Черный риелтор, или Квадратные метры жулья

– Да мене твой паспорт не нужен. Энто я так, на всякий случай, штоб… – застеснялась Маруся и, не глядя в документ обаятельного мужчины, записала его «имя» на клочке бумаги.

Сделка состоялась. Оба участника договора остались довольны исходом встречи, правда, каждый по-своему. Несмотря на то что Аркадию было неприятно обманывать старую одинокую женщину, он в душе ликовал: хозяйка – наивнейшая особа. Бабушка же Маруся… А что Маруся? Будучи в полном неведении относительно происходящего, она считала себя на тот момент счастливой: хоть раз в жизни повезло с порядочным человеком. «Пусть даже это просто квартирант, но зато какой!» – радовалась она, трепетно и скрупулезно пересчитывая полученные от него купюры.

Глава 10

Романтическая встреча на конюшне

Когда Аркадий вернулся домой, он сразу же приступил к делу. Предстояла большая афера, от исхода которой зависело будущее наших героев. Ведь если задуманное преступление останется безнаказанным, считал Аркадий, он спокойно сможет завязать со схемой кидания людей на авансы за «продаваемые» квартиры и заняться чем-то другим. Чем-то менее рискованным и более прибыльным.

Аркадий разделся, включил стильную латиноамериканскую музыку и сел за компьютер, чтобы изготовить поддельные приватизационные документы на Марусину квартиру. В заранее отсканированный бланк свидетельства он ввел адрес Марусиной квартиры, заменив ФИО реальной хозяйки на имя Николая Владимировича Кирсанова. Дальше Аркадий распечатал на цветном принтере поддельный документ и какое-то время любовался свеженьким фальсификатом. Затем поднял телефонную трубку и позвонил в редакцию газеты «Из рук в руки». Пока происходило соединение, Аркадий распечатал пластинку жевательной резинки и поместил ее себе в рот. Наконец ему ответили, и Аркадий заговорил по-деловому:

– Редакция? Примите, пожалуйста, объявление о продаже квартиры.

Оператор, отвечавшая на звонки, подробно записала все параметры продаваемой квартиры и в конце зачитала текст объявления. Аркадий подтвердил правильность текста и оставил в качестве контактного телефона номер, принадлежащий Марусиной квартире, а оператор сказала напоследок, что объявление будет опубликовано через три дня. Следующим утром в Марусину обитель поехал Митя и подключил радиотелефон со встроенной функцией автоответчика вместо старого черного аппарата, стоявшего в большой комнате на столе. Подсоединив все необходимые провода, он торжественно нажал кнопку воспроизведения приветствия, и в тишине полупустой квартиры раздался монотонный женский голос:

«Здравствуйте! Если вы позвонили по объявлению, то оставьте, пожалуйста, свое сообщение и номер контактного телефона после длинного звукового сигнала. Вам обязательно перезвонят. Спасибо».

После этого Митя отключил у автоответчика функцию громкой связи, дабы не беспокоить бдительных соседей звонками потенциальных покупателей, затем отправился в ванную комнату и перекрыл краны с горячей и холодной водой. Тут же любитель верховой езды проверил краны смесителя – вода не поступала. Он выключил свет и ушел из квартиры. Теперь оставалось ждать звонков клиентов, которых должна была заинтересовать намеренно заниженная цена квартиры. Когда Митя вышел из подъезда Марусиного дома, зазвонил сотовый телефон. Это был Аркадий.

– Привет. Я сегодня еду домой на пару дней и вернусь как раз к выходу газеты с объявлением. Ты подключил автоответчик?

– Да. Все нормально, – на ходу отвечал Митя.

Отложив трубку, Аркадий встал перед столом на колени, достал из тайника, известного Мите, пакет с деньгами. Он положил его на кресло и заглянул под кровать, чтобы из другого тайника, находившегося в днище кровати, достать пачку денег, полученную за Маринину квартиру. Под мелодичные струнные переборы испанского гитариста, компакт-диск которого часто заводил Аркадий, он начал отсчитывать от пачки, извлеченной из пакета вместе с обручальным кольцом, стодолларовые купюры. Получившуюся стопку из трех тысяч долларов он засунул в конверт с надписью «Для Аркадия Воскресенского», а оставшиеся деньги положил к пачке «Марининой» валюты. Большую стопку долларов аферист перевязал резинкой и засунул в дешевый портативный телевизор, обычно служащий неотъемлемым атрибутом кабины любого дальнобойщика. Легким движением правой руки Аркадий прикрутил заднюю панель и поместил «дорогой» телевизор в большую сумку, заполненную всяческими подарками.

Спустя пятнадцать минут Аркадий вышел из подъезда с сумкой наперевес. Выпал первый ноябрьский снег, тонкой пеленой покрывший все вокруг. Воскресенский открыл дверь своей «восьмерки». Около подъезда стояли две девушки и по-детски курили длинные сигареты. Увидев нашего героя, они жеманно приступили к его «обстрелу» глазами. Аркадий, видя это, ухмыльнулся и показал безымянный палец правой руки с тонким обручальным кольцом, весело сверкавшим на вечернем солнце. На этот жест одна из девушек высунула изо рта длинный розовый язычок и состроила недовольную гримасу, а улыбающийся Аркадий сел в автомобиль и укатил.

Вскоре он подрулил к автоматическому шлагбауму подземного гаража, и охранник, видя знакомое лицо, нажал кнопку открытия шлагбаума. «Восьмерка» исчезла в туннеле, ведущем к арендуемому Аркадием боксу, а через десять минут Аркадий появился у того же шлагбаума, но уже за рулем роскошного джипа Lexus. Охранник снова нажал кнопку, и, мягко шелестя шинами, американский автомобиль увез Аркадия в путаницу московских улиц и проспектов. Потребовалось не так много времени, чтобы добраться до Ленинградского шоссе.

Под звуки приятной саксофонной композиции Аркадий ехал в сторону родного Питера и вскоре миновал район аэропорта Шереметьево. Мимо проносились красивые рекламные щиты, освещенные специальными лампами. Одной рукой Аркадий держал руль, а другой методично подносил ко рту бутылку боржоми и делал маленькие глотки. Вдоль дороги кучковались проститутки и сутенеры. Аркадий сбавил скорость у одной из кучек и, не останавливая машину, медленно двигался мимо девиц, разглядывая их. Ночные бабочки приветствовали владельца дорогого автомобиля зазывными извивами тела, а Аркадий отвечал им лишь непринужденной улыбкой. Затем он прибавил газу, потерся лопаткой о спинку кресла и, настроившись на долгую дорогу, поехал дальше.

Поговорив по телефону со своим закадычным другом, Митя отправился в конюшню – он уже успел соскучиться по своему Барону. И когда он добрался до денника, в котором стоял любимый конь, то большое животное встретило его приветственным храпом и постукиванием копытами по дощатому полу. Митя обнял коня за шею и начал гладить его по голове, приговаривая приглушенным голосом:

– Ну что? Соскучился? Да… Да. Дорого же ты мне встал. Чуть единственного друга из-за тебя не потерял… Ты уж не подводи меня, а то я вообще завернусь… Ой-ой-ой-ой-ой…

Так Митя стоял в обнимку со своим скакуном, не видя, что все это время за ним наблюдала молодая девушка. Это была Алена, и это был вечер их знакомства, ставший в дальнейшем чрезвычайно значительным для них обоих. Алена была дорого и со вкусом одета, но, несмотря на оригинальную внешность и природную худобу, назвать ее красивой было бы неправильно. Лицом она напоминала скорее озорного скуластого мальчишку, нежели миловидную двадцатипятилетнюю девушку. Но Митя как-то не придал этому особого значения во время их первого диалога о породистых лошадях. Он вообще не хотел думать об Алене как о женщине. Ему поначалу нравилось просто болтать и скакать рядом верхом, и только потом все стало иначе.

Глава 11

«Ну давай колись»

Войдя в кабинет, следователь поставил портфель на стол и бодрым голосом приказал:

– Ну давай колись. Что там с нашим Редлихом?

– Значит, так. Проверка показала, – начал Василий, открывая папку, – что две сходного рода картины фигурировали в Центральном округе. Первый случай кидания на однокомнатную квартиру зафиксирован в мае того года, а второй приходится на февраль этого. Во втором случае он обобрал женщину с двумя малолетними детьми не только на бабки за квартиру. Он, сука такая, обещал жениться и вместе уехать за границу, присвоил деньги за двухкомнатную квартиру, а в придачу не погнушался и спер все семейные драгоценности, которые достались пострадавшей Грачевой Елене Павловне еще от прабабушки. По внешнему описанию совпадает с нашим черным мак-мачо на все сто. К тому же в деле имеются отпечатки его пальцев, их уже пробивали, они нигде не числятся. Так что он не судим пока, и, быть может, это вообще не его отпечатки, но теперь все-таки есть небольшая надежда на встречу с этим гадом.

– Не стану скрывать – доволен, – заявил следователь.

– Рад стараться! – пошутил Василий.

– А вот то, что он на драгметалл позарился, – начал рассуждать Егоров, – да еще и редкий, если это действительно наследство, то это вдвойне приятно. Как правило, эксклюзив в какой-нибудь антикварке да всплывает.

Вскоре Василий ретировался, а следователь принялся внимательно вчитываться в каждую строчку уголовного дела. Не отрываясь от текста, он извлек из портфеля новую пачку «Явы», распаковал ее и, достав сигарету, так и замер, забыв прикурить. Среди бумаг, прикрепленных к делу, фигурировала записка. Она была начертана рукой авантюриста, всего несколько строк. Александр Сергеевич пробормотал: «Дорогая, не жди меня сегодня вечером, очень много работы, приду домой не раньше полуночи. Целую, твой зайчик».

Зайчик… едрена вошь! Вдруг на подоконник сел голубь, клювом стал долбить в стекло. Следователь оторвался от чтения, взмахнул рукой, чтобы прогнать нахала, и случайно задел чашку с недопитым кофе, оставленную Василием на столе. Та опрокинулась, и кофе вылился на бумаги. Голубь улетел, и следователь смахнул лужицу кофейной гущи с документов. «Вот черт… Что же это за невезение такое?!»

Когда процедура спасения следственных документов была закончена, Александр Сергеевич поднял телефонную трубку и, искоса поглядывая в записную книжку, набрал телефонный номер. Прошло какое-то время, прежде чем он услышал запыхавшийся женский голос:

– Да…

– Добрый вечер, – поздоровался Егоров.

– Здрасте.

– Я могу услышать Марину? – продолжил с той же интонацией следователь.

– А кто это? – недоверчиво спросила девушка.

– Это Александр Сергеевич. Я веду Маринино дело по поводу мошенничества.

– А-а-а. Это, значит, вы тот добрый милиционер, который обещал Маришке помочь?

– Да. Думаю, что так оно и есть, – подтвердил он.

– А Маришки нету здесь. Ее после обеда в дурдом увезли.

– Как в дурдом? Почему? – искренне удивился Егоров.

– Жизнь хотела самоубийством закончить. Она вообще все эти дни не своя была какая-то. Ну, напилась водки, залезла в ванну и вены себе вскрыла, а я как раз на обед с работы пришла. Смотрю – она прямо в одежде лежит в ванне с закрытыми глазами, а вода-то вся багровая… Вызвала «скорую» сразу же, а когда врачи приехали и залепили ей все, то глядят, что у Маришки истерика-то не заканчивается, что она это не по пьяни уделала, а по срыву моральному, ну и уже сами «дуровозку» и вызвали. А те приехали и забрали Маришку в «пятнашку». Так что, гражданин добрый милиционер, нету ее теперь здесь. Собеседница повесила трубку, не попрощавшись. Следователь застыл, его рука с бибикающей телефонной трубкой словно приросла к уху. Так он сидел не шелохнувшись, пока не зазвонил мобильный телефон, лежащий на столе. Тогда Александр Сергеевич повесил телефонную трубку, взял свой сотовый и нажал кнопку ответа. Из маленького динамика послышался голос жены следователя:

– Але!

– Да-да, Света, я тебя слушаю.

– Ты когда домой поедешь, купи картошки.

– Картошки… картошки… Сколько мешков?

– Каких мешков, Саня! – удивилась жена. – Килограмм пять вполне достаточно.

– Ну да, конечно, – отрешенно сказал Александр Сергеевич и, словно опомнившись от страшного забытья, продолжил: – Да-да, я куплю. Обязательно куплю.

Глава 12

«А папа не приедет сегодня?»

Было около четырех часов ночи, когда Аркадий заехал на своем джипе во двор родного дома, находившегося на Большой Подьяческой улице в Питере. Он загнал джип в свою ракушку, запер ее и с пакетами в руках направился к старинному парадному входу, над козырьком которого красовался облупившийся от времени герб бывшего хозяина дома. Аркадий недолго постоял около двери, привычно оглядываясь по сторонам.