Герои умирают

– Прогуляйся к пруду, охладись, а я пока тут закончу.

Хари подумал, что было время, когда он счел бы оскорблением не хуже пощечины, если бы кто-то выставил его посреди разговора из комнаты, как малолетку. Теперь он только удивился, и то несильно: было странно думать, что он все еще живет, работает, занимается какими-то делами и даже прикидывается, что в этом есть смысл.

Но в том-то и дело, что во всем этом не было ничего, кроме притворства. Как и в Кейне.

Без Шанны мир опустел, и все в нем стало ему безразлично.

Он кивнул Вайло:

– Конечно. Увидимся.

3

Хари бродил по залитому солнцем каменному кругу, внутри которого искрился пруд, питаемый двумя совершенно одинаковыми водопадами. Творец этого уголка потрудился на славу: лишь едва уловимый запах хлорки да убежденность в том, что природа никогда бы не расположила камни с таким глубоким вниманием к удобству человека, выдавали его искусственное происхождение.

Хари ходил взад-вперед, садился, вставал. Пару раз он порывался отправиться в пустыню, навстречу пронизывающему ветру и бесплодным кучам шлака и отходов с окрестных шахт, но каждый раз на границе искусственного оазиса Вайло он останавливался, возвращался к пруду, и цикл начинался снова. Хари задумчиво глядел на покрытую токсичной грязью пустыню, представляя, как бредет по ней между кучами промышленных отходов и каждый шаг приближает его к мертвым скалам на горизонте. Да, вряд ли скитания по отравленным пустошам принесут ему облегчение, но и хуже ему от них не станет, это он знал наверняка.

«Да не переживай ты так, – говорил он себе снова и снова. – Не умерла же она, в самом деле». И каждый раз что-то темное в глубине его души отзывалось – а может, лучше бы умерла. Или если бы умер ты.

Если умрет она, его раны начнут затягиваться; если умрет он, то ему будет все равно.

Черт, ну где там Вайло?

Хари терпеть не мог ждать, всю жизнь. Когда ждешь, волей-неволей начинаешь думать, а в жизни Хари было слишком много такого, о чем он предпочитал даже не вспоминать.

Он завертел головой в поисках чего-нибудь, чтобы отвлечься. Взгляд с надеждой остановился на искусственном утесе, по которому стекал водопад, – может, подъем по скользкой от воды пятидесятифутовой каменной стенке поможет ненадолго забыть о Шанне?

Такой тактики он придерживался со дня их развода: заниматься делом. Не давать себе думать. Вернее, думать о чем угодно, только не о ней. И эта тактика ни разу его не подводила, она работала. С ней он проводил целые часы и даже дни, а один раз прожил неделю без единой мысли о Шанне.

Но беда в том, что он всегда был хорошим тактиком и никуда не годным стратегом. Вот и сегодня он чувствовал, что, выиграв все битвы, проиграл войну.

Да и скала не поможет: его натренированный взгляд уже выхватывал на ее поверхности бесчисленные трещинки и впадины, в которые так удобно ставить ноги и цепляться за них руками, что у него не осталось сомнений – их оставили там не случайно. Скала предназначена для лазания, а значит, он с голыми руками поднимется на ее вершину быстрее, чем большинство людей залезли бы туда даже по веревочной лестнице.

Он с отвращением потряс головой.

– Эй, Кейн! – услышал он девичий голос из пруда. – Иди к нам, поиграем!

В пруду плавали, брызгались и в шутку топили друг друга две вездесущие девицы из «Вайло интерконтинентал», которых нанимали для вечеринок. Длинноногие, худощавые, спортивные, с безукоризненными зубами и такими же грудями, они имели только одно предназначение – развлекать и удовлетворять гостей Вайло. Эти две были просто ошеломительно красивы. Хирургический глянец был частью их бонусной программы на пять лет службы у Вайло, после чего они получали свободу и отправлялись искать свое счастье в других местах. Они явно заигрывали с Хари, выставляя то попку, то бедро или грациозно изгибая покрытую ровным загаром спину так, чтобы сосок мелькнул над водой. Их чары, пожалуй, подействовали бы на него, не будь они так нарочиты.

Но вот та, что окликнула Хари, скользнула за спину второй и привлекла ее к себе; одна ладонь чашечкой накрыла грудь, вторая скользнула под воду, в область паха. Наклонив голову, девушка целовала плечо партнерши, не сводя зовущего взгляда с Хари.

Он вздохнул. Прыгнуть к ним, что ли? Что плохого в сексе с девчонками для увеселений? В отличие от охотниц на звезд, которые имеют привычку путаться у него под ногами, куда бы он ни пошел, профессионалки всегда честны. Они не притворяются, будто он им небезразличен, а ему не надо притворяться, будто они небезразличны ему.

Несколько лет назад он уступил бы соблазну. Но теперь, когда он узнал, что значит любить и быть любимым, когда понял истинный смысл старого избитого выражения «заниматься любовью», он не мог. Ему стало неинтересно. Трахать этих девиц – все равно что совать член в дырку от сучка в доске: трудоемкая и болезненная разновидность мастурбации.

Из-за спины Хари возник слуга в жилете, подпоясанный широким кушаком, с подносом в руке. На подносе стояла крошечная порция виски.

– Лафройг, не так ли?

Хари кивнул и взял виски.

– Э-э-э… Кейн?

Хари вздохнул:

– Называй меня Хари, ладно? Все забывают, что у меня есть имя.

– А-аф… э-э-э… Хари. Да. Просто я хотел сказать, что я твой фанат, я даже, знаешь, это… а, хотя ладно.

– Вот и хорошо.

Однако слуга – кажется, его звали Андре – не ушел, а продолжал маячить поблизости. Хари, глядя на девушек в бассейне, медленно глотнул виски.

Слуга кашлянул и продолжил:

– И конечно, я покупаю только твои кубики. Один раз я даже был первоочередником – пару лет назад, когда Бизнесмен Вайло брал нас с собой на каникулы. Это было круто – мы, конечно, не могли быть тобой, это слишком дорого, но мы были парнем, который называл себя Йотуреем Призраком. Ты его помнишь?

– А что, должен? – спросил Хари, которому сразу стало скучно. Почему-то люди думают, что все Актеры непременно должны знать друг друга.

– Да нет, наверное… просто… я не знаю. Ты убил меня, вернее, его в Анханане, в Крольчатниках.

– А, да. – Хари пожал плечами. Он действительно вспомнил шум в Студии, который поднялся после того Приключения. – Этот парень два дня шел за мной следом, прежде чем я напал на него. Откуда мне было знать, что он Актер? Будь у него мозги на месте, держался бы от меня подальше.

– Так ты даже не помнишь?

– Я много кого убил.

– Господи… – И слуга, заговорщицки подавшись к Хари, дохнул на него красным вином – теперь понятно, отчего он такой смелый. – Знаешь, иногда я даже мечтаю стать тобой… ну, то есть Кейном, понимаешь?

Хари хрюкнул от смеха:

– Ага, представляешь, я тоже.

Слуга нахмурился:

– Не понял?

Хари сделал еще глоток виски – разговор становился интереснее. В конце концов, лучше уж трепаться с фанатом, чем пережевывать в который раз жвачку своих мыслей.

– Мы с Кейном – не одно лицо, понимаешь? Я вырос в гетто Трудящихся в Сан-Франциско, Кейн – найденыш из Надземного мира. Его отцом был паткуанский свободный крестьянин, который подковывал коней в своей общине и подрабатывал кузнечным делом. К двенадцати годам я стал карманником, но только потому, что был слишком мелким для грабителя. Кейна в двенадцать лет продали работорговцу из Липкана: пришел Кровавый голод и вся его семья медленно умирала.

– Но это же все неправда, понарошку, так?

Хари пожал плечами, опустился на камень и устроился поудобнее.

– Когда я в Надземном мире, где я – Кейн, то все кажется мне вполне настоящим. К этому привыкаешь постепенно. Надземный мир вообще не похож на наш мир, сынок. Там Кейн может делать то, чего я не умею. Он, конечно, не чародей, но где-то близко. Там он быстрее, сильнее и беспощаднее, чем я, хотя, может, и не умнее. Наверное, это и есть магия. Воображение плюс сила воли: ты просто заставляешь себя верить.

– То есть так она работает, магия? В смысле, я никогда по-настоящему не понимал магию, но ты…