Теория нереальности

– Сергей, вы не должны мне лгать, – голос старика не поменялся, но меня все равно бросило в пот. – Нам точно известно, что он выходил с вами на контакт. Как минимум дважды.

– Да, но я его не знаю, – попытался оправдаться я, поражаясь их осведомленности. – Я никогда его не видел.

– Этот субъект является одним из самых разыскиваемых преступников. Мы уже несколько лет пытаемся его найти.

Очень странно, почему же я никогда не слышал про него? Наверное, должна была быть какая-то информация по телевизору или в интернете. Журналисты бы с радостью трубили на каждом углу о неуловимом опасном преступнике. Но я точно ни разу про него не слышал до этого.

Словно прочитав мои мысли, старик сказал:

– Прометей – глава террористической организации, которая планирует совершить крупные акции по всей стране. Поэтому все пока держится в строжайшем секрете. Утечки недопустимы. Нельзя, чтобы началась паника. Это будет только ему на руку.

Интересно, зачем же он тогда мне этот «строжайший секрет» рассказывает? Неужели он не боится, что я кому-то проговорюсь. Что мне стоит выйти отсюда и пойти сразу в полицию. Или еще куда-нибудь.

Но только я успел об этом подумать, как пришло страшное озарение. Они не собираются меня отпускать. Меня бросило в холодный пот. Нужно как-то спасать свое положение.

– Может быть, я смогу вам как-то помочь в его поимке? – спросил я, в надежде, что мои подозрения не оправдаются. – Я готов сотрудничать.

– К сожалению, – хотя ни капли сожаления в голосе старика не слышалось. – Вы не сможете нам помочь. Вам придется остаться здесь ради своей же безопасности. Мы не можем позволить вам выйти отсюда до конца операции.

Старик договорил это и, сложив все листы обратно в папку, поднялся с места.

– Вы не имеете права меня задерживать! – резко вскочив со стула, закричал я.

Но старик даже бровью не повел.

– К счастью, такое право у нас есть, – сказал он.

После этих слов он поднял папку со стола и молча направился к двери. Я стоял со сжатыми кулаками и не знал, что делать. Мне даже в голову никогда не приходило, что можно оказаться в подобной ситуации.

Пока я стоял и пытался осознать свое положение, старик уже скрылся за дверью. А Владимир с напарником вышли за ним и закрыли за собой дверь. Снова щелкнул замок и послышались удаляющие шаги, которые вскоре затихли.

Я медленно осел назад на стул. Меня трясло. Со лба градом бежал пот. Кулаки все еще были сжаты с такой силой, что ногти уже впились в ладони. Я не мог поверить, что это происходит со мной.

Вдруг откуда-то послышался искаженный электроникой мужской голос:

– Через час вам принесут ужин.

Только сейчас я поднял глаза и увидел, что в одном углу комнаты висит камера, а рядом с ней динамик. Похоже, голос доносился из нее.

Я подбежал к камере и закричал, глядя прямо в объектив:

– Какого черта?! Я требую адвоката! Вы обязаны соблюдать мои права. Выпустите меня отсюда!

Но эти шаблонные фразы, которые я много раз слышал в кино, не возымели никакого эффекта. Ничего не происходило, динамик молчал. Я стоял, глядя в камеру, еще несколько минут, пока не понял, что ничего не дождусь. Они попросту решили меня игнорировать. Тогда я развернулся и пошел к дивану. Нужно было немного расслабиться и успокоить. Я лег на диван и закрыл глаза.

Во всем виноват этот неизвестный террорист. Я лежал и мысленно проклинал Прометея. Проклинал себя за то, что послушался неизвестного человека. Проклинал свою наивность, свое любопытство. Как можно быть таким тупым? Повестись на какие-то сомнительные уговоры. Зачем надо было идти в это чертово кафе на встречу с этим дурацким Прометеем? Захотел приключений… И вот во что это вылилось.

Час пролетел быстро за этими размышлениями. Я услышал приближающиеся шаги и вскочил с дивана. Щелкнул замок и дверь распахнулась. За ней стоял Владимир. Он посмотрел на меня, обежал взглядом комнату и шагнул внутрь.

Оказалось, что за ним стоит невысокая стройная девушка. Хотя ее телосложение, на самом деле, определить было сложно. На ней был такой же строгий черный костюм, скрадывающий детали фигуры. Черные, как смоль, волосы были собраны на голове в тугой пучок. Темные карие глаза смотрели только вперед. Казалось, она специально избегала меня взглядом. А я, наоборот, не отрывал от нее глаз. Во-первых, это явление было очень неожиданным. А во-вторых, нельзя было не заметить, что девушка оказалась довольно привлекательной.

Пока я ее разглядывал, девушка какими-то деревянными шагами прошла к столу. Все также не глядя на меня, поставила поднос и чуть не бегом вернулась обратно в коридор. Владимир снова оглядел комнату и также молча вышел за ней. Щелчок замка и удаляющиеся шаги оповестили меня, что я снова остался наедине с собой.

Это неожиданное представление меня очень удивило. Я не сразу пришел в себя, так и продолжая смотреть на давно закрывшуюся дверь. Но до моего носа добрался вкусный запах, растягивающийся по комнате от стола. Встряхнув головой, я подошел к нему и посмотрел на еду. Только сейчас урчание в желудке напомнило, как сильно хотелось есть. Ведь в кафе я не успел пообедать, а завтрак, состоящий всего лишь из пары чашек кофе, остался где-то далеко в прошлом.

Накинувшись на еду, я начал уже более сдержанно обдумывать свое положение. Судя по всему, старик не шутил, и сидеть мне здесь до поимки Прометея. Которая, как мне кажется, может состояться очень и очень не скоро. По крайней мере, если судить по тому, что я успел понять об этом таинственном человеке. Он явно был помешан на скрытности и безопасности. Но не могут же они удерживать меня здесь бесконечно! Или все-таки могут?..

Судя по тому, как спокойно и уверенно они увели меня из кафе, привезли сюда и заперли, похоже, могут. Но меня же будут искать. Должны искать! В конце концов, коллеги пришли с обеда и хватились, что меня нет. Увидели, что мой телефон все еще лежит на столе. Это должно было показаться им странным и подозрительным.

И все-таки, насколько высоко в иерархии находится эта структура? Это тоже оставалось загадкой. А из-за своего ошеломления, я даже не сообразил переспросить, кто они такие. Смогут ли они просто не выдать меня полиции, если та начнет меня искать? И найдут ли меня вообще?

За этими мыслями я доел свой не то обед, не то ужин и откинулся на стуле. Ну, кормят, по крайней мере, вкусно и сытно. Хоть это радует. Да и сижу я не в тюремной камере, что тоже, надо признать, весьма неплохо. В данном случае мне стоит искать хоть какие-то позитивные моменты.

Размышляя об этом, я вспомнил своего жизнерадостного соседа. Вот, кто точно никогда не унывает. Интересно, как бы он себя повел в моей ситуации? Эти мысли даже немного забавляли. И хоть как-то отвлекали от безвыходности моего положения.

Погруженный в размышления, я решил внимательнее осмотреть место своего заключения. Проход по периметру комнаты принес интересную находку. В одной из стен обнаружилась незаметная дверь без ручки. Ее и дверью то было сложно назвать – просто вырезанный кусок стены на петлях. Не знаю, что я ожидал там увидеть, но за ней оказалась просто уборная. Небольшая комнатка с раковиной, унитазом и душем.

Сделав еще пару кругов по своей камере, я понял, что больше ничего интересного не найду и сел на диван. Попытался представить, что меня ждет дальше, но понял, что впереди только неизвестность.

Еще долго я сидел и прокручивал разные сценарии моего пребывания здесь. За дверью ничего не происходило. Динамик все также молчал. Скоро меня начало клонить в сон. Видимо, сказывалось нервное перенапряжение.

Оглядевшись в поисках выключателя и не найдя его, я пожал плечами, скинул обувь и завалился на диван. Прошло не больше минуты, как свет сам погас, и меня окружила кромешная темнота. Я лежал и прислушивался к тишине. Говорят, в темноте слух обостряется. У слепых людей он даже чудесным образом заменяет зрение. Но я ничего не слышал. И это показалось мне несколько странным. За все проведенное здесь время я ни разу не слышал ничего снаружи, кроме шагов приходящих и уходящих людей.

Осознание этого факта меня сильно взбудоражило. Я резко поднялся с дивана и сел. Стоп! По этому длинному коридору что, никто не ходит? И в соседних комнатах никого нет? Я здесь совсем один? Все это было очень подозрительно. Огромное здание какой-то спецслужбы, а в нем так мало народу?

Я все-таки заставил себя лечь обратно и уставился в окружающую меня темноту. Какой смысл пытаться угадать что-то об этом месте? Моих знаний явно не хватало для такого. Если уж мне не удалось даже понять, кто эти люди, то, как я могу догадаться, что это за место? Да и так ли это сейчас важно?

Какое-то время я еще пытался о чем-то думать, но сон одолел меня. Сопротивляться ему стало уже невозможно. Я смиренно закрыл глаза и отключился.

Глава 3

Разбудил меня звук хлопнувшей двери. Я резко открыл глаза и подскочил, пытаясь понять, что происходит. Спросонья из головы вылетели все детали произошедшего вчера. Я даже не сразу понял, где нахожусь.

Но вскоре сознание прояснилось, и на меня опять накатила вся тяжесть моего положения. Я вспомнил, что вчера был привезен сюда и заточен в этой комнате. И меня отказываются отпускать на волю.

В комнате горел свет. На столе, вместо вчерашнего подноса, был новый. На нем стояли чашка кофе и тарелка с бутербродами. Никого, кроме меня здесь больше не было. Лишь из коридора доносился звук удаляющихся шагов того, кто принес мне еду.

Я поднялся с дивана и немного размялся. Все конечности затекли от долгого сна на неудобном ложе. Слегка ныло в пояснице. Надо чаще заниматься физическими упражнениями.

Немного встряхнувшись, я подошел к столу за своим завтраком. Кофе оказался на удивление вкусным и немного взбодрил меня. Теперь можно было еще раз обдумать сложившуюся ситуацию. Как там говорилось в сказках? «Утро вечера мудренее». Может быть, сейчас в мою голову придут какие-то полезные мысли. Все равно мне не оставалось ничего, кроме как сидеть и думать.

В этой пустой комнате было совершенно нечем заняться. Хотя бы телевизор, что ли, повесили. Как же мне коротать время своего заключения? Ведь, судя по всему, сидеть в заточении мне предстояло очень долго. Так можно и с ума сойти от тишины и одиночества.

Но, говоря начистоту, это не было так уж удивительно. В конце концов, я был арестован, заключен под стражу. Эта комната была своего рода тюрьмой. А я что-то не припомню, чтобы в тюремных камерах были какие-то развлечения для заключенных.

Однако, спустя минут десять, мне пришла мысль, которую стоит проверить. Я вскочил, подошел к висящей на стене камере и сказал, глядя прямо в нее:

– А можно мне какую-нибудь книжку хотя бы?