Дорогой жизни – дорогой судьбы. Записки экономиста

Мария Ивановна была очень скромным человеком, привыкшим довольствоваться малым. Ее любимые духи – «Букет Императрицы», а в советское время они стали называться просто «Красная Москва». Она пользовалась только отечественной косметикой. Бабушкина скромность наряду с прекрасным талантом организатора и мудростью проявлялась в семье и после того, как она с маминой семьей стали жить отдельно. Бабушка так незаметно и дозированно умела распределить между младшими родственниками необходимую по хозяйству помощь, что это совсем не напрягало молодых. Кому-то доставалось выносить мусор, кому-то сдавать стеклотару, кто-то больше специализировался на уборке квартиры, а кому-то поручалось закупать продукты.

А как бабушка умела незаметно помочь… Сколько раз эти присланные и подаренные 25–50 рублей выручали нас, внуков, вдали от дома или в трудную минуту. А с какой тихой благодарностью она умела принимать заботу о себе, когда в эпоху всеобщего дефицита удавалось привезти ей откуда-нибудь что-то из самых необходимых вещей. А сколько раз мы приходили к ней за советом, зная, что не осудит и не рубанет с плеча, а постарается понять и не будет при этом навязывать свое мнение, а главное, никому не выдаст твой секрет.

Мария Ивановна – курянка. Родилась 1 июня 1890 года в семье торговца Ивана Викторовича Хохлова и домохозяйки Феодосии Георгиевны Хохловой. Прадед держал в Курске трактир, имел права на недвижимость не только в Курской, но и ряде других российских губерний. Она окончила в 1911 году полный курс Мариинской женской гимназии города Курска и дополнительный двухгодичный педагогический курс по отделению русского языка и была удостоена звания учительницы.

Слушателям гимназии преподавали Закон Божий (И. С. Чеканов), русский язык и словесность (Е.П. Ерохина), историю (А.К. Арнольди), математику и физику (А.В. Виноградова), географию (З.Н. Полянская), педагогику и методику русского языка (П.И. Смирнов), естествоведение (А.А. Вирский), немецкий язык (А.А. Кузнецова), французский язык (Е.Н. Решетинская), рисование и чистописание (В.И. Лобода), рукоделие (М.Б. Торкиани), пение (С.М. Аркадьева), музыку (М.А. Геррат), гимнастику (К.Ф. Боухал). Классной надзирательницей в бабушкином классе была М.М. Лайминг.

Именно в 1911 году бабушка начала свою преподавательскую работу в школе – учительницей начальных классов и с той поры более 40 лет отдала Мария Ивановна своему любимому делу. Но у нее наряду с основной работой школьного учителя и воспитателя, было страстное увлечение театральным искусством. Оно у Марии Ивановны началось еще в детстве. Гимназистской девочка играла в любительских спектаклях и выступала в ученических концертах. Читала сатирические и юмористические стихи, памфлеты, басни, шаржи и эпиграммы. Отмечалось в прессе, что по случаю 100-летия со дня рождения Н.В. Гоголя 19–20 марта 1909 года в программе юбилейного акта Мария Хохлова читала «Тройку» Гоголя и имела большой успех.

Она любила с нами рассуждать, кто такой настоящий меценат или благотворитель, какая благотворительность ценилась и почиталась на Руси. И утвердительно цитировала В.О. Ключевского: «…древняя Русь понимала и ценила только личную, непосредственную, благотворительность, милостыню, подаваемую из рук в руку, притом «отай», тайком не только от стороннего глаза, но и от собственной «шуйцы». Далее подчеркивала, что мысли В.О. Ключевского о принципиальном бескорыстии благотворителя в соответствии с требованиями этики, сложившейся на Руси, очень важны для нас. Во-первых, родство понятий «благотворительность» и «меценатство» позволяют усматривать корни последнего в толще многих столетий. Во-вторых, бескорыстие как обязательное условие истинной благотворительности на Руси позволяет «развести» кажущиеся тождественными понятия: «меценат» и «спонсор». Настоящему меценату (с точки зрения отечественных традиций), истинному благотворителю не нужна в качестве компенсации реклама, позволяющая сегодня с лихвою возместить даруемое. Показательно в этой связи, что Савва Тимофеевич Морозов обещал всестороннюю помощь основателям Московского художественного театра при непременном условии: его имя не должно упоминаться в газетах. Хорошо известны случаи, когда меценаты по призванию, по зову сердца отказывались от дворянства (например, Бахрушины).

Конечно, имя Саввы Морозова у всех на слуху, оно стало символом русского меценатства. А были ли меценаты в Курской губернии?

По воспоминаниям бабушки, меценатство в купечестве Курской губернии было распространено гораздо меньше, чем в купеческих кругах городов России, где оно стало модным увлечением. К тому же особым разнообразием не отличался и арсенал форм меценатской деятельности, сводившихся в основном к поддержке культурных начинаний. Причины следует искать в том, что купцы считали более значимыми пожертвования в благотворительных целях, что, кроме того, вызывало больший резонанс среди населения. Тогда как меценатство находило отклик в узком слое курских интеллигентов. Важно и следующее: если благотворительностью в равной степени занимались и уездные купцы, и члены сословия г. Курска, то меценатством увлекались исключительно последние. Это объясняется и уровнем культурной жизни в губернском и уездных центрах, и, возможно, разницей в степени развития личных эстетических запросов купцов. Представляется, что выше они были у курского купечества. Там встречались, например, купцы-театралы. Самым известным был И.В. Пузанов, близко знакомый с артистами Московского малого театра и прославившийся «выразительной игрой в пьесах A.H. Островского» во время любительских спектаклей.

Крупным событием в культурной жизни Курска стало открытие в 1913 г. нового Летнего театра в Купеческом саду, построенного на средства купцов. И бабушка любила там выступать. В 1910 г. здесь случился пожар, уничтоживший все постройки, в т. ч. помещения, где проходили представления, народные чтения. В связи с этим купеческое общество решило выделить деньги на строительство нового здания. Его вела киевская фирма «И.А. Циолковский и К.». Интересно, что театр, возведенный в модном тогда стиле модерн, стал одной из первых в России построек из монолитного железобетона, который только начал внедряться и на рынке строительных материалов.

Летний театр предназначался для любительских спектаклей и небольших приезжих трупп. В партере имелось 300 мест, плюс еще 150 на балконе. Начиная с 1913 г., здесь редко пустовала сцена. Даже в 1917 г. почти ежедневно на ней давали спектакли.

В 1915 году бабушка вышла замуж и обвенчалась с Евгением Ефимовичем Буровым.

Успешные выступления в детских, школьных и домашних спектаклях, а также в любительских спектаклях, концертах и радиопередачах не вскружили Буровой голову. Напротив, она повысила к себе требовательность, потянулась к знаниям, поступила в 1919 году в Курский государственный педагогический институт на факультет русского языка и литературы, изучала мастерство профессиональных актеров. Все, что удавалось узнать из специальной литературы по искусству (тогда ее было очень мало), она старалась использовать в своей практике. Все театральные журналы, а также мемуары корифеев сцены Мария Ивановна читала и, как она вспоминала, много раз перечитывала. Она стремилась уйти на профессиональную сцену, даже поступила в 4-ю театральную студию Московского художественного театра, но отец сказал категорическое «нет». С болью в душе пришлось отказаться от своей дорогой мечты. Что ж, если потеряна возможность работы на профессиональной сцене, так осталась любительская сцена. И ей Мария Ивановна отдавала все свои силы, труды и самые сокровенные мечты, и желания. Вспоминая об этом, Мария Ивановна протягивала перед собой обе руки и крепко соединяла их вместе: «Вот так и у меня всю жизнь были соединены вместе работа учителя и искусство. Одно помогало другому, с ними я прошла весь свой путь».

Вместе с другими работниками народного образования Мария Ивановна создавала новые школы, ликбезы, детские дома и сады. Учителей было мало, приходилось одновременно заведовать школой, заведовать детским домом им. Артема в Москве, заведовать методическим кабинетом при Романовском РОНО в Молдавской ССР, преподавать, заниматься с неграмотными. Но времени и энергии хватало на все.

В «Курской правде» от 1 сентября 1938 года (автор В. Пчелин) была опубликована статья под названием «Чуткость». Вот ее содержание:

Работница Курского горкомхоза Василиса Алексеевна Локтионова прислала в редакцию письмо. Вот что в нем рассказывалось: «Мой сын Володя три года учился в девятой школе. Учился он плохо. Его считали неисправимым и отгородились от него. Он тогда еще больше стал хулиганить. Тяжело мне было смотреть на это, но сделать что-либо я была не в силах. Не раз ставился вопрос об исключении Володи из школы. Его не исключили, а передали в седьмую школу. Попал он в 3-й класс – к учительнице Марии Ивановне Буровой. Она душевно и тепло подошла к ребенку. Изо дня в день следя за каждым школьником, Мария Ивановна растила из наших детей хороших, ценных людей.

Володя перешел в пятый класс. Проучившись 2 года у Марии Ивановны, он приобрел любовь к знаниям. Не раз, приходя с работы, я заставала его за книгой. А раньше приходило бегать и искать его по улице, напоминать об уроках, волноваться за его будущее.

От всей души благодарю Марии Ивановну за чуткое отношение к моему ребенку».

Простое, волнующее письмо, это замечательно еще и тем, что оно показывает, как надо педагогам относиться к детям.

В седьмую школу Володя пришел замкнутым и озлобленным. Хулиганил на уроках. Не выполнял домашних заданий. Говорил дерзости. Мария Ивановна Бурова зорко присматривалась к новичку. Обратила внимание на некоторые особенности поведения. Посоветовалась с врачами. Затем побывала у Володи на дому, разузнала, чем он увлекается, как проводит время. Сложилось твердое убеждение: грубость у мальчика напускная. Он отзывчив и общителен. Нужно лишь завоевать его доверие.

Как и всегда, Мария Ивановна приступила к решению этой задачи не одна. Володей занялся детский коллектив – класс, пионерский отряд. Вызывающее поведение Локтионова вызвало в первое время возмущение у ребят. Но Бурова сказала: «Володя – новичок, он еще не усвоил наших правил. Нужно ему помочь».

А после уроков учительница побеседовала с Володей. Тот ждал «головомойки». Но разговор с самого начала пошел о другом. Что Володю больше всего интересует? В каком кружке он хотел бы работать? Он, конечно, справится, если ему поручить подобрать что-нибудь для пушкинского альбома?! Только в самом конце беседы Мария Ивановна мельком заметила: «Нехорошо, что ты шумишь на уроках. Но ты, очевидно, понимаешь, это и сам, и больше так делать не будешь». Сказано это было тоном дружеского совета. При некотором недоверии к педагогу Володя не мог не заметить, что с ним разговаривали как с младшим товарищем.

Как-то Мария Ивановна заметила, что Володя любит мастерить из дерева. Она предложила мальчику поступить в столярную мастерскую Дома пионеров. Из мастерской Володя пришел возбужденный, радостный. Рассказал Марии Ивановне о своих первых впечатлениях. А через некоторое время пригласил ее посмотреть, что он в мастерской делает. И как-то незаметно получилось, что обо всем, что случилось с Володей и что волновало его, он стал говорить прежде всего Марии Ивановне Буровой.

Постепенно Володя изменялся. Умело организованная учебная и воспитательная работа открывала в нем все новые свойства, вызывала к жизни богатейший мир детских способностей, воспитывала качества нового советского человека.

Этому особенно помогали часы внеклассного чтения. Мария Ивановна подробно знакомила в эти часы своих юных слушателей с жизнью и деятельностью великих вождей трудящихся – Ленина и Сталина, с биографиями Ворошилова, Буденного и других героев гражданской войны.

Увлекательно и живо преподавала Мария Ивановна историю СССР. Дети посещали музей, смотрели исторические кинофильмы, в педагогическом институте им демонстрировали деапозитивы. Своими руками ребята создали по каждому разделу программы наглядные пособия.

Не менее ярко проходили занятия по географии. Учительница рассказывала о дрейфе папанинской льдины, о героических делах зимовщиков. Когда папанинцы были сняты с льдины, кто-то из ребят предложил: «Построим макет станции Северный Полюс!». Мария Ивановна горячо поддержала это предложение. И вышло так, что во главе этой работы оказались «неисправимые» – Резниченко и Локтионов.

Чуткость сочетается у Буровой с требовательностью, забота о детях – с воспитанием у них правильного отношения к критике.

Изо дня в день учительница ведет так называемую дисциплинарную тетрадь. В ней записываются проступки ребят. И не один из провинившихся выслушал от Марии Ивановны слово критики на классном собрании или в личной беседе.

Однажды о Володе Локтионове появилась критическая заметка в газете «Пионер». Володя счел себя смертельно обиженным. Мария Ивановна рассказала ему, какое огромное значение имеет критика в исправлении ошибок, как оружием большевистской критики пользуется наша партия. Затем заметку обсудили на общем собрании. В результате Володя дал слово исправиться.

Слово он сдержал. Окончил четвертый класс на «хорошо» и «отлично», с хорошей оценкой по дисциплине. В июне, перед отъездом в пионерский лагерь, зашел к своей любимой учительнице. Твердо обещал ей: в пятом классе будет отличником.

Чуткость – качество советского учителя. Таких, как Бурова, – любимых и уважаемых детьми педагогов – у нас в стране десятки тысяч. Следовать их примеру, учиться у энтузиастов педагогической работы – долг всех советских учителей. Их девизом должны стать простые и мудрые слова товарища Сталина: «Людей надо заботливо и внимательно выращивать, как садовник выращивает облюбованное плодовое дерево».

    В. Пчелин

В первые годы Советской власти в Курске был создан Дом работников просвещения. Дома работников просвещения были учреждены декретом СНК, подписанным В.И. Лениным 25 апреля 1921 года. Они находились в ведении ЦК профсоюза работников просвещения, высшей школы и научных учреждений. С 1934 по 1956 гг. назывались Домами учителя. В СССР в 1970-х годах насчитывалось 348 домов работников просвещения. Они оказывали работникам просвещения помощь в повышении идейно-политического уровня, производственной квалификации, расширении научных знаний и совершенствовании педагогического мастерства. Там систематически устраивались тематические выставки, лекции и доклады, встречи молодых учителей с заслуженными учителями, ветеранами педагогического труда, деятелями науки, литературы и искусства, новаторами производства, литературные и музыкальные вечера, просмотры кинофильмов и т. д. При многих домах работали народные университеты, создавались клубы «по интересам», коллективы художественной самодеятельности.

Художественная самодеятельность – любительское творчество в области театрального, музыкального (вокального, инструментального, хореографического) и изобразительного (в т. ч. декоративно-прикладного) искусства.

По рассказам бабушки, художественная самодеятельность в области театрального искусства в Курской губернии известна с конца XVIII в. Именно тогда во многих помещичьих усадьбах стали появляться любительские театры из крепостных актёров. Однако усадебный театр не был крепостным в чистом виде. Одна из его особенностей состояла в том, что на их сцене играли вместе и крепостные, и дворянские дети, иногда и сами владельцы имений. В актёрском составе театра долгое время не было разделения на драматическую и оперную труппу. Актёры умели исполнять и арию, и песню, и куплеты. Не занятый в спектакле актёр часто играл и в оркестре на каком-либо инструменте, а также танцевал. Не было ни одного богатого помещичьего дома, где бы не гремели оркестры, не пели хоры и где бы не возвышались театральные подмостки. В зимнее время аристократы съезжались в Курск и привозили с собой усадебные труппы, соревновавшиеся друг с другом. Эти затеи бар, как ни были они иногда смешны и неудачны, но всё-таки развивали в крепостных людях грамотность и понятие об изящном. Поскольку усадебные театры служили в первую очередь для увеселения, в репертуаре преобладали пьесы комического содержания и водевили. Одним из крупнейших театров Курской губернии был театр кн. Барятинских в Марьино. О крупном театре помещика Анненкова сведений почти не сохранилось, за исключением воспоминаний писателя Н.Полевого.

Следует отметить, что основная масса высокохудожественных театров, известных далеко за пределами курского края, возникает на территории, заселённой, главным образом, выходцами из Малороссии, то есть в южных и западных уездах Курской губернии (Борисовка – Шереметьевых, Юнаковка – Голицыных, Головчино – Хорватов, Марьино – Барятинских, Фатеевка – Виельгорских, Красное – Волькенштейнов и др.). Не случайно именно из этих мест вышли профессиональные артисты М.С. Щепкин и Н. X. Рыбаков, композитор С.А. Дегтярев и дирижер Г.Я. Ломакин, а также многие другие талантливые актеры и музыканты крепостных усадебных театров.

В 1792 г. в Курске в доме Дворянского собрания (па месте нынешнего Концертного зала «Свиридовский») стараниями генерал-губернатора Александра Андреевича Беклешова был открыт первый профессиональный городской театр. Однако его существование не привело к снижению количества любительских спектаклей. В XIX в. в Курской губернии по-прежнему продолжали ставить любительские спектакли, организовывали кружки, общества, активно развивалось меценатство. Первое «Общество любителей музыкального и драматического искусства» в Курске было организовано в 1882 г. (главный режиссер А.А. Линтварев, главный капельмейстер Н.А. Щуровский, художник-декоратор Н. М. Марков). 27 ноября 1894 г. обществом был поставлен «Лес» А.Н. Островского. Упоминания о спектаклях «Общества…» продолжают мелькать на страницах местных газет и в период с 1910 по 1915 гг. В частности, писалось о постановке нескольких украинских спектаклей, незначительных оперетт и комедий, о выразительной игре в пьесах Островского местного коммерсанта И.В. Пузанова.

В 1889 г. были организованы еще две любительские труппы: одна в театре Лазаретного сада, другая – на сцене театра городского сквера. Осенью того же года организовалось Курское товарищество артистов-любителей во главе с Корсиковым-Андреевым, Великановым и Трояновским. В основе репертуара товарищества были водевили, комедии и драматические спектакли. Начало 1891 г. было отмечено рядом благотворительных спектаклей, в частности, на «усиление средств бесплатной лечебницы Общества курских врачей». Самое деятельное участие в подготовке спектаклей принимали художник А. К. Дамберт, регент Каленберг (хормейстер), Н.Н. Богданов (заведующий музыкальной частью), написавший увертюру для водевиля.