Сын Петра. Том 1. Бесенок

«Может, это какие инопланетяне шалят?» – залетела ему в голову шальная мысль. Но он от нее отмахнулся. Ни о каких достоверных фактах о контактах с инопланетными формами жизни он не даже не слышал. А опираться на мнения всяких любителей конспирологии не желал. Так ведь можно и до рептилоидов каких-нибудь договориться или кого хуже.

И что оставалось?

По сути, только мистика.

Но к ней он относился столь же скептично, как и к конспирологии. Каким-то людям она облегчала жизнь. Да. Но ему в работе только мешала. И если он как-то эти аспекты обычно и учитывал, то исключительно как мотивацию отдельных личностей. Да и то не всегда, а когда удавалось точно установить, что человек всем этим не прикрывается для сокрытия истинных мотивов и целей.

Алексей прекратил внутренний монолог.

И голова привычно наполнилась тишиной, без всякого потока сознания. По ней привычно разлились пустота и тишина. Он давным-давно освоил этот нехитрый прием, без которого было крайне сложно концентрироваться.

Открыл глаза.

Осмотрелся, сухо фиксируя факты.

Происходящее не выглядело розыгрышем или сном. Декорации, актеры и воспоминания мальчика были натуральными. Ощущения – яркими и многогранными. Он попытался нащупать внутри себя старую личность. Но нет. Все тщетно.

Где он? Кто он?

Локация, время и личность идентифицировались без проблем. Мгновенно.

Что это? Симуляция? Иллюзия? Прошлое? Какая-то параллельная вселенная?

Просто обычная реальность. Просто жизнь. Но он не имел возможности это все проверить. Так что оставалось только верить. Ну или не задаваться глупыми вопросами, приняв условия игры, и жить дальше. Может, так со всеми происходит, только обычно память стирается, а на нем произошел какой-то сбой? Вариантов масса, и нет никаких способов их проверить.

В этот момент Алексей остановил свой взгляд на иконе. И ему показалось, что строгий лик смотрит на него. Именно на него. Пристально. Внимательно. Можно даже сказать – требовательно. У него по спине побежали мурашки. Умом он понимал – это просто игра воображения. Что это выдуманный образ. Что… но никаких иных объяснений, кроме мистики, у него не оставалось. А учитывая место, где он пришел в себя, и обстоятельства…

Царевич вновь закрыл глаза.

И вовремя.

В помещение кто-то заглянул. Но совсем ненадолго. Глянул. И обратно удалился, прикрыв тихонько дверь. Что-то начал говорить, но совсем неразборчиво. Все-таки толстые стены и массивные двери играли свою роль, гася в немалой степени звуки.

Это позволило вновь вернуться к размышлениям.

Какой во всем этом смысл?

Случайность Алексей отмел сразу. Вероятность того, что после смерти его личность попала в тело целого царевича, да еще в переломный для России период, была равна нулю. Так что тут точно имелся какой-то замысел. Но какой?

Награда за хорошую службу?

Смешно.

Он жаждал мщения и покоя. Ни того ни другого это решение не несло. Так какая же это награда?

Шанс?

А вот тут – да. Без всяких сомнений. Только какой, для кого и зачем?

Обновленный царевич не очень хорошо знал конкретно эту эпоху. Мало интересовался. Но неплохо в целом представлял себе парадигму исторического развития России. Отчего прекрасно понимал, что Петр, продолжая дела своего отца, сумел совершить невероятный рывок. Он создал современные армию, флот и науку, а также механизмы их воспроизводства. И провел первую в истории России индустриализацию, пусть и мануфактурную, но вполне современного для тех лет вида. Во всяком случае, после него Россия производила своими силами все необходимое для своей защиты.

Да, Петр провел эти реформы по наитию, стихийно, буйно, наломав при этом дров. Да, почти все свои реформы он не завершил, бросив на разных стадиях готовности. Да, России эти реформы дались не просто и отнюдь не дешево. Тем более что самые важные – социально-политические – преобразования он упустил. Впрочем, это все было не так уж и важно. Именно благодаря Петру за XVIII век Россия из «северного индийского княжества» превратилась в великую державу, с которой стали считаться не только в региональной, но и в мировой политике. Никогда ни раньше, ни позже такого стремительного взлета Россия не испытывала.

Одна беда – оборванные на полуслове реформы после смерти Петра либо прекратились, либо исказились до неузнаваемости. И в XIX век Россия уже вступила страной чудовищно гротескных контрастов с клубком острейших социально-экономических и политических проблем. Ну и как следствие, с нарастающим отставанием от других великих держав. А династия вырожденцев – Гольштейн-Готторпов, имевших к Романовым очень условное отношение, – оказавшаяся на престоле России, не справилась с этой ситуацией и довела державу до катастрофы…

– Шанс… – тихо-тихо, практически беззвучным шепотом произнес Алексей. И улыбнулся. Это был его шанс все исправить. А заодно предотвратить те великие беды, которые страна испытала в дальнейшем. Ведь броненосцы, как известно, нужно топить, пока они чайники.

Ему показалось, что он понял замысел сил, забросивших его сюда.

– Россия напрямую управляется Богом, – повторил он так же тихо знаменитые слова Миниха. – А если это не так, то непонятно, как она вообще существует.

В голове у него все стало на свои места.

Разместившись по полочкам.

Цель понятна. Заказчик ясен. Методы… над ними нужно будет еще помозговать.

А ему это все зачем?

А бес его знает.

Возможно, вся его предыдущая жизнь, вся служба и были посвящены этому. Только останавливать лавину у подножья горы – работа неблагодарная. Теперь же он мог попытаться это сделать вновь, начав действовать в куда более выгодных условиях.

Тогда, выходит, это награда? Не то страстное, но пустое и разрушительное желание, лежащее на поверхности. А вот это… глубинное… что всю его жизнь двигало вперед, заставляя развиваться, бороться, сопротивляться. До самого конца. Являясь, по сути, настоящей его страстью… Настоящим смыслом жизни…

Снова кто-то заглянул в помещение.

– Не отстанут ведь, – буркнул Алексей и постарался поскорее подвести хоть какие-то итоги.

Верующим человеком вывод, к которому он пришел, его не сделал. Он слишком материально мыслил. Ему было важно знать, а не верить. Да и спасение души было последним, о чем он пекся.

С какими-то конкретными планами он не спешил. Сведений в памяти Алексея остро не хватало. Ребенок. Что с него взять? Исторических сведений из старой жизни тоже имелся недостаток. Да и он не был уверен в точности тех из них, которыми располагал. Он решил для начала осмотреться и только потом пытаться предпринимать какие-то значимые шаги. В этом деле «спешить не надо», как говаривал один из персонажей кинофильма «Кавказская пленница».

Пока же он решил ограничиться программой минимум. Постараться вернуть надежду и интерес отца, который относился к сыну с определенным неудовольствием. Тут влияли и мать, делающая все, чтобы их семья распалась, и сам Алексей – ведущий себя как бестолочь. В общем-то царевич не был дураком и даже имел любопытные наблюдения, говорящие о достаточно пытливом уме. Но дурное влияние делало свое дело. А значит, что? Правильно. Нужно выполнить и перевыполнить поручение отца. Учиться, выкладываясь по полной…

В этот момент снова кто-то заглянул в помещение.

Алексей, решив, что основные мысли обдумал, открыл глаза и повернулся на звук. Это заметили. И минуту спустя в помещение вошел иноземный медик. Немец, судя по акценту…

– Что с ним? – поинтересовалась царица, когда медик вышел к ним спустя добрые полчаса.

– Царевич очень устал и истощен. Я бы посоветовал ему больше спать и лучше питаться.

– Лучше питаться? – удивилась Евдокия Федоровна.

– Не в моем праве такое рекомендовать, – кивнул лекарь в сторону духовника, – но царевичу, как лицу болящему, было бы недурно ослабить строгость поста[3 - В эти дни шел Великий пост (завершается Пасхой), первая и страстная неделя которого отличаются особой строгостью.].

– И все? – удивились присутствующие.