Иван Московский. Том 4. Большая игра

В какой-то мере читателя могла удивить скорость, с которой эту «коробку» возвели. Но и в ней не было ничего странного. В Средние века бывало разное. И долгострои, при которых хибарку не могли построить за сотню, а то и более лет. И стремительные чудо-стройки, когда за пару лет возводился мощный каменный замок с высоченными стенами.

От чего зависела скорость строительства в те годы?

Прежде всего от наличия строительных материалов под рукой. Ведь если тебе нужно построить весь храм целиком из каррарского мрамора где-нибудь в Тюмени, то быстро ничего не получится сделать. Материал-то в Италии. И везти его долго, далеко и дорого. А если камень под рукой, то в чём беда? Строй себе и строй.

Иоанн же постарался в этом плане и заранее подготовился. К 1478 году в интересах большой московской стройки уже действовали несколько каменоломен по Москве-реке и Оке. Там добывался известняк. Как строительный камень, так и известь, без которой, как известно, в те годы ничего нельзя было построить.

Ещё одна каменоломня была в Карелии, где работали приглашённые из Италии мастера, руководя местными трудягами, набранными в Новгороде и других северных городах. Там добывали гранит. Его требовалось намного меньше, чем известняка, ибо шёл он только для самых значимых зданий, да и то – частично. Именно поэтому больше одной каменоломни и не держали.

Кроме того, вокруг Москвы расположились несколько кирпичных заводов, выпускающих как керамический кирпич, включая клинкерный его вариант[14 - Клинкерный кирпич – керамический кирпич, обожжённый при температуре спекания. Обладает намного большей прочностью. Лучше переносит сырость и колебание температур. Пригоден], так и римский[15 - Римский кирпич – это известковый раствор, смешанный с наполнителем (например, речным песком), расфасованный по формам. После схватывания раствора остаётся на просушку. Через 2–3 месяца набирает достаточную прочность для строительства.]. Черепицу. И прочее.

Так или иначе, но король Руси заранее обеспечил поступление строительного материала в необходимых объёмах. Не только для храма, но и вообще – для масштабной перестройки столичного кремля. Понятное дело, что хватало не всем и не всегда. Но имелись приоритетные и второстепенные направления. И кафедральный собор был особенно важен для Иоанна, поэтому что-что, а для его строительства выделялось всё потребное вовремя и в нужном объёме.

Другим ключевым фактором являлось наличие работников.

Их должно быть в самый раз, то есть достаточно для того, чтобы шли все необходимые процессы. Разных работников подходящей квалификации. И каменщиков, и камнетёсов, и прочих, включая разнорабочих. Ну и, само собой, при подходящей тягловой силе.

Если рабочих рук будет слишком много – они станут друг другу мешать. Если слишком мало, то их не хватит на параллельное выполнение всех потребных операций, из-за чего, как несложно догадаться, в обоих случаях увеличится время строительства.

Обычно храмы строили силами одной-двух артелей с периодическим привлечением иных работников. При таком подходе работы шли долго, но ежемесячный ценник выглядел разумным. Как и расход строительного материала. Всё упиралось, по сути, в финансирование и возможность нанять рабочих подходящей квалификации.

Храмы, как правило, не являлись стратегическим сооружением, поэтому никто не спешил их строить, выделяя средства по мере необходимости. Но и тут Иоанн не сотворил чуда. Имея очень много денег, поднятых на военных кампаниях и торговле, он навербовал в Италии квалифицированных строителей. Прямо целыми артелями пригласил их, обеспечив на месте тягловым скотом и местными разнорабочими. Откуда и высокая производительность, типичная для экстренного строительства замков. Обычно так не поступали. Но обычно и гости из будущего во главе средневековых государств не становились…

Что ещё?

Да всё вроде. Из причин, которые могли как-то объективно затормозить дело, – всё. И если эти вопросы решить своевременно и в полном объёме, то скорость строительства достигнет одного-двух слоёв кирпича или камня в день из-за невысокой скорости фиксации кладки известковым раствором. А так бы и быстрее строили.

Но имелись и другие факторы, влияющие на ход строительства. Не настолько фундаментальные, но важные. Например, изменение планов. Такое происходит обычно в случае затяжного строительства. Ещё могли вмешаться в ход дела стихийные бедствия. Пожары там, землетрясения, наводнения и так далее. Что было по своей разрушительности вполне сопоставимо со сменой планов. Ибо в одном случае намеренно перестраивали, а тут – вынуждено. Иной раз из-за этих перестроек храм могли возводить по сотне и даже несколько сотен лет, тормозясь ещё и эпизодическим поступлением денег. Как ни крути, а сложно в течение пары столетий обеспечивать регулярное и своевременное финансирование таких долгостроев. Качества постройке это, конечно, не добавляло. Скорее, напротив. Но в жизни всякое бывало, и такие курьёзы тоже…

Ну и главное.

Строительство храма – это не только возведение его стен и крыши. Нет. Это ещё и отделка. И вот тут-то проблемы и начинались. Потому что, если сам собор можно довольно быстро возвести, даже большой, то отделку в таком темпе не выполнить. Ибо работа это художественная. Особенно это касается внутренних интерьеров. Там ведь роспись была по штукатурке. И роспись та делалась художниками. А дело это небыстрое. Считай, чудовищной площади картину нужно нарисовать – размером со стены и потолок храма.

Вот там-то можно и застрять. И на пять, и на десять, и даже на двадцать лет. А в отдельных случаях над внутренней отделкой трудились по два-три поколения художников. И в этом плане новый Успенский собор не исключение…

По большому счёту Аристотеля изначально смущало только идея железного перекрытия крыши. Но Иоанн взял всю ответственность на себя, и итальянец принялся за дело без оглядки на потери в репутации в случае провала. Да и, в конце концов, если бы ничего не вышло, пришлось бы делать по старинке – деревянными балками или каменными «звёздами». Дольше, но…

Он, конечно, переживал. Однако всё обошлось. Кованые железные пруты[16 - На Руси железные стропила были впервые применены в XVI веке без всяких попаданцев. Это было разовое решение для кремлёвского дворца. Ибо дорого.], профилированные в двутавр, оказались удивительным решением. Да, с их поковкой намучались. Но результат превзошёл все ожидания архитектора. Замена материала потребовала новых методов крепежа. Однако ничего принципиального нового, заклёпки – обычная вещь в Средние века[17 - Заклёпки применялись при изготовлении доспехов, кораблей и много чего другого.].

Сами балки представляли собой пространственную форму прямоугольного сечения, склёпанную на земле из прутков. Наверх их поднимали уже собранными в единую конструкцию. И этот способ перекрытия был единственной по-настоящему необычной и новой технологией в опыте и знаниях Фьораванти. Всё остальное в той или иной форме либо было привычно, либо знакомо. Вопрос лишь в комбинации решений…

Дифференциация удельной массы материала между этажами? Обычное дело. В городах Европы так жилые дома строили. Первый этаж из камня, а верх – из дерева. Как вариант. Положить на тяжёлый камень более лёгкий? Ничего противного опыту и здравому смыслу в этой идее не было.

Мощная плита фундамента? Тоже ничего нового. Под любой относительно крупной церковью в Европе такая же лежит, если храм, конечно, стоит не на скале. Обычно её формировали навалом бутовых камней. А тут ещё решили известковым раствором скрепить. Почему нет? За ваши деньги любые изыски.

И так далее… И тому подобное…

Так что в этом соборе кто-то видел провидение Господне, Аристотель же – плод человеческого труда и грамотного планирования. И возвращался итальянец в собор каждое утро с особым чувством какого-то восторга, что ли. Ему ещё нужно построить колокольню и отлить для неё колокола. А потом долго и нудно руководить отделкой. Но факт остаётся фактом. В историю его Успенский собор уже вошёл. Как и он сам…

* * *

Антуан Великий Бастард Бургундии сидел на своём коне и с блуждающей улыбкой на лице наблюдал за манёврами новой армии своего брата – Карла Смелого. А там, в некотором удалении, маршировали аркебузиры и пикинёры…

Его поездка в Москву принесла свои плоды.

И вот теперь в Бургундию шли регулярные поставки дешёвого военного снаряжения. Да, оно уступало по своим защитным свойствам тем же полудоспехам и даже бригантинам. Но оно было дёшево и его было много. Настолько, что Карл смог позволить себе сформировать большую массу пехоты в надежде на то, что она сможет «затащить» в местных конфликтах.

Стёганый кафтан с пришитой к нему ламеллярной чешуёй. Широкий шлем дзингаса с надёжно держащим его подбородочным ремнём. В руках у них пики да аркебузы. Опять-таки московской выделки. Они оказались на голову лучше местных и дешевле.

Снаряжение само по себе – это просто железки, поэтому Антуан договорился о том, чтобы у Иоанна «дезертировало» необходимое количество вояк, дабы выступить инструкторами.

Ну как дезертировало?

Официально они ушли в отпуск без сохранения содержания. И уехали в Бургундию, где встали на довольствие Карла Смелого, начав обучать его людей. Само собой, пришлось хорошо заплатить и им, и их сюзерену. За одну только эту сделку король Руси получил сотню ремесленников-мастеров разных потребных ему специальностей.

Так сказать, обмен опытом.

Плюс четыре тысячи голов мериносов – тонкорунных овец. Да две сотни кобыл лучших пород и тысячу жеребцов, из которых три сотни – прекрасно обученных дестриэ. И это не считая звонкой монеты, которую отдавали за воинское снаряжение.

Немалая цена. Но она того стоила. Так что бургундская регулярная пехота, выросшая чуть ли не на пустом месте буквально за год, внушала. И в какой-то мере напоминала русскую. Разве что гербовые цвета другие. Вместо золотых восставших львов на красном фоне у этих ребят красовались чёрные на золотом.

Да, пока страдала выучка. Да, у этих рот ещё не имелось боевого опыта и традиций. Но эти ребята уже сейчас вызывали очень многозначительные взгляды у тех, кто был при Вильно или в других местах боевой славы Руси.

Луи XI в немалой степени испугался этих новостей. И тоже начал массово закупать военное снаряжение. Но, очевидно, что уже не успевал…

Антуан улыбнулся ещё шире.

Разговоры с королём Руси получились довольно интересными. Иоанн не был человеком эмоций или каких-то сиюминутных мелочей. Нет. Это политик, который мог проглотить любое личное оскорбление ради политических выгод. А значит, с ним всегда можно было договориться.

В своё время Карл с подачи Антуана пытался решить свои проблемы со швейцарцами с помощью Иоанна. И тот помог. Никто и никогда ТАК не громил этих гордых горных вояк. А он – смог. Другой вопрос, что сам Карл не сумел реализовать момента. Но так бывает. И обижаться на это не стоит. Удача – девица ветреная.

Сейчас же Иоанн пытался решить свои проблемы с помощью Карла. Иначе бы он не стал продавать военное снаряжение и отправлять инструкторов.

Иерархи втравливали его в Крестовый поход, вдумчиво расставляя ловушку. Он же всецело от этого «благого дела» отмахивался. Ибо он королю Руси был нужен как собаке пятая нога.

Нет, конечно, открыто отказаться он не мог. Разрушить свою репутацию таким глупым и примитивным способом было для столь разумного человека немыслимо. Ведь репутацию легко потерять и очень сложно заслужить. Он ведь не Луи, которому в приличном обществе никто руки не подаст. Он воин, полководец и политик. Да, со сложными отношениями с Церковью. Что, впрочем, совершенно обычно для любого активного и деятельного человека.

Ну так и вот.

Саму задумку Иоанн, конечно, же не рассказывал. Но Антуан – умный человек. И всё прекрасно понял.

Тут не нужно было иметь и семи пядей во лбу, чтобы догадаться, чем займётся любимый его братик Карлуша, получив таких интересных солдатиков. У него ведь вопросы много к кому накопились. И к Луи де Франс, и к Фридриху Габсбургу, и к кое-каким мордам из швейцарских кантонов. А уж сколько крови попили ему дельцы из Нидерландов, припоминая свои финансовые потери, не перечесть. И не нужно быть пророком, чтобы понять – он пойдёт им всем возвращать долги. Понятное дело, не сразу, а по очереди. Но в том, что в самой ближайшей перспективе бо?льшую часть Европы охватит война, не стоило даже сомневаться.

Антуан ничего не знал о цепной реакции. Но он догадывался о том, что это такое. Во всяком случае, применительно к политике.

Карл, скорее всего, пойдёт первым делом на Луи. Очень уж он его задел тем, как повредил репутацию. И постарается отомстить. После серии удачных побед, поняв, что у короля Франции нет сил противостоять Карлу Смелому, в дело встрянут другие игроки. Тот же Арагон, имеющий виды на Септиманию, Гасконь и Арманьяк, где недовольство Луи было весьма значительным. А там и Бретань вступит в дело, и, вероятно, Англия.

В общем, застарелая серия войн, которая, казалось, завершилась, грозила возобновиться[18 - Речь идёт о серии войн, которые в XIX веке назвали Столетней войной, что шла с 1337 года по 1453 год, то есть 116 лет. Обычно её делят на четыре этапа: Эдвардианская война (1337–1360), Каролингская война (1369–1396), Ланкастерская война (1415–1428) и Завершающий этап (1428–1453). Так что начало новой войны спустя 27 лет вполне укладывалось в общую парадигму конфликта.]… При таком раскладе вся центральная и западная Европа могла оказаться так или иначе вовлечена в этот конфликт. Какой уж тут Крестовый поход? Тем более – Великий. Для полноты картины не хватало только какой-нибудь заварушки в Священной Римской Империи. И всё. Можно спокойно заниматься своими делами. Потому что лет через пять-десять либо ишак сдохнет, либо Папа, призывавший в поход. А новому может не до того оказаться. В таком деле медлить нельзя. Крестовый поход как пиво – хороший напиток, если употреблять без промедления. А оставил в подвале на несколько лет – и всё, прокисло, став никому не нужным пойлом…