Дикий Уфф едет на каникулы

Пикобелло с пониманием кивнул.

– А вы? – спросил Отенио. – Почему же они вас здесь заперли?

– Пер дио [2 - От итал. per Dio – «ради бога».], конечно, я тоже совершенно несправедливо очутился в тюрьме, – ответил Пикобелло и состроил невинное лицо. – Для меня до сих пор остаётся загадкой, как кошелёк того милого дедушки оказался в моей сумке. Его мне точно кто-то подкинул!

Профессор Снайда посмотрел на Луиджи Пикобелло с пониманием.

– По-видимому, мы с вами разделяем одну и ту же судьбу, – произнёс он и вздохнул. – Но знаете, что я хочу вам сказать? То, что меня, абсолютно невиновного человека, заперли здесь, ещё не самое худшее. Самое ужасное, что у меня забрали ценнейшее, что только было в этом мире!

При воспоминаниях об уффе у профессора из глаз полились слёзы.

– Профессо?ре! Ваша мама?! – спросил Пикобелло с ужасом.

Профессор замотал головой.

– Нет-нет, не моя мама, упаси господь! Это было раньше… Нет, они забрали у меня то, что я искал на протяжении всей своей жизни. Нечто, что было невероятно ценным и важным. Нечто, что сделало бы меня знаменитым. И богатым!

На слове «богатый» глаза Луиджи Пикобелло загорелись.

– Ах да, я вас понимаю. Знаменитым. И богатым! – нетерпеливо произнёс Пикобелло и начал нервно перебирать пальцами. – Но, профессо?ре, не можете ли вы снова попробовать… Попробовать это вернуть?

Снайда опустил голову.

– К сожалению, нет, мой дорогой друг, к сожалению… Его уничтожили.

Пикобелло остолбенел от ужаса.

– Как?! Как это уничтожили?! Как кому-то пришло в голову уничтожить что-то настолько ценное?

Профессор Снайда рассказал своему сокамернику, как Лио Пеппель пытался отобрать у него уффа. Конечно же, он не уточнил, что «уффом» он называл настоящее живое ископаемое. Синьор Пикобелло заворожённо слушал, о чём говорил профессор.

– …А потом произошёл взрыв, – окончил Отенио свой рассказ. – Мой фургон взлетел на воздух, а вместе с ним и уфф.

Пикобелло сочувственно закивал:

– Ах, ужасная, ужасная история, профессо?ре. С вами и вправду сыграли злую шутку. – Он ненадолго задумался. – Но скажите, друг мой, что же такое на самом деле этот… этот ваш уфф?

Профессор Снайда нервно сглотнул. Нельзя было рассказывать синьору Пикобелло, что уфф был доисторическим существом, которое проснулось в наши дни после миллионов лет сна. Иначе этот добрый человек посмеётся над ним, как и все, и решит, что он сумасшедший.

– Это очень сложно объяснить, – сказал он уклончиво. – Всё, что я могу сказать, – на сегодняшний день во всём мире есть только один такой экземпляр. уфф – единственный и неповторимый!

– То есть этот уфф и вправду очень-очень редкий и важный, так? – уточнил Пикобелло.

Профессор кивнул.

Глаза Пикобелло ещё больше расширились.

– Извините меня, профессо?ре, но я думаю, что вас одурачили! Прямо как я того дедушку!

– Одурачили?

– Си [3 - От итал. si – «да».]! Эта шутка стара как мир! Я думаю, что кто-то просто подстроил всё так, будто уфф взорвался. Никто и никогда не будет уничтожать нечто настолько значимое. Я думаю, что уфф всё ещё у этих Паппелей.

– Пеппелей, – задумчиво поправил его Снайда. – Вы и вправду так считаете? Однако, если вы правы, тогда… – Профессор осмелел. – Тогда… Тогда это было бы феноменально!

– Вот что я вам скажу, профессо?ре. После того как мы выйдем на свободу, я обязательно помогу вам получить вашего бесценного уффа назад. Это я вам обещаю! – Пикобелло положил обе руки на плечи профессору. – Профессо?ре, вы для меня как брат!

После этого он заключил профессора в горячие объятия, и Снайда не мог видеть ту дьявольскую улыбку, которая отобразилась на лице его сокамерника от предвкушения столь славной добычи.

Слова Пикобелло так растрогали Отенио, что у того слёзы выступили на глазах.

– Ах, синьор Пикобелло, мой дорогой друг! Если вы мне поможете заполучить уффа обратно, тогда я буду счастлив, безмерно счастлив! – шмыгнул носом профессор. – Но вы должны знать одну очень важную вещь: я не имею права приближаться к дому Пеппелей ближе, чем на сто метров. В противном случае я снова окажусь в тюрьме!

– Не беспокойтесь, – прошептал Пикобелло. – Вы никогда больше не окажетесь в тюрьме. Если гора не идёт к Магомету, то Магомет идёт к горе. У меня есть гениальнейший план! Доверьтесь мне.

Cкрытые таланты

Отец Лио взобрался на кухонный стол, чтобы починить люстру. На столе было удобнее, но ему всё равно приходилось вставать на цыпочки, чтобы достать отвёрткой до кабеля. А дотянуться до маленького винтика на основании плафона было почти невозможным. Нет ничего удивительного в том, что папа Пеппель периодически терял равновесие: он вставал то на огромную стопку квитанций, которые лежали на столе, то на ноутбук, лежавший рядом с этой стопкой, то на руку своей жены, которая сидела за этим самым ноутбуком и пыталась разобраться с этими самыми квитанциями.

– Ай, Маттиас, аккуратнее! Я только что разобрала все счета, – проворчала Клаудиа и отдёрнула руку. Потом в поисках огляделась. – Никто не видел моё пресс-папье [4 - Тяжёлый предмет, которым придавливали стопки бумаги, чтобы они не рассыпались и не разлетались.]? Оно только что лежало здесь.

– Прости, я не хотел, – извинился Маттиас. – Я уже почти достал, один момент.

– Почему бы тебе не взять стремянку? – поинтересовался Лио, который вот уже несколько минут с интересом наблюдал за своим отцом.

– Совершенно точно, Маттиас! Почему ты и вправду не возьмёшь стремянку? – прохрипел Уфф, усевшись рядом с Лио. Он с тоской оглядел кухонный потолок и заманчиво свисавший с него кусок кабеля. – Лазанье и карабканье лучше доверить профессионалу. Может, лучше Уфф попробует?

Папа Пеппель фыркнул.

– ТЕБЯ я точно сюда не допущу. Я здесь решаю, как правильно чинить люстру. И вообще, я музыкант, а не электрик!

– Вот о чём я и балаболю, Маттиас! Предоставь дело тому, кто в этом мастак. Авось все целее будем, – предложил Уфф.

Папа Пеппель метнул на Уффа разозлённый взгляд.

– Ты хоть представляешь, сколько будет стоить вызов мастера? – прорычал он. – Эти жулики вмиг обчистят твои карманы, даже если у тебя их нет.

Лио решил разрядить обстановку и быстро сменил тему:

– И куда мы поедем в этом году на летние каникулы? – спросил он.

Его родители с тревогой посмотрели друг на друга. Лио очень хорошо было знакомо это переглядывание. И он совершенно точно понимал, что оно не могло означать ничего хорошего. Как будто они собирались объявить о конце света.

– В этом году мы не сможем уехать слишком далеко, – уклончиво ответил папа Пеппель.

– Точнее сказать, в этом году мы никуда не сможем поехать, – поправила мама Пеппель.

Лио в ужасе посмотрел на своих родителей. Неужели в этом году совсем-совсем не будет отпуска?!