Руки, полные дождя

Зевс усмехнулся. Так мог бы усмехнуться средневековый стереотипный аристократ, который пьёт чай, оттопырив мизинец – и которого не существовало в реальности.

– Ты знаешь богов, Амон. Они не сильно отличаются от людей и готовы заняться не главной проблемой, а тем, что могут решить. Как им кажется.

– Не Тиамат.

– И не мертвецами. Многие заявляют, что это забота богов смерти.

– Как мило. А что они будут делать, когда призраки начнут высасывать жизнь из мира?

– Ничего, – голос Зевса звучал спокойно. – Считают, кто-то другой решит их проблемы. А вот на Сета они взъелись. Как же так, он убил богиню! Пусть даже Гекату. Вдруг чья-то драгоценная божественная задница станет следующей? Они боятся. Поэтому требуют правил и наказания.

Амон провёл кончиком пальца по столу, ощущая гладкую поверхность с едва заметными чёрточками царапин. Лакированная, но он не был уверен. Как и не представлял, что это за заведение, где проходила встреча. Название ему ни о чём не говорило, а пить что-то, кроме чая, он и не собирался. Чай подают везде.

Зная Зевса, который и выбирал место, наверняка это что-то очень модное, может быть, даже вегетарианское. Со свежевыжатыми соками, аккуратным персоналом и прочими смузи. Хотя чай на вкус самый обычный, а чашка небольшая и гладкая, с выпуклым круглым логотипом. Но таким мудрёным, что разобрать его Амон не смог.

По крайней мере, он был благодарен Зевсу, что место тот выбрал недалеко от квартиры Сета и очень тихое. Голоса слышались, но чуть в стороне, и их было немного.

После муторного громкого утра – самое то, что нужно. Тогда Анубис вызвался пойти с ним, но Амон возмутился, что в состоянии добраться один.

Что было, конечно, враньём.

Анубис выразительно хмыкнул, потому что тоже это понимал. Спорить не захотел, но наверняка пошёл бы с ним. В этот момент Гор напомнил, что им надо дальше дорогу мертвецов смотреть. Интонации Гора Амон не очень понимал, но тот запнулся и, кажется, смутился.

Анубис разозлился – потому что это было правдой, дорога важна. Неизвестно, чем бы закончился спор, но вмешались Сет с Нефтидой.

– У меня есть время, – сказала Нефтида. – И я нормально общаюсь с Зевсом, так что составлю компанию. А потом заедем за Эбби и в галерею.

План всех устроил, и Амон уже прикидывал, сколько времени у него уйдёт на сборы, учитывая, как он медлителен… когда Сет заявил, что Анубису не стоит никуда идти.

– Твои глюки не слабеют, наоборот. Они становятся опасны. Для тебя самого.

– Да с чего ты взял?

– Гор рассказал.

– Вот урод!..

– Эй, я вообще-то здесь.

– Никуда ты не пойдёшь, Инпу.

– А что, запрёшь меня здесь?

Анубис сразу же взвился. С тем, чтобы его где-то запирали и не позволяли уходить, у него были большие проблемы. А Сет, даже если и понял, что сказал не то и не так, уступать не хотел.

Амон пытался их успокоить, но Сета и Анубиса было не остановить. Пока оба внезапно не замолчали.

– Вот не смей! – прорычал Сет.

Амон не мог этого видеть, но догадывался, что произошло. Мог представить, как Анубис показал язык – или средний палец – и перенёсся, исчез, растворяясь.

Один из немногих богов, кто мог перемещаться в пространстве, скользить по чужим смертям. Пытаться удержать Анубиса – это как пытаться удержать чью-то смерть. Сет выругался, Гор пробормотал, что догонит.

– Куртку его захвати, – вздохнула Нефтида.

Она деликатно оставила Амона вдвоём с Зевсом и заявила, что предпочтёт выпить сока за другим столиком. «Как раз позвоню Эбби».

Может, ей совсем не хотелось слушать обсуждение наказания Сета.

Амон обхватил чашку и опустил голову: ему казалось, что вперившийся в собеседника пустой взгляд – не лучший вариант. Хотя вряд ли Зевса что-то может смутить.

– Надо удовлетворить богов, пока они не начали слишком возмущаться, – неожиданно серьёзно сказал Зевс. – Но было бы глупо выводить из игры сильного бога. Не когда у нас дороги мертвецов под боком и Тиамат.

– Что ты придумал?

– Скажем, домашний арест. Пусть посидит дома.

– Нет.

– В смысле?

– Нет, – спокойно повторил Амон. – Он дома с ума сойдёт. И начнёт доводить всех вокруг. А потом совершит каких-нибудь глупостей.

Сет, конечно, не настолько неуравновешенный, каким многим казался, но они с Анубисом абсолютно схожи в том, что очень, ну очень не любят, когда ограничивают их свободу. Сету требовался простор. Бурю нельзя запереть в нескольких комнатах.

– Я слышал, у Танатоса какие-то счёты с Сетом из-за Гекаты? – уточнил Зевс.

– С этим не возникнет проблем.

По крайней мере, Амон на это надеялся.

Танатос явился к ним сегодня утром через Врата в Подземный мир. Когда Амон уже решил, что шумное утро закончилось, пора выдвигаться на встречу с Зевсом, из комнаты Гадеса кто-то вышел. Амон прям чувствовал, как его собственное лицо вытягивается в удивлении, когда услышал незнакомый голос. Хорошо, Сет назвал его по имени:

– Танатос, ты что здесь забыл?

Тот говорил что-то не очень членораздельное и обвинял Сета в смерти Гекаты. Кажется, он опять умудрился улизнуть из Подземного мира.

Амон слышал его голос. Волосками на коже почувствовал, как Танатос направил свою силу, топкую, удушающую, способную убивать. Сет отразил её легко – по крайней мере, так казалось. И быстренько скрутил Танатоса.

Амону было жаль, что он этого не видит.

– Дурень, – проворчал Сет. – Геката тобой воспользовалась и кинула, а ты до сих пор её защищаешь. А если бы у неё на пути встал Гипнос? Думаешь, она бы его пожалела, потому что он твой брат? Убила бы не задумываясь. И тебя самого.

Амон знал, что брата Танатос любил, и этот аргумент более действенный, чем другие. А может, Танатос тоже понимал, но ему хотелось выплеснуть не столько обиду на Сета за смерть Гекаты, сколько обиду на неё саму.

Амон почти жалел Танатоса. Он всего лишь полюбил не ту женщину.

– Тебе помочь? – спросил Амон. Он не видел, что происходит, но ощущал утихшую силу Танатоса и Сета, который мощь не распускал, но явно оставался начеку.

– Я разберусь, – коротко ответил Сет. – Езжай уже.

– Гадес будет не рад…

– У меня есть телефон Гипноса. Пусть он наконец-то вразумит брата.

Танатос что-то проворчал невнятно, и, кажется, пьяно. Амон подумал, что если он пьёт второй день, то здесь повлияет только Гипнос.

У Амона имелись другие проблемы, и он сжимал чашку с чаем, подушечками пальцев гладя выпуклый логотип и пытаясь угадать, что там. И оставаясь с Зевсом уверенным главой пантеона, а не слепым мальчиком.

– Пусть у Сета будет «домашний арест», но шире, – предложил Амон. – Назови это «испытательным сроком». Сет не может пока что покидать Лондон и остаётся под нашим присмотром. Меня как главы его пантеона и тебя как главы пантеона, откуда была Геката.

– Как будто он планировал уезжать, – хмыкнул Зевс.

Он явно понял замысел Амона. Другие боги могут удовлетвориться тем, что Сет вроде как наказан и под присмотром. А на самом деле, он и так никуда не собирался – и, как кисло подумал Амон, кто ещё под чьим присмотром.

– Я хочу клуб, – заявил Зевс. – Иногда, конечно, для встреч богов.

– Все и так там встречаются.

– Пусть будет официально. Когда я захочу, сможем его закрывать для обычных людей.

– Если не будешь наглеть. Клуб должен функционировать. Если начнёт терять прибыль, всем будет плохо.

– Конечно.

Амон слышал, как Зевс барабанил пальцами по столу. Он мог не соглашаться с тем, что стоит наказать, но хотел выжать из ситуации всё, что мог.

– Этого мало, – сказал Зевс. – Он убил богиню.

– Из-за неё я ослеп.

Не совсем правда, Геката действовала вместе с Тиамат.

– Скажи остальным, что из-за неё я ослеп. Когда Геката использовала мою силу, чтобы создать Ключ. Если кому-то мало того, что совершила Геката, пусть вспомнят то, что её последние преступления были против моего пантеона. Она и Анубиса отравила. Мы имели право вынести приговор.

– Нет, конечно. Но я смогу подать это под нужным углом.

Зевс точно сможет, он был большим специалистом в заявлениях и политике. Амон с тоской подумал, что он сам не увидит все эти обсуждения, чаты и реакции.

Пожалуй, именно это тяготило больше всего: скопления богов пока слишком угнетали, Амон не был готов идти в тот же клуб Сета. Слишком много ярких звуков, запахов, ощущений, божественных сил… они скручивали Амона в узел, выбивали дыхание из лёгких.

С людьми проще.

Но оставаясь дома, Амон тосковал. Ему необходимо общение, он слишком его любил. Все эти многочисленные социальные связи: обмен комментариями, чаты и обсуждения. Амон искренне наслаждался, находясь в центре бурлящего потока жизни.

А теперь он лишён всего этого. Темнота окружала и его зрение, и то, что составляло его самого. Наверное, ему нужно время, чтобы как-то приспособиться. И он сможет вернуться в клуб Сета, усесться за столики к богам, которые будут, как и раньше, приветственно обнимать и обмениваться сплетнями.

Пока же Амон не мог заставить себя пойти. Иногда проводил пальцами по корпусу телефона, очерчивал его. Раньше тот был средством связи с богами и пантеонами. Теперь стал тьмой и тишиной.

– Анубис и Гор изучают дорогу? – уточнил Зевс. – Они нарисовали неплохую карту, но ещё половина города осталась. Закончат сегодня?

– Не знаю.

– Им стоит поторопиться. Нам нужно знать, простирается ли дорога дальше, за город. Или где-то заканчивается.

– Я не буду их торопить, – холодно ответил Амон. – Они тебе не машины, чтобы круглые сутки дорогой заниматься.

– Поспят потом. Дорога важнее.

– Может, тогда кто-нибудь им поможет?

– Один Гор видит призраков. Анубис их хорошо чувствует.

– Как удобно.

Они сидели ещё долго, обсуждая общие правила, которые стоит ввести, и что предпринять с дорогой мертвецов. Зевс говорил много, охотно, но Амон прекрасно читал между строк: тот понятия не имел, что делать. Как и другие боги.

Зевс строил планы, как отыскать Тиамат и отобрать у неё Ключ. Амон соглашался, хотя в глубине души понимал, что просто не будет. Оставалось удивляться, когда это остальные боги переложили всю ответственность именно на их пантеоны.

В итоге, когда красноречие Зевса иссякло и он наконец-то распрощался, Амон ощущал себя полностью выжатым. Он услышал, как рядом кто-то сел, и по звону браслетов понял, что это Нефтида.

Что-то стукнулось о стол, Амон ощутил свежий запах.

– Это салат. Поешь, а то в галерее нет ничего.

Амон нащупал вилку и уныло потыкал в салат. Есть ему совершенно не хотелось, тем более он даже не представлял, что это за салат. Спрашивать у Нефтиды было неловко.

– Инпу и Гор планируют заниматься дорогой до глубокой ночи, – сказала Нефтида. – А на ужин хотят подхватить тебя и Эбби.

– Зачем?

– Как написал Инпу, показать брату «неформальную жизнь». Ты понимаешь, о чём он?

– Да, – улыбнулся Амон. Он помнил этот клуб, наверняка Гора ждёт много удивительных открытий. И… там было тихо. И одни люди. Может, это и сработает. Может, Амон готов. – Можно… попробовать.

– Отлично, он мне напишет, когда они выдвинутся. Дай свой телефон и расскажи, что вы придумали для Сета.

Амон мог понять, почему Нефтида не стала спрашивать сразу. Она опасалась. Хотя понимала, что будь что-то серьёзное, Амон бы уже рассказал.

Протянув телефон, Амон быстро рассказал. Потом помедлил и неловко повернул к Нефтиде чашку:

– Что здесь изображено?

– Листья переплетённые.

Амон в жизни бы не догадался, что это листья. Даже не предположил. Он ничего не сказал, рассеянно провёл пальцами по столу. Может, и трещины на самом деле вовсе не трещины? От этого внутри всё сжималось, и Амон попробовал уцепиться за ощущение солнца – оно светило, даже если на небе густились облака.

Амон понятия не имел, облачно сегодня или нет. Он ощущал солнце, но оно тоже вязло во тьме.

– Амон, – Нефтида мягко взяла его за руку и вложила в неё телефон. – Тебе будет чем заняться по дороге. И большую часть времени до ужина.

– В смысле?

– Анубис попросил богов записать для тебя голосовые сообщения. Они расстарались, так что, если ты хотел узнать, как дела у Артемиды, она там минут на двадцать записала. Я тебе загрузила. И они продолжают присылать.

Анубис предпочёл бы поработать с дорогой мертвецов до ночи и завалиться спать. Но ему так казалось, он оставил Амона, да и Гор, похоже, не очень представлял, каково это, развлекаться.

Поэтому на ужин он потащил всех в тот клуб, где вчера сидели Луиза и Танатос. Сегодня их не было, но Анубис сдержал разочарование. С Луизой он успеет увидеться позже, как раз она расскажет о своих успехах.

Амон смущался и не цеплялся за Анубиса, так что тот сам легонько подхватил его повыше локтя и аккуратно направлял. Он следил, не растеряется ли Амон, как тогда в клубе Сета, не слишком ли рано вести его в толпу людей. Амон поначалу весь сжался, вцепился в руку Анубиса, рассеянно кивая на щебетание Эбби рядом.

Но потом расслабился.

Теперь он сидел за столиком рядом с Анубисом, а Эбби стояла позади него, положив руки на плечи. Она слегка покачивалась в такт музыке, но танцевать не звала и сама не уходила. Наверняка поняла, что к подобным подвигам Амон точно не готов. Он улыбался, о чём-то говорил с ней. Сидел достаточно близко к Анубису, иногда неловко поднимая руку и касаясь его локтя. Амону было важно ощущать физически.

Анубис расслабился и вытянул ноги. Упёршись локтями в столик, потягивал коктейль через трубочку. Он был паршивым, в отличие от еды, которую Анубис уже умял.

Что здесь определённо радовало, так это не одно большое помещение, как у Сета, а несколько связанных друг с другом залов. Музыка не звучала особо громко, так что можно даже нормально говорить.

Если Амон не видел и больше внимания уделял Эбби, то Гор, наоборот, пялился.

– Это у него глаза накрашены? – громким шёпотом уточнил он, многозначительно показав в сторону парня с девушкой.

– Ага, – отозвался Анубис. – И ногти.

– Он так всё время выглядит?

– Нет, это Макс, он днём в банке работает.

– А у девушки – это что?

– Хару, – укоризненно сказал Анубис. – Это грудь.

– Очень смешно! Я про другое. Это что, корсет? Их ещё кто-то носит? А на нём… серьёзно? Неоновая трубка?

– Хару, ты что, из пещеры? Иди уже, закадри какую-нибудь девочку. Тебе полезно, перестанешь о жене своей вспоминать, а то сотню лет страдать – это слишком даже для бога. Не волнуйся, они совершеннолетние. Можешь даже сказать, что ты бог. Она ответит, что вампирша, и всё нормально.

Гор явно не сталкивался с такими людьми и даже искренне поинтересовался: неужели металлоискатели не реагируют вот на того парня, у которого на лице так много пирсинга, что он бы его вытаскивал минут двадцать.

Анубис не знал, неужели в Калифорнии подобного нет? Гор вроде бы говорил, что сталкивался в Токио, куда летал по делам. Девочки находили его очень милым и даже считали, что «Хару» – японское имя.

В Калифорнии Анубис не бывал, только рядом в Лас-Вегасе, куда его потащил Амон. Место оказалось действительно задорным, сияющим, живущим по ночам. В каждом здании – собственный волшебный сад. Первые несколько дней слились для Анубиса в череду огней и красок, а потом Амон отыскал алкоголь, действующий на богов, и напился. Ему, конечно, было хреново.

– Я умру в Вегасе! – громко возвещал он, лежа на дороге и раскинув руки. Задумался. – Ну, не самая плохая смерть, так-то.

Анубис сидел рядом и курил.

– Не усни, – хмыкал он, пихая Амона в бок. – Я тебя до отеля не дотащу.

На следующий день оба решили, что хватит с них «выходных» и отправились обратно к Сету и Нефтиде.

Тонкие пальцы Эбби зарывались в светлые волосы Амона, а он жмурился от удовольствия и походил на кота, который хочет, чтобы его почесали за ухом.

Какая-то девица потащила Гора танцевать. Она носила короткое чёрное платье и колготки в сетку. На голове покачивались два озорных хвостика, один выкрашенный в розовый, другой в голубой. Видимо, это оказалось вполне во вкусе Гора, потому что он лихо танцевал. Двигался чётко в такт музыке, гибко, пластично, а девушка смеялась и беззастенчиво расстёгивала его рубашку.

Когда встрёпанный Гор, улыбаясь, вернулся за столик, Анубис нарочито громко втянул коктейль через трубочку. Проворчал:

– Откуда ты так танцевать умеешь?

Гор смутился:

– Учился какое-то время. Было забавно.

– Теперь мне стыдно стоять рядом с тобой.

– Не прибедняйся.

– Я ничему такому не учился.

Если до этого Гор большую часть времени походил на осень с первыми заморозками, то сегодня на растрёпанный ветром осенний лес с ещё тёплым после лета воздухом. Подбежала другая девушка, с чёрными крыльями, перья лепились к основе из картона.

– У него тоже есть крылья, – хихикнул Анубис, подталкивая брата к танцполу. – Но их не видно.

Ему самому двигаться не хотелось, так что он наблюдал то за Гором, то за Амоном. Думал о том, как под утро улизнул в Дуат: слишком хотел ещё раз попробовать приказать ему, заставить прекратить забирать жизненные силы Гора.

Ничего не вышло. Ещё и сам не выспался. Но хотя бы успел вернуться к завтраку, так что никто не заметил, что он уходил.

Анубис взял в баре ещё одну тарелку с куриными крылышками и начал их уплетать. Эбби наконец-то оставила волосы Амона в покое и уселась рядом, от еды отказываться не стала, хотя пробовала аккуратно. Но ей понравилось:

– Вкусно!

– А то, – самодовольно улыбнулся Анубис.

Пусть Амон не видел их, но понял, что происходит. И от крылышка отказался.

– Анубис сюда поесть приходит, – улыбнулся Амон.

– Ага! Обычно в барах отличная еда, но тут и клуб не подкачал. Тем более пить местные коктейли почти невозможно. Но крылышки отличные.

– Как Гор вернётся, предложи ему. Очередные крылышки.

Больше всего Анубиса радовала даже не еда, а то, что Амон чувствовал себя более-менее комфортно. Он терялся во мраке, с трудом находился с другими богами, но вспомнил, что ночами есть электрический свет. Он и теперь касался Амона, очерчивал его лицо с одной стороны, несмело льнул.

– Здесь здорово, – сказала Эбби. – Странно, но я как будто… на своём месте.

– Только тут? – удивился Анубис.

Эбби, похоже, смутилась, но не стала отмалчиваться. Она редко так делала, поэтому Анубис любил с ней беседовать. Ощущал себя свободно и не сомневался, если что-то не так, они спокойно прояснят непонятное.

– Не только, – ответила Эбби. – Но с богами иногда странно. Если я не надеваю линзы, они пялятся на мои глаза. Помнят, что я чудовище. Не такая, как они.

Глаза Эбби оставались вертикальными змеиными зрачками. Но в подобном клубе никто не обращал внимания.

– Но ты теперь одна из египетского пантеона, – заметил Анубис. – Одна из нас.

– Я не буду одной из богов.

Анубис тоже ощущал себя скованно с другими богами, хотя знал очень многих из них. Они не высказывали ему неодобрения, наоборот, чудесно с ним общались. Но Анубис слишком много времени провёл в Дуате, он не ощущал себя частью всех этих компаний. Порой он терялся с ответами на простые вопросы или с поддержанием незамысловатой беседы.

– Я понимаю тебя, – сказал Анубис. – Но поверь, нет ничего страшного в том, что ты отличаешься от других. Нужно привыкнуть. Ну, и мы-то, весь пантеон, точно считаем тебя одной из нас.

Анубис ощутил робкую, опасливую силу Амона. Он пытался использовать электрический свет, который откликался, разумеется, не так, как солнце, но тоже отзывался. Сила погладила Анубиса, и он знал, что это способ Амона сказать «спасибо».

– Анубис?

Он вскинул голову и не сразу понял, что перед ним Марта. Она в подобных местах бывала редко, видно, с кем-то пришла. Она замерла, не зная, можно ли ей присесть. Анубис кивнул. Амон повернул к ним голову, хотя взгляд его остановившихся глаз смотрел, конечно, не на Марту.

– Это Амон, с Эбби ты знакома. Марта. Это к ней и её бабушке мы тогда с Персефоной пошли.

– Когда ты кровью истекал? – усмехнулся Амон. – А, подождите, это никогда не было твоей главной проблемой.

Анубис закатил глаза, а Марта уставилась на Амона и Эбби. Тихо спросила, наклонившись:

– А они тоже… ну…

– Боги? – равнодушно уточнил Анубис. – Ага.

– О… мне бабушка рассказала.

Анубис кивнул. Они с Мартой переписывались пару раз, но в последнее время стало совсем не до неё. Тем более Анубис рассчитывал застать её, когда заходил к бабушке поблагодарить… а после этого он вообще умер.

– А что ещё ты можешь? Ну, кроме как убивать.

Фраза почему-то покоробила, и Анубис поморщился:

– Я никого не убиваю. Могу чуть быстрее провести того, кто и так умирает. Я не смерть, если ты об этом. Я проводник.

– А в чём разница?

– Наверное, именно в этом.

Анубис растерялся, а Марта явно воодушевилась и забрасывала его вопросами, на которые он едва успевал отвечать. Ему показалось, она не верит до конца в богов, допускает мысль, что это лишь игра, в которую почему-то играла и её бабушка. Но игра, которая ей очень нравится.

Амон запрокинул голову, и Эбби поцеловала его. В этой картине было что-то такое милое, что Анубис искренне порадовался, но, кажется, стал отвечать Марте невпопад. Она же переключилась на Гора, которого видела у себя в квартире.

– Он же твой брат?

– Ага.

– Он круто танцует! Где-то учился?

– Ага.

– О, я так поняла, вы раньше не очень много общались. И если Гор, значит, соколиный бог…

Марта говорила и говорила, а Анубис окончательно потерял нить разговора. Отчасти потому, что перед глазами снова немного поплыло: стол оставался на месте, а вот бокал бесконечно уезжал в сторону. Пришлось вцепиться пальцами в столешницу.

– Инпу? – Амон выпрямился, видимо, что-то почувствовав. Он повернул голову, так что его остановившийся взгляд почти смотрел на Анубиса. Марта продолжала что-то говорить. – Всё в порядке?

– Ага. Пойду проветрюсь.

В этот момент Марта как раз предлагала пойти танцевать, но Анубис покачал головой и буркнул, что сегодня он танцевать точно не будет, но она может составить компанию Гору. Прозвучало грубовато, но Анубис ощущал, как начинала болеть голова, больше всего хотелось выбраться на свежий воздух.

Он протолкнулся мимо группки девушек в латексе и обошёл мужчину во фраке. Неоновый свет при входе мазнул по нему, и Анубис наконец-то оказался на улице. Морозный осенний воздух тут же прихватил лицо и руки, так что пришлось натянуть рукава до самых пальцев. Стоило взять куртку.

К счастью, Анубис не слышал, чтобы боги заболевали простудой или воспалением лёгких.

Хотя и о галлюцинациях у богов он не слышал.

Курить тут нельзя, но Анубис достал сигареты и зажигалку. Возвращаться не хотелось.

Сигарета дошла до середины, когда дверь открылась, на миг выпуская духоту и приглушённые звуки музыки, и рядом возник Гор. Он-то предусмотрительно накинул пальто.

– Эта девушка не замолкает, – проворчал Гор, хотя особого недовольства в его голосе не слышалось.

– Угу.

– Дай мне тоже покурить.

Анубис передал пачку Гору и сказал:

– Давай продолжим с этой дорогой.

– Прямо сейчас? – уточнил Гор. – Ты уверен? Можем домой, выспаться, а завтра закончим.

– Лучше сегодня сделать побольше, глянем последний район.

Персефона с Нефтидой где-то пропадали этим вечером. Они точно готовили ритуал для Подземного мира, но делали вид, что ничего такого. Гадес и Сет подыгрывали, что ни о чём не догадываются.

Гадес сам пришёл к Сету. Притащил бутылку настойки на водах Стикса и заявил, что они давно не пили вместе.

Так что они устроились на кухне, которая теперь утопала в сигаретном дыму. Где-то в квартире сидели Амон и Эбби, но то ли слишком занятые друг другом, то ли им не хотелось вмешиваться в беседу Сета и Гадеса.

– Нет, ну представляешь! – возмущался Сет. – Выезжать мне нельзя.

– Да ты никуда не собирался.

– Не в этом дело!

– Радуйся, что ты легко отделался. Скажи спасибо Амону.

Гадес удивлялся, как это одна половина богов считала Амона солнечным котиком и «милым мальчиком», а другая была в курсе, что он может быть и грозным Амоном-Ра, испепеляющим солнцем, которое не прогнуть и не запугать.

Зевс относился ко вторым и в принципе признавал точку зрения Амона. Остальные же боги считались с Зевсом – может, потому что он не боялся брать ответственность за них и за решения.

– Аид, что-то не так.

Нахмурившись, Гадес посмотрел на Сета, пытаясь понять, что он имеет в виду. Тот хмурился и пытался прислушаться к чему-то – чему-то такому, что не мог услышать Гадес.

В дверях кухни показался Амон. Застыл, держась рукой за косяк. Рядом с ним маячила испуганная Эбби.

– Что-то не так с Анубисом, – сказал Амон.