Мир в пословицах и пословицы в мире

Старинная русская пословица Гора с горою не сойдётся, а человек с человеком сойдётся зафиксирована ещё в 1731 г. Тут всё понятно. Эту пословицу можно сказать, например, при неожиданной встрече со старым знакомым. Скорее всего, это базовое значение. Но возможны и нюансы. Взять, например, старого чиновника Юсова в комедии А. Н. Островского «Доходное место». Его молодой подчиненный Белогубов рассказывает, что купил платье для жены, «… то есть не купил, а так взял, после сочтемся». В ответ Юсов говорит: «Все равно. Неужели деньги платить? Может быть, дело какое-нибудь будет, ну и квит. Гора с горой не сходится, а человек с человеком сходится». В этом контексте значение русской пословицы уже в том, что человек с человеком всегда может договориться. Здесь свою роль сыграло значение русского слова сходиться – находить взаимопонимание, согласие.

Об универсальности этой пословицы говорит факт её наличия в большом количестве языков. Действительно, и горы есть почти везде, и люди везде встречаются. Приведём лишь некоторые аналоги. Один из самых древних аналогов – латинская пословица: Occurruut hommes, nequeunt occurrere montes (Люди встречаются, горы не могут встречаться).

О том же говорит итальянская пословица Che monte con monte non si ritrova, ma si ben huomo con huomo, а также английские и американские аналоги: Friends (Men) may meet but mountains never (Друзья (люди) могут встретиться, а горы – никогда), Men may meet, though mountains cannot (Люди могут встретиться, хотя горы не могут), Two men may meet, but never two mountains (Два человека могут встретиться, но никогда – две горы).

В турецком языке существует подобная пословица с тем же значением и образами: Dag daga kavu?maz, insan insana kavu?ur (Гора с горой не встретится, человек с человеком встретится).

Кстати, образ горы используют карелы, когда желают кому-то удачи и всяческих успехов. Это пословица не о том, но интересна как благопожелание. Карелы говорят: Kuldagora va?tah! (Золотая гора тебе навстречу!).

В словаре сербских пословиц создателя современного сербского языка Вука Караджича мы также находим подобную пословицу: Гора се с гором не састаjе, а чоек с чоеком вазда (Гора с горой не встречается, а человек с человеком – всегда).

Любопытно, у тувинцев есть такая же пословица, с той же конкретизацией относительно двух гор и двух человек: Ийи дагны? бажы чоок-даа болза, дээшпес, Ийи кижини? аразы ырак-даа болза, к?рж?р (букв. Двух гор вершины хотя и близко, не соприкоснутся, Между двумя людьми расстояние хоть и далёкое, увидятся). Впрочем, у нас на эту тему есть ещё пословица, тоже интересная: Гора с горой не сходится, а горшок с горшком столкнётся.

ГОРШОК НАД КОТЛОМ СМЕЕТСЯ, А ОБА ЧЕРНЫ

Пословица о тех, кто любит над другими насмехаться: Горшок над котлом смеётся, а оба чёрны. Есть ещё вариант этой народной мудрости Чугун чугуна дразнит, а оба черны. Пословица, с теми же образами котлов и горшков есть у многих народов. Начнём с братьев-славян: (белорусск.) Пасмяяyся гаршчок з катла (Посмеялся горшок над котлом). Эту же мысль белорусы выражают и другим способом: Пасмяяyся шалудзiвы з пляшывага (Посмеялся шелудивый над плешивым); (укр.) Смiеться горщик з котла, а обидва чорнi дотла (Смеётся горшок над котлом, а оба черны до дна); (русинск.) Горниць к?тлови доганять, а оба ч?рнi (Горшок котёл дразнит, а оба черны); (польск.) Przygania kociol garnkowi, a sam smoli (Винит котёл горшок, а сам чёрный). Кроме горшков, поляки в аналогичных пословицах используют и другие образы, например: Trafil nagi na golego (Встретил нагой голого) или Trafil frant na franta [I wycial mu kuranta] (Попал франт на франта [и вытянул у него часы с музыкой]). С горшками и котелками есть пословицы и у болгар, сербов и хорватов. В аналогах используются и другие образы, так, хорваты говорят: Pocistiti prvo pred svojim vratima (Убери сначала перед своей дверью).

В балтийских пословицах видим тоже горшки и котелки: (латышск.) Pods podam smejas, abi melni (Горшок над горшком смеётся, а оба чёрные); (лит.) Juokiasi puodas, kad katilas juodas (Смеётся горшок, что котёл чёрный).

По-английски видим те же образы: The pot calls the kettle black (Горшок называет котелок чёрным). Немецкие аналоги говорят о животных: Ein Esel schimpft den anderen Langohr (Осёл обзывает другого длинноухим) или Da hei?t ja ein Haas den anderen Langohr (Вот называет заяц другого длинноухим). Во французских пословицах также присутствуют котлы и кастрюли: Le chaudron trouve que la po?le est trop noire (Котел находит, что кастрюля слишком черная). Но есть и другие инструменты: La pelle se moque du fourgon (Смеётся лопата над угольной лопатой).

Обратимся лицом к Востоку и увидим те же котлы. Таджикская пословица гласит: Дег ба дег мег?яд – «Р?ят сиёх» (Котёл котлу говорит: «У тебя лицо чёрное!»). Есть у таджиков и другие образы, и их довольно много. Приведём лишь некоторые примеры: Бара?на ба дарида механдад (Голый над ободранным смеётся) или Хандаро к? кунад? Лабка? (Кто насмехается? Криворотый). В персидской пословице Котёл котлу говорит: «Ты чёрный!». Есть ещё персидская пословица Ты сам Хади, а меня называешь.

Башкирская пословица, как и таджикская, тоже упоминает «лицо» котелка: Суйын с?лм?кк? «й??? ?ара» тиг?н (Чугунок говорил горшку: «У тебя лицо чёрное»). Есть в башкирских аналогах и другие образы, например: ?о??он ?ар?аны «?ара» тип хурла?ан (Ворон ворона чёрным обзывал) или Дегетсе к?мерг?: «Мине буяма!» – тиг?н (Дегтярник говорил уголькам: «Не испачкайте меня»).

О казанах говорит и турецкая пословица: Kazan kazana kara demis (Казан назвал другой казан чёрным). Как в других языках, имеются и иные варианты, помимо казанов, например: G?lme komsuna gelir basina (Не смейся над соседом, с тобой то же приключится). Монголы не говорят о горшках, здесь всё проще: ?мдг?й байж ?вд?г цоорхойг шоолов (Сам без штанов, а над чужой прорехой смеётся). Это ближе к русской пословице Людей хулит, а сам лыком шит. Насколько сходно человеческое мышление! Мы привели лишь несколько примеров из ряда произвольно выбранных языков. Народная мудрость говорит во всех этих пословицах, она прекрасно выражается фразой городничего из знаменитой комедии Н. В. Гоголя «Ревизор»: «Чему смеётесь? Над собою смеётесь!».

ГОСТЬ – ДО ТРЁХ ДНЕЙ

Всем известно традиционное русское гостеприимство и хлебосольство. Мы же знаем: Гость в дом, Бог в дом. Но тем не менее, в русском языке есть пословицы, которые рекомендуют не слишком долго гостить. Причём ограничивается пребывание в гостях тремя днями: Гость – до трёх дней; Гость до трёх дней – в радость, после трёх дней – в тягость. Как говорится, пора и честь знать. Пословица, видно, старинная. У поляков тоже есть пословица, зафиксированная С. Адальбергом в словаре польских пословиц 1894 г. Gosc tylko trzy dni gosciem w domu (Гость только три дня гостем в доме). Ещё поляки сравнивают загостившегося человека с тухлой рыбой: Gosci ryba trzeciego dnia cuchnie (Гость и рыба на третий день тухнет). Есть похожие и у немцев: Dreir Tag Gast, allen eine Last (На третий день гость – для всех обуза) или Am ersten TageinGast, amdrittenTageineLast (В первый день – гость, на третий день – обуза). Кроме того, есть сравнения с рыбой Ein Gast ist wie ein Fisch, ab drei Tagen stinkt er (Гость, как рыба, после трёх дней он тухнет). Почему именно три дня? Наверно, потому что у христиан Бог Троицу любит. Хотя пословицы с похожим смыслом необязательно указывают количество дней. Например, у немцев популярна рифмованная пословица Ein Gastist wie ein Fisch, er bleibt nicht lange frisch (Гость как рыба, он не остаётся долго свежим). Здесь просто сравнение с рыбой, которая быстро тухнет.

В словаре сербских пословиц Вука Караджича также зафиксирована пословица о госте и трёх днях: Гост jе за три дана (Гость на три дня). Есть и рифмованная версия: Наjмилиjег госта / Три дана jе доста (Дорогому гостю хватит трёх дней).

Если обратиться на Восток, мы увидим, что и там точно также гостю радуются три дня. Таджики, например, говорят: Ме?мон азиз аст то се р?з (Гость дорог до трёх дней). Такую же персидскую пословицу я услышал ещё в студенческую пору. В этих пословицах закреплены правила мусульманского гостеприимства. В хадисе аль-Бухари говорится о том, что «гостеприимство длится три дня. Всё, что сверх этого, является милостыней». Как известно, в хадисах собраны рассказы о различных эпизодах из жизни пророка Мухаммада, о его поступках и словах. При этом, если хозяин пожелает оставить гостя на более долгое время, то у гостя есть право оставаться и более трёх дней.

Как говорится, погостили, пора и честь знать. И, конечно, не все народы в своих пословицах ограничивают время пребывания в гостях тремя днями. Но все считают, что гость – это на время. Так, в книге И. В. Кульганек о монгольских пословицах встречаются такие пословицы: Орсон бороо арилдаг, ирсэн гийчин буцдаг (Начавшийся дождь прекратится, пришедший гость возвратится); Ирсэн гийчин морддог, орсон бороо гийдэг (Приехавший гость уезжает, хлынувший дождь проходит). С этой монгольской паремией перекликается тувинская пословица: Б?ргег дээр аязыр, Келген кижи чанар (Пасмурное небо прояснится, Приехавший гость домой возвратится). Такое сходство понятно, ведь тувинцы, как и другие тюрки, и монголы в течение тысячелетий взаимодействуют на территории Центральной Азии. Исследователи считают, что между тюркскими и монгольскими языками выработалось около 50% общих элементов в грамматике и около 25% в лексике. Это много. Кроме того, постоянное культурное взаимодействие, так что многие пословицы представляют собой контактные параллели.

ДАЛ БОГ РОТОК, ДАСТ И КУСОК

Это не самая употребительная наша пословица. Но наверняка из самых древних. Пословица Родится роток, даст Бог и кусок дошла до нас в «Рукописном сборнике пословиц, поговорок и присказок Петровского времени (конца XVII – начала XVIII столетия)». Несмотря на то, что не все её знают, но базовое значение в общем-то хорошо понятно и современному русскому человеку. Смысл в том, что следует жить спокойно и уверенно, не беспокоясь о завтрашнем дне. Под куском здесь понимается пища вообще. В этом смысле пословица пересекается с другой, более употребительной русской пословицей Даст Бог день, даст Бог и пищу. Эта пословица очень хорошо вписывается в христианское мировоззрение, вполне согласуясь с евангельскими словами: «Итак не заботьтесь о завтрашнем дне, ибо завтрашний сам будет заботиться о своем: довольно для каждого дня своей заботы» (Матф. 6:34). Ведь если люди тревожатся о дне, до которого ещё не дожили, это говорит об их маловерии. Надо положиться на Господа и уверенно жить сегодня.

Одна из возможных ситуаций для употребления пословицы Родится роток, даст Бог и кусок – рождение в семье ребёнка. Возможно, родители опасаются, смогут ли прокормить ребёнка. В этом случае пословица говорит о том, что нет необходимости тревожиться, потому что Господь всё управит и, конечно, не оставит ребёнка без пропитания.

Позднее в словарях записали пословицу Дал Бог зубы, даст и хлеб. Здесь понятие хлеб также используется вообще в смысле пропитания. Как мы знаем, в русской культуре хлеб – это одна из высших ценностей (Хлеб – всему голова). Недаром по обычаю гостеприимства дорогих гостей встречают хлебом с солью. И радушное гостеприимство так и называется у нас хлебосольство.

Ну, а пословица Дал Бог зубы, даст и хлеб уходит своими корнями в глубокую древность, являясь, по-видимому, общей индоевропейской пословицей. Её аналоги существуют во многих языках. В близком русскому русинском языке это прямое обращение к Богу: Боже, кiдь?ись ми дав зубы, та дай и хлiба (букв. Боже, раз дал мне зубы, так дай и хлеба). В этой просьбе также выражается надежда и уверенность в том, что Господь не оставит человека без пропитания. В белорусском языке эта идея опирается на образы хлеба, пищи, еды, пропитания, а полдень, вероятно, понимается как время обеда: Бог дасць дзень, Бог дасць i харч (букв. Бог даст день, даст и пищу); Дасць бог дзень, дасць i полудзень (хлеб, ежу, пажытак) (букв. Бог даст день, и даст полдень (хлеб, пищу, пропитание). Например, по-немецки и по-латышски понятие обед буквально связано со словом полдень – (нем.) Mittag, (латышск.) pusdienas. Смысл этой белорусской пословицы состоит в том, что всё наладится. Белорусы произносят её с надеждой на то, что всё будет хорошо, поэтому нет особенных причин беспокоиться о завтрашнем дне, о еде и т. п.

Польский аналог русской пословицы Dal Pan Bоg zeby, da i chleb (букв. Дал Господь Бог зубы, даст и хлеб) принадлежит к числу популярных и в наши дни польских паремий. Смысл здесь такой же, как и в русской пословице. Есть и польская пословица, идущая от обратного: Daj Boze chleb, a ja zeby znajde (букв. Дай, Боже, хлеб, а я зубы найду). Она полностью совпадает с русской пословицей Был бы хлеб, а зубы сыщутся (найдутся).

С ней связана ещё одна польская паремия Dano chleba, gdy zebоw posbyl (букв. Дан хлеб, когда зубов лишился). В словаре С. Адальберга 1894 г. под этой пословицей приводится исторический анекдот, связанный с одним из польских шляхтичей – Одровонжем (Odrowaz). Рассказывают, что ему в битве стрела выбила зубы и усы. В награду за мужество он был назначен ковенским старостой. Он будто бы приказал написать с себя портрет, на котором он держит в руке выбитые зубы, с надписью Dano mi chleba, kiedym zebоw posbyl (букв. Дан мне хлеб, когда я зубов лишился). Это, конечно, байка, которая, по мнению исследователей не заслуживает внимания. Однако с точки зрения пословичных контекстов, она интересна. Тем более что герб Одровонжей, один из пяти старейших польских шляхетских гербов, действительно имеет центральным элементом стрелу с усами. Согласно легенде, один из моравских рыцарей, оторвал усы вместе с губой у одного обидевшего его язычника и нанизал эту губу с усами на стрелу. Король будто бы дал эту стрелу рыцарю в герб и назвал его Odrzywas (Оторвиус). Позднее это прозвище превратилось в Odrowaz.

Любопытно, что и во французском языке мы находим точно такую же пословицу: On a du pain quand on n’a plus de dents (букв. Получил хлеб, когда больше нет зубов). Но никакой связи с польскими историями она не имеет. Вполне предсказуемая ситуация: человек получает что-то, но поздно, когда уже сложно с этим справляться или это уже не настолько нужно. Важно отметить, что хлеб является значимым продуктом в языковом сознании носителей французского языка: в некоторых пословицах он символизирует достаток, радость, праздник.

В балтийских языках (латгальском, латышском, литовском) мы находим полные эквиваленты паремии Бог дал зубы, Бог даст и хлеб: (латг.) Divs deve zubus, Divs dus maizis; (латышск.) Dievs deva zobus, dievs dos maize; (лит.) Dievas dave dantis, Dievas duos duonos. Что касается литовской пословицы, то она зафиксирована довольно давно. Впервые мы видим её в труде лютеранского священника Филиппа Руига (Philipp Ruhig) «Betrachtung der littauischen Sprache in ihrem Ursprunge, Wesen und Eigenschaften» («Исследование литовского языка, его происхождения, бытования и свойств»). Книга эта была издана Кёнигсберге в 1745 г. Пятую главу своей книги Ф. Руиг назвал «О бабушке литовского языка, коей является греческий». Он находил большое сходство литовской пословицы Diews dawe Dantis, Diews dus ir Dunos (в современном написании: Dievas dave dantis, Dievas duos duonos; букв. Бог дал зубы, Бог даст и хлеб) греческому варианту с тем же значением ???? ?????? ???????, ???? ????? ??? ?????. Вообще он считал, что литовец мог бы общаться с греком и понимать его. По мне, так меднозвучная латынь ближе по звучанию к литовскому в латинской пословице – Deus dedit dentes, Deus dabit panem. А если бы Ф. Руиг ещё и санскрит знал, то увидел бы несомненное сходство и здесь: Devas adadat datas Devas dat dhanas. И даже больше, чем с греческим. Так что, все мы братья, хотя некоторые этого признавать не хотят.

Аналог этой пословицы мы наблюдаем и в немецком языке: Gibt Gott Z?hne, so gibt er auch Brot (букв. Если Бог даёт зубы, значит он даёт также хлеб). Английский и голландский варианты отличаются от неё тем, что вместо образа зубов используют образы рта, как и в старинной русской паремии Родится роток, даст Бог и кусок: (англ.) God sent never the mouths but he sends meat (букв. Бог никогда не посылает рты, но он посылает мясо); (нидерландск.) God schept geen’ mond, of hij schept er ook brood (букв. Бог не творит только рот, а он творит и хлеб). Вероятно, речь тут идёт об индоевропейской пословице, имеющей общее происхождение. Во всяком случае, аналог мы можем найти в таджикской пословице: Худо дандон додааст, риз?ашро ?ам меди?ад (букв. Бог дал зубы, еду тоже даст).

Мы уже говорили о трансформированных для смеха пословицах, или антипословицах. Разумеется, это явление встречается не только в русском, но и во многих других современных языках. Например, современные трансформации этой очень древней литовской пословицы Dievas dave dantis, duos ir duonos (Бог дал зубы, даст и хлеб) (приводятся в работе литовской исследовательницы Д. Зайкаускене). Антипословицы такие:

Dievas dave dantis, duos ir kompensacija (Бог дал зубы, даст и компенсацию);

Dievas dave i dantis, duonos nebereiks (Бог дал в зубы, хлеб не понадобится);

Dave Dievas dantis, duos ir belarusa stomatologa (Бог дал зубы, даст и белорусского стоматолога).

ДАТЬ РУКАМИ, А ВЗЯТЬ НОГАМИ

Есть такая русская пословица. Она тоже о долге и о том, что порой бывает трудно получить с должника свой долг. Поэтому и говорят у нас: Дать руками, а взять ногами, Отдай руками, а не выходишь и ногами. Это значит, чтобы получить долг, придётся не раз заходить к должнику, да напоминать. В общем, побегать. Если порыться в пословичной мудрости других народов, мы обнаружим, что русины говорят Даш руками, а не уходиш и ногами; белорусы Аддай рукамi, а хадзi нагамi (Отдай руками, а ходи ногами); поляки Nogami dlugu nie wybiegasz (Ногами долга не выбегаешь); латыши Iedod ar rokam, mekle ar kajam (Отдаёт руками, ищёт ногами); вепсы Andad k?zil, a otad jaugoil (Дашь руками, вернёшь ногами); алтайцы Колы?ла берерзи?, / Буды?ла jоборзы? (Руками отдашь, / Ногами заберешь); монголы Гараара аваад холооро огдог (Брать руками, отдавать ногами).

Как видим, все пословицы осуждают должника, который тянет с выплатой. Потому что долг не только надо возвращать, но и возвращать в срок. Эта пословица произносится с осуждением. И практически все пословицы выглядят одинаково. А вот в тувинском языке эта народная мудрость ещё и уточняется: Ийи холдап бээр, д?рт буттап алыр (Отдаешь двумя руками, забираешь четырьмя ногами). Современные тувинцы так говорят, когда человек долго не отдаёт долг. Образность этой пословицы уточняет и расширяет метафоры руки и ноги – две и четыре. Это логично в условиях Тувы. Чтобы вернуть своё, кредитору порой нужно на коне пуститься в другой аал, чтобы напомнить о долге, и, если повезёт, получить свое. Кроме того, четыре больше, чем два, что можно истолковать так, что получить назад своё вдвойне труднее, чем отдать.

ДВА МЕДВЕДЯ В ОДНОЙ БЕРЛОГЕ НЕ УЖИВУТСЯ

Известная русская пословица Два медведя в одной берлоге не уживутся. Её смысл довольно прозрачен и заключается в том, что два соперника, в равной мере претендующие на первенство, не смогут ужиться. Эта идея универсальна в силу особенностей человеческого поведения.

У нас, в русском представлении, медведь – хозяин леса. Это сильный, опасный и ловкий зверь, недаром даже имя его охотники произносить опасались. Как звали медведя с самого начала, неизвестно. Некоторые думают, что бер. Потому что берлога. Думаю, вряд ли. В англо-германских языках как раз такое название медведя, скорее всего, также эвфемизм: нем. B?r, англ. bear. Прозвища эти явно связаны с русским словом «бурый», что тоже говорит о нежелании древних германцев произносить название хозяина леса. В славянских языках название медведь происходит от корня мёд, как бы «поедающий мёд»: рус. медведь, сербск. медвед, польск. niedzwiedz. В польском начальная n возникла в результате диссимиляции также от медъ. Позднее и слово медведь русские охотники заменяли на другие прозвища, такие как хозяин и др.

Та же история в балтийских языках – (латышск.) lacis, (лит.) lokys. В обоих названиях сходство с русским словом лакать. Правда, в литовском есть ещё одно слово для обозначения медведя – me?ka, похожее на болгарское мечка. Даже пословица есть: Me?ka su lokiu abu du tokiu (Медведь с медведем оба такие (одинаковые)), что соответствует русскому Два сапога пара.

Не знаю, является ли тюркское обозначение медведя аю (тат. аю, кирг. аюу и пр.) эвфемизмом. В тувинском языке медведь называется адыг, но существует и эвфемизм, в котором к медведю проявляется высшее уважение – хайыракан. Этим же словом называется верховное божество, у неба просят милости, говоря ?ршээ хайыракан! (соответствует русскому Прости, помилуй, боже!). Получается, что медведя сравнивают с существом из Верхнего мира. Но если назвать медведя более фамильярно, например мишка косолапый, то есть ещё слово – мажаалай – майтак мажаалай (букв. косолапый мишка). Ясно, что все очень уважают медведя.

Вернёмся к нашей пословице. Медведи – мощные хозяева леса. Одна берлога точно тесна для двух медведей: идёт борьба, в которой одолеет один из них.

В разных языках мы видим не только медведей и других животных, но также и птиц, кулинарные образы, образы из мира людей и мира вещей. В табасаранской пословице, как и в русской, речь идёт о медведях: Саб мугъарайиъ кьюб швеъ балгдар (Два медведя в одной берлоге не уживутся). Кроме медведей, в этих пословицах появляется собака. Очень давно Эразм Роттердамский (1469—1536) включил в свой сборник пословиц Adgages латинскую пословицу Una domus non alit duos canes (Один дом не кормит (держит) двух собак). Тут свои нюансы, смысл два соперника не уживутся ещё и дополняется смыслом два сторожа не нужны. Ещё одна табасаранская пословица о собаках ближе к русской пословице о медведях: Саб кьяб’ин кьюб ху даршул (Из одной миски две собаки не едят). Известно, что собака никогда не отдаст своей еды и будет драться за неё с другими претендентами.

Кроме медведей и собак, ряд пословиц говорит о кошках. Таковы, например, русинская, табасаранская и латышская пословицы: русинск. Два мацуры на едн?м дарабчику солонины не помиряться (Два кота на одном кусочке сала не помирятся); табасаранск. Саб шишлиъ кьюб гату албабагур (В одном мешке мирно две кошки не усидят); латышск. Divi kaki viena maisa nesatiek (Два кота в одном мешке не поладят).

Литовская паремия в качестве непримиримых соперников называет двух кошек в мешке и двух невесток в доме: Dvi kates mai?e – dvi marcios namuos (Две кошки в мешке – две невестки в доме). Английская пословица, иллюстрируя идею два соперника не уживутся, использует одновременно образы кошек, мыши, собак и женщин: Two cats and a mouse, two wives in a house, two dogs and a bone never agree in one (Две кошки и мышь, две жены в одном доме, две собаки и одна кость никогда не придут к согласию).

Турки вместо наших медведей используют образ также сильного и опасного зверя – льва: Iki arslan bir posta sigmaz (Два льва в одну шкуру не влезут). На одном из турецких пословичных сайтов эта пословица объясняется так, что не может быть двух глав в руководстве. Не должно быть более одного авторитета, иначе возникает разногласие, и один устраняет или нейтрализует другого. Ту же идею выражает другая турецкая пословица, в которой упоминаются лошади: Iki at bir kaziga baglanmaz (Двух лошадей к одному колу не привязывают). В толковании этой пословицы на турецком сайте указывается, что два человека, которые хотят командовать, не могут работать на одной работе, потому что между ними неизбежна борьба и конфликт.

Угадывается турецкое влияние и в сербской пословице Два ата на jедним jаслима не могу бити (Два коня у одних яслей не могут быть). Эта пословица зафиксирована в словаре Вука Караджича, создателя современного сербского языка. Заимствовано из турецкого и слово ат (конь), в сербско-русском словаре ат переводится как арабский конь, потому что для коня вообще в сербском языке существует славянское слово кон. Например, кавалерийская команда «по коням!» на сербский переводится как На коне!

Пословичная идея о том, что два соперника не уживутся, в польском, немецком, финском и английском языках выражается образами птиц: польск. Dwa koguty na jednych smieciach nie zgodza sie (Два петуха на одном навозе не придут к согласию); нем. Zwei H?hne taugen nicht auf einem Mist (Два петуха не годятся на одном навозе); фин. Ei sovi kahta kukkoa samalle orrelle (Нет места двум петухам на одном насесте); англ. Two sparrows on one ear of corn make an ill ageement (Два воробья на одном початке кукурузы плохо договариваются).

В русском и ряде других языков существует аналог рассматриваемой пословицы о медведях, где используется кулинарный образ – бараньи головы: рус. Две бараньи головы в котёл не лезут; Две бараньи головы в один котёл не влезут (лезут); Две бараньи головы в один котёл не положишь. Можно предположить, что этот вариант является контактной параллелью, возникшей во взаимодействии с соседними народами, где голова барана – популярное блюдо. Голова барана широко используется в кулинарии у татар, узбеков, башкир, турок, таджиков и других народов. Варёную баранью голову в первую очередь подают самым старшим и уважаемым людям. Порывшись в словарях, можно найти варианты этой пословицы во многих языках: татарск. Ике т?к? (б?р?н) башы бер казанга сыймый (Две бараньи головы в один котёл не укладываются); башкирск. Бер ?а?ан?а ике т?к? башы ?ыймай (Две бараньи головы в одном котле не уместятся); узбекск. Бир ?озонда икки ?yч?орнинг боши ?айнамас (Bir qozonda ikki qo‘chqorning boshi qaynamas – В одном котле головы двух баранов не уварятся); турецк. Iki ko? kafasi bir kazanda kaynamaz (Две бараньи головы в одном котле не кипят); таджикск. Дар як дег ду калла (намепазад) наме?ушад (В одном котле две головы (бараньих) не сваришь). Смысл этой пословицы совпадает с русской пословицей о двух медведях в берлоге: двоим (равным) в одном месте тесно, они не уживутся, не ладят между собой.

Любопытно, в какой ситуации эта пословица использовалась в истории. Две бараньи головы в одном котле упоминаются на русском языке в «Памятниках дипломатических сношений Древней России с державами иностранными», изданных Императорским русским историческим обществом в Санкт-Петербурге в 1884 г. на основе посольских книг из Архива министерства иностранных дел. В конце XV в. между великим князем Московским Иваном III и крымским ханом Менгли-Гиреем установились союзнические отношения, наладился регулярный обмен посольствами, велась оживлённая дипломатическая переписка. В октябре 1499 г. в Москву прибыло посольство из Крыма от турецкого наместника Кафы (в настоящее время Феодосии в Крыму) и хана Менгли-Гирея. В этот период крымский хан признал власть турецкого султана Баязида II, который назначил своего сына наместником в Кафе. Менгли-Гирея беспокоило то, что султан прислал наместника в Крым, и он поделился этим беспокойством с Иваном III. Его грамоту в Москве передал посол Ази Халель. Менгли-Гирей писал, что сын султана «нын? молодъ, что говоримъ слово наше слушаетъ; а какъ взростетъ ино государь тотъ съ нами Богъ в?дает какъ будетъ. У насъ в старыхъ людехъ притча есть: дв? бораньи головы въ одинъ котелъ не л?зутъ, молвятъ». Этой пословицей хан хотел сказать, что опасается не ужиться с султанским наместником, когда тот начнёт действовать независимо.