Сын Петра. Том 5. Ветер перемен

– Верится слабо, – фыркнул Петр – все-таки сказывалась разъяснительная работа, проведенная сыном. Со скандалами, но удалось многое донести до отца.

– Мы будем исходить из того посыла, что нам придется оперировать собственными ресурсами, – вкрадчиво произнес Голицын. – Поможете – хорошо. Нет – не страшно. А надеяться на то, что вы окажете помощь, слишком наивно. Вдруг вы не справитесь? И тогда вся кампания коту под хвост. Вон отличный момент для восстания упустили. Из-за предателей, безусловно. Отчего же эти предатели не помешают вам снабжать нас провиантом и фуражом?

Кантемир промолчал.

– Так вот. Вопрос обеспечения армии стоит настолько остро, что начинать кампанию сейчас – пустое дело. Для начала нам нужно создать базу снабжения где-нибудь в устье Днепра. Накопить там припасы. Создать каботажный флот для перевозки всего этого. И только после начинать думать о военной кампании. Да и то… думать, а не действовать.

– Но вы же хотели брать Константинополь! – воскликнул Кантемир.

– Одно дело – рывком пройти к столице и взять ее. И совсем другое – вести большую войну, освобождать обширные территории. Одних только гарнизонов сколько потребуется, чтобы не дать предателям устраивать пакости в тылу! Ты не считал?

– А вы считали?

– Мы провели двадцать семь командно-штабных игр, моделируя эту кампанию. И сделали определенные выводы, – произнес Петр. – Во всяком случае, мой сын сумел убедить меня в глупости этой затеи, если с наскока воевать идти.

– А если не с наскока? – потрясенно переспросил Кантемир. Его удивило то, как основательно к этому вопросу подошли русские. Еще до того, как он прибыл к ним с предложением.

– То, как уже заметили, нужно создавать главную базу снабжения и каботажный флот. Это время. Год-два, возможно – больше. Вместе с тем мы должны понимать, куда и зачем идем. Ты прибыл один. И ты нас убеждаешь, что люди ждут нас. А мы вот не знаем – ждут ли. И люди – ладно. А аристократы? У кого какой настрой? У кого какие интересы? Сейчас, насколько мы знаем, османы держат Молдавию крепко за глотку. И аристократы ваши во многом им прислуживают.

– Они не решатся выйти против вас!

– Они должны решиться выйти за нас! – воскликнул царь. – Нам самим воевать за эти земли сейчас резона нет. У нас вон обширные черноземы пустыми лежат. Нам сейчас лишняя земля без надобности.

– Но на ней живут люди! Православные люди. И они готовы признать вас своим монархом!

– Мне приятно это слышать, – фыркнул Петр. – Но я хочу в этом удостовериться. Кто конкретно хочет? Вот поименно. Соберешь письма? Я должен понимать, что меня там ждут. Иначе эта война лишена смысла. Уразумел ли?

– Уразумел, – кивнул Дмитрий Кантемир мрачно.

– Да не кисни ты. Денег я дам. Чай, с пустыми руками не уедешь. Вернешься. Подумаешь над тем, как лучше все обставить. Поговоришь с верными людьми. А то, быть может, только ты один и жаждешь нашей помощи. Для остальных же мы будем врагами.

– Петр Алексеевич, ну какие враги?

– Что молдавская, что болгарская аристократия видит свои земли независимыми. И стоит за то, чтобы мы пришли, их освободили за «спасибо» и ушли. Но нам в этом какой резон? А если плата будет больше, чем «спасибо», то вряд ли все обрадуются нашему приходу. Не так ли? – грустно улыбнулся Василий Голицын.

Дмитрий Кантемир пожал плечами.

Недовольно.

Впрочем, его очередной заход провалился. Но ему хотя бы пообещали денег, что уже неплохо.

– Сколько?

– Пятьдесят тысяч.

– Ого!

– Ты подумай – как везти будешь, чтобы не ограбили. Да и шляхта с османами явно на твою голову облизываются.

– Унесу, – улыбнулся повеселевший Кантемир.

– Если союзников верных найдешь – еще денег пришлем. Но проверять станем. Так что пустыми письмами кормить нас не выйдет, – буркнул Петр.

– У нас свои люди в Константинополе, – дополнил царя Голицын. – И мы сможем проверить многое…

* * *

От Риги отошли девять кораблей. Достаточно больших. Голландской постройки. Россия вообще, пока еще не развернула свое судостроение, активно закупала и заказывала крупные корабли в Голландии.

Вот и сейчас.

Понятно, немного их доводила и переоснащала. Например, устанавливая свое вооружение. Благо, что с ним мал-мало все было хорошо. А стандартизированное вооружение Алексей проталкивал, где мог и как мог. Но в целом это оставались все те же голландские крупные корабли рубежа XVII–XVIII веков со всеми их характерными признаками.

На этой эскадре уплывало посольство в Тенкодого.

Казалось бы.

Кому какое дело до такой экспедиции? Однако их ждали. Десятка два пиратских кораблей болтались на горизонте.

Почему они не приближались? Бог весть.

Может, их ввели в заблуждение, когда нанимали? И нападать на крепко сбитую эскадру артиллерийских кораблей они не рвались.

А может, узнали, что в Риге на борт этих галеонов поднялся пехотный полк. Опытный, матерый пехотный полк, способный в абордажных стычках заставить их умыться кровью. Без всяких, впрочем, гарантий на успех. Еще неизвестно, кто кого на абордаж возьмет в случае начала свалки. Как показали события десанта в Кафе – русская пехота может многое. Даже в море.

Чуть мористее бежал галеас. Тот самый, который, по сути, балтиморский клипер. Он опасно приближался к пиратам. Но те не спешили его атаковать. Даже стрелять в него. Хотя и он огня не открывал.

Так – маневрировал.

Танцы, скорее.

Опасные.

На грани фола, но… танцы.

Галеас то отходил к эскадре, и пираты чуть приближались, то начинал к ним прижиматься – они сразу же отходили. Ввязаться в бой выглядело очень рисковой забавой. Еще, не дай бог, ход потеряешь – и все. Эскадра галеонов просто пройдет мимо и расстреляет в упор. Пираты знали, что на нее поставили шестидюймовые орудия. Да, карронады. Но так и что? Шестидюймовые же. Калибр пугал. И пиратские корабли были не готовы испытывать их действие на себе.

Адмирал же, что командовал всей этой морской процессией со стороны России, напряженно вглядывался в пиратов. И пытался понять, кто и зачем их прислал. Ведь видно же – много. Слишком много для случайности. И слишком мало для того, чтобы совладать с эскадрой. Значит, этот кто-то владел не всей полнотой информации и не ведал, что для экспедиции закупали корабли по трем независимым контрактам. Специально, чтобы запутать наблюдателей. С разными целями, указанными в бумагах. И все переиграли, по сути, в последний момент. Он и сам еще две недели назад не знал всех подробностей.

* * *

Алексей наконец добрался до Казани.

Он уже изрядно устал за минувшие дни путешествия от бумажной работы в мерно покачивающейся каюте, тускло освещенной керосиновыми лампами. Лучше, конечно, нежели свечами. Радикально лучше. Но глазки все равно уставали и быстро. Яркого электрического света очень не хватало.

И тут берег…

В Казани он в прошлой жизни бывал. Много раз. И сейчас, разглядывая ее с парохода, едва ли мог узнать не то что город, а даже местность. Казалось, изменилось все. Впрочем, в Москве он испытывал такое же ощущение. Все-таки трудовая деятельность людей если горы и не сворачивает, то ландшафты меняет. Отчасти даже вручную, как говаривал один персонаж фильма «ДМБ».