Агент ливийского полковника

Они как будто находились в сговоре.

– Мудрое решение, – ревнивая Лора словно подыграла ему. – Тебе нужно остыть.

Патрик не стал вступать в пререкания – ему они не были на руку, а вот Лоре – в самый раз. Он сел в свой «Форд», завел двигатель и вскоре выехал на дорогу, ведущую в Карлайл.

– Куда это Патрик поехал? – спросил Макгрегор у дочери.

– Окунуться в холодные воды Солуэй-Ферта[6 - Solway Firth – морской залив, близ которого расположен шотландский город Карлайл.].

Лора ошиблась, неверно истолковав поведение своего мужа. В нем она разглядела шажок к нарушению супружеской верности.

* * *

Патрик остановился у автозаправочной станции на юге Локерби и там поджидал ар-Рахмана, как они и договорились. Ему пришлось ждать больше часа и он начал терять терпение. А вот и он, слава богу, в белой фуражке, скрывающей его лысину, и сером плаще. И Патрик подумал о нем: «Это в Лондоне ар-Рахман фигура, а в Локерби он никто».

– Приютишь меня на пару ночей? – спросил Андрей.

– Нам до Карлайла доехать нужно. И где гарантии, что ты меня не убьешь?

– Вон твои гарантии. – Рахманов указал на таксофон. – Позвони Паттерсону и скажи ему следующее...

Глава 17

Тонко разыгранная комбинация

Лондон

Натан Паттерсон положил трубку телефона и кивнул Свитингу, который все еще держал в руке подключенный к этой линии связи наушник для прослушивания:

– Ну-ка, Шон, быстро, быстро прокрути запись.

Паттерсон запомнил беседу с человеком, назвавшимся Патриком, и мог повторить ее слово в слово. Он призвал остальных членов своей команды к вниманию энергичным круговым жестом руки.

«Мистер Паттерсон?»

«Да, я вас слушаю. Вы можете представиться. А можете не открывать ваше имя – как решите вы...»

Паттерсон точно знал, что звонок касается дела, которое он вел, поскольку звонок был переадресован с номера и именно на него поступали звонки соответствующего содержания.

«...Также вы можете назвать место, откуда вы звоните. Вы находитесь в Англии?»

«В Шотландии».

«Очень хорошо. Итак...»

«Мое имя – Патрик».

«Слушаю вас внимательно, Патрик».

«Я знаю, где находится человек, которого вы разыскиваете».

«Мы разыскиваем двух человек, Патрик. О каком человеке вы говорите – о Руби Уоллес или ар-Рахмане?»

«О женщине…»

Почему он не назвал ее по имени? На этот нюанс Паттерсон обратил внимание во время «живого» разговора с Патриком. И он тогда уточнил:

«Руби Уоллес?»

«Да. Я видел ее несколько часов тому назад».

«Вы не смогли позвонить нам сразу? Почему? Догадались, что это Руби Уоллес только по истечении нескольких часов?»...

Вот здесь Натан Паттерсон надавил на собеседника, и сделал это тонко. Ведь он должен понимать, что информация имеет свойство сита – она утекает в прямом смысле этого слова. Это как цены для спортивных телеканалов на право трансляции того или иного спортивного состязания: прямой эфир – очень дорого; спустя час – очень дешево; на следующий день она уже ничего не стоит.

...«Я обдумывал».

«Что, простите, вы обдумывали?»

«Непростое положение, в котором я оказался. А вот Руби Уоллес...»

«Что?»

«Она и сейчас там, где я ее оставил».

«Что это значит? Алло, Патрик, вы меня слушаете?»

В этом месте в голову Паттерсону влезли тревожные мысли. Он живо представил себе связанную по рукам и ногам Руби; и в этот раз она не сможет дотянуться до телефона... потому что его рядом нет. Другая картина – еще мрачнее: свидетель номер один мертв, он там, где его оставил незнакомый пока что Патрик. Он что, нашел ее мертвой? Или перестарался? Но почему перестарался?.. Мысли Паттерсона плавно перетекли в другое русло, и на него вдруг обрушился простой вопрос: «А как звучит голос Андрея Рахманова?» Вдруг это он сейчас на связи и буквально пудрит Паттерсону мозги?

«Алло, Патрик! Мне нужны доказательства, что Руби Уоллес жива. Вы можете мне их предоставить?»

«Она жива».

«И вы знаете, где она сейчас?»

«Да».

Слава богу.

«Наша беседа затягивается, хотя и становится более предметной, только потому, я думаю, что у вас есть какие-то условия, которые вы не решаетесь озвучить. Хотите обговорить тему вознаграждения?»

«Именно о деньгах я и думаю последнее время».

А где же твоя гражданская, она же бескорыстная, позиция?

«Отлично! Мы обязательно обговорим эту тему при встрече. А пока...»

«Вы неверно истолковали мои слова. ВАШИ деньги меня не интересуют».