Слоновая кость

Но больше всего бесило то, что Себастьян не делает комплиментов. Это было так не похоже на меня: ненавидела, когда за внешностью не видели настоящую меня, но… Два часа торчала перед зеркалом, редко делала это для кого-то, и ради чего? Себастьян был здесь, чтобы защищать меня, он работал на отца, и что бы я ни чувствовала к нему, это ничего не изменит. Он не собирался прикасаться ко мне или одаривать взглядами – это было табу для мира, хозяином которого был отец.

На собственном опыте знала, что ослушаться отца невозможно. В памяти вспыхнуло красным светом воспоминание, которое всеми силами старалась затолкать на задворки памяти. Воспоминание, которое заставляло вздрагивать каждый раз. Не думала, что оно до сих пор будет пугать; некоторые воспоминания и вправду лучше запереть в ящике Пандоры, чтобы они никогда не вырвались наружу.

Уже через пятнадцать минут мы были на месте, так как здание, где проходила вечеринка, было всего в нескольких кварталах от моего дома. Позвонила Лиаму, хотела его пригласить, но он не ответил. Наверное, все еще злился, но я хотела увидеться и убедиться, что все в порядке. Тами на меня уже не злилась, но чувствовала, что она что-то скрывает: должно быть, что-то произошло между ними в кинотеатре, раз они оба ушли рассерженные. Иногда задавалась вопросом, как так случилось, что лучшие друзья возненавидели друг друга, ведь они так хорошо меня знали и ладили со мной, а между собой цапались, как кошка с собакой.

Когда поднялись на мансарду, оказались в кольце студентов, которые танцевали и прыгали под электронную музыку. Вечеринку устроил новый капитан команды по лакроссу, Эндрю Дэвис, а это значило, что и Реган будет здесь. Не хотела с ним пересекаться, этот придурок всегда умудрялся вывести из себя, поэтому вгляделась в толпу, ища подруг.

Стелла была на кухне, расставляла по подносам формочки с желе-шотами и бутылки с пивом, что означало только одно: она снова встречалась с Эндрю. Когда заметила меня, закричала как сумасшедшая и начала прыгать. Я рассмеялась и подошла, чтобы обнять ее.

– Выглядишь сногсшибательно! Это «Дольче»?

– «Версаче».

Взяла пиво и обвела взглядом комнату. Себастьян, казалось, растворился в толпе, но знала, что он наблюдает за мной издалека. Так даже лучше, нужно было почувствовать, что одна, хотя бы на несколько часов.

– А где Лиза?

Если она не со Стеллой на кухне, скорее всего, уже с кем-то кувыркается.

Стелла изменилась в лице, когда посмотрела на нее. Она вдруг занервничала.

– Не хотела, чтобы ты узнала об этом вот так, но…

Не успела она договорить, на кухню влетел Реган, таща за собой изрядно подвыпившую Лизу: ее губы были распухшими, а помада размазалась. Реган, казалось, удивился, увидев меня, но, когда окинул взглядом с головы до пят, я пожалела, что оделась так вызывающе. Меньше всего на свете хотела привлечь внимание этого идиота.

Словно отмахиваясь от назойливого комара, Реган высвободился из рук Лизы и подошел ко мне. Лиза, пьяная в стельку, ничего не заметила, схватила пиво, развернулась и нетвердым шагом поплелась к толпе, пританцовывая. Они с Реганом только что переспали?

– Кто это у нас здесь? Королева улья собственной персоной.

Я выдавила фальшивую улыбку. Не собиралась показывать, что его присутствие задевает, хотя это все еще было так. Не доставлю ему такого удовольствия! Он унизил меня, заставив поверить, что любит, а затем рассказывал обо мне всякое и лгал друзьям о том, что между нами так и не произошло.

– Если подойдешь слишком близко, ужалю, и тебе конец.

Реган улыбнулся. Когда-то эта улыбка сводила меня с ума.

– Выглядишь потрясающе, как и всегда.

Я отхлебнула пива, игнорируя Регана.

– Что такое? Не можешь даже смотреть на меня?

– Предпочитаю вести себя так, будто тебя здесь нет.

Реган издал смешок и встал передо мной.

– Ты никогда меня не простишь?

Взглянула на след красной Лизиной помады на его губах и едва не разразилась едким ироничным смехом.

– Простить тебя – значит признать, что ты мне небезразличен, а это далеко не так. А теперь не мешай веселиться.

Реган не обратил внимания на мои слова, вместо того чтобы отстраниться и оставить в покое, положил руки на талию и нагло притянул.

– Когда впервые встретились, ты была не такой суровой. Может быть, поэтому не совсем убедила… Ты выглядела как девочка, только что окончившая школу, такая невинная и чистая… – Его пальцы спускались по талии, все ниже и ниже, пока он не схватил за ягодицы. – Теперь выставляешь себя напоказ, будто королева вселенной, притягиваешь и отвергаешь, созидаешь и разрушаешь… Это чертовски заводит.

Он прильнул ко мне, животом чувствовала, что у него «стоит». Я оставалась неподвижной; могла спокойно оттолкнуть, но часть меня жаждала мести – убедиться, что и он оказался подвержен моим чарам.

– Ты упустил свой шанс, – сказала я, говоря это так близко к его губам, что могла чувствовать его дыхание, в котором виски смешивалось с табаком.

– О чем ты, Мар? Между нами осталось одно неоконченное дельце. – Его рука двинулась вверх по моей спине. Когда он потянулся к левой груди, решила положить этому конец. Уперевшись рукой ему в грудь, с силой оттолкнула. Это было тяжело, в конце концов, он был спортсменом, но вместо того, чтобы отстраниться, он только рассмеялся.

– Не уйду, пока не позволишь еще раз попробовать твои губы на вкус.

– Скорее стану монахиней, чем снова поцелую тебя, Реган.

Снова попыталась оттолкнуть его, но он навалился всем телом, пригвоздив к месту.

– Чтобы стать монахиней, ты должна быть целомудренной, красавица, а мы с тобой оба знаем, что это не про тебя…

Мудак!

Краем глаза заметила, как появился Себастьян и прислонился к кухонной стене прямо передо мной. Его взгляд был красноречив, он словно спрашивал: «Мне вмешаться или разберешься сама?»

Я подняла было колено, чтобы нанести хороший удар по яйцам, но придурок предугадал это и прижал сильнее.