Танюша. День всех святых. Рассказ

– эх!.. – раздосадованно махнула рукой Екатерина, – не успели! Мы раньше всегда с бабушкой и дедушкой смотрели, – но тут же поспешила успокоить девочку, – ну, ничего! Завтра закат будет ещё красивее и ярче, честно-честно! – улыбнулась женщина и взяла Танюшу за ручку, – ох, да ты замёрзла совсем! Ну, тогда бегите в дом. Марина, проводи детей.

– Катя, не надо поминать усопших на ночь, – одёрнула сестру Елена.

– ай, – отмахнулась Екатерина, – глупости всё это. Лучше помоги детей проводить.

– я провожу, – отозвался Эдуард Сергеевич, отец Серёжи, – айда, дети!

Сидя на руках у папы, Серёжа всю дорогу ехидно улыбался глядя на Таню, ему было приятна зависть девочки. Он чувствовал гордость за себя.

Прошедший день был не из лёгких, а потому ближе к девяти сморило в сон не только детей, но и взрослые позевали всё чаще, поэтому было решено отправляться спать. Детей, как самых озорных и непосидячих отправили на второй этаж дома, выделив для них две комнаты, Серёжу подселили к Ванятке, ну а Танюше досталась комната, где частенько отдыхал дедушка. Комната была не сказать что просторная, но достаточно уютная, за исключением кровати, которая не понравилась Танюше. Кровать была старая, скрипучая, панцирная, с высоким металлическими спинками, очень холодными и неприятными на ощупь.

На стенах комнаты весело множество разнообразных фотографий и портретов, с которых на Танюшу смотрели не знакомые ей люди, от чего становилось немного жутковато. Но мама успокоила Таню, рассказав ей об этих людях. Показала фото, на котором запечатлены женщина и мужчина с тремя маленькими девочками с пышными белыми бантами, как оказалось это была Танюшина мама с двумя сёстрами, Екатериной Александровной, и Еленой Александровной. Женщина в цветастом платье была Танюшеной бабушкой, а мужчина с пышными усами её дедушка, он же смотрел на неё строгим взглядом с портрета висящего рядом, но уже не такой молодой, а сединой и следами морщин на лице. Поймав на себе этот взгляд, Танюша невольно попятилась назад, пытаясь укрыться за мамой.

– что ты, – засмеялась Марина, заметив как испугалась Таня, – это твой дедушка! Он был очень добрый. Видишь вон те белые бантики, которые у нас на головах?

Танюша перевела взгляд на первую фотографию с пышными бантами в волосах девочек.

– эти бантики он сам нам завязывал. А когда сердился, то очень смешно шевелил усами, но никогда не ругался, а только грозил пальчиком и говорил: «Ай-яй-яй!» и мы сразу переставали баловаться и капризничать. Думаю ты бы очень понравилась ему.

Танюша ничего не ответила и они отправились спать. Ей всё равно было не по душе от этого взгляда, но она не хотела расстраивать маму и поэтому старалась больше не смотреть на страшный портрет. Вскоре в доме наступила тишина.

29 октября

Танюша сразу узнала этот чудесный утренний запах – запах свежих гренок – кусочков батона обмакнутых в курином яйце и обжаренных на растительном масле. Мама частенько готовила их по утрам, это был самый верный способ разбудить Таню рано утром, чтобы она не опоздала в школу. Стараясь не смотреть на стену с фотографиями, Танюша выскользнула из комнаты и быстро засеменила вниз по лестнице. На душе было необычное ощущение – ощущение нового места, словно предвкушение чего-то неизведанного, неизвестного, ощущение первооткрывателя.

– доброе утро!

Танюша буквально ворвалась в кухню в ожидании увидеть свою маму, которая приготовила для неё её любимое лакомство. Однако в кухне была только тётя, Елена Александровна. На середине стола стояло большое блюдо, на котором горочкой лежали горячие гренки. Тётушка суетилась около плиты опуская в масло новую порцию хлебных кусочков.

– о! Танюша, – воскликнула женщина, услышав голос девочки, – доброе утро, солнышко! Как спалось?

– а где мама? – спросила Таня, поправляя растрепавшиеся волосы.

– мама с тётей Катей поехали в город, скоро вернутся. А ты, беги, умывайся и давай, быстренько за стол пока гренки горячие. Помнишь где ванная?

Таня немного подумала и отрицательно мотнула головой.

– ну как же? – удивлённо обернулась женщина, – я же тебе ночью показывала.

– нет, я ночью спала.

– ночью я вышла на кухню, попить воды, а ты ходила искала туалет… – она пыталась напомнить девочке о их ночной встрече, но видя, что та смотрит на неё удивлёнными глазками, просто указала рукой в сторону ванной, – я отвела тебя туда, а потом проводила до комнаты.

Ничего не ответив Таня пошла в указанном направлении. Она пыталась припомнить, вставала ли она ночью, но ничего не приходило на ум. Отыскав дверь с шуточной табличкой в виде ночного горшка, она вошла в ванную и осмотрелась. Однако, обстановка была ей не знакома. Возможно тётушка просто пошутила или перепутала её с кем-то из мальчишек.

Особо не зацикливаясь на произошедшим, она умылась, причесалась и вернулась на кухню, где её ждало любимое лакомство. На удивление, гренки были очень похожи на те, что готовила мама, а поэтому настроение стало ещё лучше прежнего.

Вскоре проснулись мальчишки, и дом сразу наполнился топотом и шумом, от которого проснулся даже Гриша, старший брат Ванятки.

– эй, мелюзга, – послышался его окрик со второго этажа, – будете орать, я вам уши оборву!

Услышав голос старшего брата, Ванятка вжал головёнку в плечи и, крадучись, на цыпочках, поспешил убежать в зал. Его примеру последовал и Серёжа. На некоторое время в доме наступила тишина.

Закончив с хлопотами по кухне, Елена Александровна принялась за хлопоты по хозяйству, взялась протирать пыль, пылесосить полы. Время потянулось как вечность. Пройдя в зал, Таня села у окна, и, в ожидании мамы, принялась листать детские книжки лежащие на столике. Погода за окном совсем испортилась, серые тучи сумрачно нависали над землёй, а порывистый ветер срывал последние листочки с деревьев, унося их в даль. Надеяться на вечернее ясное небо, чтобы увидеть закат, не приходилось.

У Ванятки было много разных игрушек, поэтому Серёжа не скучал и до Тани ему не было никакого дела. Они прокладывали железную дорогу и гоняли по ней паровозик, пока не разрядились батарейки, потом принялись играть в дартс, затем в настольную игру, и в конце концов набегавшись друг за другом в образе пиратов, упали на пол без сил.