Выступления полномочного представителя Президента Российской Федерации в Конституционном Суде Российской Федерации (2012–2015 годы). Сборник

Возможность установления судье ежемесячного пожизненного содержания (пропорционально имеющемуся стажу или в полном размере) при наличии стажа работы в должности судьи менее 20 лет наряду с определением размера данной выплаты исходя из заработной платы работающего по соответствующей должности судьи свидетельствует о приоритетном значении специального механизма пенсионного обеспечения судей по сравнению с назначением трудовых пенсий на общих основаниях, что обусловлено особенностями конституционного статуса судьи, предопределяющими специфику его правового положения: в отличие от правового статуса лиц, подлежащих обязательному пенсионному страхованию (в частности, работающих по трудовому договору или самостоятельно обеспечивающих себя работой), статус судьи, как следует из пункта 1 статьи 11 и статьи 12 Закона Российской Федерации «О статусе судей в Российской Федерации», характеризуется высокой степенью стабильности в силу того, что судья несменяем, предельный возраст пребывания в должности судьи составляет 70 лет, т. е. превышает общеустановленный пенсионный возраст, полномочия судьи не ограничены определенным сроком и могут быть прекращены или приостановлены не иначе как по основаниям и в порядке, установленном данным Законом.

В случаях, когда судья не приобрел право на ежемесячное пожизненное содержание либо утратил его в связи с прекращением отставки, а также по его собственному выбору ему может быть назначена трудовая пенсия по старости или по инвалидности на общих основаниях. Поэтому в целях обеспечения формирования пенсионных прав судей за период исполнения полномочий по должности судьи, когда на них не распространялось обязательное пенсионное страхование, поскольку на заработную плату судей не начислялись страховые взносы в Пенсионный фонд Российской Федерации, Федеральным законом от 4 июня 2011 года № 126-ФЗ «О гарантиях пенсионного обеспечения для отдельных категорий граждан» был определен порядок преобразования в расчетный пенсионный капитал пенсионных прав, приобретенных ими за период с 1 января 2002 года.

В соответствии с названным Федеральным законом расчетный пенсионный капитал судей формируется из средств, выделенных Пенсионному фонду Российской Федерации из федерального бюджета в сумме, которая рассчитывается путем умножения действующей на день установления страховой части трудовой пенсии стоимости страхового года на продолжительность периодов работы в должности судьи и подлежит применению при определении размера трудовой пенсии по старости или по инвалидности. Однако данный порядок не рассчитан на восполнение нетрудоспособным членам семьи судьи, находившимся на его иждивении, при определении размера трудовой пенсии по случаю потери кормильца имущественных потерь, обусловленных тем, что в системе обязательного пенсионного страхования формирование пенсионных прав лица в период его пребывания в должности судьи не осуществляется. При этом если судьи имеют возможность выбора способа пенсионного обеспечения (пенсия на общих основаниях либо ежемесячное пожизненное содержание), то для нетрудоспособных членов семьи судьи, находившихся на его иждивении, единственным вариантом пенсионного обеспечения в таких случаях является назначение им трудовой пенсии по случаю потери кормильца, притом что размер этой пенсии определяется безотносительно к его заработной плате по должности судьи и, соответственно, не позволяет компенсировать утраченный в связи с его смертью доход.

Исключение заработной платы судьи из базы для начисления страховых взносов в Пенсионный фонд Российской Федерации, предопределенное приоритетным значением специального механизма пенсионного обеспечения судей как носителей особого конституционно-правового статуса, приводит к ущемлению интересов нетрудоспособных членов их семей, правовой статус которых (в том числе в сфере пенсионного обеспечения) производен от статуса судьи и, следовательно, требует создания для них гарантий достойного материального обеспечения. При этом в отличие от членов семей лиц, замещавших некоторые иные государственные должности Российской Федерации, членам семьи умершего судьи не предоставляются и другие выплаты, которые, будучи назначены в дополнение к трудовой пенсии по случаю потери кормильца, позволяли бы в большей степени восполнить доход, утраченный в связи со смертью кормильца, обладавшего особым статусом, предполагающим наделение правом на специальное пенсионное обеспечение как его самого, так и в случае его смерти – нетрудоспособных членов его семьи, находившихся на его иждивении. Так, в случае смерти члена Совета Федерации или депутата Государственной Думы каждому члену его семьи назначается ежемесячное пособие в сумме, равной 165 процентам размера социальной пенсии, предусмотренного подпунктом 1 пункта 1 статьи 18 Федерального закона «О государственном пенсионном обеспечении в Российской Федерации», с учетом его индексации (статья 1 Федерального закона от 31 июля 1998 года № 137-ФЗ «О материальном обеспечении членов семьи умершего члена Совета Федерации или депутата Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации»).

Следовательно, вопреки конституционным принципам равенства и справедливости, члены семей судей при реализации права на социальное обеспечение поставлены в худшее положение и по сравнению с членами семей лиц, замещавших некоторые другие государственные должности Российской Федерации, поскольку специальный порядок пенсионного обеспечения в связи с потерей кормильца (в том числе в случае, если к моменту смерти кормилец имел статус судьи в отставке и ему выплачивалось ежемесячное пожизненное содержание) для них не установлен.

5. Таким образом, механизм социальной защиты нетрудоспособных членов семьи судьи (пребывавшего в отставке судьи), умершего вследствие причин, не связанных с его служебной деятельностью, которые находились на его иждивении, установленный в системе действующего правового регулирования положениями пункта 7 статьи 20 Закона Российской Федерации «О статусе судей в Российской Федерации», пункта 1 статьи 10, пункта 1 статьи 16, пункта 1 статьи 29.1 и пунктов 1 и 3 статьи 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» в их взаимосвязи, в нарушение статей 19 (части 1 и 2) и 39 (части 1 и 2) Конституции Российской Федерации неправомерно ограничивает право указанных лиц на социальное обеспечение на основе принципов равенства и справедливости, поскольку не гарантирует им пенсионное обеспечение по случаю потери кормильца в размере, соотносимом с утраченным доходом семьи в виде заработной платы судьи (ежемесячного пожизненного содержания пребывавшего в отставке судьи), на условиях, определяемых с учетом его конституционно-правового статуса и, по крайней мере, не хуже предусмотренных для членов семей лиц, осуществлявших трудовую или иную общественно полезную деятельность и в связи с этим подлежавших обязательному пенсионному страхованию.

Соответственно, федеральному законодателю надлежит – исходя из требований Конституции Российской Федерации и основанных на них правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации, изложенных в настоящем постановлении, – определить специальный порядок пенсионного обеспечения нетрудоспособных членов семьи судьи (пребывавшего в отставке судьи), умершего вследствие причин, не связанных с его служебной деятельностью, которые находились на его иждивении, с тем чтобы гарантировать им надлежащую социальную защиту как лицам, правовой статус которых производен от конституционно-правового статуса судьи.

Исходя из изложенного и руководствуясь частью второй статьи 71, статьями 72, 74, 75, 78, 79, 80 и 100 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», Конституционный Суд Российской Федерации постановил:

1. Признать пункт 7 статьи 20 Закона Российской Федерации «О статусе судей в Российской Федерации» не противоречащим Конституции Российской Федерации в той мере, в какой он обусловливает выплату нетрудоспособным членам семьи погибшего (умершего) судьи (пребывавшего в отставке судьи), находившимся на его иждивении, ежемесячного возмещения, предусмотренного пунктом 4 той же статьи, наличием причинно-следственной связи между гибелью (смертью) судьи (пребывавшего в отставке судьи) и его служебной деятельностью, т. е. выполнением судьей конституционно значимых функций по отправлению правосудия, предопределяющим конституционно-правовой статус судьи.

2. Признать не соответствующими Конституции Российской Федерации, ее статьям 19 (части 1 и 2) и 39 (части 1 и 2), положения пункта 7 статьи 20 Закона Российской Федерации «О статусе судей в Российской Федерации», пункта 1 статьи 10, пункта 1 статьи 16, пункта 1 статьи 29.1 и пунктов 1 и 3 статьи 30 Федерального закона «О трудовых пенсиях в Российской Федерации» в их взаимосвязи в той мере, в какой в системе действующего правового регулирования установленный ими механизм социальной защиты нетрудоспособных членов семьи судьи (пребывавшего в отставке судьи), умершего вследствие причин, не связанных с его служебной деятельностью, которые находились на его иждивении, не гарантирует этим лицам пенсионное обеспечение по случаю потери кормильца в размере, соотносимом с утраченным доходом семьи в виде заработной платы судьи (ежемесячного пожизненного содержания пребывавшего в отставке судьи), на условиях, определяемых с учетом его конституционно-правового статуса и, по крайней мере, не хуже предусмотренных для членов семей лиц, осуществлявших трудовую или иную общественно полезную деятельность и в связи с этим подлежавших обязательному пенсионному страхованию.

3. Федеральному законодателю надлежит – исходя из требований Конституции Российской Федерации и основанных на них правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации, изложенных в настоящем постановлении, – определить специальный порядок пенсионного обеспечения нетрудоспособных членов семьи судьи (пребывавшего в отставке судьи), умершего вследствие причин, не связанных с его служебной деятельностью, которые находились на его иждивении, с тем чтобы гарантировать им надлежащую социальную защиту как лицам, правовой статус которых производен от конституционно-правового статуса судьи.

4. Дело гражданки Фроловой Ирины Юрьевны подлежит пересмотру в установленном порядке на основе нового правового регулирования, которое должно быть установлено федеральным законодателем исходя из требований Конституции Российской Федерации и с учетом правовых позиций, выраженных Конституционным Судом Российской Федерации в настоящем постановлении.

5. Настоящее постановление окончательно, не подлежит обжалованию, вступает в силу немедленно после провозглашения, действует непосредственно и не требует подтверждения другими органами и должностными лицами.

6. Настоящее постановление подлежит незамедлительному опубликованию в «Российской газете» и «Собрании законодательства Российской Федерации». Постановление должно быть опубликовано также в «Вестнике Конституционного Суда Российской Федерации».

Конституционный Суд Российской Федерации

Дело о проверке конституционности части первой статьи 16.2 и части второй статьи 27.11 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях в связи с жалобой общества с ограниченной ответственностью «Авеста»

Выступление полномочного представителя Президента Российской Федерации в Конституционном Суде Российской Федерации М. В. Кротова (23 октября 2012 года)

Глубокоуважаемый Высокий Суд!

Заявителем в настоящем деле – обществом с ограниченной ответственностью «Авеста» ставится вопрос о проверке конституционности положений части 1 статьи 16.2 и части 2 статьи 27.11 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях применительно к производству по делу о нарушении правил таможенного декларирования, а также о соответствии указанных норм КоАП РФ положениям статей 17 (часть 1), 19 (часть 1), 35 (части 1, 2 и 3), 54 (часть 2) и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации.

Обществом оспаривается конституционность указанных положений КоАП РФ в их взаимосвязи в той мере, в какой они позволяют для целей определения наличия состава административного правонарушения (недекларирования товаров), а также исчисления размера административного штрафа при оценке стоимости перемещаемого через таможенную границу товара объединением граждан, зарегистрированным и действующим в качестве юридического лица, использовать вместо таможенной стоимости этого товара его рыночную стоимость на территории Российской Федерации.

Таким образом, в жалобе речь идет о неправомерном, по мнению заявителя (и ущемляющем его конституционные права), порядке оценки стоимости перемещаемого через таможенную границу Российской Федерации товара, являющегося предметом административного правонарушения по части 1 статьи 16.2 КоАП РФ.

Доводы заявителя представляются необоснованными, так как при рассмотрении данного дела необходимо учитывать следующее.

1. В Российской Федерации гарантируется свобода экономической деятельности (статья 8, часть 1), каждый имеет право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической деятельности (статья 34, часть 1), а также право иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами (статья 35, часть 2). Право частной собственности охраняется законом, никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда, (статья 35, части 1 и 3).

Обеспечение экономической безопасности и таможенное регулирование, в том числе отнесение тех или иных нарушений в таможенной сфере к административным правонарушениям и установление наказания за их совершение находится в ведении Российской Федерации (статья 71, пункт «ж»; статья 72, пункт «к» части 1 Конституции Российской Федерации). К дискреционным полномочиям федерального законодателя относится установление правил для ведения предпринимательской деятельности, в том числе определение порядка перемещения через таможенную границу Российской Федерации товаров в коммерческих целях для юридических лиц, а также правил оформления и контроля ввоза и вывоза товаров и установление ответственности за нарушение этих правил.

В связи с признанием юридических лиц субъектами административной ответственности в КоАП РФ предусмотрены специальные положения, указывающие на достаточно значительные особенности административной ответственности юридических лиц (статья 2.10). Свидетельством того, что юридические лица являются особыми субъектами административной ответственности является установленный порядок определения их вины. Согласно части 2 статьи 2.1 КоАП РФ юридическое лицо признается виновным в совершении административного правонарушения, если будет установлено, что у него имелись возможности для соблюдения правил и норм, за нарушение которых КоАП РФ или законами субъекта РФ предусмотрена административная ответственность, но данным лицом не были приняты все зависящие от него меры по их соблюдению.

Я специально подчеркиваю вопрос о наличии вины, потому что заявитель в своем обращении подчеркивает, что он не имел возможности продекларировать товар, поскольку его об этом не поставили в известность. Он фактически оспаривает не норму, а сам факт привлечения к административной ответственности в связи с отсутствием вины. Этот вопрос находится за пределами конституционного судопроизводства, но, тем не менее, особенности определения вины юридического лица в данном случае также следует учитывать.

Что касается индивидуальных предпринимателей, то и они по правилам привлечения к административной ответственности обособлены от физических лиц. Как следует из примечания к статье 2.4 КоАП РФ по общему правилу индивидуальные предприниматели за совершенные им правонарушения несут административную ответственность в пределах санкции, предусматривающей административную ответственность должностных лиц, если законом не установлено иное. Так, если главой КоАП РФ предусмотрена административная ответственность индивидуальных предпринимателей как юридических лиц, то их ответственность будет наступать в соответствии с санкцией статьи, устанавливающей ответственность для юридических лиц. Например, в примечании к статье 16.1 установлено, что за административные правонарушения, предусмотренные главой 16 КоАП РФ «Административные правонарушения в области таможенного дела (нарушение таможенных правил)», лица, осуществляющие предпринимательскую деятельность без образования юридического лица, несут административную ответственность как юридические лица.

Тем самым положения законодательных норм об административных правонарушениях разграничивают субъектов административной ответственности – юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, – с одной стороны, и – граждан, – с другой стороны, что не может не учитываться законодателем при определении санкций за совершение административного правонарушения, в том числе за нарушение таможенных правил.

Действующее таможенное регулирование предусматривает различные правила таможенного контроля и оформления в отношении товаров для личного потребления и товаров, перемещаемых через таможенную границу в связи с осуществлением предпринимательской деятельности (в частности, пункты 35 и 36 статьи 4, пункты 1 и 2 статьи 100 Таможенного кодекса Таможенного Союза).

2. Рассматриваемая в настоящем деле проблема ранее уже была предметом исследования Конституционного Суда Российской Федерации, однако, лишь применительно к физическим лицам.

В постановлении от 13 июля 2010 г. № 15-П по делу о проверке конституционности положений части первой статьи 188 Уголовного кодекса Российской Федерации, части 4 статьи 4.5, части 1 статьи 16.2 и части 2 статьи 27.11 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях в связи с жалобами граждан В. В. Баталова, Л. Н. Валуевой, З. Я. Ганиевой, О. А. Красной и И. В. Эпова Конституционный Суд РФ признал положения части 1 статьи 16.2 во взаимосвязи с частью 2 статьи 27.11 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях не соответствующими Конституции РФ в той мере, в какой данные положения в системе действующего правового регулирования позволяют при оценке стоимости товара, перемещаемого физическим лицом через таможенную границу Российской Федерации и предназначенного для личного пользования, в целях определения наличия состава преступления (контрабанда) или административного правонарушения (недекларирование товаров), а также исчисления размера административного штрафа использовать его рыночную стоимость на территории Российской Федерации и в стоимость товара для указанных целей включать стоимость всего перемещаемого товара, в том числе и ту ее часть, которая разрешена к ввозу без письменного декларирования и уплаты таможенных пошлин, налогов.

Как указал Конституционный Суд, впредь до внесения федеральным законодателем необходимых изменений в действующее правовое регулирование при оценке стоимости товара, перемещаемого физическим лицом через таможенную границу Российской Федерации и предназначенного для личного пользования, в целях определения в соответствии с положениями части 1 статьи 16.2 и части 2 статьи 27.11 КоАП Российской Федерации наличия состава преступления или административного правонарушения, а также для исчисления размера административного штрафа должна использоваться таможенная стоимость данного товара, а не его рыночная стоимость на территории Российской Федерации.

Конституционный Суд Российской Федерации в названном постановлении указал на то, что положения части 1 статьи 16.2 и части 2 статьи 27.11 КоАП Российской Федерации в их взаимосвязи – с учетом смысла, придаваемого им сложившейся правоприменительной практикой, – не обладают достаточной определенностью с точки зрения того, какой именно критерий оценки стоимости перемещаемых через таможенную границу Российской Федерации товаров должен использоваться при их применении. При отсутствии прямого нормативного указания, какую именно цену товара, приобретенного для личного пользования, необходимо учитывать при перемещении через таможенную границу Российской Федерации, физические лица ориентируются на его фактическую стоимость в стране приобретения, тогда как для правоприменительных органов не исключается возможность использования рыночной или иной стоимости этого товара в Российской Федерации, которая может не совпадать с закупочной (таможенной) стоимостью товара. Кроме того, при исчислении стоимости однородный товар может оцениваться с применением различных методик, при том что в разных регионах России рыночная цена одного и того же товара неодинакова. Тем самым приобретатели товара лишаются возможности с достаточной четкостью предвидеть правовые последствия совершаемых ими действий, что при привлечении их к ответственности приводит к нарушению принципов справедливости и равенства. Следовательно, – при отсутствии прямого нормативного указания на использование строго определенного критерия исчисления стоимости ввозимого товара – расчет стоимости товара, предполагающий дискрецию правоприменителя при выборе метода ее оценки, не может быть применен для указанных целей.

Конституционный Суд не касался вопроса оценки стоимости незадекларированных товаров юридическими лицами, однако, правовой подход к порядку оценки стоимости таких товаров должен исходить из природы этих лиц как субъектов предпринимательской деятельности.

Гражданский кодекс Российской Федерации определяет предпринимательскую деятельность как самостоятельную, осуществляемую на свой риск деятельность, направленную на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг лицами, зарегистрированными в этом качестве в установленном законом порядке (абзац третий пункта 1 статьи 2). Лицами, осуществляющими предпринимательскую деятельность, могут быть как граждане, так и юридические лица – коммерческие и некоммерческие организации (статьи 23 и 50 ГК РФ).

С учетом специфики предпринимательской деятельности ввоз импортируемых товаров с целью последующей их реализации на внутреннем рынке имеет иные цели и последствия от действий граждан по перемещению через таможенную границу товаров для личного потребления. Граждане, исполняя свои обязанности по таможенному оформлению товаров и уплате таможенных платежей, ориентируются на таможенную (закупочную) стоимость товаров, рыночная стоимость таких товаров на территории Российской Федерации не может браться ими в расчет, поскольку товары ввозятся ими без цели дальнейшей перепродажи. Между тем, осуществляя внешнеторговую деятельность, юридические лица и индивидуальные предприниматели, изучают конъюнктуру рынка, исследуют рыночную стоимость ввозимых в Российскую Федерацию товаров. В связи с этим они могут с достаточной четкостью осознавать правовые последствия совершаемых ими действий.

Положения статьи 16.2 КоАП Российской Федерации, хотя и предусматривают общую для граждан и юридических лиц санкцию (в части административного штрафа – в размере от одной второй до двукратного размера стоимости товаров), не могут рассматриваться как предполагающие использование единого критерия исчисления стоимости ввозимого товара.

Мы полагаем, что правовая позиция Конституционного Суда, высказанная в вышеназванном постановлении от 13 июля 2010 г. № 15-П по отношению к незадекларированным физическими лицами товарам для личного пользования, не может быть распространена на правоотношения, связанные с недекларированием товаров юридическими лицами. Не усматривая в данном случае аналогии, мы возражали по этой причине против разрешения дела по жалобе коммерческой организации ООО «Авеста» без проведения слушания, как устанавливает часть 1 статьи 47.1 Закона о Конституционном Суде РФ.

В практике правоприменения, о чем свидетельствуют и материалы дела, по делам об административном правонарушении правовая позиция Конституционного Суда Российской Федерации, выраженная в постановлении от 13 июля 2010 г. № 15-П, не применяется в случае, если к административной ответственности по части 1 статьи 16.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях привлечено не физическое лицо, перемещающее через таможенную границу Российской Федерации товары, предназначенные для личного пользования, а юридическое лицо или индивидуальный предприниматель, ввозившие товары в коммерческих целях. На указанные обстоятельства, например, имеются ссылки в постановлении Верховного Суда РФ от 5 марта 2011 года № 71-АД11-2 и 25 марта 2011 года № 29-АД11-1). Аналогичный подход в разрешении данного вопроса используется и в практике арбитражных судов (постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 15 августа 2011 года № КА-А40/8709-11, постановление Федерального арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 17 сентября 2010 года № 15-2470/2009, постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 27 января 2012 года № А56-45484/2011).

При совершении такого правонарушения юридическим лицом для определения стоимости товаров применяются положения части 2 статьи 27.11 КоАП РФ, согласно которой стоимость изъятых вещей по делу об административном правонарушении определяется на основании государственных регулируемых цен. Если они не установлены, стоимость изъятых вещей определяется на основании их рыночной стоимости, а в случае необходимости – на основании заключения экспертов.

В настоящее время в КоАП РФ отсутствуют конкретные нормативные предписания, учитывающие решение Конституционного Суда Российской Федерации от 13 июля 2010 № 15-П по критериям исчисления стоимости товаров, ввозимых на таможенную территорию Российской Федерации физическими лицами и не задекларированных ими.

В целях реализации названного постановления Конституционного Суда Правительством Российской Федерации 25 июля 2012 года внесен в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации законопроект, которым предлагается внести изменения в оспариваемые заявителем положения части 1 статьи 16.2 и части 2 статьи 27.11 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях порядка исчисления размера административного штрафа за недекларирование по установленной форме товаров, а также определения стоимости изъятых вещей. Законопроектом предлагается стоимость изъятых вещей, если на них не установлены государственные регулируемые цены, определять на основании их рыночной стоимости. При этом исключение сделано в отношении изъятых вещей (товаров), перемещаемых через таможенную границу Таможенного союза физическими лицами для личного пользования, для которых используется таможенная стоимость вещей (товаров), определенная в соответствии с главой 49 Таможенного кодекса Таможенного союза. Указанный порядок определения стоимости изъятых вещей не предполагается распространять на случаи перемещения юридическим лицом через таможенную границу РФ товара в целях осуществления предпринимательской деятельности.

О том, что законопроект такой уже внесен уже говорилось. Поэтому в ближайшее время как раз вопрос будет урегулирован, и Кодекс об административных правонарушениях будет содержать различное регулирование в части юридических лиц и в части физических лиц, перемещающих товары для личного потребления.

Конституционный Суд Российской Федерации уже высказывался о том, что конституционный принцип равенства не препятствует при специальном правовом регулировании устанавливать различия в правовом статусе лиц, принадлежащих к разным категориям по условиям и роду деятельности. Неоднократно Конституционный Суд Российской Федерации утверждал, что согласно требованиям Конституции Российской Федерации, в том числе принципу равенства, правовые различия допустимы, если они объективно оправданны, обоснованны и преследуют конституционно значимые цели, а правовые средства, используемые для их достижения, соразмерны им.

По смыслу приведенных правовых позиций, изложенных в постановлениях от 24 мая 2001 года № 8-П, от 3 июня 2004 года № 11-П, от 5 апреля 2007 года № 5-П, от 10 ноября 2009 года № 17-П и от 20 декабря 2010 года № 21-П, правовое регулирование, устанавливающее различные правила определения размера административного штрафа за недекларирование товаров для физических лиц (при ввозе товаров в целях личного использования) и для юридических лиц (в коммерческих целях) исходит из учета их юридической дифференциации как субъектов гражданских правоотношений и внешнеэкономической деятельности.

Здесь можно привести примеры различных режимов таможенного и валютного контроля, применяемых в отношении субъектов внешней торговли и физических лиц. Так, для товаров, ввозимых на территорию Российской Федерации для личного пользования, таможенный режим определяет более благоприятный по сравнению с другими порядок их перемещения, контроля, оформления и обложения таможенными пошлинами и налогами. Физическим лицам предоставлено право ввозить без письменного декларирования и уплаты таможенных платежей товары, стоимость и (или) количество которых не превышает нормы перемещения таких товаров с освобождением от уплаты таможенных платежей, установленные международным договором государств – членов Таможенного союза. Льготный порядок декларирования товаров для личного пользования не применяется в отношении товаров, ввозимых в других таможенных режимах, не предусматривающих освобождение от письменного декларирования и уплаты таможенных пошлин и налогов.

Нормы перемещения товаров с освобождением от уплаты таможенных платежей в отношении товаров для личного пользования установлены Соглашением между Правительством Российской Федерации, Правительством Республики Беларусь и Правительством Республики Казахстан от 18 июня 2010 года «О порядке перемещения физическими лицами товаров для личного пользования через таможенную границу Таможенного союза и совершения таможенных операций, связанных с их выпуском», в Приложении 3 к которому приведен перечень товаров для личного пользования, перемещаемых через таможенную границу с освобождением от уплаты таможенных платежей.

В соответствии с указанным Соглашением товары для личного пользования, перемещаемые физическими лицами через таможенную границу, освобождаются от уплаты таможенных платежей при условии, если их таможенная стоимость не превышает сумму, эквивалентную 1500 евро, а при перемещении воздушным транспортом – 10 000 евро и общий вес не превышает 50 кг, а объем и количество – нормы, установленные таможенным законодательством Таможенного союза.

В силу объективных различий между физическими и юридическими лицами для последних как участников внешнеторговых сделок, осуществляющих валютные операции по контракту или кредитному договору, установлена обязанность оформления в уполномоченных банках паспорта сделки (статья 20 Федерального закона «О валютном регулировании и валютном контроле»). Таможенное оформление экспортно-импортных товаров юридическими лицами и индивидуальными предпринимателями по контракту, договору на общую сумму сверх установленной (50 тыс. долл. США и 5 тыс. долл. США, – соответственно) производится только при условии оформления паспорта сделки. Для целей таможенного контроля паспорт сделки, оформляемый юридическим лицом, является документом, на основании которого заполняется таможенная декларация и в котором содержится основная информация о внешнеторговом контракте.

3. Как уже указывалось, при осуществлении таможенного регулирования устанавливаются различные правила ввоза товаров для физических и юридических лиц, везущих товар в одном случае для личного потребления, и в другом – с целью извлечения прибыли. Также таможенным законодательством устанавливаются различные подходы к вопросу определения таможенной стоимости товара, перемещаемого через таможенную границу Таможенного союза юридическими и физическими лицами.