Библиотекарь

Однажды пользователь FemaleCrocodile в свойственной ей безапелляционной и уверенной манере заявила, что не бывает такого писателя — Михаил Елизаров. И критиков, утверждающих обратное, — тоже. И этих троих слоупоков в очереди на кассу, пожалуйста. И занудной тётки с работы, убеждённой, что читать в общественном транспорте — это неприлично, антисоциально и вообще от делать нечего, вместо этого нужно роскошно по-человечески общаться про лысую личную жизнь ее лысеющего сына. И сына чтоб духа не было! Щелчок прозвучал, но сложно сказать, что хоть как-то повлиял на состояние великого вселенского дисбаланса. Елизаров — как ни странно — пишет, критики утверждают обратное, облысел ли сын окончательно или всё ещё на пути к совершенству — не могу сейчас точно сказать: узнаю в автобусе. А ещё нельзя сказать, что та FemaleCrocodile, запросто обходящаяся спартанскими текстами в полторы тыщи знаков - без двусмысленных заголовков, сложносочиненных припадочных предложений, нравственно-лексических норм, замашек примадонны и комплекса руки марадоны, и вот эта вот FemaleCrocodile, считающая лестным комплиментом (эх, та сказала б иначе..), что её продукцию в критической массе можно было б представлять эталоном в палате без каких-либо мер и весов с маркировкой...минуточку… «нам всем показалось, что в книге найдено что-то, чего там даже рядом не было» - это два разных человека, совсем друг с другом не знакомые. Да одна и та же самая крокодайл — за вычетом пары ядовитых восьмёрок и особо нервных клеток — в зеркале себя периодически узнаёт, не любит перечитывать бэушные книжки (изначально, к тому ж, слепленные из вторсырья) - и заводить будильник на 3 часа ночи, чтоб успеть об этом рассказать — и все равно не успевает, думает о себе в третьем лице и снова о себе, ну и что, например, библиотекарю положено и более чем достаточно говорить «у-ук», а не вот эти ваши «бронзовые мухи облепили блёсткое кишечное мясо» etc. тоже думает. Снова.
«Я клянусь, что стану чище и побреюсь» - нарочитым бодрячком сочинил однажды елизаровский лирический персонаж преисполнившись духа елизаровских же каламбуристых частушек с подвыванием. Такими клятвами грех разбрасываться. Поэтому, внимание, вопрос (отвечают, как всегда, знатоки):
слышен ли в лесу звук падающего дерева, когда рядом никого нет? Меняется ли книга, пока до нее никому нет дела, бродят ли в ней ранее неведомые смыслы, набирая градус? крепчает ли сюжет, обрастают ли мышечной массой слабые места, не забывают ли пользоваться непременным пружинным эспандером и парой пудовых гирь, без которых невозможна эволюция и воспитание одинокого героя? Дозрел ли роман раннего Елизарова до того, чтобы в блаженном забытьи обрастать пылью «между Дрюоном и Сименоном», дожидаясь, пока кто-либо приложит Тщание и перчатку бесконечности Непрерывность, сменит на посту хранителя кольца заведующего библиотекой и познает Замысел — перечитывать и перечитывать Книгу, чтобы не зарастала извилистая тропа избирательной памяти электората в советскую Валхаллу, где трогательный Ленин из маргариток на клумбе у парадного входа, где мертвые пионеры-герои пьют жирный кефир из пуленепробиваемых бутылок (размокшая фольга заботливо продавлена толстыми пальцами школьных поварих под задушевный матерок), едят пломбир за 28 копеек и слушают священные песни скальдов про прекрасное далеко из царапанных черных дыр фирмы «Мелодия» . Тут знак вопроса, если кто опять потерял нить и смысл. Или так и не нашёл. Можете перечитать. Я больше так не буду.

Я не планировала читать эту книгу. Я не хотела читать эту книгу. Я была уверена на что процентов, что это не моя книга, что она мне не понравится, что я брошу ее на первых же страницах. Зачем она мне? Там же дичь какая-то, там трэш и кровища. Но так иногда бывает - не мы выбираем книги, а они нас. Но, поверьте, я не хотела... Книгу мне практически насильно дала подруга со словами: "это абсолютно твоя книга". Оказалось, что она меня очень хорошо знает, раз смогла так точно угадать. А я сидела и хлопала глазами - неужели я настолько е.нутая? Да, именно так. Это е.нутая книга для абсолютно е.нутых читателей. Я к в книгу влюбилась, я ею очарована. Я не могла от нее оторваться, я наслаждалась каждым словом и пыталась растянуть удовольствие, но у меня это плохо получалось. Я прочитала книгу всего в три захода, хотя делала между ними перерывы неделями. Все это время я думала о книге, предвкушал дальнейшее знакомство с ней, а когда это благостное чувство начинало притупляться, я снова бралась за чтение и не могла оторваться. Мне приходилось буквально отдирать книгу от своего лица, убирать ее с глаз подальше, чтобы не прочесть все в один присест. Я хотела продолжать растгивать книгу, но как сорвавшийся алкоголик, как слетевший с диеты сладкоежка обржралась сладкого, напилась до потери сознания. "Библиотекарь" - это моя новая любовь. Это одна из лучших книг, которые я прочитала в этом году. И я уже сейчас хочу ее перечитать. И перечитывать книгу раз за разом, как это делали персонажи романа. Елизаров - волшебник. Он сделал со свои читателем то, что делали книги вымышленного автора Громова с героями романа "Библиотекарь". Я даже подумала грохнуть свою подругу, чтобы завладеть именно этим экземпляром книги, который произвел на меня такой эффект. Но потом подумала и решила просто купить себе свой экземпляр и возможно даже организовать свою "читальню"))

"- Что, Алёшка, разочарован? – спросила вдруг Горн. – Ожидал большего?"
Да не то слово, Полина Васильевна! «И вновь продолжается бой, И сердцу тревожно в груди. А Букер российский – такое г..но, Что Господи нас огради!» Это как лейтмотив прочтения звучит все чаще в моих ушах, когда на глаза попадаются творения лауреатов этой отечественной премии.

Буду откровенным, так сложнее. Похвалить Елизарова, пожалуй, стоит. И сделать это сразу, чтобы к этому больше не возвращаться. Хвалю за идею. За задумку. Книги малоизвестного советского писателя Громова, оказывается, обладают удивительными магическими способностями: то корректируют память о прошлом, то придают богатырскую силу и здоровье, то наполняют животной яростью и т.д. Вокруг каждой обнаруженной книги формируются группировки-библиотеки, которые пытаются увеличиться за счет аннексии и уничтожения соперников.Об этом мы узнаем в первые 10 минут и на этом стоит остановиться. Дальше читать не надо, потому что это только для мазохистов или гурманов, любителей примитивной тухлятинки.«Библиотекарь» - это балалайка в руках обезьяны, это немыслимая деградация. Безобразный сюжет в духе утрированного осороченного Лукьяненко, «кастрированные» персонажи, похожие один на другого, на персонажей нтвэшных сериалов и дешевого фэнтези, отсутствие у автора чувства вкуса и языка. Никакой объявленной критиками провокационности или эпатажности здесь нет, как и сакрального осмысления «величия и фундаментальности советского прошлого». Елизаров бродит вокруг да около, пытаясь родить какую-то неординарную, глубоко личную мысль о Советском Союзе, о гармоничности замысла и катастрофе его реализации, фрактально размножая бездарную трепотню. Одна за одной идут кровавые описания побоищ и разборок между библиотеками, главный герой – Иван-дурак – со временем преображается из трусливого неудачника в воина, отстаивающего что-то только ему понятное (вернее – «и ему не понятное»), и вызывает рвотные рефлексы своей невыразительностью и избитостью во всех смыслах этого слова.Еще ты странице к 100 уже знаешь, чем все закончится, и чувствуешь себя литературным коллаборационистом. Добровольно и умышленно сотрудничаешь с елизаровским текстом, в его интересах и в ущерб своему мозгу…Какие ж «мыслищи» транслирует нам автор? Понятна «завуалированная» им аналогия себя (писателя, творца) и библиотекаря (хранителя Родины, Нестора-Муромца), пошлая и абсолютно безвкусно демонстрируемая. Мысль совершенно не новая, к тому же извращенная и искалеченная Елизаровым. Но да Бог с ней, больше этого меня ввергла в ступор (не подумайте, я вовсе не ханжа!) изображение омерзительно жадных до жизни старух, упивающихся насилием, властью и нездоровым мазохизмом. Частенько члены одной из самых мощных группировок-библиотек, состоящей исключительно из женщин бальзаковского возраста и старше, играют в подвид «русской рулетки», отказываясь на время от чтения Книги Силы, при этом одряхлевая и теряя разум, ставя себя под угрозу естественной смерти. За бабулями ведется наблюдение, их поведение подробно описывается – а потом окрепшие под действием волшебной книги старухи на пиру читают протоколы, похихикивая над тем, что с каждой из них творилось. Что это? Женоненавистнические коленца? Антиутопия матриархата? Аллегория на власть имущих? Изнанка Алены Ивановны, внявшей идеям Раскольникова? Или жонглирование непристойностями и мерзотой?.. Однако елизаровские какашки не идут ни в какое сравнение с сорокинскими, извините.Назвать этот роман сатирой у меня не получается, потому ли что юмор Елизарова мне неприятен, или потому что его там нет.

Часто среди читателей бытует расхожее мнение, что произведение тогда удалось хорошо, когда вызывает бурю эмоций, когда имеет особый общественный резонанс. Но аварии, скандальные выходки звезд шоу-бизнеса или прибитая к площади мошонка тоже подвергаются громкому и многоголосому обсуждению, не имея под собой отношения к искусству.И две ремарочки напоследок:
1. с мифом о великом СССР мы скоро доностальгируемся. Например, сегодня я услышал, что при Дворце Пионеров возможно возрождение пионерской организации во имя патриотизма и любви к Родине;
2. надо предложить Елизарову сделать ремикс «Библиотекаря» – «Алкоголик», где увеличивать силу или ярость, изменять память или развивать терпение, придавать властность голосу и доводить до крайней радости будут не волшебные книжки, а различные виды спиртного и наркотиков – портвейн, самогонка, спирт, коньячок из канистры, канабис, марочка. И все это в поисках смысла. Но это уже получится очень реалистичный роман.

Иногда самым большим спойлером может стать не раскрытие сюжета книги, а твоя собственная реакция на неё. Если б меня кто в самом начале попытался предупредить, что я на всю ночь намертво залипну над этим неказистым томиком со стрёмной обложкой, то я бы, наверное, не поверил. Испугался бы и, чего недоброго, не стал читать. Однако всё случилось именно так, что, я считаю, вполне себе событие, потому что книг таких у меня в жизни было не то чтобы очень много. Оторваться от неё оказалось решительно невозможно, и я всегда радуюсь таким моментам.Самое главное, что это же о нас. Книжнецах, книгочеях, книжных маньяках. Кароче я очень люблю книги на литературную тему. С одной стороны, как бы ничего удивительного, мы ж безумны. А с другой... Ну вот музыку я тоже люблю (синтезатор и ударка в углу не дадут соврать), однако книги о музыкантах вгоняют меня в тоску. И рисуночки красивые люблю (полный дом красок ага), но книги о художниках предпочту обойти стороной. А уж как я люблю кино – и люто-бешано ненавижу читать про актёров и их подноготную. А книги я люблю во всех видах, под любым соусом. Безоглядно. Писатели, издатели, печатники, читатели, библиотекари – пофиг, дайте два, а лучше три. В общем, судьба моя была предрешена.О сюжете здесь не рассказал только ленивый, да и многие почитать Елизарова успели сами. Так что я просто проору, насколько же потрясный концепт он придумал. Я обожаю, когда в суровой повседневности внезапно всплывают такие необъяснимые шняги и не выделяются из реальности, не ломают её, а как бы естественным образом дополняют. Иногда это бывают очень странные сверхспособности, которые не имеют ничего общего с хорошо известной всем супергероикой. Скорее даже наоборот. А вот здесь это своеобразный набор артефактов. Как бы, с одной стороны, неважно, книги это или нет, любые предметы могли бы выполнять те же функции. С другой... Это же так чертовски концептуально, ну, люди, вдумайтесь! Какой-то совершенно непредсказуемый выворот бытия сделал обыкновенного графомана чуть ли не колдуном. Его книги во время чтения будут программно влиять на твой мозг, на твоё тело, на мышление. Это же лексическое программирование отложенного действия. И главный цимес-то в том, что писатель советский, нахрен никому не нужный, издания неказистые, а такая война за них разгорелась, я даже представляю эти жуткие обложки. И всю сюрреалистичность сцены, когда народ сидит и коллективно слушает этот соцреалистический бред.Война, кстати, идёт в масштабах городского фэнтези. И треснул мир напополам и всё такое. Целые кланы, библиотеки, хранители. Книги хорошо известные, книги редкие, книги легендарные, все их друг у друга воруют и вырывают чуть ли не из рук – мало чем отличается от классического эпичного макгаффина, позволяющего захватить мир. При этом действие происходит в не то чтобы очень современной России. Грязища, клоповники, неблагоустроенность, нищета, глухие деревни – наш классический депрессивный постапокалипсис, на фоне которого разгорается адский огонь, кипят битвы, интриги, колдунства вселенских масштабов. Магически прокачанные бабки-берсерки... ёмаёёё... Здесь столько странной херни, что в рецензии описывать бессмысленно. И это всё взрывает мозг, тонким слоем размазывая его по стенам силой противоестественного дисгармонирующего абсурда, от которого невозможно оторваться.Впрочем, у Елизарова, похоже, всё такое. Его читаешь, и глаз нервно дёргается. Типа што вапще происходит? О_= Кошмар какой, какая гадость, ещё главку, ещё!

Почему это не милое чтиво и насколько для жизни необходим крюк крана, вы узнаете, если решитесь прочитать «Библиотекаря»А прочитать стоит! Сюжет лихо захватит внимание и поведает странную, скрытую от внешнего мира историю.7 книг безызвестного писателя окажутся источниками доброй Памяти, гордого Терпения, сердечной Радости, могучей Силы, священной Власти, благородной Ярости и великого Замысла.За возможность прочитать их будут проливаться реки крови преданных читателей, плестись заговоры и интриги, выстраиваться целые сети библиотек.Что-то бунтарское, многогранное, крайне необычное и идейное лежит в основе этой истории. И то, каким слогом Елизаров с самой первой строчки погружает в свой особый мир, это все достойно восхищения и желания разобраться в фантасмагории происходящего.Сложно четко обозначить о чем же эта книга. Здесь как в стихотворении — «смешались в кучу кони, люди».Вот написано о великой силе слова и важности книг в жизни народа. Здесь об идеалах, дружбе, родстве, любви. А это уже о чувствах к Родине, о ее принятии или непринятии, об историческом прошлом, о ностальгии.И обо всем великом — на фоне кипящих битв, адского огня и плясок смерти. От всех фэнтезийных событий голова идет кругом, а пытаться передать атмосферу, именно пытаться, можно до бесконечности долго. Так не лучше ли один раз прочитать?

У Алексея Вязинцева умер дядя. После определенных бюрократических манипуляций Алексей вступает в наследство и становится обладателем небольшой квартирки, которую решает сразу продать. Довольно быстро на объявление о продаже откликается мужчина, готовый тотчас приехать на показ недвижимости и при первой же возможности ее купить. В квартиру покупатель прибывает не один, а с приятелем, который во время осмотра обнаруживает книгу, вызвавшую у товарищей бурную реакцию и небывалый энтузиазм. Книгу малоизвестного советского писателя Громова. Книгу, за которую можно убить.За свою жизнь Громов написал семь книг, разошедшихся небольшими тиражами. Каждая книга наделена едва ли не магическими свойствами. Одна делает человека совершенно спокойным и терпимым, другая наполняет яростью, третья — отключает внутренние стопоры и увеличивает силу до предела телесных способностей. Читателей, обнаруживших эту «магию», немало и все они объединены в Библиотеки и Читальни, которые, словно секты, сплачиваются вокруг книг, читают их и просветляются.Но человек существо малоприятное, властолюбивое и потому в «громовском универсуме» уже давно ведется война: Читальни сражаются между собой за выживание, отбирая друг у друга экземпляры драгоценных книг, крупные Библиотеки ведут полномасштабные сражения за власть и облагают налогом книги, содержащиеся в Читальнях, попутно истребляя десятки и сотни верующих в произведения Громова читателей. По воле судеб Леха Вязинцев тоже оказывается втянут во все эти игры стеллажей и полок, открывающих перед ним страшный новый мир полный засад, жестоких расправ и бесчестной политики, которую власть имущие навязывают рядовым читателям.Как бы кто ни сравнивал Елизарова с Сорокиным, но мне «Библиотекарь» больше всего напоминает прозу Платонова, от которого у романа не только эпиграф, но и мысль. То же плотское воздержание, та же любовь к Советам вопреки всем трудностям и проблемам коммунистического государства, любовь к советскому духу, его целям и идеалам, установленным еще Октябрьской революцией.Правда, сравнить двух этих писателей по уровню качества не получится — Платонов один из важнейших писателей двадцатого века, Елизаров же просто неплохой автор, делающий интересно, но далеко не всегда хорошо.«Библиотекарь» сильно проседает по сюжету, хоть и является книгой сюжетной, которая в первую очередь должна цеплять историей, а уже потом метафорой или глубокой мыслью. Процентов семьдесят-восемьдесят текста Елизаров уделил сектантским разборкам, описанию сражений и обмундирования, изображенного с каким-то особым трепетом, но толку-то от этого всего ноль. Зачем мне, как читателю, знать, в чем сражается тот или иной герой, если ни любви, ни интереса к самой истории у меня нет. И нет ее не потому, что мне не нравится сеттинг или задумка автора, а потому что соткана история весьма и весьма посредственно.Хуже всего у Елизарова получились персонажи. Они прям совсем блеклые. Мотивации у героев мало, личного у героев мало, прошлого у героев тоже мало, — картонки, а не люди, хотя «Библиотекарь» как раз таки нуждался в качественных действующих лицах — он не способен, как «Чевенгур» или «Котлован», вывозить на мысли (да и обвинить Платонова в не раскрытых персонажа я тоже не могу). Просто если уж ты взялся писать фантастический триллер с претензией на большую идею и знак качества, то либо делай упор на эту самую идею, как это делали Стругацкие, либо на сюжет, как это делают фантасты вроде Гаррисона, а иначе велик риск получить звание бульварного фарса и затеряться в безвестности.Безусловно, задумка у Елизарова была превосходная, и я прекрасно понимаю, чем эта книга может нравиться и за что ее можно любить, но если мы говорим о ней в рамках оценки литературного произведения, то вынужден признать, что «Библиотекарь», к моему сожалению, роман довольно вторичный, и его шикарной идеи не хватает для того, чтобы вывести произведение на иной уровень литературного качества.