Михайлова. Сборник детективных рассказов

– Но, Кира Валентиновна, Дина рубашку утром только сняла с сушилки и погладила.

– Поэтому, постарайся, когда будешь транспортировать Николая, не добавить ей хлопот в выведении трудно отстирываемых пятен. Она у тебя большая умница – цени её.

– Но, послушайте, – уже сбавив тон, вклинился в разговор Геннадий. – может, правда, не надо его забирать? Он же пьяный, ещё обмочится, не дай Бог, у вас в машине, или того хуже. Давайте, может, я его сейчас к стройке на себе оттащу, а когда проспится – скажу ему, чтоб пришёл к вам и всё рассказал, что видел?

– Послушайте, вы разве не понимаете, что произошло массовое убийство? Кто-то целенаправленно решил истребить толпу бомжей, простите, за то, что так говорю.

– Да, ничего страшного. Что есть, то есть.

– Тот, кто это сделал – хотел убить всех вас, однако, вы с другом чудом спаслись. Потому, есть подозрение, что убийца где-то здесь, ибо они, как правило, всегда возвращаются на место преступления, и уже знает о том, что не все цели были уничтожены.

– И вы намекаете, что он может вернуться и попытаться убить нас снова?

– Именно так. Поэтому, прошу тебя не переживать так за своего друга. Мы его не обидим. У нас он будет под защитой, проспится до вечера, максимум до утра, мы зададим ему пару вопросов, и…

– И что потом?

– И нам придётся его отпустить. При условии, что он не виновен, конечно. Хотя, причина, почему он не ел со всеми пирог для нас всё ещё остаётся загадкой. Мы бы и тебя взяли к нам под защиту, но, сам понимаешь, как бы горько это не звучало – охрану тебе предоставить мы не можем. Сам к нам ехать ты явно не хочешь, ибо снова начнёшь вопить про незаконное задержание. А законных оснований тебя задерживать у нас нет. Вот если б ты сутра накилдырился как твой друг – тогда мы б могли что-то придумать, а так – увы.

– И что мне теперь делать?

– Я не знаю, Гена, честно. Тебе придётся беречь себя.

– Ну, всё понятно. Защитить наша полиция способна только собственные интересы. А когда убьют – тогда и приходите.

– Успокойся. Ты в отличие от своего друга стоишь на ногах. А его – ну, оттащишь ты на стройку. Ты ж весь день дежурить возле него не станешь, наверняка оставишь там одного и пойдёшь по своим делам. И если за ним придут?

Так что не нужно так волноваться. «Вешать» мы ни на кого ничего не будем. А что касается тебя – как только что-то заметишь неладное – сразу дуй в Шевченковский райотдел и спроси в дежурной части капитана Михайлову. Понял?

– Да. А когда вы Колю отпустите?

– Говорю же, как проспится – зададим ему пару вопросов, и отпустим. У нас не санаторий – долго не отдохнёшь.

– И всё равно – неправильно это. Нельзя вот так просто человека задерживать.

– Во-первых: его никто не задерживает. Его приглашают для дачи показаний. А поскольку он «не в силах» сам к нам дойти, и уж тем более не в состоянии дать показания на месте, как это сделал ты – то мы его любезно сопроводим в служебном автомобиле. Во-вторых: что ты предлагаешь? Оставить его здесь, он проспится, и где нам его потом искать? Ты можешь дать гарантии, что он сам к нам в ближайшее время дойдёт, а не пойдёт где-нибудь опохмеляться? А времени за ним бегать у нас нет! У нас здесь 6 трупов – твоих друзей, между прочим. И чем быстрее нам удастся что-то от него узнать – тем быстрее поймаем преступника. Понимаешь?

– Понимаю, – устремив взгляд в никуда машинально ответил Гена.

– К тому же, неужели, ты и правда считаешь, что у нас ему будет хуже, чем здесь? Что он теряет? Или вместо кутузки он мог бы сейчас спать в номере пятизвёздочного отеля?

– Да, нет – нервно усмехнулся бомж.

– Вот и отлично. Так что, запомнил? Капитан Михайлова.

– И лейтенант Лисовой! – из-за спины добавил помощник.

Распрощавшись с собеседником, сотрудники вернулись к месту преступления, где их уже ждал Моисей Семёнович:

– Что ж, ребятки. Оказывается, у нас не шесть тел, а все семь.

– Как семь? Кто ещё?

– А вон, полюбуйтесь, за кустами.

Подойдя к растительности, полицейские обнаружили ещё один труп, но на этот раз не человеческий.

Собачий…

Голова пса запрокинута назад, глаза выпучены, хвост выпрямлен кверху.

– Ну, по крайней мере, это объясняет, куда делись остатки пирога.

– Думаешь, они его подкормили?

– Или сам доел то, что оставалось в коробке. В любом случае, пёс разделил с господами трапезу, за что и поплатился.

– Жаль животное. Значит, ты поезжай пока в отделение, проследи, чтоб Николаю выделили лучший номер для отдыха, а я пока схожу в церковь.

– Помолишься, чтоб мы поскорее раскрыли дело? – в своём репертуаре пошутил Михаил.

– Разумеется. Попрошу отца Савву, чтоб поставил свечку за твоё здравие. Заодно задам несколько вопросов. И да, сделай запрос нашим коллегам, не было ли подобных случаев неестественной смерти бездомных в городе за последнее время. И если такие, вдруг, случатся – пусть сообщат нам.

– Думаешь, имеем дело с серийным убийцей бомжей?

– Кто знает, Миша? Представители данного сословия мрут нередко, и на причины смерти мало кто обращает внимание. Однако, убийства бомжей могут быть лишь тренировкой, так сказать, для закалки духа. Ты ж ведь помнишь дело Днепропетровских маньяков? Правда, они начали с бездомных животных, но в итоге перешли и на людей..

– Понимаю о чём ты. Что поделать, ведь жестокость нынче в моде. Более того, что она не наказывается, так ещё и всячески поощряется.

– Да, ты прав. Чёртова война…

Глава 2

Людей у церкви практически не было Позолоченный купол отражал свет июньского солнца. Так тихо вокруг, только зелёные листья шелестят на ветру. «Скоро Троица» – подумала Кира, осматривая образы, изображённые на стене храма. Кто приходит сюда? Верующие, впустившие Творца в душу и старающиеся жить праведно? Или просто грешники, считающие, что периодическое посещение храмового помещения позволит им после смерти попасть в места с приятным климатом?

Кира не была верующей, однако атеисткой её тоже назвать было сложно. По крайней мере, она верила, что её жизнь ей не принадлежит, и от этого становилось чуточку спокойнее. Меньше ответственности ощущалось на женских плечах. Но всё же, некоторые моменты прошлого она судьбе никогда не простит. Те моменты, в которые, как она уверена, нелёгкая обошлась с ней весьма несправедливо, если не сказать – жестоко.

– Отец Савва? – тихим спокойным тоном вопросила она у средних лет мужчины в рясе и с чёрной густой бородой, вышедшего из двери.

– Да, дочь моя, что у тебя случилось? – взглянул на неё отцовским взглядом священник.

– Меня зовут Кира Михайлова, я следователь Шевченковского райотдела полиции.

– Что ж, я отец Савва, в миру – Владимир Фёдорович Сербинов. Чем могу помочь?

Рассказав об утренней находке дворника, девушка стала расспрашивать о бродягах, по словам одного из них, периодически собиравшихся у церкви.

– Да, разумеется, как и возле любого дома Божьего, собираются страждущие, от того и называемые в народе «убогими».