Мобильный свидетель

– Как настроение? – Она повторила жест Карпова, и под трикотажем пуловера четче обозначились ее худые плечи. – Настроение – лишь бы утром не сказать: «Сука, чем я думала вечером!»

Они не виделись год. За это время Алла стала, скорее всего, разборчивее в выборе выражений, а точнее – в выборе мест. Например, в бутике она не позволила себе ни одного грубого слова. В бутике царила неповторимая атмосфера, а оттенок ей придавало романтическое настроение самого Карпова.

– По телефону ты сказал что-то про деловой разговор. – Она развела руками и повела головой, как бы спрашивая: ну и где он? – Я услышала: «Ты, я и Саша». Если ты решил поиграть на чувствах – берегись.

Напрасно Карпов выискивал в ее глазах мстительные искры, оттого ее угроза прозвучала веско и реально. Карпову не стоило забывать, что эта женщина была безжалостной. Точнее, безжалостной она могла стать по желанию или обстоятельствам. А вот расчетливой она была всегда. Опять же – это со ссылкой самого Карпова на то, насколько он знал Аллу, а знал он ее хорошо. Тут мало базовых знаний о женском характере и менталитете – Алла единственная и неповторимая. Она не приемлет пустых разговоров – если только один из собеседников Саша (ему она прощала и спускала все). Плюс множество вариантов. Она любила Сашу. И продолжает его любить (путь будет так, решил Карпов). Она надеется на чудо, потому что больше надеяться не на что.

Карпов пошел со старшей карты:

– У меня есть работа для Саши.

Глаза ее сузились, и она посмотрела на Карпова через эту убийственную щелку:

– Так, еще раз – для глухих, – попросила она.

– У меня для него есть работа.

– Замочить кого-нибудь в филиппинской тюрьме?

– Это было бы просто и скучно. Нет, эта идея мне в голову не приходила. Странно…

– Странно, что я слушаю тебя.

– Сядь. Успокойся. Не дергайся. – Он выговорил эти слова в три приема, раздельно и с нажимом. И сам сел. Наконец-то. До этого момента он маячил перед Аллой и в опасной близости от бассейна. Он в любой момент мог разделить судьбу вчерашнего окурка.

Она повернулась к нему, и Карпов впервые так близко увидел побледневшее лицо Аллы.

– У тебя есть план, сукин ты сын? – засыпала она его вопросами. – Когда и при каких обстоятельствах он созрел? Вчера в бутике? А может, раньше? Ты следил за мной?

– Не дури, – он отгородился от нее рукой. – У меня есть кое-какие наметки. «Частицы вещества из Козерога, Рака и Льва неожиданно стали слетаться навстречу друг другу с поразительной точностью и слились в пульсирующее галактическое тело…»

Именно в этот миг должна была измениться судьба арестанта филиппинской тюрьмы строгого режима под номером 3417, не без резона прикинул Карпов. Случайная встреча с Аллой (по гороскопу она была Козерогом или Водолеем, надо уточнить), работа для Саши (он был Львом), Рональд Кейн в Таллине (неужели этот чернокожий танцор – Рак по гороскопу?).

– У меня есть кое-какие наметки, – повторился Карпов. – Вместе мы сможем составить план и вытащить Сашу из тюрьмы. Кстати, ты кто по гороскопу?

– Козерог. А тебе нужно, чтобы я стала Раком?

Карпов промолчал.

– Перебираешь в голове варианты, подонок? – прошипела ему в лицо Алла. – Не тешь себя – я не лягу под тебя.

– Да, это вариант номер два.

– Ну и сука же ты!

Она подхватила свою сумочку и быстрым шагом направилась к воротам. Карпов догнал ее и отпер вмонтированную в одну из створок дверь.

– Ты знаешь мой номер – позвони. Или приезжай без предварительного звонка.

Алла, надо отдать ей должное, не стала упражняться в сквернословии. Не отвечая Карпову на его прощальные слова, она отошла к соседнему дому и вызвала по телефону такси. Карпов видел, как она поднесла трубку к уху…

Он заглянул в недалекое будущее, искаженными картинками отразившееся в дорожном фонаре, и отражение почти не отличалось от оригинала: Алла набирает номер и ждет машину. Так и случилось: назавтра Корбут, предупредив его – «я скоро приеду», слушала Карпова. После коротких и необязательных слов о нынешнем местонахождении Котика он задал вопрос и сам же ответил на него:

– Что представляет собой сейчас филиппинская тюрьма? Тюрьма образца 2004 года и нынешнего – два разных заведения. Хотя и по сей день там содержатся самые опасные преступники. Шесть лет тому назад в тюрьме возникли беспорядки, переросшие в бунт. Кто был организатором – неважно. Примечательно другое: директор тюрьмы был уволен по распоряжению губернаторши острова. Другим указом она заполнила пробел – поставила на освободившееся место своего брата, Уго Рамона, с детства отличавшегося оригинальным складом ума. Рамон поставил уникальный эксперимент для коррекционных учреждений: исправление танцами. После пары зрелищных постановок в тюрьму стали пускать зрителей, а внутри стен градус насилия опустился настолько, что охранники стали пренебрегать оружием. Директор тюрьмы, ставший еще и советником губернатора по вопросам безопасности, теперь выступает с коронной речью на каждом концерте. И ключевая деталь – наряду с заключенными в представлениях, поставленных профессиональным хореографом, участвуют и приглашенные филиппинские звезды. Саше нужно будет занять место одного из них и покинуть охраняемую территорию.

– Легко сказать. – Алла припомнила «Бутырский феномен»: заключенный вышел на свободу, предъявив на посту удостоверение следователя.

– Сказать легко, – согласился с Аллой Сергей. – Чуточку труднее увидеть в мелочах суть.

Этим качеством и отличался Карпов. Он обладал уникальной способностью в считаные мгновения сделать наброски картины – будущей операции. В его практике было несколько эпизодов, когда он находил решение, над которым тщетно бились другие, и он перехватывал контракт. Он был прирожденным планировщиком.

То, что он называл сутью, в античной философии называлось эфиром, стихией, пятым основным элементом небесных тел, противополагавшимся четырем земным элементам – воде, земле, огню и воздуху.

– Чувства у заключенных обостряются. Нет ни одного заключенного, который не думал бы о свободе. Нет ни одного особо опасного преступника, осужденного на длительный срок, который не думал бы о побеге. Может быть, и Саша увидел то, что увидел я: он на месте одного из профессиональных артистов. Допустим, он покинет стены тюрьмы в образе, – подчеркнул Карпов. – Но с острова он не убежит. Пусть случится невероятное – он убежит с острова… но только на соседний остров. Филиппины – островное государство. Беглеца схватят, и схватят очень быстро. И бросят в такую тюрьму, в которой танцами и не пахнет, в дыру похуже Алькатраса. Там он и сгниет.

Карпов говорил об одной из самых грозных тюрем, острове в заливе Сан-Франциско. Вначале он использовался как форт, потом как военная тюрьма, а дальше как сверхзащищенная тюрьма для особо опасных преступников и тех, кто совершал побеги из других тюрем. Сейчас тюрьма расформирована, а остров превращен в музей. Кто знает, может быть, после побега русского заключенного и тюрьму на острове Себу превратят… в музей танцев.

– А ты кто, губернатор острова?

В этот раз Карпов ответил на иронию Аллы:

– Я даже не ее любовник.

– Тогда как же ты собираешься вытащить Сашу с острова? Это с условием, что он сбежит из тюрьмы.

– Мне помогут мои связи. Есть дела, которые силовым или насильственным путем не решить. Я его последняя надежда. Но если ты усомнилась в моих возможностях, если Саше уже не место в твоем сердце – забудь о нашем разговоре. Просто покачай головой, а я вызову тебе такси.

Алла подалась вперед и задышала в лицо Карпову:

– Не слишком ли малую цену ты просишь за его освобождение? Перепихнуться с бабой…

– Я мог бы перепихнуться, – спокойно заметил Карпов. – Мог бы изнасиловать тебя. Я надеюсь на взаимность.

– Ты что, действительно так сильно любишь меня?

– Любовь не грех.

– Не умничай, Карпов, – женщина покачала головой. – Лучше ответь: Саша действительно нужен тебе для работы?

Карпов посмотрел на руки Аллы. Не контролируя себя, она сжимала кулаки так, что костяшки пальцев побелели. «Как будто комкает в экстазе простыню…»

– У меня есть человек, который справится с этой работой. Но я хочу совместить приятное с полезным.

– Знаешь, цинизм тебе больше к лицу. А вся эта мешанина, которую ты вешаешь на себя… – Она не сразу подобрала сравнение: – Как разбитое в лепешку лицо. Я не знаю, какой ты на самом деле.

– Я такой же, как ты: похотливый, наглый, бесстыдный, плюющий на общественную мораль и нравственность.

Алла забрала со столика сигареты, зажигалку, встала и направилась к выходу.