«Верный Вам Рамзай». Книга 2. Рихард Зорге и советская военная разведка в Японии 1939-1945 годы

Попов П.А., полковник, начальник 1-го отделения (Япония, Корея) 2-го отдела.

Кисленко А.П., полковник, врид начальника 2-го отдела.

«МОСКВА, НАЧАЛЬНИКУ 5 УПРАВЛЕНИЯ

Токио, 15 и 23 апреля 1939 г.[129 - Сообщение передавалось двумя частями. Первая часть (до «звездочки») была датирована 15 апреля, передана и доложена руководству 17 апреля. Остальная часть сообщения датирована и передана 23 апреля, а доложена руководству 26 апреля.]

«Отто получил сведения о военном антикоминтерновском пакте: в случае, если Германия и Италия начнут войну с СССР, Япония присоединится к ним в любой момент, не ставя никаких условий. Но если война будет начата с демократическими странами, то Япония присоединится только при нападении на Дальнем Востоке или, если СССР в войне присоединится к демократическим странам.

Если будет иначе, то будет созвано другое совещание, которое решит, присоединяться Японии к пакту или нет*

.

Это условие поставлено с той целью, чтобы дать Японии возможность избежать присоединения по крайней мере на тот срок, пока у власти стоит кабинет Хиранума [премьер-министр Японии], который выступает против войны с демократическими странами. В случае, если Япония присоединится к войне, она сконцентрирует свой флот в водах Тихого океана не дальше Сингапура. По пакту также требуется участие Японии в войне в Европе….. (6 слов непонятно).

Эти разъяснения были отправлены послу Осима. Ответ от него еще не получен».

Имеются пометы: «НО-2. Спецсообщение. Список № 1: Сталину (2), Ворошилову, Молотову, Кагановичу, Андрееву, Жданову, Берия, Шапошникову. Проскуров. 17.4». «т. Герасимову[130 - Герасимов Виктор Александрович, 24.01.1903, Покровская слобода Новоузенского уезда Самарской губернии, ныне г. Энгельс – 20.2.1985, Москва. Русский. Из рабочих. Генерал-майор (03.06.1944). В РККА с 1923. Член ВКП(б) с 1926. Окончил экстерном школу II-й ступени в г. Покровске (1921), Московскую военно-инженерную школу им. Коминтерна (1923–1927), специальный факультет Военной академии им. М.В.Фрунзе (1932–1936). Владел английским, немецким, японским языками. В гражданской войне участия не принимал, работал ремонтным рабочим на станции Покровск Рязано-Уральской железной дороге, с апреля 1920 – наёмным рабочим в сельскохозяйственной артели «Октябрьская» в районе станции Малоузенск Самарской губернии. С сентября 1920 – секретный сотрудник отдела дорожно-транспортной ЧК на ст. Покровск. С мая 1922 – чернорабочий, подручный слесаря и шофер в мастерских американской миссии помощи голодающим в с. Сорочинское. С мая 1923 – грузчик в артели на Волге. В июне 1923 переезжает в Москву и 1 июля добровольно вступает в ряды РККА. В период обучения в Московской военно-инженерной школе им. Коминтерна неоднократно стажировался в войсках. Командир отделения в подразделениях школы (ноябрь 1926 – август 1927). Командир взвода, начальник школы младшего комсостава отдельного саперного полуэскадрона, помощник командира отдельного саперного эскадрона (август 1927 – май 1932). В РУ РККА – РУ Генштаба Красной Армии: в распоряжении (сентябрь – октябрь 1936), секретный уполномоченный (октябрь 1936 – июль 1938), начальник отделения (июль 1938 – сентябрь 1940) 2-го (восточного) отдела, начальник 2-го отделения 3-го (военной техники) отдела (сентябрь 1940 – январь 1941), в распоряжении с января 1941 и находился в загранкомандировке в северо-западном округе Китая. Спустя два года представлен к награде «за умелое выполнение разведывательных заданий за рубежом». Участник Великой Отечественной войны. В Действующей армии с июля 1942. Назначен заместителем начальника штаба в 6-ю резервную Армию (7.7.1942). Командир 267-й стрелковой дивизии 15-го стрелкового корпуса 6-й армии (20.12.1942-03.1943), полковник. Участвовал в Среднедонской, Острогожско-Россошанской и Ворошиловградской наступательных операциях, в ходе которых дивизия разгромила около трех дивизий противника. Преследуя отходящего противника (5-19.2.1943), дивизия освободила до 200 населенных пунктов, но была окружена частями 4ТК СС. Дивизия прорвала кольцо окружения, отошла к р. Северский Донец и заняла оборону в районе Балаклеи. Госпитализирован (26.3.1943) по болезни. Генерал-майор (3.6.1943). После излечения направлен для прохождения службы в ГРУ Красной армии.] к исполнению. Кисленко. 19.4.39». «т. Попову и Шленскому. 28.4».

Герасимов В.А., полковник, начальник 2-го (Китай, Синьцзян) отделения 2-го отдела.

О том, насколько остро шло обсуждение вопроса о военном союзе, говорит тот факт, что положение премьер-министра Японии Хиранумы, который выступал против войны с западными странами, стало неустойчивым. 26 апреля 1939 года в Центре получили следующее сообщение Зорге: «Отт сообщает, что назначение Койсо [министром коммуникаций Японии] имеет большое значение в том отношении, что для него открывается дорога на пост премьер-министра. Он крепко стоит на позиции мира с Китаем, который считает необходимым заключить до начала войны в Европе. Койсо заявил, что он проектирует заключить мир с Китаем и даже с Чан Кай-ши… Он упирает на то, что японцы должны укрепиться только в Северном Китае, оставив в большей или меньшей мере Южный и Центральный Китай китайскому правительству, и готовиться к войне против СССР после укрепления позиций Японии в Северном Китае, Маньчжурии и Монголии».

5 мая «Рамзай» докладывал из Токио о позиции Японии в рамках трехстороннего пакта:

«Как выяснил немецкий посол Отт в японском генеральном штабе, затруднения в самом японском правительстве в связи с переговорами о заключении японо-германо-итальянского союза подтверждаются тем, что Арита и морские круги выдвинули свой план о заключении союза, обеспечивающего достаточную безопасность и гарантии, которые включаются на тот случай, если союз будет приведен в действие против Англии или Америки.

Арита и морские круги согласны заключить общий, не ограниченный условиями пакт обороны против любого государства, которое начало бы войну против какой-либо одной из трех стран, заключивших антикоминтерновский пакт, даже если в эту войну будет вовлечена Англия, Америка или Франция.

Но морские круги и Арита отказываются заключать такой пакт, в котором открыто указывалось бы, что он направлен не только против СССР, но также против Англии и других стран. Арита и морские круги, кроме официального текста союзного пакта трех стран, составляют особое секретное дополнение к нему. В этом секретном дополнении статьи пакта будут расширены, предусматривая также действия против любой страны. Они хотят избежать открытых трений с Англией и Америкой, не опубликовывая такого текста пакта, в котором ясно указывается, что он направлен не только против СССР.

Генеральный штаб заявил, что Арита подаст в отставку, если его точка зрения не пройдет, и намекнул немецкому послу Отту, что генеральный штаб не может взять на себя ответственность пойти на раскол настоящего правительства из-за расхождения во мнениях и надеется, что германская сторона будет также настаивать на основных статьях соглашения. Посол Отт телеграфировал об этом в Берлин».

Учитывая позицию Японии, Германия и Италия подписали 22 мая 1939 г. Пакт дружбы и союза («Стальной пакт»). В преамбуле к пакту говорилось: «Твердо связанные внутренним родством их мировоззрения и обширной солидарностью их интересов друг с другом, немецкий и итальянский народ решились, также в будущем плечом к плечу с объединенными силами выступать за обеспечение их жизненного пространства и за поддержание мира».

Премьер Хиранума направил поздравления Гитлеру и Муссолини, а МИД выпустил следующее заявление:

«Договор о дружбе и союзе между Германией и Италией, официально заключенный сегодня, является результатом близких отношений между двумя странами, равно как и их особого положения в Европе. Со времени создания оси Берлин-Рим Германия и Италия демонстрировали твердую солидарность в подходе к сложной ситуации в Европе. Особого внимания заслуживает их взаимная поддержка во время «аншлюса», присоединения Богемии и Моравии, восстановления Мемельской области и присоединения Албании. Это осуществилось исключительно благодаря их доброжелательному взаимопониманию и согласованным действиям в духе своих убеждений для достижения своих целей. Существует ли германо-итальянская ось в виде письменного документа или же нет, как до сих пор, это нисколько не уменьшает ее эффективности. Заключение нынешнего договора является большим шагом вперед в деле укрепления политики оси. Отныне оно положит конец любой преднамеренной пропаганде, нацеленной на умаление оси как слабой или уязвимой. Это факт большой важности для будущего Европы, и мы уверены, что в условиях напряженной ситуации в Европе договор станет значительным вкладом в дело мира и прогресса во всем мире.

Внешняя политика Японии основывается на Антикоминтерновском пакте, направленном на искоренение коммунизма, и неизменно направлена на тесное сотрудничество с Германией и Италией в духе этого пакта. Поэтому Япония с особой радостью отмечает, что Германия и Италия, являющиеся ее партнерами по Антикоминтерновскому соглашению, усовершенствовали свои отношения и создали мощный фронт заключением настоящего договора. Мы шлем им наши сердечные поздравления»[131 - Молодяков В.Э. Несостоявшаяся ось: Берлин – Москва – Токио. М., 2004. С. 137–138.].

Не воздержался от публичной реакции и Советский Союз. Выступая 31 мая с докладом на сессии Верховного Совета СССР председатель Совета Народных Комиссаров и народный комиссар иностранных дел СССР В.М. Молотов отметил: «… в конце апреля одной своею речью глава германского государства уничтожил два важных международных договора: морское соглашение Германии с Англией и пакт о ненападении между Германией и Польшей. В свое время этим договорам придавалось большое международное значение. Однако Германия очень просто разделалась с этими договорами, не считаясь ни с какими формальностями. … Дело не ограничилось расторжением двух международных договоров. Германия и Италия пошли дальше. На днях опубликован заключенный между ними военно-политический договор.

Этот договор имеет в своей основе наступательный характер. Согласно этому договору Германия и Италия должны поддерживать друг друга в любых военных действиях, начинаемых одной из этих стран, включая любую агрессию, любую наступательную войну. Еще совсем недавно сближение между Германией и Италией прикрывалось якобы необходимостью совместной борьбы с коммунизмом. Для этого немало пошумели о так называемом “антикоминтерновском пакте”. Антикоминтерновская шумиха сыграла в свое время известную роль для отвлечения внимания. Теперь агрессоры уже не считают нужным прятаться за ширму. В военно-политическом договоре между Германией и Италией уже нет ни звука о борьбе с Коминтерном. Зато государственные деятели и печать Германии и Италии определенно говорят, что этот договор направлен именно против главных европейских демократических стран»[132 - Документы и материалы кануна второй мировой войны. 1937–1939. Т. 2. Янв. – авг. 1939 г. М., 1981. Т. 2. С. 105–113.].

Из доклада военно-морского атташе Италии в Японии Г. Джорджиса министру военно-морского флота Италии Б. Муссолини (премьер-министр Италии Муссолини занимал также пост министра военно-морского флота):

«27 мая 1939 г.

… Если для Японии открытым врагом является правительство Чан Кайши, то врагом № 1, врагом, с которым никогда не сможет быть ни перемирия, ни компромиссов, является для нее Россия, Европейские тоталитарные государства отбрасывают большевизм на Восток, объявляя его азиатской утопией. Аналогичным образом в Восточной Азии большевизм с таким же ожесточением отбрасывается Японией. Япония знает, что за спиной Чан Кайши – длинная красная рука. Победа над Чан Кайши не имела бы никакого значения, если бы Япония оказалась не в состоянии преградить путь России, отбросить ее назад, очистить раз и навсегда Дальний Восток от большевистского влияния.

Коммунистическая идеология, естественно, объявлена в Японии вне закона, самая лучшая армия Японии – Квантунская – стоит на континенте на страже приморской провинции. Маньчжоу-Го было организовано как исходная база для нападения на Россию. Недавно принятая грандиозная программа расширения вооружений имеет явной целью в том, что касается армии, привести ее в такое состояние, чтобы она могла вести войну на два фронта, т. е. в Китае и против России.

Это не снимает того, что японский военный план весьма далек от войны на два фронта. Лучше драться с двумя врагами порознь, чем одновременно, тем более, если тот, с которым уже ввязались в схватку, оказывает сопротивление, пусть даже пассивное, но такое, которое поглощает значительную энергию и вызывает немалую озабоченность…»[133 - СССР в борьбе за мир накануне второй мировой войны. Указ. соч. С. 422–423.].

3 июня, после продолжительных дискуссий, конференция пяти министров приняла новое решение, которое два дня спустя было одобрено кабинетом и сообщено в Берлин и Рим. Япония соглашалась на пакт с взаимным обязательством немедленно вступить в войну в случае нападения третьей страны на одного из участников, но выдвинула условия: 1) заключение секретного протокола о том, что ее обязательство немедленного и автоматического вступления в войну не распространяется на конфликт, в котором не участвуют СССР и США; 2) перед подписанием договора японское правительство письменной нотой оговаривает возможность принятия им «особых решений» в «чрезвычайных обстоятельствах» (применительно к обязательствам по пакту) и делает устное заявление об ограниченности своих военных возможностей. Реакции со стороны Чиано не поступило, а Риббентроп заявил о неприемлемости любых письменных заявлений об ограниченности действий сторон, добавив, что так захотят сделать и другие, в результате чего союз превратится в фарс. Лучше не подписывать никакого договора, заключил он, чем подписывать неполноценный[134 - Молодяков В.Э. Несостоявшаяся ось. Указ. соч. С.140.].

В свою очередь, посол Германии в Японии Ойген Отт докладывал статс-секретарю министерства иностранных дел Германии Эрнсту фон Вайцзеккеру следующее:

«7 июня 1939 г.

По сведениям, полученным мною в доверительном порядке от безусловно надежного источника из армейских кругов, 5 июня вечером послу Осима телеграфом направлена инструкция. В соответствии с ней Япония должна быть готовой к тому, чтобы автоматически вступить в любую войну, начатую Германией, при том условии, что Россия будет противником Германии. Если же в конфликте между Германией и третьими державами Россия будет сохранять нейтралитет, то Япония намерена вступить в войну лишь тогда, когда будет достигнуто единое мнение о том, что ее вступление в войну отвечает общим интересам союзников.

Информатор подчеркнул, что армия и флот пришли к данному решению в результате длительных переговоров. Это мнение означает существенный прогресс, поскольку флот снял свою прежнюю оговорку, которая ставила вступление Японии в войну против западных держав в зависимость исключительно от японских интересов.

Отт»[135 - СССР в борьбе за мир накануне второй мировой войны. Указ. соч. С.437.].

Спустя полмесяца «Рамзай» доложил в Москву содержание телеграммы Отта в Берлин, которую он дополнил сведениями, полученными им от военного атташе Шолль:

«Москва, Начальнику 5 Управления РККА

Токио, 24 июня, 1939 г.

Переговоры между Германией, Италией и Японией о военном пакте продолжаются. Последние японские предложения, по сообщению германского посла Отт и военного атташе Шолль, содержат следующие пункты:

1. В случае войны между Германией и СССР Япония автоматически включается в войну против СССР.

2. В случае войны Италии и Германии с Англией, Францией и СССР Япония также автоматически присоединяется к Германии и Италии.

3. В том случае, если Германия и Италия начнут войну только против Франции и Англии (Советский Союз не будет втянут в войну), то Япония по-прежнему будет считать себя союзником Германии и Италии, но военные действия начнет против Англии и Франции только в зависимости от общей обстановки. Но если интересы тройственного союза потребуют… (2 слова искажено), то Япония присоединится немедленно к войне.

Эта последняя оговорка сделана с учетом позиции СССР, который, видимо, будет втянут в европейскую войну, а также ввиду неясной позиции США. Активные военные действия Японии будут ограничены: во втором и третьем случаях Япония не выступит дальше Сингапура. Согласно первому пункту все японские силы будут брошены против СССР.

Рамзай».

Имеются пометы: «НО-2. Проскуров». «Т. Попову. Мемо т. Шленскому. Кисленко. 29.6». Имеются отметки об исполнении.

Указана рассылка: «По списку № 2. Т. Мехлису».

Подготовка к подписанию пакта о ненападении между Германией и Советским Союзом стала полнейшей неожиданностью для японского посла в Берлине. Из меморандума статс-секретаря МИД Германии Вайцзеккера, Берлин. 22 августа 1939 г.:

«После того как имперский министр иностранных дел вчера поздно вечером кратко, по телефону из Бергхофа, информировал японского посла о последнем повороте в отношениях между Берлином и Москвой, я около полуночи принял господина Осиму для беседы, которая продолжалась в течение приблизительно часа. Японский посол, как всегда, держался хорошо. В то же время я заметил в нем некоторое беспокойство, которое возросло в ходе беседы.

Сначала я описал Осиме естественный ход событий, который привел нас к сегодняшнему заключению пакта о ненападении. После того как Осима выразил свое беспокойство, мы в конце концов пришли к соглашению о том, как Осима может убедить свое правительство в необходимости и выгоде текущих событий.

Как и ожидалось, Осима коснулся следующих двух моментов:

1. Если Россия освободится от забот в Европе, она усилит свой фронт в Восточной Азии и оживит китайскую войну.