Девочка-уникум

– Буду я вам докладываться, – насупился пограничник.

Витька поцокал языком и задумчиво проговорил:

– Как я понимаю, ты будешь стоять до последнего вздоха? Хоть мы и не поджигатели никакие, а всё равно нас не пропустишь?

Пограничник замотал головой:

– И даже! И! Никогда!

Витька отозвал в сторонку Люську и что-то ей зашептал, поглядывая на карапуза. Потом загадочно ухмыльнулся и торопливыми шагами направился прочь.

По всему было видно, что лазутчики замыслили какую-то диверсию, и пограничник насторожился, провожая враждебным взглядом одного из них, по виду главного. Не успел главный лазутчик скрыться в арке, как оттуда понеслись душераздирающие кошачьи крики, схожие с теми, какие издают кошки, когда их таскают за хвосты. Пограничное чутьё – это совсем не то, что у собаки, и карапуз сразу расценил крики как диверсию, в отличие от глупого Рекса, который без предупреждения рванул с места и поволок его по земле за собой.

Напрасно перепуганный пограничник взывал к собачьему разуму, указывая Рексу на его ошибку:

– Стой! Не беги! Это не кошка!

Поверил Рекс, только когда залетел в арку, где не то чтобы самой кошки, но и запаха её в помине не было. Он растерянно уставился на своего чумазого хозяина, который, поднявшись с земли, в негодовании топал ногами.

– Глупая собака! – обличил он в служебном несоответствии бульдога. – С тобой ни на какую границу не возьмут! Плохая собака! Вздорная!

Рекс виновато вильнул обрубком хвоста и что-то сказал на своём собачьем языке:

– Гав! Гав!

Пограничник расстроенно махнул рукой и с унылым видом побрёл на свой пост, отпихивая от себя провинившегося бульдога.

Тем временем на границе творились преступные дела: лазутчица, воспользовавшись отсутствием пограничного наряда, забежала в подъезд и оставила в почтовом ящике открытку с секретным донесением.

Поэтому, когда наряд появился из-под арки, оба лазутчика, как ни в чём не бывало, уже стояли на улице и вели неторопливую мирную беседу.

Однако бдительный карапуз сразу разоблачил двух хитрецов и злорадно выкрикнул:

– Рекс, взять их!

Он отпустил поводок, и огромная собака, чтобы вернуть былое доверие хозяина, с грозным лаем понеслась вперёд.

Витька и Люська, не приученные к травле собаками, как птицы, взлетели на молодую берёзку и испуганно затихли, чувствуя, как под ними прогибаются тонкие ветки.

Хорошо, что Рекс оказался не совсем уж не воспитанным, как о нём, погорячившись, отозвался его хозяин, и постеснялся забираться всеми четырьмя лапами на скамейку, которая располагалась под берёзкой. С неё он мог легко дотянуться и потрепать их в своё удовольствие, в отместку за неизвестно куда запропастившуюся кошку.

– Ага, попались! – обрадовался поимке лазутчиков военный карапуз. – Вот посидите на дереве, тогда узнаете, как связываться с пограничниками.

Но тут его осенила новая мысль. Он достал из кармана тонкую бечёвку и сказал:

– Я вас взял в плен и сейчас отведу в штаб. Слезайте по одному человеку со своих веток… я буду вас связывать…

Лазутчиков происходящие внизу события стали забавлять.

– Нашёл дураков! – ответила Люська и искусственно громко захохотала, как настоящая артистка.

Своеволие пленников, которые, как видно, не до конца ещё осознали своё плачевное положение, сильно расстроило военного карапуза. Он выхватил из ножен саблю и принялся воинственно ею размахивать, стараясь достать обнаглевших лазутчиков.

– Вот я вас! Вот!

– Ты смотри, – удивился Витька, поджимая ноги, – маленький, а уже нервный какой.

– Это ничего, – пояснила Люська. – Намахается досыта и успокоится.

Но, по всему видно, не в правилах злопамятного пограничника было отступать: он с хмурым видом начал прохаживаться под берёзкой, приглядываясь, как удобнее добраться до нарушителей границы. Тут он обратил внимание на то, что Рекс стал выше него ростом, так как опирался передними лапами на скамейку, и сразу догадался, что можно сделать для посрамления развеселившихся лазутчиков, которые уже не скрывали своё презренное отношение к опростоволосившемуся пограничнику.

10

Люська первая увидела, как из-под арки вышел милиционер с папкой под мышкой и в сопровождении девушки, одетой в лёгкие брюки-капри, яркую майку и розовые очки в пол-лица. Девушка растерянно озиралась, трогала мочки своих ушей и что-то взволнованно объясняла, похоже, не в первый раз, потому что милиционер то и дело морщился и вздыхал.

Люська дёрнула Витьку за рукав и приложила палец к губам:

– Тс-с! Милиционер!

– Где? – Витька неловко повернулся, и сук, который давно уже опасливо гнулся, в конце концов переломился. С криком «Я так и знал!» Витька рухнул на собаку и слегка придавил её хозяина, который, пыхтя, взбирался на скамейку.

Неизвестно, что успел подумать пограничный наряд, но только Рекс, визжа, совсем как щенок, что так не вязалось с его свирепым видом, трусливо скрылся в подъезде, а сам пограничник, упав со скамейки, с перепугу под неё забрался, свернувшись там наподобие ёжика.

Конечно, ни одному милиционеру не понравится, когда ломают ветки на вверенной ему территории, и Витька, проявив смекалку, быстро напустил на себя вид всеми уважаемого школьника, который имеет полное право на заслуженный отдых после занятий, о чём даже в Конституции прописано особо. Он положил ногу на ногу и скрестил руки на груди, нарочно задышав всей грудью, будто никак не надышится свежим воздухом.

На его счастье милиционер оказался лопухом и проворонил интересный момент падения, а только спросил:

– Мальчик, ты не видел здесь…

Больше он ничего сказать не успел, потому что в этот момент сверху свалилась Люська, да так удачно, что села прямо рядом с Витькой. Она быстро состроила на своём лице гримасу, которая, по-видимому, должна была означать улыбку, и кивнула:

– Здрасть!

От неожиданности девушка затопала шпильками и завизжала громче милицейской сирены.

Витька с Люськой заткнули уши, а милиционер, свирепо нахмурив брови, рявкнул:

– Спокойно!

Изумлённая непочтительным обращением, девушка тотчас оборвала свой крик.

– Извините! – как ни в чём небывало сказал милиционер и, придерживая фуражку, задрал голову, вглядываясь в кружевную зелень листвы, а потом поинтересовался:

– Все или ещё будут?

Всё с той же застывшей на лице дурацкой улыбочкой Люська боднула воздух:

– Все!