Игуасу

– И Наор! – съязвил я. Последнее, что я хотел, это обидеть Май, но во мне кипело раздражение из-за того, что она готова была изменить планы ради первого встречного, тем более такого, как Наор.

– С ним, кстати, очень весело, -поджав губы сказала Май, – Кстати… Вы сидели с такими физиономиями, что мне за вас было стыдно. Можно было быть и полюбезней с ним.

– “Стыдно за нас!? А мы, что? Должны были смеяться его идиотским шуткам? Весело ей с ним, видите ли… А с нами, значит, нет?”– пронеслось у меня в голове.

– А интересно… Этого Наора с какого класса выгнали, с восьмого или десятого? – Барак тоже решил поупражняться в остроумии.

– Ну почему сразу выгнали? – с удовольствием подхватил я, – Может быть, посадили в тюрьму, вот он и не успел научиться писать свое имя без ошибок…

– Фи, какой снобизм…– как оказалось, Май не оценила наш юмор, – Вы первый раз видите человека и уже надсмехаетесь над ним.

– В общем, если вы согласны, то уже завтра можно будет поехать в Икитос. Как раз, с утра успеем поменять билеты на Рио, – сухим голосом сказала она, по-видимому, желая свернуть этот разговор.

– Май, а тебе не кажется, что это нечестно, проводить время с кем-то, к тому же требовать, чтобы изменили планы из-за него? – спросил я, тоже решив расставить все точки над “й”.

– Я ничего такого не требовала, просто подумала, что так будет лучше…– сказала Май, – Но в принципе я могу поехать одна. Мы же договаривались, что в случае чего можем разделиться....

Это было действительно так. Зависая на всяких интернет-форумах и читая советы бывалых туристов, мы знали, что, путешествуя компанией, иногда полезно разделятся, хотя бы на время. Мы обговорили это условие, еще на стадии разработки маршрута, но я не мог и представить себе, что Май решит воспользоваться такой возможностью.

Ночью я почти не спал. На душе было мерзко. Почему-то я был уверен, что Май продолжит путешествие в новой компании, а к нам больше не вернется, хотя мы и договорились поддерживать связь.

Я мстительно подумал, что Май, с ее пятью баллами по физике и математике, очень быстро наскучит с Наором, но, когда я сказал ей об этом, то услышал в ответ, что последнее, о чем ей хочется разговаривать во время путешествия, это физика и тем более математика.

Наутро после завтрака, который прошел в тягостном молчании, Май уселась за компьютер, стоявший в лобби нашего хостела, и уже через полчаса заявила, что все готово.... В Рио полетим только мы с Бараком, а Май, вместе со своим новым приятелем уже сегодня отправятся в Икитос.

После обеда мы проводили Май до такси, которое должно было доставить ее и Наора в аэропорт. Наор был весел, сыпал шутками (по моему мнению, на редкость идиотскими) и все время пытался положить Май руку на талию. Наконец, когда тот стал грузить вещи в машину, мы остались с ней одни.

– Все-таки жалко, что вы не поехали с нами! Я уверена, что будет классно…– сказала Май и на прощание наградила нас дружеским поцелуем, после чего быстро затараторила о том, что мы ее лучшие друзья, и ей очень грустно с нами расставаться. А еще, что она будет очень переживать за нас, ибо без нее мы обязательно попадем в историю.

Но я почему-то, не заметил в ее глазах особой грусти… Она была весела и все время поглядывала в сторону Наора, который о чем-то препирался с водителем такси. Мы не стали дожидаться момента, когда такси отъедет, а отправились в бар, дабы выпить по бутылке “Коскуэны” и в очередной раз обсудить вопиющее вероломство нашей бывшей одноклассницы.

2

Пять дней спустя. Рио-де-Жанейро, Бразилия, хостел “Ipanemabeach”

– Мне кажется вы, парни, не робкого десятка…, и вы приехали в Бразилию не для того, чтобы делать селфи и любоваться на девок на пляже… – Маурисио говорил на иврите медленно и было непонятно – это из-за недостаточного знания языка или же порекомендованный владельцем хостела агент преследовал какую-то цель. Нам же он коротко объяснил, что родился в России, несколько лет жил в Израиле и даже отслужил в ЦАХАЛе, после чего вел бурную жизнь “гражданина мира”, пока, наконец, не осел в Бразилии.

–Вы, конечно, можете заказать у меня экскурсию по достопримечательностям Рио…Будете гулять по centro historico [2 - (порт.) Исторический центр]под охраной ребят из brigada militar.[3 - (порт.) особые подразделения полиции] С этим у нас все в порядке. Прежде всего – безопасность клиентов. Смею вас заверить удовольствие вы получите. Как и миллионы туристов со всего мира, которые ищут в Рио то, что они видят в глянцевых брошюрах в турбюро, и поверьте мне, с помощью моих guia они получат даже больше, чем они могли себе представить…

– Ладно, давайте перейдем к делу! Мы с моим другом не любим тратить время на пустые разговоры! Вы ведь хотите нам что-то предложить? – не вытерпев перебил я. Если уж Маурисио и посчитал нас “крутыми парнями”, то и вести переговоры следовало, не выходя из образа.

– Ну и отлично! – Маурисио перешел на английский. – Я хочу предложить вам приключение, которое переменит всю вашу жизнь! Вы поймете, ради чего вы приехали в этот город. Вы узнаете о Рио такое, что многие cariocas предпочли бы не знать…

– Звучит интригующе! – довольно индифферентным тоном сказал я. За те полтора месяца, что мы путешествовали по Южной Америке, я уже представлял примерно, что последует дальше. Наверняка Маурисио сейчас предложит нам какое-нибудь эксклюзивное развлечение, вроде спуска в якобы заброшенную шахту или поднятия на потухший вулкан, или же, в лучшем случае, поездке на бронированном джипе по бедным районам… Была бы с нами Май, она давно бы отшила навязчивого турагента. Но Май сейчас весело проводит время с Наором…

– Что бы вы сказали на возможность провести целый день, точнее целую ночь вместе с людьми из группы Черного Паука? Вы ведь наверняка слышали о Comando Vermelho, Terceiro Comando, Amigos dos Amigos…Эти ребята все еще наводят ужас на жителей фавел, но говоря, между нами, они давно уже ведут себя как звезды рока. Раздают интервью досужим газетчикам, пишут воспоминания, позируют перед камерами…Все это не то…Между тем Команда Черного Паука остается абсолютно закрытой организацией и для полицейских, и для других bandoleiros[4 - (порт.) бандитов]…

– И что мы должны у них делать? – уже более заинтересованным голосом спросил я.

– Прежде всего скажу, что вы не должны делать – это спорить с ними и еще как-то раздражать их.... Тогда они вернут вам ваши пятьсот долларов, но потом пристрелят из пистолета с глушителем, а трупы растворят в серной кислоте…– усмехнулся Маурисио.

– А деньги? Тоже растворят в кислоте? – заинтересованно спросил Барак.

– Нет… Деньги они положат в конверт и передадут в Фонд помощи детям из бедных кварталов. Они честные бизнесмены – если услуга не была оказана, то и деньги они вернут. Но ведь покойникам деньги без надобности, так что пусть послужат на благие цели…– терпеливо объяснил турагент.

– Понятно…– сказали мы.

– Кстати, считаю своим долгом предупредить вас, что страховые компании как правило отказываются платить, если с вами что-то случится у “Черных пауков” . То есть все на ваш страх и риск. Не говоря о том, что бразильская полиция не смеет соваться на территорию, контролируемую Пауками…– добавил, как бы между прочим, Маурисио.

– Ну что ты скажешь? – с усмешкой спросил я Барака, стараясь изо всех сил не показать, что слова Маурисио произвели на меня хоть какое-то впечатление.

– Слушай! По-моему это круто! – сказал Барак громким шепотом мне в ухо, – Май умрет от зависти, когда узнает, как классно мы проводим время!

– Ну и прекрасно! – усмехнулся Маурисио, – Я же знал, что имею дело с настоящими мужчинами.

С этими словами он раскрыл портфель и вытащил какой-то бланк. После чего попросил наши паспорта, вписал туда наши данные и потребовал, чтобы мы поставили наши подписи.

– Что это? – удивились мы.

– Расписка, о том, что вы не будете иметь ко мне претензий, если с вами что-нибудь случится, – пояснил Маурисио.

3

Вечер того же дня. Рио-де-Жанейро. Хостел IpanemaBeach. А потом- где-то в фавелах.

Ровно в девять часов вечера мы ожидали Маурисио, сидя на потертых матерчатых креслах в лобби хостела. Ни мне, ни Бараку говорить ни о чем не хотелось, но совершенно по разным причинам: мой друг молчал в предвкушении захватывающего приключения, ну а мне эта идея нравилась все меньше и меньше.

– Ты уверен, что это именно то, что нам не хватало в этой поездке? – наконец не выдержал я.

– Ну конечно же! Ты только подумай, мы познакомимся с настоящими бандитами! Увидим, как у них все происходит! – излишний энтузиазм Барака с самого начала этой истории заставлял меня чувствовать себя не в своей тарелке. Я почему-то был уверен, что мой друг не будет наблюдать со стороны, а наоборот, будет активно вмешиваться в производственный процесс с ценными советами на предмет увеличения прибылей от продажи героина.

– Лучше подумай какое лицо будет у наших родителей, когда они узнают, что нас похитили эти Черные пауки!

– Они нам ничего не сделают! Если с нами что-нибудь случится, то они больше не смогут найти новых клиентов. Это подпортит деловую репутацию фирмы, и их моментально сожрут конкуренты! – безапелляционно заявил Барак.

Подобная позиция меня восхищала – Барак говорил о криминальных группировках Рио, как о соперничающих друг с другом пиццериях. В любом случае спорить с приятелем было бесполезно, и я только покачал головой.

– А вот интересно…оружие они нам выдадут? – вдруг спросил Барак, а его глаза возбужденно заблестели.

– Надеюсь, что нет…– сказал я. Барак, конечно, отслужил три года в престижном подразделении израильской армии, но в качестве системного администратора компьютерной сети, и поэтому оставался человеком до мозга костей гражданским и любой, самый завалящий пистолет в его руках был опасен прежде всего для него самого.

Вскоре подъехал Маурисио. Он был одет в наглухо застегнутую кожаную куртку, камуфляжные брюки и высокие десантные ботинки. Получив от нас оговоренные пятьсот долларов, Маурисио едва уловимым жестом расстегнул молнию куртки, и конверт с купюрами исчез где-то во внутреннем кармане.

На мою просьбу написать расписку Маурисио усмехнулся:

–Ну вы же написали расписку, что не будете иметь ко мне претензий. Но и я тоже не буду иметь к вам претензий. Завтра утром, когда я вас верну в хостел, мы больше не услышим друг о друге.

Возразить на это было нечего.