Осенний марафон лабрадора Трисона

– Брат женится, а я его последний раз видел вживую, когда учился в школе. Хотели со стариками сгонять к нему на свадьбу.

Я оставил ухо в покое и, глядя на Сан Саныча, замер в ожидании его ответа. «Да погоди ты раньше времени паниковать, – успокаивал я сам себя. – Даже если Саныч даст добро, ещё не факт, что родственники поедут на эту чёртову свадьбу. Им ещё надо найти, куда нас пристроить. Надеюсь, желающих приютить нас не найдётся». От этих мыслей мне вдруг стало стыдно, я готов был провалиться под землю.

Подлый, ну какой же я подлый пёс. Думаю только о собственной шкуре. Ну хотят родственники на свадьбу, пусть едут. В конце концов, они же не на всю жизнь меня оставят. А вдруг там с ними что-нибудь случится и они не вернутся? Что будет с нами? Тьфу ты, глупый Тузик, нашёл о чём думать.

– Давай так, – Саныч выставил вперёд ладонь, – дело раскроете, портфель генералу вернёте – и можешь ехать хоть на все четыре стороны, но только на десять дней, не больше.

Как я и предполагал ранее, в этом вопросе он пошёл Елисееву навстречу.

– Понял, – едва сдерживая улыбку, кивнул Макс.

Посмотрел я на его радостную физиономию и осознал, что он и дело раскроет – с помощью меня, конечно, – и пристанище для нас найдёт. Говорю же, если Елисеев дал слово, он из кожи вон вылезет, но сдержит его. И уж тем более если это касается Шуры.

– Товарищ начальник, спасибо за угощение. – Елисеев кивнул в мою сторону и спросил: – Мы можем идти?

– Да, – ответил тот. – Макс, три дня. – Он поднял вверх соответствующее количество пальцев.

– Так точно! – Елисеев закивал, он встал из-за стола и посмотрел на меня. – Трисон, забирай своё ухо и пойдём. Доешь в кабинете.

Это ж надо такое сказануть – забирай своё ухо! Ну люди, ну юмористы. Но прежде, чем выполнить его команду, я подошёл к Сан Санычу и ткнулся носом в его колено. Разве мог я уйти, не поблагодарив доброго человека за угощение?

– Понравился подарок? – потрепав меня по холке, улыбнулся он.

– Ав, – бухнул я, что на моём языке означало «не то слово».

Глава 5

Вскоре я снова лежал на своём рабочем месте под батареей и жевал угощение. Но при этом не забывал слушать разговор напарников. Должен же я вникнуть в суть дела, которое мне предстояло расследовать. Из беседы Саныча с Елисеевым я понял лишь, что нужно вернуть какой-то портфель, который, судя по всему, стырил тот неуловимый хулиган, чью личность они не могут определить по видеокамерам.

– Что Саныч говорит? – поинтересовался Дёмин.

– Да что, – хмыкнул Елисеев, – дал нам три дня на дело.

– А чё так жёстко-то? – Тот нахмурился.

– Главк его трясёт, – ответил Макс. – Требуют срочно найти портфель, а мы никак не можем определить личность воришки. Вот урод, – выругался напарник и в сердцах хлопнул кулаком по столу – да так, что не только я вздрогнул, но и бутылка с водой подпрыгнула. – И надо ж было ему залезть в генеральскую машину.

Вон оно в чём дело! Теперь понятно, почему Саныч дал так мало времени.

– Да уж, – протянул Иван. – Чувак работает стерильно, ни тебе пальчиков, ни следов – ничего. А как ювелирно двери вскрывает. – Оттопырив губу, он покачал головой. – Ни одной царапины не оставляет. Как будто ключом открывает.

– Потому генерал и не сразу понял, что его машину обчистили, а кинулся к нам только вечером, когда приехал домой и не нашёл там портфель. И, как назло, в нём лежали какие-то важные документы. Будь они неладны! Всё дело в них. Если бы не они, вряд ли бы Саныча трясли из-за какого-то портфеля.

– Какого-то? – хмыкнул Дёмин. – Да наверняка он стоит годовую зарплату твою и мою вместе взятые.

– Ванёк, для нас с тобой это деньги, а для них гроши. – Елисеев отмахнулся. – Давай лучше подумаем, как дело раскрыть. Тащить сейчас Трисона на место преступления нет смысла. – Он бросил на меня взгляд. – Мы тогда не обнаружили никаких улик, а теперь и подавно. Если в эти дни он где-то снова не всплывёт и мы не раскроем дело по горячим следам, то не уложимся в установленный срок.

– Будем надеяться, что наш потрошитель крутых тачек совершит очередной набег в ближайшее время. Не перестаю удивляться людям, которые оставляют ценные вещи в машинах. Как можно было бросить портфель с важными документами? Или, может, генерал думал, что если он такой важный гусь, то ни у кого не возникнет соблазна забраться в его «мерин»? Хотя б какие опознавательные знаки на него повесил, может, они отпугнули бы вора, – ухмыльнулся Дёмин.

– Нам остаётся только догадываться, о чём он думал. Но судя по тому, что его машина стояла на парковке торгового центра, то вполне возможно, что все его мысли занимал шопинг, а может, просто кто-то отвлёк и он забыл о портфеле.

Услышав этот разговор, я всё понял. Уверен, что и вы тоже. Мне вот интересно, если, как говорит Елисеев, парень молодой, то когда и где он научился так ювелирно открывать двери автомобилей? И какой инструмент он использует для этих целей? Наверняка носит с собой целый чемодан. Помню, однажды мы с Шурой отправились на прогулку, а вернувшись домой, поняли, что она забыла ключи от квартиры. И нам ничего не оставалось, как вызвать мастера, который открыл нам дверь. Так вот, тот товарищ приехал с чемоданом, до отказа набитым различными инструментами.

Если воришка не оставляет никаких следов, тогда понятно, почему мои напарники до сих пор его не поймали. Но следов, может, он и не оставляет, а вот запахи – наверняка. Так что без моей помощи им не обойтись. Вот почему Саныч сказал Елисееву: «Я уверен, теперь ваше дело сдвинется с мёртвой точки». И как всё это время они работали без меня? Тоже мне Пинкертоны!

За этими мыслями я не заметил, как от ушка остались рожки да ножки. Да уж, действительно говорят: «Всё хорошее рано или поздно заканчивается». Вот если бы производитель придумал долгоиграющее ухо, я бы ему даже эту дурацкую упаковку простил.

В этот момент в дверь раздался стук, а когда напарники хором выкрикнули: «Войдите», она отворилась, и на пороге появилась расфуфыренная дамочка. Вся такая при параде, будто в театр собралась. Моя Шура тоже так наряжается, но только в том случае, если они с Елисеевым устраивают себе культпоход, как она выражается. А в обычной жизни Александра одевается обычно.

Волосы мадам были чёрными и блестящими, словно шерсть Тони. Сразу видно, что она ухаживает за ними так же тщательно, как Вики за шубкой своего воспитанника. Взгляд дамочки прошёлся по кабинету, а когда остановился на мне, её изящные смоляные брови нахмурились, а губы вытянулись в тонкую красную полоску. Сразу видно – злыдень ещё тот, к тому же не любит собак. Хм, а что ты хотел? Ты же не сахарная косточка, чтобы всем нравиться.

– Добрый день, – поздоровалась она. – Меня дежурный отправил к майору Елисееву.

– Здравствуйте, – Макс кивнул и показал на стул для посетителей возле своего стола. – Проходите, присаживайтесь.

– Это вы майор Елисеев? – спросила посетительница.

Она ещё и тормоз. Ну ты сама подумай, если бы это был не он, тогда зачем ему приглашать тебя садиться рядом с ним?

– Да, это я, – подтвердил он, а я уловил в его голосе раздражение.

Цокая каблуками размером с Эйфелеву башню, она прошла к его столу, уселась на стул и положила на колени свою крошечную золотистую сумочку. Интересно, что она в ней носит? Носовой платок? Кабинет тотчас наполнился запахом её духов, отчего у меня засвербело в носу, и я раз двадцать чихнул. Ну не могут женщины жить без этой парфюмерии.

– Будь здоров, Трисон, – посмотрев на меня, усмехнулся Елисеев.

– Ав, – тихонько, чтобы не напугать дамочку, ответил я.

– Какой умный у вас пёс, – хмыкнула она. – Но я не люблю собак. Они все слюнявые, к тому же от них дурно пахнет и полно шерсти.

Что и требовалось доказать! Теперь вы убедились, насколько хорошо я разбираюсь в людях. Я только посмотрел на неё и сразу понял: она на нюх не переносит нашего брата. Услышав первую часть её тирады, я чуть было не зауважал её, но вторая добила меня окончательно, и я полностью разочаровался в ней. Больно мне нужна твоя любовь.

– Слушаю вас, – обратился к ней Елисеев. – У вас что-то случилось?

– Случилось. – Она кивнула. – Вчера какой-то негодяй залез в мою машину и украл из бардачка коробочку с драгоценностями.

Опа-на! На ловца и зверь бежит. Макс бросил взгляд на Дёмина, тот незаметно для неё поднял вверх большой палец и одобряюще закивал. Даже я понял, что он подумал то же самое. Елисеев снова посмотрел на посетительницу и, нахмурившись, переспросил:

– Драгоценностями?

– Представьте себе, да, – фыркнув, точно молодая лошадка, дамочка пригладила и без того гладкие локоны.

– А зачем же вы их оставили в бардачке? – спросил Макс.

– Они всегда там лежат. Просто у меня такая деятельность, которая предусматривает частые выходы в свет. Иногда нет времени заехать домой переодеться. Поэтому я вожу в машине не только украшения, но и кое-что из одежды.

– И чем же вы занимаетесь? – поинтересовался Елисеев.

– Я светская львица. – Дамочка дёрнула плечиком.