Эффект присутствия

и на плиссе лёг лепесток —
корабль, откроющий Европу,
и следом призрачный Восток.

Тарелкою лежат полмира
и ждут. И ждут… Луною полн
сон… от Пальмиры до Пальмиры
дрейфующий по воле волн.

А чувства? Видимость бесспорна:
промеж стихий дрожащий шёлк
луны, разбившимся фарфором
присыпанный. А что ещё?

Давно знакомые сомненья,
переродившие печаль,
изгнавшие местоименья
и научившие встречать.

    17 января 2012 года

И всё-таки город…

К 90-летию Юрия Левитанского

Как томик стихов,
постоянно лежащий
у края стола,
открою наш город,
хотя наизусть помню
двери и окна.
Я вырасту
на перекрёстке печалей
листом из ствола.
Ты штору слегка отодвинь…
Не узнала?
Промокли волокна.
Дрожу.
И никак не унять мне дрожанья,
и тем дорожу.
Дороже сейчас
не сыскать днём с огнём мне
меж строчек дорожек.
Из прутьев дождя,
из несказанных слов
возникает ажур,
и в выпавших сумерках
через него
примерещатся рожи.

Так вот почему
затаившимся гномом
во взгляде испуг?
Родная… Не слышит.
Я томик захлопну
в припадке отчаянья,
и город сотру,
и вгоню в чернозёмы
свой девственный плуг.
Но память не даст
(как ни хлопай об стол)
изменять окончания.
И все-таки город…
Он был. И исполнен он
мной и тобой.
Наш томик созвучий
немым доказательством
зыбкого края.
Не сумерки. Память.
Охота на тигров.
Во льдах китобой.
Я помню, что было.
Мне хочется мокнуть,
где окна сверкают.

    22 января 2012 года

Человек, строящий муравейники

«Не мешайте ему, он занят.»

    Юрий Левитанский

Памяти Александра Николаевича

Житинского

Человек лежит и строит муравейник.
Он лежит себе и строит муравейник.
Он лежит себе
на животе.
Под сосной
на берегу
над морем.
Человек, не ведающий горя.
До поры не ведающий горя.
Под сосной
себе на берегу.
1.
Человек берёт одну иголку,