Там, где ты есть

Выключив телефон, Йорг повернулся лицом к Тоду и сказал:

– Вы даже когда я говорю по телефону, мысленно диктуете мне каждое слово. – Я бы и сам справился.

– Да хватит Вам, Йорг, не придирайтесь к словам. – Какая разница кто сказал? Что первично и что вторично или кто на кого и как действует? Это настолько запутанный клубок межличностных отношений, ситуаций, обстоятельств, параметров окружающей среды и так далее. Ни конца же ведь и не края. Пора размотать эту рыболовную снасть и достать из воды улов! Вон, какие у Вас кровожадные в аквариуме пираньи! Присядьте, Вы, не стойте же.

Йорг присел в кресло, не поднимая глаз на Тода. Ему совсем не хотелось утром пить этот коньяк. Его даже немножко подташнивало от этой идеи Тода. Как говориться: с иным водиться – что в крапиву садиться. Однако этикет надо соблюдать даже в такой дружбе. Йорг, решив, что коль уж так складываются обстоятельства, то надо на некоторое время совсем перестать думать и лучше просто поплыть по течению, не создавая волн и брызг, которые могут лишний раз разозлить его мученика. Он поднял свой бокал и вдруг, первый раз в своей жизни, выпил весь бокал залпом до самого дна, до последней капли… Тод, глядя на Йорга, тоже одним глотком осушил свой бокал до дна и, посмотрев на часы, сказал:

– Ну вот, как я и обещал Вам, глубокоуважаемый мистер Йорг, семь минут. – Ваше время вышло.

Тод встал из – за стола и спокойно пошёл прочь из этого дома, оставив Йорга наедине с самим собой. Перед самым выходом из парадного подъезда Тод  обратился к охраннику Йорга:

– Твой шеф сегодня в отличном настроении и забудь меня. – Повторите.

– Шеф сегодня в отличном настроении и забудь меня.

– Отлично, – оценив способности охранника, Тод улыбнулся и пошёл вдоль по улице.

Ближе к вечеру этого дня Йорг, почти сразу же заснувший, после завтрака с Тодом проснулся. Не успев отойти ото сна, он тут же не торопясь пододвинул стул к большущему аквариуму с голодными пираньями и встал на него. Несколько минут понаблюдав сверху за жадно кружащими у поверхности воды хищниками, Йорг хладнокровно опустил к ним в аквариум одну руку. Рыбы молниеносно набросились на неё и за пару минут наполовину обглодали ему предплечье, кисть и пальцы. Вода, наполовину смешанная с кровью, ещё сильнее возбуждала рыб, и они завелись как бешенные. Йорг, будто бы не чувствуя боли, взял и опустил в аквариум вторую руку и, чуть подождав, наклонился над водой и опустил в неё свою голову и шею. Пираньи напали на него с такой злостью, что даже затащили тело Йорга наполовину в воду. Из аквариума, заполненного кровью, клочками мяса и лохмотьями кожи Йорга, нелепо торчали его слегка вздрагивающие ноги.

На следующий день после похорон останков Йорга его помощник Спайк узнал о том, что утром в день самоубийства мистер Йорг написал письмо – завещание, которое отправил своему адвокату нарочно. В этом письме глубокоуважаемый Йорг завещал, помимо родственников, Спайку пятнадцать процентов от своего капитала, а адвокату пять процентов при условии, что Спайк завершит полученные им в устной форме от Йорга поручения, являющееся их коммерческой тайной. Разве можно в таком случае сомневаться в благодарности помощника своему бывшему начальнику? Конечно же, нет.

Глава двадцать седьмая

Мы с Синди не могли остаться равнодушными к несчастью Алис и её отчаянной выходке. Нам было очень страшно за Алис, и мы решили ещё раз просить помощи у Ван Мина.

Вечер был необычайно тихим. На этот раз не было даже лающей во дворе китайца собачонки. На земле рядом с её будкой лежала цепь с расстёгнутым ошейником. Подойдя к входной двери в дом, мы постучали. Подождав несколько минут и не дождавшись старуху, Синди сказала мне:

– Их никого нет дома? – Почему?

Она слегка толкнула дверь вовнутрь и дверь со скрипом отворилась. Странный неприятный запах закружился вокруг нас в воздухе, словно из тёмного коридора вылетела туча мух и облепила нас. Мысленно отмахиваясь от них мы, не имея ни фонарика, ни зажигалки, пошли вглубь дома. Сделав несколько осторожных шагов вперёд, мы заметили далеко в комнате Ван Мина догорающую свечу. Синди шёпотом обратилась ко мне:

– Очень подозрительно, но всё равно идём на огонь. Я кивнул ей в ответ.

Ещё пару шагов и мы с Синди одновременно, в этой кромешной темноте, наткнулись ногами на полу на какой – то мешок. Наклонившись над ним, мы оба ахнули, узнав мёртвое тело старухи – китаянки. Стараясь бесшумно переступить через покойницу, мы только было направились в сторону ещё горящей свечи, как вдруг… в комнате включился яркий свет. Мы, словно пойманные воры, испуганно выпрямились по стойке «смирно» и, быстро окинув взглядом комнату увидели, стоявшего у стены полусогнувшись истекающего из раны в груди кровью Ван Мина, который и нажал на выключатель. Ему явно была нужна срочная помощь. В комнате был такой беспорядок как будто здесь только что орудовали налётчики.

Подбежав к Ван Мину, мы помогли ему дойти до его ложа. От потери крови он был очень бледен. У него нарастала одышка, он хрипел, состояние ухудшалось на глазах.

– Ничего страшного, друзья мои, – пытался успокоить нас китаец, – я уже достаточно пожил на этом свете. – Мне, видимо, пора…

– Я сейчас побегу и вызову медиков, а ты, Синди, останься здесь, я быстро, – сказал я, уже направляясь к выходу.

– Да, да, – кивала Синди, глядя то на меня, то на Ван Мина, беспокоясь за его состояние.

– Не нужно, Скай, уже поздно, – тихо настаивал Ван Мин. – У меня разорванно лёгкое и трахея, они не успеют. Мне осталось несколько минут, поэтому лучше послушайте меня. Я знал, что умру сегодня… Но почему? Этого я не видел…

– Ван Мин, – встревоженно обратилась к нему Синди.

– Не перебивайте меня, у меня мало сил, – всё сильнее задыхаясь, просил китаец. – Это был Тод. Он напал на нас внезапно. Ему тоже досталось от меня, но у него теперь много сил и возможностей, будьте очень осторожны. Он боялся, что я могу Вам помочь и расскажу вам всё…

Состояние Ван Мина стало критическим, ему оставались считанные минуты. Глядя на нас своими белками он всё больше и больше прикрывал их веками, наклоняя вниз голову. Мы положили его на подушку. Ван Мин нащупал мою руку и, сжав её из последних сил, зашептал:

– Не бойся Тода, он слабее тебя… – Мне жаль его… Огненное зеркало, осколок которого он добивается, расставит всё на свои места… Для того чтобы ты встретился с Творцом тебе нужно просто умереть, но только не через самоубийство, а…

Дыхание Ван Мина остановилось, его тело обмякло, а глазные яблоки медленно, будто бы часовой механизм, и плавно повернулись вокруг своей оси к нам зрачками и замерли навсегда.

Синди своей ладонью прикрыла Ван Мину веки:

– Очень жаль, что мы опоздали…

– Да, – согласился я.

– Нам лучше уйти сейчас, Скай.

Только Синди произнесла эти слова как мы услышали приближающиеся к нам из далека звуки. Мы вскочили на ноги, повернувшись лицом к двери и ожидая нападения, но в комнату забежала только беспокойная ушастая чёрная с ярко белой грудкой собачонка Ван Мина. Она пробежала мимо тела китаянки, остановившись на мгновение рядом с ней, обнюхав её, и подбежала к только что умершему хозяину. Внимательно рассмотрев его лицо собачка, тихо проскулив несколько раз, подняла голову и посмотрела на нас оценивающе снизу вверх. После чего она громко залаяла и побежала из комнаты. Увидев, что мы только смотрим на неё и стоим на том же месте, собачка остановилась, повернулась на нас и ещё громче залаяла, видимо, приглашая нас идти за собой. Мы с Синди удивлённо переглянулись и поспешили за ней.

Выйдя во двор, собачка повела нас за дом, а дальше по тропинке фруктового сада через ручей вниз по склону мимо холма к небольшому чёрному озеру, в котором  отражалось ночное небо, в рассыпанных по нему звёздах. Наш поводырь, понюхав воду, тихо уселась у кромки берега и задумалась, глядя куда – то в центр озера.

– И что дальше? – спросила Синди у неё.

Но собачка, словно, нас не замечая даже и не шелохнулась.

– Странно всё это, но зачем – то она нас сюда привела к этому чёрному зеркалу, – поддержал я Синди. – Может она сюда приходила с Ван Мином?

В этот момент, откуда – то с середины озера, раздался негромкий звук – шлепок по воде, будто камушек упал в воду. На поверхности водной глади, освещаемой яркой Луной, мы заметили движение кругов. Маленькие волны медленно докатились к нам и погасли,  заползая на песчаный берег.

Неожиданно собачка встала на четыре лапы и побежала, как по твёрдой поверхности, по воде к центу озера, снова лая нам. Мы побежали, будто по льду, за ней. Через несколько метров она остановилась и, глядя вниз в воду, замолчала. Подбежав к ней, как под стеклом мы увидели, самую что ни на есть глубину Земли…

Жадные языки пламени выстилали чёрный колодец, не имеющий ни ширины и ни глубины. Вязкий раскалённый воздух, будто жидкое стекло, стекал в крутящуюся против часовой стрелки воронку. Только еле слышно страшный вой доносился до нас оттуда. Мы стали прислушиваться.

– Это же Алис, – с ужасом прошептала Синди, – это же её голос…

    Я не мог ничего разобрать в этом странном звуке:

– Да, нет, мне кажется это ветер, – тихо ответил я.

Мы опять замолчали и пытались прислушаться.

– Ау – у – у,… – доносилось снизу, – Скай…

Ледяная дрожь пробежала по мне. Неужели это голос Алис?

– Скай…

– Синди, это Алис, я слышу…

Но вдруг, глядя вниз, мы заметили стремительно поднимающийся к верху мощный поток пламени, который с шумом вырвавшись из озера, взорвался высоко над нами и осыпался искрами на наши головы. Огненный фонтан бил из под земли, а до этого только что прочное остекленевшее озеро, начиная от центра, стало быстро превращаться в бурлящую воду. Чёрное зеркало явно решило нас утопить и затянуть в огненную воронку. Собачка, тут же сообразив в чём дело, поджав хвост, рванула в сторону берега. Мы побежали за ней, и как только нам осталось несколько шагов как Синди, была схвачена и за секунду окутана с ног до головы огнём, который как чья – то рука, сжал её на мгновение и, испепелив, снова исчез в глубине чёрного озера. Всё сразу затихло…

Лёгкий голубоватый дымок завис на мгновение в воздухе и неторопливо растворился на моих глазах. Это была Душа Синди…