Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский. Т. I

Любит смельчаков удача!

Ты поведай о деяньях
Дворянина из Ламанчи,
У кого от глупых книжек
Вовсе разум помутился, —
Дамы, рыцари, турниры, —
Лишь о них одних и думал,
И с Неистовым Роландом
Стал равнять себя: влюбленный,
Храбростью дерзал добиться
Дульсинеи он Тобосской.

Ты не украшай обложку
Авторским гербом, о, книга:
Карта лишняя частенько
Комбинацию лишь губит.
Предисловье красит скромность,
Пусть об авторе не судят:
«Мол, равняться с Ганнибалом
Вздумал, с Альваро де Луной
Или с королем Франсиско,
Жребий пленника клянущим!»

Раз не столь учен твой автор,
Как Хуан Латино мудрый,
Мавр, умом своим известный, —
Не срамись латынью скверной, —
Чего нет, тем не гордися.
И цитат не измышляй ты,
А не то прочтет, кто знает,
Ложь твою раскроет живо
И воскликнет, позабавлен:
«Что ж ты врешь напропалую?»

В описаньях не усердствуй,
В душу лезть не смей героям:
Путь души тернист, извилист, —
В кровь на нем собьешь лишь ноги.
Избегай острить чрезмерно, —
Остроумцев бьют нещадно, —
Но старайся повсечасно
Доброй ты добиться славы.
Помни: коли глуп писатель,
Ждут его одни насмешки!

Помни: коли самолично
Ты живешь в стеклянном доме,
Глупо было бы камнями
Разбивать соседям окна,
Ведь хороший сочинитель
Скромен, сдержан и разумен, —
Ну, а тот, кто лишь напрасно
Портит бедную бумагу,
Чтоб кухонных девок тешить,
Пишет, что да как попало!

Амадис Галльский Дон Кихоту Ламанчскому

СОНЕТ

Ты, который знает ад в сиянье рая,
Что познал и сам я в скорбный час, влюбленный
И с предметом страсти злобно разлученный,
Над Стремниной Бедной слезы проливая, —

Хлад и зной терпевший, сердцем уповая,
Утолявший жажду влагой слез соленой,
Облачен в лохмотья, златом обделенный,
Ел плоды и злаки, их с земли сбирая, —

Обретя бессмертье, проживешь отныне,
Сколь по тропам горним гнать упорно будет
Резвую четверку Феб прекраснокудрый.

Пусть тебя отважным называют люди,
Пусть твоя держава превзойдет иные,
И затмит всех прочих твой создатель мудрый!

Дон Бельянис Греческий Дон Кихоту Ламанчскому

СОНЕТ

Мечом сражал я и копьем крушил,
Всех странствующих рыцарей затмил я,
К добру и правде устремляя силы,
Непобедим на поле бранном был.

Как карликов, я великанов бил,
В бою с врагами не щадил усилий,
Хранил в душе прекрасный образ милой
И, честь блюдя, поверженных щадил.

Влеклась за мной судьба рабою верной,
Я шел вперед, на случай уповая,
Фортуна, рок, – все были мне друзья.

Но, хоть взлелеян славой беспримерной,
Взнесенной выше лунного серпа я,
К тебе, Кихот, питаю зависть я!