куда-то в легком замешательстве. А Брианна с одобрением кивала.

В тот день ничего более захватывающего я не делала. Если на сегодняшнем занятии с сэром Делакаром я узнавала азы работы с боевым шестом, то с Брианной я осваивала азы магии. Как ее призвать и спрятать, и совсем чуть-чуть того, как ей управлять. Ничего сложного – просто многократные повторения. Когда Брианна меня отпустила, я была точно так же выжата, как после утренней тренировки. Разум ужасно устал, а место в груди, откуда исходила сила, смутно болело.

Я самостоятельно открыла дверь в королевстве Брианны – так я себе его представляла – и снова очутилась в дворцовом саду. Судя по положению солнца, близилось время ужина, и я умирала от голода.

Ну, по крайней мере, на этот раз не нужно переодеваться или мыться.

Я направилась в парадный зал, где слуги только начинали накрывать стол. Для простого люда основным приемом пищи был обед, а ужин – слово, которым когда-то обозначали полдник, – обычно состоял из супа и хлеба с маслом, и, возможно, фруктов или овощей весной, летом и осенью или сыра зимой. Когда отец был жив, мы редко имели дело с придворными и ужинали так, как обычные люди. Мама и папа ужинали при дворе лишь раз или два в неделю, а я обедала на кухне с нашими немногочисленными слугами. Но с тех пор, как мы с мамой стали жить во дворце, мне пришлось привыкнуть к большому и долгому застолью в конце дня.

И оно было очень долгим. Семь или восемь смен блюд в обычный вечер, от десяти до двенадцати – в особых случаях и до двадцати, если это большое королевское мероприятие. А на таком каждая подача может состоять из нескольких блюд. Я вечно объедалась, даже когда старалась не брать слишком много. Предполагалось, что после крещения Авроры мы устроим именно такой пир, но почти все гости разбежались после нападения темной феи, и нам, очевидно, придется есть все эти яства самим еще как минимум дня три. Даже несмотря на то, что большая их часть уже досталась беднякам.

Хорошо, что наш Джеррольд, придворный волшебник, обновил заклинание в кладовой как раз перед тем, как мы начали приготовления для праздника. Иначе папа наверняка собрал бы перед дворцом на пир весь город, лишь бы ничего не пропало. Таким уж он был человеком.

И действительно, когда собрались все придворные и прислуга, первым подали прозрачный бульон, которым должен был начаться праздник.

Посреди ужина я начала клевать носом, но встряхнулась и смогла досидеть до конца. Даже ухитрялась вести вежливые беседы с окружающими меня за высоким столом людьми, но из-за юного возраста мне надлежало в основном слушать, что говорят старшие, и кивать в нужных местах. Это у меня неплохо получалось, уроки придворного этикета от Белинды я усвоила, в отличие от остального. Как только тарелки были убраны, а скамейки и столы отодвинуты для вечернего представления, я извинилась и пошла в свою комнату, воспользовавшись скрытой лестницей за помостом.

Белинда двинулась было за мной, но я махнула ей, мол, не нужно.

– Я вполне могу сама раздеться, я не первый год это делала, – сказала я, стараясь смягчить тон, не прозвучать сварливо или дерзко. – Наслаждайтесь менестрелями.

Я знала, что Белинда любит музыку и танцы, и не хотела ее лишать ни того, ни другого. Я не испытываю к Белинде ненависти, на самом деле она мне даже нравится. Когда она не пытается втиснуть меня в какие-то рамки или отобрать у меня книги якобы потому, что за чтением я «выгляжу как заучка», Белинда – приличная гувернантка. Она лучше всех знает придворные манеры и как правильно обращаться к человеку любого положения, она умеет шить не хуже портнихи, и она такая же хорошая хозяйка, как моя мама. Даже разбирается в управлении землей поместья.

Белинда нерешительно покачалась взад-вперед.

– Если вы уверены…

– Уверена, – ответила я и поморщилась. – Я просто хочу в постель.

И прежде чем гувернантка успела возразить, я зашагала вверх по лестнице.

Думаю, будь я постарше, она все равно бы увязалась следом. С подозрением, мол, что у меня тайное свидание с кем-то неподходящим мне по статусу и все дела. Вообще-то Белинда даже чересчур подозрительна на предмет встреч с теми, с кем видеться не следует. С другой стороны, это часть ее обязанностей – уберечь юную леди на ее попечении от неприятностей из-за излишне романтического склада ума. Но у меня до сих пор не было ни одного поклонника, ни надлежащего, никакого, а о моей дружбе с Джайлзом Белинда не знала, ведь никогда не спускалась на кухню. В общем, подозревать нечего, и мне было позволено спокойно подняться в комнату, спокойно раздеться и спокойно упасть прямиком в постель.

Хвала небесам.

– Как ты узнала, для чего нужна та повязка на грудь? – спросила я Элль пару дней спустя.

Она усмехнулась и собрала свои кудри в хвост на макушке.

– Стрельба из лука. Гораздо удобнее, когда все немного прижато. Дома я упражнялась каждый день.

– Надо было тоже заняться, – проворчала Анна. – Матушка, может, даже позволила бы. – Она глянула на меня. – Вот ты знаешь, каково это, у тебя дракон, а не гувернантка. Мне разрешили присоединиться к Рыцарям только потому, что так приказал король.

Я оглядела всех пятерых, пока мы отдыхали после первого раунда тренировки.

– Кстати, а как вас выбрали?

Элль и Анна посмотрели друг на друга, и последняя кивнула.

– Нас предложила королева, и не знаю, как Анна, но я мигом согласилась.

– Я все время завидовала тому, что тебе разрешают заниматься всякими интересными штуками, Мири, а тут такое, – кивнула Анна. – С детства хотела стать рыцарем.