Грёбаный Тони

Я достал пачку сигарет. В ней оказалось две самокрутки. Я закинул одну в рот и затянулся. Дым.

– Я его принялся нежно потирать, знаешь, так, как бы невзначай.

– Ну.

– А потом так увлекся, что сжал его в кулак, и у меня появилось страстное желание придушить его.

– Придушить Грэга?

– Ну да, он словно стал голодным и непослушным. Грэг не чувствовал боли, и даже желал её. Я гнул его, вертя вокруг ладони, и потирая головку. Ты знаешь, на его конце была самая эрогенная зона, и я уделил ей больше внимания. Потом, натерев ладони мылом, я еще больше стал елозить его в кулаке.

– Удивительно. А почему пися-то?

– Ты точно не будешь смеяться?

Я вместо ответа лишь выдохнул дым.

– Потому что когда Грэг встал во весь свой рост, в ванную зашла моя мама.

Стэн затих. Он словно вернулся в тот момент и замер.

– Грэг стал плеваться спермой. Я тогда еще не знал, что происходит, но я был в восторге от сокращений, которые пробегали по моему телу. Мама поднесла руки к лицу, а я, глядя на её растерянный взгляд, заплакал, то ли от радости, то ли от стыда.

– Так почему пися?

– В нейролингвистическом программировании это называется «заякорить». Мама схватила меня за руку и резко потянула за неё, крича: “Стэн, больше никогда не трогай свою писю, это очень большой грех!”

Я выдохнул очередной клуб дыма. В моей голове гуляла шальная мысль – если ничего не произойдет, и если мне будет необходимо провести еще шесть дней со Стэном, то на пятый день я загляну на оружейный склад, который находится в подвале нашего участка. Мне захотелось взять там дробовик на пару часов, с которым можно легко открыть охоту на мамонтов, и при встрече дать залп в лицо этому любителю погонять лысого.

– Моя мама очень религиозная женщина, поэтому она привела меня в церковь. Заставила исповедоваться и помыть руки в святой воде. Она пригрозила, что если я хотя бы раз еще коснусь своей писи, то она отречётся от меня и оставит жить в монастыре, а там, как она меня убедила, меня быстро отучат от рукоблудства. С того дня, когда я хожу в туалет – надеваю кожаные перчатки. Теперь я вообще не могу его трогать, ну и, как ты понимаешь, с сексом у меня из-за этого тоже проблемы.

Может мне не стоит ждать еще пять дней и сходить за дробовиком сегодня?

– Вот такая история, Тония Я мало кому её рассказывал, но так как мы с тобой напарники и должны “ходить за ручку”, как сказал Брюс, я решил выложить её тебе.

Мне не хотелось ничего говорить этому озабоченному засранцу. Сейчас меня радовали две вещи: погода и забористая сигарета в моих зубах.

Стэн пристально посмотрел на меня. Я был невозмутим и, кажется, его это немного напрягло.

– Теперь ты знаешь мою самую большую тайну. Может и ты поделишься каким-нибудь своим секретом, чтобы мы стали, вроде как, ближе?

Последний клуб дыма вырвался из моего рта. Сигарета уже хотела прижечь мне пальцы, но я вовремя её выбросил на пешеходную дорожку и затушил ногой.

– Не хочу я ничего рассказывать типу, который дрочил на глазах у своей религиозной мамы.

Глаза Стэна быстро наполнились слезами. Его челюсть играла, но он ни черта не мог сделать. Кулаки то сжимались, то разжимались, словно у него в руках был эспандер. От него воняло злобой. Он стал взрывоопасным. Стоило мне подкинуть ещё одну шуточку, Стэн взорвался бы, но я не хотел снова оказываться в кабинете Брюса. Если мы со Стэном ещё раз угодим в кабинет этого любителя густой щетки под носом, то следующий разговор точно будет с шефом. А разговаривать с шефом – последнее, что я хотел.

Мне стало неуютно от того, что напарник пыхтел, как старый утюг. Я сам начал мяться. С моих губ почти слетели извинения, как неподалёку раздался звук битого стекла и сигнализации.

– Ты это слышал?

Стэн вытер нос и обиженно кивнул.

– Кажется, твоя мечта вляпаться в передрягу вот-вот осуществится. Ты случайно вчера не трахал волшебную фею? – я ударил по плечу своего напарника.

Он промолчал.

– Пойдём!

Наш шаг плавно превратился в бег, а потом и вовсе мы почувствовали себя спринтерами. Я так быстро двигал ногами, что мне стало казаться, будто я не касаюсь земли. Стэн отставал от меня, но тоже держал хороший ритм. Мы бежали наперерез по узкой грунтовой дорожке мимо высоких деревьев, которыми так славился этот парк.

Когда мы оказались на проезжей часть, чёрный Форд сорвался с места, оставив после себя следы стертых шин.

– Кажется, этот тип что-то натворил, – заметил я.

На месте, где ещё несколько секунд назад стоял автомобиль, осталась лишь куча битого стекла и следы от резины. Я осмотрелся по сторонам. К невысокому забору, который рисовал границы парка, был прикован велосипед с высокой рамой и самокат. Видно какой-то батя решил выгулять своего отпрыска, я это понял по крошечным размерам самоката.

Адреналин заставил меня действовать быстро. Я подбежал к велосипеду и, ударив забор ногой, вырвал его из земли. Посмотрел на Стэна – он был сам не свой:

– Хватай самокат!

Я перекинул ногу через перекладину велосипеда. Самокат выпал, а вот велосипед по-прежнему был прикован к оторванному забору. Одной рукой я держал руль, а в другой была цепь с куском металлического ограждения. Не могу сказать, что в таком виде у меня были шансы победить в шоссейных гонках, но я был настроен догнать чёрный Форд! Я наклонился вперед и стал ритмично крутить педали. Так как это был спортивный велосипед, я быстро набрал скорость. Чего нельзя было сказать про Стэна. Когда я обернулся посмотреть, как там мой напарник, я увидел небольшой силуэт, пытающийся нелепо укротить детскую безделушку. Картина была абсурдная: высокий парень в полицейской форме, глупо отталкиваясь одной ногой, пытался набрать скорость на детском самокате. В погоне самое главное – это не упустить объект своего преследования, поэтому я решил не думать о Стэне, а заняться уезжающим вдаль автомобилем.

Полицейский на шоссейном велосипеде с куском забора, конечно, бессилен перед V-образным движком, придуманным стариной Фордом, но я не хотел отставать, поэтому жал на педали, что было мочи. Через пять минут преследования я сильно пожалел о том, что давно балуюсь сигаретами. Одышка и красная пелена перед глазами от велосипедной нагрузки обещали превратиться в обморок, и хвалёная тёплая погода уже не была такой привлекательной, как раньше.

Когда преследуемый мной автомобиль решил повернуть, Стэна не было видно. Я, на свой страх и риск, решил срезать и перехватить подозреваемого. Свернув в небольшой проезд, я оказался в переулке, который был разделительной полосой между двух жилых домов. Эти дома были связаны паутиной из веревок, на которых люди сушили постиранное белье. Я угодил в капкан. Запутавшись в расставленных сетях, я потерял время, но мой боевой настрой заставлял действовать дальше. Из переулка я выехал обмотанный чужими шмотками, которые издавали приятный аромат “Альпийской свежести”. Одышка усиливалась, но я не планировал останавливаться. Проехав еще несколько перекрестков и поймав недоуменные взгляды прохожих, я всё-таки выехал на большую дорогу в тот самый момент, когда чёрный Форд остановился на светофоре. Я сравнялся с ним. Водитель бросил на меня удивлённый взгляд, на что я указал ему двумя пальцами на обочину. За большим количеством стиранной одежды не было видно полицейской формы, поэтому со стороны я больше походил на бомжа, который угнал чей-то велосипед, а вырванный забор из земли в моей руке был тому подтверждением.

Мой внешний вид не сильно смутил водителя. Когда загорелся зелёный сигнал светофора, он любезно пересек перекресток и припарковал своего железного коня в том месте, куда я ему указал. Хозяину автомобиля пришлось немного подождать, пока я пытался распутаться от трикотажной ловушки. Когда мне это удалось, с тяжёлым дыханием я указал на свой полицейский значок и вместо того, чтобы что-то произнести, попросил у водителя минутку на перевод духа.

– Сэр, я что-то нарушил?

Я попытался задать свой вопрос этому застранцу, но мне не хватило дыхания, и я снова протянул указательный палец перед собой в знак того, что мне нужна ещё минутка.

– Сэр, у вас все хорошо? Может, вам вызвать помощь?

– Слушай сюда, козёл, сейчас помощь потребуется тебе, – я схватил его за шкирку.

– Вы что себе позволяете?

Я посмотрел на стекло водительской двери, оно было целым. Потом пробежался взглядом по периметру всего автомобиля, все окна были в порядке.

– Куда вы так стремительно направились от парка Форест Глен?

– Сэр, мне немного прижало, так сказать, на клапан, вы понимаете, о чём я?

Мои руки обмякли, и я отпустил бедолагу.

– И сейчас давит.