Демонстрация силы

Хургаев положа руку на сердце не раз думал об этом. Правда, не мог объяснить, почему тянет резину. На него здорово подействовала измена в родном предприятии, и теперь он видел предателя в каждом человеке. Волков – не предатель. Он фрукт из соседнего сада. Вампир, вымогатель, шантажист. Его можно назвать по-разному. Тем не менее в сложившейся ситуации он, посвященный в детали криминального бизнеса компании, был оптимальной фигурой, способной, что было главным в этом вопросе, вывести изменника на чистую воду. Это раз. Второе: найти ублюдков, что грабили его суда.

Волков неверно истолковал молчание Хургаева. Он в очередной раз спросил себя, почему Хургаев возит алмазы по морю, а не по воздуху, что намного быстрее и, возможно, дешевле. И развил эту тему вслух:

– Вы, можно сказать, прикипели к морским пароходствам, к управлению администраций морских портов. Вы не могли отказаться от этого вида транспорта ни под каким предлогом. Там все было схвачено. А налаживать новый вид транспортировки алмазов чревато «разглашением коммерческой тайны».

Следователь вынул из кейса лист бумаги.

– Я был в больнице и получил от матроса вашего судна официальное заявление. Его я передам в прокуратуру, если мы не договоримся. Прокуратура, расследуя дело о разбойном нападении, неминуемо раскрутит контрабандный клубок. Вам это надо?

– Значит, вы беседовали с матросом. Решили перестраховаться. Как прошла беседа?

– Гладко прошла, – ответил Волков. Он вынужденно повторялся: – Теперь у меня есть основание возбудить уголовное дело. Конечно, Степанов будет молчать о том, что на борту судна был контрабандный товар, иначе сам окажется за решеткой.

– Не тяни резину, – неожиданно перебил его Хургаев, переходя на «ты». – И за решеткой я видеть никого не хочу. Действуй официально и неофициально, это, думаю, принесет двойную пользу и сократит сроки твоей работы. Мне нужны имена – наводчика и тех, кому он сливал информацию о контрабанде. Остальное – это мое дело. – Хургаев хищно прищурился и поиграл желваками. – Я доверяю тебе, а ты доверься моему кошельку. Ты за этим и пришел, не так ли?

– Именно. Я не прошу аванс. Мне нужны деньги для работы. Мне придется съездить в Новороссийск, Египет. Время терпит. Со вчерашнего дня я в официальном отпуске сроком двадцать семь календарных дней.

– Сколько?

– Двадцать семь, – повторил Волков.

– Я про деньги спрашиваю! – «Вот идиот!» – мысленно выругался Хургаев.

– Пятьдесят тысяч баксов.

– Посиди здесь, я скоро вернусь. – Глава конторы закрыл ящик стола на ключ, ключ положил в карман пиджака и встал с места. Он грузно прошел мимо Волкова, не удостоив его даже мимолетным взглядом.

Юрий Алиевич вернулся через пять минут и передал следователю желтоватый пакет.

– Во мне ты не ошибся, – предупредил он гостя. – Смотри не ошибись в себе. Ты в отличие от наводчика на виду. Если выкинешь какой-нибудь фокус, я с тебя живого шкуру спущу.

– У меня к вам встречное предложение, – спокойно отреагировал Волков. – Вы заплатите мне энную сумму, и я спущу шкуру с предателя, окопавшегося в вашей конторе.

– Сначала найди его.

– Я найду его, – твердо пообещал следователь. – Доверьтесь моему опыту.

10

Москва, сентябрь 2004 года

В 10.30 Александр Абрамов вернулся с планерки. Он бросил на рабочий стол жиденькую папку в темно-синей обложке и надкусил купленный в буфете сандвич. В это время раздался телефонный звонок. На связи был Юлий Завадский. Ответив на приветствие израильского коллеги и наскоро запив бутерброд минеральной водой из холодильника, Абрамов прикрыл трубку ладонью и тихо спросил у помощника:

– Во время совещания мне поступали звонки?

– Нет, Александр Михайлович, – ответил Григорий Аванесов. Он сидел за своим столом в рубашке и форменном темно-синем галстуке. Что его вечно выскобленному кавказскому подбородку всегда добавляло мшистой синевы. И поспешно исправился: – В начале девятого вас спрашивал полковник ФСБ Волков.

– Волков? – удивленно переспросил Абрамов. Он сказал в трубку «Одну секунду» и продолжил расспросы: – Что интересует Волкова, ты не спрашивал?

– Спрашивал, конечно. Он сказал, что перезвонит позже. Больше вам никто не звонил.

«Никто», – мысленно повторил Абрамов. Он был одет в серый пиджак и темно-синие брюки. Присев на краю рабочего стола и в очередной раз подавив вздох, Абрамов прикинул, что уже не работает в качестве начальника отдела в разведуправлении Главного штаба ВМФ, а доживает последние дни «с переходом на вышестоящую должность». Тот же помощник ждет не дождется, когда всегда придирчивый, педантичный, едва достигший тридцатилетнего рубежа капитан 3-го ранга снимется с якоря и отшвартуется к другой, может быть, более тихой гавани.

Да, немного уже осталось. Впору отмечать время не по календарю, а по натуральному хронометру.

А кабинета и духа, витающего в нем, жалко… Тот же Аванесов откроет все двери и окна, включит все пылесосы и вентиляторы, выгоняя устоявшийся сладкий дух авантюризма, едва кап-три на прощанье пожмет ему руку.

Абрамов переключился на полковника Завадского: «Следит он, что ли, из своего офиса? Позвонил бы минутой раньше, не застал бы меня на месте».

– Да, Юлий, слушаю тебя. Да, конечно, возможно. – Капитан вздернул рукав пиджака, отмечая время. – Через полчаса буду у тебя.

Абрамов положил трубку. Несколько мгновений провел в раздумье, пытаясь представить, во что сейчас одет Завадский, постригся ли он наконец, уступив ножницам парикмахера рыжеватые завитки роскошных бакенбард. Предположил, что Завадский одет в немного староватый, но все еще модный итальянский костюм с его вечными мятыми полами.

Оставив бутерброд недоеденным, капитан вытер руки салфеткой и набросал на листке бумаги несколько слов: «В 10.30 мне, старшему оперативному офицеру разведуправления Главка ВМФ А.Абрамову, поступил телефонный звонок от представителя израильской военной разведки в Москве Юлия Завадского с просьбой о встрече в его офисе. Капитан 3-го ранга А. Абрамов». Он расписался и на выходе из кабинета передал служебную записку помощнику.

Сев за руль своего «Форда» и бросив кейс с деловыми бумагами на переднее сиденье, Абрамов мысленно проложил маршрут до Китай-города, дабы избежать пробок на дорогах столицы, и тронул машину с места. Но не успел проехать и пары метров. В голове заштормило, едва он узрел на горизонте белую с поцарапанной дверцей «Волгу». Он с ходу определил, кому принадлежит грязная, с дождевыми потеками машина, носившая определение «числившаяся в угоне», кто готов был выйти из нее и к кому обратиться с каким-то своим наболевшим вопросом: Сергей Волков – к Александру Абрамову.

Еще ничего не произошло, не было сделано ни одного хода, только офицер военно-морской разведки задницей, имеющей свойства универсального шила, связал незапланированный звонок Юлия Завадского и Сергея Волкова, начавшего службу во Втором главном управлении КГБ. Моряку на манер доктора из бородатого анекдота тотчас захотелось послать чекиста: «К терапевту! К терапевту!» Ибо буквально видел, как Волков, вылезая из чумазой «Волги», наклоняется, чтобы прямо на улице показать, что там у него наболело в толстой кишке и каким кляпом наскоро задраено. Потом капитан смягчил тон, понимая, что даже от короткой беседы не уйдешь по спасительному лиману.

– С каких это пор я под колпаком? – оригинально поздоровался Абрамов, разрешая двухметровому и стокилограммовому коллеге протиснуться в свою иномарку. Едва успел убрать кейс с сиденья, иначе тот превратился бы в обычную папку-файл с золотистыми шифрованными замками.

Волков не имел привычки уточнять непонятные места, поэтому по-простому и сразу начал отнекиваться:

– Ни о каком колпаке я не слышал, у меня своих проблем выше крыши.

Чеховский типаж (в Волкове все было большое: и рост, и вес, и нос, и подбородок, и красноватые глаза, и даже должность при оперативно-розыскном управлении) опустил стекло со стороны пассажира и прикурил сигарету местного производства с басурманским названием «Лиггет-Дукат», а в просторечье «элдэ».

– Только не говори, что тебе ничего не известно о звонке Завадского, – предупредил Абрамов.

– Кто такой Завадский?

– Брось! Ты-то какого черта начал в нашем носу ковыряться? Если по собственной инициативе, то у тебя действительно проблемы, брат. У меня сертификат на встречи такого рода. Кроме того, на днях сам стану представителем военно-морской разведки в одной стране с теплым климатом, – поделился сокровенным Абрамов. – На порог не пущу!

– Завидую, – спокойно выкатил губу Волков. – Но мне ни о чем не известно, – признался он. – Ты торопишься?

Абрамов бессильно рассмеялся. Бросив «уже нет», он набрал на сотовой трубке номер Завадского и извинился за опоздание:

– Надеюсь, больше, чем на полчаса, меня не задержат. – Он откровенно неприязненно покосился на чекиста. – Хотя мужик рядом со мной настырный и дебелый.

Пока морской разведчик вел короткий разговор, жестом разрешил Волкову времени не терять.

– Я по твоей милости уже потерял два с половиной часа.

– Как это – по моей милости? – опешил Абрамов.

– Я хотел встретиться с тобой утром: позвонил в офис в начале девятого и занял оборону напротив штаба.

– Зачем?